Джек Шлахтер комментирует историю, рассказанную в фильме
В 1945 году физик Джулиус Роберт Оппенгеймер был провозглашен национальным героем, «отцом атомной бомбы» и человеком, положившим конец Второй мировой войне, пишет журналист JTA Эндрю Силоу-Кэролл.
Менее чем через десять лет он стал изгоем – после того, как Комиссия по атомной энергии США отозвала его допуск к секретным материалам в связи с обвинениями в левых политических взглядах в разгар антикоммунистической «эры Маккарти».
В биографическом фильме Кристофера Нолана «Оппенгеймер» (премьера 21 июля) ирландский актер Киллиан Мерфи сыграл знаменитого ученого. Но в нем также показан Роберт Дауни-младший в роли менее известного персонажа, Льюиса Штрауса, председателя Комиссии по атомной энергии и одного из главных «инквизиторов» Оппенгеймера.
Столкновение между ученым и бюрократом было коллизией личностей, политики и водородной бомбы (Штраус поддерживал ее создание, Оппенгеймер был против). Но, по словам историка-любителя Джека Шлахтера, эти двое представляли собой противоположности еще в одном важном смысле: как евреи.
Шлахтер изучил вопрос, как ассимилированное еврейское происхождение Оппенгеймера и сильная привязанность Штрауса к еврейству привели их к конфликту: это были две разные реакции на давление аккультурации и предрассудков в середине 20 века.
Сам Шлахтер как исследователь в уникальном положении: физик, он более 30 лет проработал в Лос-Аламосской национальной лабораториии – комплексе в Нью-Мексико, где Оппенгеймер руководил Манхэттенским проектом, в ходе которого была разработана бомба. Помимо того, Шлахтер – раввин, рукоположенный в 1995 году. Он возглавляет общину «Ха-Маком» в Санта-Фе (штат Нью-Мексико, США), а также Еврейский центр Лос-Аламоса.
«Герой американской науки, Оппенгеймер прожил жизнь сломленным человеком и умер в 1967 году в возрасте 62 лет», — написала The New York Times в декабре 2022 года после того, как министр энергетики аннулировал решение 1954 года об отзыве допуска Оппенгеймера к секретной информации. Льюис Штраус умер в 1974 году в возрасте 77 лет. Его похороны прошли в нью-йоркской синагоге «Эману-Эль», в которой он был президентом с 1938 по 1948 год.
Отвечая на вопрос, что привлекло его в истории Оппенгеймера и Штрауса, Джек Шлахтер заявляет: «На некоем позднем этапе своей жизни я понял, что все не черно-белое. Мнение, которое я не раз слышал, ставит Оппенгеймеру 100 баллов, а Штраусу ноль. Я попытался немного сбалансировать это мнение, думая, что их еврейство было одним из способов увидеть в их отношениях некий нюанс».
ЭНДРЮ СИЛОУ-КЭРОЛЛ → В преддверии фильма Кристофера Нолана было много разговоров об Оппенгеймере, но я мало что увидел о его еврейском происхождении. Думаю, как раввин и физик из Лос-Аламоса, вы не могли устоять перед этой темой.
ДЖЕК ШЛАХТЕР ← Я говорю как частное лицо, а не от имени Лос-Аламосской национальной лаборатории или чего-то подобного. Оппенгеймер был первым директором Лос-Аламосской лаборатории, научным руководителем Манхэттенского проекта. И это действительно его заслуга в том, что лаборатория оказалась на севере Нью-Мексико. Он бывал здесь подростком и влюбился в юго-западную пустыню.
С его еврейством все сложно. Отец был иммигрантом из Германии в конце 19 века. А мать была американкой в первом поколении, ее родители эмигрировали в Соединенные Штаты. И что касается их подхода к религии, то они были очарованы Обществом этической культуры Феликса Адлера.
ЭСК → Это движение, уходящее корнями в реформистский иудаизм и основанное на идее о том, что мораль не обязательно должна основываться на религиозных или философских догмах…
ДШ ← Правильно. Сэмюэл Адлер, отец Феликса, приехал из Германии, чтобы служить раввином нью-йоркской синагоги «Эману-Эль», которая тогда и сейчас является главной реформистской синагогой. Феликса отправили учиться обратно в Германию, он получил докторскую степень в Гейдельберге, и планировалось, что Феликс Адлер в какой-то момент станет преемником своего отца. Он вернулся в Нью-Йорк в свои 20 лет и произнес первую и последнюю проповедь в «Эману-Эль». Во время пребывания в Германии он усвоил некоторые идеи, которые были отвергнуты реформистским сообществом. Тогда он создал свое Общество этической культуры.
Джулиус З. Оппенгеймер, отец Роберта, был попечителем Общества этической культуры. Феликс Адлер проводил церемонию бракосочетания Джулиуса и Эллы, матери Роберта. Юный Оппенгеймер получил образование в Школе этической культуры. Предполагалось, что она будет нерелигиозной, и все же в ней доминировали евреи. Там была такая идея, что нужно быть американцем до мозга костей и не допускать, чтобы иудаизм стоял у тебя на пути. Думаю, это и сформировало подход Оппенгеймера к иудаизму.
