ЕВРЕИ И ПРОБЛЕМЫ ЭКОЛОГИИ рассуждизмы

       " И отделил Всесильный свет от тьмы, и назвал Всесильный свет днем,           а тьму назвал ночью" (Брешит (1:4:5).

  

Почему даже на клочке своей земли евреи так одиноки и по-прежнему окружены, даже не морем, а океаном ненависти?

"Легкомысленная" поэзия и строгая "проза" науки не так уж далеки друг от друга. "Ничто не вечно под луной", - печально улыбается лирик. "Ничто не вечно в этом океане вечности", - вещает ученый, подразумевая под вечностью бесконечную непознаваемость космоса.

Мы прячемся в идеальное царство сна по ночам еще и потому, чтобы уйти от неразрешимых вопросов, преподнесенных мозгу человеческому неисчерпаемой материей. В самообмане суетного дня нам не до "мелочей" бытия, но достаточно, забывшись, взглянуть на звездное небо, чтобы оценить случайное одиночество зыбкого света и понять, что жизнь мыслящей материи, ничем не отличается от судеб звезд. Любая материя смертна – дело лишь в сроках прихода ее распада.

Если Вселенная – порождение революционного взрыва, то все и должно неизбежно закончиться покоем небытия. Космос равнодушно стирает начатое  в гордыне своего величия. Ничтожно малое  обречено на уничтожение.

"Мир, - говорил Константин Эдуардович Циолковский, - пуст за исключением материальных следов в нем". Вакуум в однородности своей растворяет эти следы. Объем же материи мыслящей в пустоте еще более ничтожен. И, тем не менее, она существует. Значит, свет обладает исключительной силой сопротивления мраку. Значит, у мыслящей материи, вполне возможно, своя задача в поединке с тоскливым однообразием Вселенной.

"Философские системы бывают не только верные или неверные, но богатые и бедные, интересные и скучные", - писал академик Лихачев. Антон Чехов, правда, по-другому поводу, был еще лапидарней: "Все жанры хороши, кроме скучного".

Есть и были в мире нашем выдающиеся умы, полагающие, что люди в любом возрасте ничем не заняты, кроме игры. Если этот так, то скучную игру трудно себе представить.

Так вот, мне кажется, что игру, придуманную Константином Циолковским, скучной назвать нельзя.

Большой любитель смотреть в небо, а не под ноги – он восстал против заведомой обреченности любой материи и придумал исход замечательный: да, наш мир, конечен и смертен, но человек способен бросить вызов бесконечности, совершенствуя свой разум. Возможно, через сотни миллионов лет, люди изменят несовершенную свою оболочку и превратятся в лучистую энергию. И тогда бессмертному человеку – лучу света -  станут доступны тайны мироздания, но произойдет это чудо, если хватит у разума сил сопротивляться сокрушительной мощи глупости. Под глупостью "калужский мечтатель", надо думать, подразумевал всесильное воинство пустоты, одномерности, подобия.

Из космической лаборатории можно без особого труда перебраться в наше, скромное "общежитие". Доказано, что умны люди бывают только по одиночке. В толпе человек теряет последние крупицы логики и здравого смысла.

Снова перед нами очевидный поединок двух несоразмерных величин: ничтожно малая частица мыслящей материи противостоит  разрушительной агрессии толпы.   Патологическое безумие власти не ищет одобрения личности, индивидуума, оперируя понятиями: коллектив, народ, нация, масса. Толпа легко поддается гипнозу своего мнимого величия и правоты. В стае микробы однообразия распространяются стремительно. Эпидемия становится повальной.

За ревом толпы не слышно голоса одиночки. Толпа алчно пожирает ложь мифа и стремится к имитации жизни под колоколом, из – под которого выкачан воздух.

Толпа существует в вакууме и лечит неизбежный страх перед разнообразием и сложностью жизни сладким и смертельным лекарством подобия в пустоте.

Толпа, на уровне инстинкта, ненавидит мужество одиночки. И это понятно, потому что есть у нее своя правда: в мире простом и ясном жить и легче и проще, чем в бесконечности познания и неразрешимых вопросов. Но вспомним, что логическая цель любой простоты – полный вакуум. Глупость маниакально преследует любую сложность, любую многоцветность, по сути дела любую попытку отделить свет от тьмы. Толпа будто слышит зов космоса, приказ космоса, и она движется на этот зов к самоубийственной пропасти исчезновения.

Природа тоталитарных режимов именно такова. Все эти Цезари, Наполеоны, Сталины и Гитлеры – не только дети сатаны, но и посланцы мертвого космоса.

За слепую веру в могущество и праведность своего мозга человечество заплатило чудовищную цену. Авторитарные режимы покончили с социальным оптимизмом и породили естественный кризис доверия к слову и мысли. Поступок – все, вера – ничто. Доброе дело – выше декларации праведности.

Тем не менее, еще недавно ценность всего живого и материи мыслящей не была так очевидна. Наивному оптимизму романтиков - материалистов богатства земли казались неисчерпаемыми. Человек самозабвенно сражался с миром, его окружающим, не догадываясь, что сражается  с самим собой. "Царь зверей"  был убежден, что лихо движется наверх по ступеням нравственного и экономического прогресса. 

  Материи недоступен вакуум, а потому сражается она сама с собой. И сражение это носит личностный, определенный характер. Это пустоте безразлично, что поглощать. Космос выше мелких разборок следов материи в нем.

