Анатолий Голубчик:
Страницы истории Израиля
“Пойдем на юг и на север,
Нас не страшит Аль-Ахрам,
Пока премьер наш Голда Меер
И полководец - бог войны, Моше Даян.”
“Зачем нам этот Ватикан?? сказал министр обороны Моше Даян о Храмовой горе, после того как командир 55 бригады Мота Гур 7 июня 1967 года произнес по рации легендарные слова “Храмовая гора в наших руках! Повторяю – Храмовая гора в наших руках!”. Тогда была произнесена общая молитва во главе с равинном Шломо Горен спустя почти 2000 лет. Но через несколько дней Храмовая гора была передана под контроль мусульманского ВАКФа.
Моше Даян написал в своей автобиографии “История моей жизни,” что в первую субботу утром после окончания Шестидневной войны он посетил мечеть Эль Акса. Даян сказал, встретившей его там мусульманской религиозной делегации, возглавляемой главным мусульманским судьей, шейхом Абдель Хамид Сайей, что отныне будет “неограниченный доступ евреев к комплексу Харам Эш-Шериф,... этот комплекс был нашей Храмовой горой. Здесь в древние времена стоял наш Храм, и будет просто непостижимо, если евреи не смогут иметь возможность свободно посещать это святое место, когда Иерусалим находится под нашей властью. Слушатели не выразили восторга по поводу этого заявления, но понимали, что будут не в силах изменить мое решение”. В тот момент только от Даяна зависело, сказать ли арабам, что отныне евреи будут постоянно молиться на Храмовой горе, и мусульмане смирились бы с “невозможностью изменить его решение.”
К сожалению для агностика Даяна, вознесение евреями молитв с Храмовой горы не представлялось важным. Наоборот, как Даян написал в своей книге, “именно потому что эти места находились под нашим контролем, от нас зависело показать большую терпимость ... Бесспорно, мы должны уважительно относиться к Храмовой горе, как к историческому месту, связанному с нашим древним прошлым, однако не следует причинять неудобства арабам, которые используют ее в той роли, какую она исполняет сегодня - являясь местом поклонения мусульман”.
Светскому населению Храмовая гора была не нужна, но и ортодоксальное еврейство также не стремилось вернуть себе контроль над Храмовой горой. В письме, отправленном властям представителями ортодоксальной общины Израиля во главе с раввином Аврамским, сообщалось, что ультраортодоксальные евреи не имеют никаких притязаний на владение Храмовой горой. Раввины поясняли, что евреи не должны подниматься на Храмовую гору из-за риска случайно ступить на то место, где в Храме некогда располагалась Святая Святых. Доступ туда был открыт только первосвященникам, поэтому обычный еврей, вошедший туда, тем самым совершал страшное святотатство.
Однако следует отметить, что раввин Шломо Горен, третий главный раввин Израиля и авторитет среди религиозных сионистов, в своей работе «Храмовая гора» писал, что «молитвы иудеев у Стены плача начались лишь в XVI, а до этого евреи всегда молились на Храмовой горе». Тот же раввин Горен убеждал Моше Даяна взорвать все мечети на Храмовой горе, аргументируя это тем, что война все спишет. Но не убедил.
В 2015 году Биньямин Нетаниягу заявил, что статус-кво изменен не будет. Мировая реакция не заставила себя долго ждать. В 2016 году была принята резолюция ЮНЕСКО, отрицающая связь еврейского народа с Храмовой горой.
На самом деле не арабы запретили евреям появляться на Храмовой горе, а евреи запретили себе это сами. Почти до конца пятнадцатого века евреи имели доступ к Храмовой горе. Несмотря на то, что евреи добровольно ограничили свое присутствие на Храмовой горе, мусульмане до двадцатого века не оспаривали еврейских притязаний на Иерусалим.
Вот что написал в книге “Обычаи и традиции Палестины,” опубликованной в 1864 году, итальянский ученый Эрметте Пиеротти, который провел много лет в Иерусалиме, и служил главным архитектором при Оттоманском губернаторе Паше из Иерусалима: “8 июля 1861 года евреи ожидали со всеми формальностями губернатора Сурая Пашу и потребовали от него, чтобы он передал им ключи от Иерусалима, согласно закону, в связи со смертью одного султана и восхождением на престол другого султана. В то же время они привели в защиту своего требования столько подтверждений его справедливости, что Паша не отверг его, а обратился за консультацией к своему обычному Совету, состоявшему из муфтия, судьи и других представителей местной знати страны. Решение было в пользу израэлитов, весь Совет знал, что евреи являются древними владельцами страны.... Съюаид Паша, генерал командующий войсками,отправился в еврейский квартал, и его препроводили в дом главного раввина, который встретил Пашу у порога своего дома, и при большом стечении народа Паша вручил ему ключи”.