ЭСК → Был ли этос, который он мог усвоить в Школе этической культуры и который был бы важен для его левых политических взглядов либо его подхода к Манхэттенскому проекту?
ДШ ← Подозреваю, что да, потому что Феликс Адлер во время обучения в Германии сильно заинтересовался Карлом Марксом и бедственным положением рабочего класса. Мне кажется невозможным, чтобы это каким-то образом не передалось ученикам в Школе этической культуры.
ЭСК → Став взрослым, говорил ли Оппенгеймер когда-либо публично о своем иудаизме, объяснял ли, какова его связь с еврейским народом или религией?
ДШ ← Практически нет, хотя есть довольно интересные цитаты из других людей. Лауреат Нобелевской премии физик Исидор Айзек Раби и Оппенгеймер были довольно близки, и Раби свидетельствовал в пользу Оппенгеймера в суде, на слушаниях по вопросам безопасности, в 1954 году. Согласно обширной биографии Оппенгеймера авторства Рэя Монка, Раби говорил: «что мешало Оппенгеймеру полностью интегрироваться, так это его отрицание центрально важной части себя: своего еврейства». А Феликс Блох, еще один физик-еврей, получивший Нобелевскую премию, замечал, что Оппенгеймер действовал так, как если бы он не был евреем, и преуспел, потому что был хорошим актером. Когда вы не можете интегрироваться и пытаетесь дистанцироваться от своих корней, вы можете столкнуться с конфликтом.
ЭСК → Но вы обнаружили несколько случаев положительного отношения Оппенгеймера к евреям и иудаизму.
ДШ ← В 1934 году, когда Оппенгеймер был профессором в Беркли, он выделил 3% своей зарплаты за два года, чтобы помочь ученым-евреям эмигрировать из Германии. Думаю, важен был тот факт, что они были учеными и были евреями – ведь именно они пытались выбраться в 1934 году. Не знаю, помогал ли он им из-за их еврейства или все же потому, что они были учеными. Предположительно Оппенгеймер спонсировал эмиграцию своих тети и двоюродного брата из Германии, а затем продолжал помогать им уже после того, как они приехали в Соединенные Штаты.
В 1954 году, на слушаниях по допуску к секретным материалам, Оппенгеймер рассказал, что, начиная с конца 1936 года, у него возникла «постоянная тлеющая ярость по поводу обращения с евреями в Германии». Если бы вы вернулись в 1936 год, не знаю, нашли ли бы вы доказательства того, что он говорил это в то время. Сомневаюсь в этом. Но следует помнить одну вещь: при жизни Оппенгеймера существовал антисемитизм, формировавший отношение людей к своему иудаизму.
Забегая вперед, Оппенгеймер вырос в богатой семье в Нью-Йорке, получил образование в Гарварде, затем в Европе, где изучал физику в Кембриджском и Геттингенском университетах. Он присоединился к сотрудникам радиационной лаборатории Лоуренса в Беркли и начал общаться с левыми профессорами — как коммунистами, так и «попутчиками», активно боровшимися за права рабочих и поддерживавшими антифашистов в гражданской войне в Испании. Из биографической книги «Американский Прометей», на которой основан фильм Нолана, мы узнаем, что политическая деятельность Оппенгеймера привлекала внимание ФБР именно в этот момент, за много лет до его работы над проектом атомной бомбы.
ЭСК → Он явно симпатизировал всему этому. И это понятно. В стране царила депрессия, положение рабочих было не идеальным.
ДШ ← Сейчас есть историки, которые утверждают, что Оппенгеймер был убежденным коммунистом, несмотря на его собственные опровержения этого факта. Он определенно был «попутчиком», а его брат Фрэнк, да, был ярым коммунистом, как и будущая жена Роберта Китти.
В 1942 году подполковник Лесли Гроувс был назначен директором того, что стало известно как Манхэттенский проект, и выбрал Оппенгеймера в качестве главы секретной лаборатории проекта.
У Гроувса и Оппенгеймера, кажется, была «химия», которая имела решающее значение для успеха проекта. Почему Гроувс решил, что именно Оппенгеймер возглавит лабораторию, остается загадкой. Оппенгеймер не руководил ничем, даже отдаленно подобным этому. Он был физиком-теоретиком, а мы говорим об огромных экспериментальных мощностях для проекта. И ему еще не было 40. Но Оппенгеймер оказался на высоте.
ЭСК → Вы упомянули то, что Оппенгеймер позже назвал «тлеющей яростью», об обращении нацистов с евреями. Но разве работа над бомбой, долженствующей победить нацистскую Германию, не предполагала мук совести, которые он мог испытывать из-за разработки оружия с таким огромным разрушительным потенциалом?
ДШ ← Думаю, предполагала. И это было верно для целого ряда ученых, которые работали над проектом. Многие из них были евреями. Ведь было и подозрение, что нацисты тоже работают над бомбой и не дай Б-г им добраться до нее первыми. Я думаю, это был стимул.
ЭСК → Я читал, что Оппенгеймер не испытывал вины за свой вклад в разработку ядерного оружия или за бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Но он чувствовал ответственность за все то, что было развязано.