Опустимся еще на одну ступень и задумаемся, почему бездна однообразия так пристрастна к иудейскому племени? Любая материя подвластна законам неподобия. Мало того, только на этих законах она и держится. Не существует двух пылинок равных характеристик, двух одинаковых отпечатков пальцев человека или обезьяны… Если вакуум – крайняя степень простоты, то человеческий  гений – вершина сложности. Конечно, вершина доступная человеческому мозгу.

Творец не был копиистом. Все его создания – бесспорные подлинники. Высший гений не терпит повторов и самоплагиат противен бесконечной щедрости его натуры. Великое чудо – это не только кружева паутины, облака на закате, но и люди, способные этим чудом восторгаться.

Мыслящая материя – творение неповторимое и удивительное. Еврея даже юдофобы к материи мертвой отнести не смеют.

Сложность в том, что еврей не просто носитель признаков неподобия – он исповедует с незапамятных времен Закон подлинности, неповторимости, упрямо сопротивляясь тем силам, которые вот уже сорок веков стремятся Закон этот отменить или нивелировать.

Еврей в природной гордыне своей бросает вызов космосу подобия сознательно и открыто, бесконечно, впрочем, имитируя отступление и бегство, готовность принести  себя в жертву  или отправиться в очередной исход.

Все это маневры отвлекающие. На самом деле дети Иакова готовы отдать все, кроме права  оставаться мыслящей материей в любых обстоятельствах и во все времена.

Глупость в обычном понимании этого слова, встречается среди евреев не реже, чем у других народов, но даже еврейский дурак убежден в своей уникальности, хотя и способен подчиниться голосу и зову толпы.

Еврей – жертва массового сознания и фанатизма – тревожный симптом лишь последнего витка истории человеческой цивилизации. Привычная мимикрия – стремление стать обычной страной и обычным народом в высшей степени самоубийственна. Страсть к упрощению противна еврейскому национальному характеру.

Социалисты Израиля всеми силами старались превратить евреев в израильтян и, тем самым, ответить на требование мертвого Космоса. На этом пути у них были и еще будут победы, но очередная попытка ассимиляции еврейского духа, как и все другие в прошлом, все-таки обречена на поражение.

Гигантский пылесос космоса втягивает в себя все живое, но еврей никак не желает быть даже пылью, прахом. Всеми невидимыми крючками он цепляется за жизнь и свободу духа – вопреки очевидности, приговорам ученых и формулам политиков.

Страсть к знаниям, упрямое культивирование гениальности нации – не более чем сопротивление мертвой пустоте вакуума.

Бесстрастная статистика отмечает  отставание по интеллекту детей Израиля от школьников других развитых стран, но тут же информационные агентства разносят по всему миру весть, что подросток из города Ростов, по фамилии Гринберг, признан лучшим, юным математиком Земли.  

 Значит, вопреки юдофобам и ассимилянтам внутри своего собственного государства, еврей вовсе не желает успокаиваться, тянет руку, угадав ответ, подскакивает от нетерпения на "парте",  и не желает стать "таким, как все".

Для антисемита подобное поведение всегда было доказательством дегенеративности еврейского племени. Причем, в крови почти каждого гения, независимо от вероисповедания и расы, юдофобы находят бациллы "жидовства". Логика ненависти привела эту публику туда, куда и должна была из привести, - к пустоте, примитивности, единообразию.

Сложность иудаизма, его специфическая связь с Богом и противостояние все поглощающей пустоте – совсем недавно не могли быть поняты в полной мере даже друзьями евреев, знатоками Торы и Талмуда.

Философ  Владимир Соловьев по праву считается одним из выдающихся знатоков и защитников еврейства, однако, и он призывал жестоковыйное племя к единообразию подобия. Соловьев писал, не испытывая даже тени сомнения в своей правоте: "…непризнание иудеями Иисуса и отчуждение их от христианства, определяет настоящее положение иудейства в мире, его временное отторжение".

Снова банальные обвинения и заклинания подчиниться общим правилам игры, примкнуть к большинству, не отделяться, перестать жить по своим законам. Короче – исчезнуть, как народ. Знаменитый философ не смел и помыслить, что дело не в проповедях Иисуса Христа, а в священном праве любого народа на наподобие, на свое выражение лица.

Не владели философы недавнего прошлого экологическим мышлением. В 19 веке возможности и природы, и человечества казались беспредельными, перспективы прогресса лучезарными, идеологические основы  незыблемыми.

Философы, политики, религиозные деятели знали точно, что хорошо и что плохо. В итоге гордыни этой надолго исчезли слабые ростки гуманизма, началось расчеловечивание морали, и появился фашизм с коммунизмом.

Естественно, что прежней четкостью мышления 21 век похвалиться не может. Цинизм корысти стал обще принятой системой отсчета.

Вот только с евреями все, как всегда, ясно.

Через сто лет после опубликования трудов А. Соловьева другой знаток еврейского вопроса некто Г. Климов многотысячными тиражами издает в Америке и России свои откровения.

Вот что советует новейший писатель: "… чтобы исчез антисемитизм, евреям нужно не только вернуться в Израиль, но еще и перемешаться, пережениться с арабами, оздоровить свою гнилую кровь, стать настоящими семитами".

Судя по всему, еще и слугами Аллаха.

В советах знаменитого юдофила Соловьева и литературного погромщика – Климова – не вижу особой разницы. Круг замыкается. Евреев не желают заносить в "Красную книгу природы". Им снова советуют исчезнуть. Агенты мертвого космоса стремятся склонить мыслящую материю к исчезновению под любыми предлогами. Вселенская глупость требует унификации всего живого.