История жизни Моше Даяна во многом полна мифов. Он заполнял свою жизнь тем , чем поистине интересовался, а интересовался он, по собственному признанию, только двумя вещами - "... битыми старыми черепками и молодыми испорченными девушками ...". Даян начал собирать древности в пятидесятых годах прошлого века. За 30 лет он собрал в своем доме в квартале Цахала в Тель-Авиве около 1000 предметов старины. Это была одна из самых крупных частных коллекций в Израиле. Некоторые археологи классифицировали коллекцию Даяна, как «имеющую международное значение». Основанием для такого определения были, в частности, саркофаги, обнаруженные Даяном во время раскопок в Дир-эль-Балах в Газе, и древние каменные маски, которые, как говорили, Даян купил у торговца древностями в районе Хеврона.
Сам факт занятий Даяна раскопками вызывал неоднозначную реакцию в Израиле. Все-таки этот человек был министром обороны, а не археологом. Он вел раскопки, не имея на то разрешения Управления археологии. Значительная часть предметов попала в его коллекцию сомнительным путем – очевидно, они были куплены Даяном у «черных археологов».
Но когда кто-либо поднимал вопрос о незаконности приобретения артефактов, Даян говорил: «Подайте на меня жалобу в полицию». Будучи командующим военным округом, начальником генштаба и министром обороны, Даян без тени сомнений подключал подчиненных к поиску артефактов для коллекции. Никто из представителей израильского истеблишмента не решался публично потребовать, чтобы Даян прекратил нарушать закон.
Даян завещал коллекцию своей второй супруге Рахель. После его смерти вдова в 1986 году продала коллекцию Музею Израиля за 1 млн. долларов. Рахель говорила тогда, что оставила у себя только 15 предметов. Эта сделка в свое время вызвала волну острой критики в адрес администрации музея, поскольку все знали: артефакты попали в коллекцию Даяна сомнительным путем. Он скупал все, что люди - особенно на территориях - случайно находили на полях. Однажды таким образом он купил каменную маску, которую отрыл некий араб-тракторист. Даян заплатил ему за нaходку и спросил, не хочет ли он чего-нибудь еще. Оказалось, что хочет - тракторист водил свой трактор, не имея на это прав. Ему не выдавали лицензию на вождение, потому что он был крив - один глаз у него не видел. Даян написал ему собственноручную записку в управление по лицензиям с просьбой выдать трактористу права.
… в виде исключения , потому что “ , добавил он – “возможности одноглазых не стоит недооценивать … Он скупал все, что ему нравилось, в антикварных лавках, причем делал это - по свидетельству профессионального израильского археолога - следующим образом: он входил в лавку, выбирал понравившуюся ему вещь, спрашивал, сколько владелец лавки за нее заплатил (не сколько она стоит, а сколько он за нее заплатил), и платил названную сумму не торгуясь. Он вручал антиквару 10 чеков со своей подписью, в сумме составляющих запрошенную цену, забирал покупку и уезжал. Владелец лавки не оставался в накладе. Он продавал чеки - но не по номиналу, а как автографы Даяна, по 10-кратной от номинала цене. Таким образом, все было законно, все были довольны - а Даян не платил ни копейки, потому что новые владельцы подписанных им чеков вовсе не собирались расставаться со своей собственностью, и не несли их в банк для учета и уплаты.
Даян даже возил с собой лопату - прямо в своем джипе - на случай, если ему попадется что-нибудь интересное, или вдруг придет охота покопаться в какой-нибудь многообещающей канаве или траншее. Однажды, копая таким образом, он попал под завал, был засыпан, и едва не погиб. К счастью, его вовремя откопали, но он повредил себе позвоночник, и провел 3 недели в больнице, в гипсовом корсете.
Из воспоминаний археологов :
“О Моше Даяне археологи без перекошенных от ярости лиц и омерзения говорить не могут. Была на лекции в музее Израиля именно о его делах. Он вел раскопки как "черный" археолог с безграничными возможностями. Копали солдатики. Никакой стратиграфии, никаких слоев. Брал только крупное. Т.е. уничтожал все, что можно было бы изучать. Много вещей в коллекции музея Израиля, возле которых табличка " из коллекции Моше Даяна. Без дат и описаний. В отделе преистории древнейшие маски. То, что из его коллекции никак документировать нельзя. Только по стилистическому совпадению с грамотно найденными вещами. Были задействованы все возможности армии вплоть до вертолетов. Но и это не всё. У себя в доме в Иерусалиме он создал керамическую мастерскую, где лепили сосуды, как бы ханаанские. Он собственноручно ставил сертификат подлинности вещи. И к паспорту вещи приписывалось: из коллекции Моше Даяна. Ужасный был человек”.
Комментариев нет:
Отправить комментарий