ДШ ← Оппенгеймер понял, что в результате погибло много людей. Но вот что я вам расскажу: мой отец был солдатом во время Второй мировой войны, он поступил на военную службу в 1943-м и воевал до 1945 года. Отец был в Европе, когда наступил День победы, а затем вернулся в Соединенные Штаты, в отпуск, перед отправкой на Тихий океан. И мой отец всю жизнь был убежден, что спасла ему жизнь именно бомба, положив конец войне с Японией. Это вообще было распространенное мнение.
ЭСК → После войны Оппенгеймер оказывается в Принстоне, руководит Институтом перспективных исследований и попадает в поле зрения Льюиса Штрауса. Расскажите, кем они был.
ДШ ← Трое из четырех бабушек и дедушек Штрауса эмигрировали из Германии или Австрии, вероятно, в 1830-х – 1840-х годах. Кто-то из них оказался в Вирджинии, а Штраус вырос на Юге. Его связь с иудаизмом сильно отличалась от ситуации Оппенгеймера. Штраус был отличником в своей средней школе и в своей автобиографии говорил, как его очаровывала физика. Но у семьи не было денег. Поэтому Штраус, вместо того, чтобы поступить в колледж, стал коммивояжером по продаже обуви. И хотя торговцы, которым он продавал, не работали в воскресенье, он настоял взять выходной также и в субботу, из-за своего соблюдения иудаизма, несмотря на финансовый удар. В конце концов он вызвался работать на Герберта Гувера, будущего президента-республиканца, который организовывал помощь Европе после Первой мировой войны.
Гувер становится другом, защитником и сторонником Штрауса на всю жизнь. Штраусу удалось подтолкнуть Гувера, который вообще-то не был другом евреев, подать официальную жалобу, когда несколько евреев были убиты поляками.
У него был довольно стремительный взлет. Штраус связался с инвестиционной фирмой Kuhn, Loeb, женился на дочери одного из партнеров и быстро заработал деньги. Но, несмотря на все это, он оставался связан со своим иудаизмом и в конце концов стал президентом синагоги «Эману-Эль» (с 1938 по 1948 год). Так что между Оппенгеймером и Штраусом существовали не только политические разногласия, но и религиозные: Оппенгеймер вырос в отколовшейся от иудаизма общине Феликса Адлера, а Штраус принадлежал к мейнстриму реформистского иудаизма.
ЭСК → Штраус был попечителем Института перспективных исследований, когда тот нанял Оппенгеймера. Что еще произошло между ними? Я читал, что Штраус был сторонником водородной бомбы, а Роберт Оппенгеймер колебался, потому что считал, что в мощности водородной бомбы нет необходимости.
ДШ ← Водородная бомба была идеей физика Эдварда Теллера — он называл ее «супер» — и Оппенгеймер отодвинул Теллера в сторону в Лос-Аламосе, заявив, что «это отвлекает от того, чего мы пытаемся достичь».
Враждебность между Штраусом и Оппенгеймером имела несколько причин. Думаю, Штраусу также пришлось смириться с тем, что он еврей в американском обществе, которое не полностью принимало евреев, и для него было чем-то вроде угрозы – иметь рядом Оппенгеймера, чей подход к иудаизму заключался в том, чтобы по сути скрывать его. Штраус, президент синагоги «Эману-Эль», явно не скрывал, что он еврей, хотя он пытался выживать и процветать в вашингтонском истеблишменте. Это было просто другое измерение. Я даже читал, что Штраус был оскорблен предполагаемой супружеской неверностью Оппенгеймера.
Враждебность включала и тот факт, что Оппенгеймер мог бывать очень злым. Обычно люди, работавшие в лаборатории, любили его. Но все же он мог быть злым, так, он заставил Штрауса почувствовать себя дураком на публичных слушаниях в 1949 году, заявив ему: «Вы физик-любитель. Вы не знаете, о чем говорите», – это действительно задевало за живое.
ЭСК → Какой бы ни была причина, Штраус оказался не «лучшим» врагом, когда стал попечителем Комиссии по атомной энергии. Именно Штраус в 1953 году сообщил Оппенгеймеру, что его допуск к секретным материалам приостановлен, и побудил его требовать проведения слушания, в результате которого его допуск к секретным материалам был вовсе аннулирован.
ДШ ← Штраус был назначен одним из пяти членов Комиссии по атомной энергии. Председателем в то время был Дэвид Лилиенталь, тоже еврей, и есть фотография пяти членов Комиссии, абсолютно идеальная: четыре человека с одной стороны, слева, и один человек, как бы сам по себе, справа — это Штраус, который ушел один. По-видимому, в первые годы существования Комиссии было несколько десятков голосований, в основном связанных с вопросами безопасности, где было четыре голоса против одного, Штраус был единственным несогласным. Он был сосредоточен на безопасности и, вероятно, был ярым антикоммунистом.
ЭСК → Я хочу переключиться и поговорить о вашем прошлом, о том, как физик становится раввином.
ДШ ← Я был аспирантом Калифорнийского университета в Сан-Диего. Мой научный руководитель отправил меня в Лос-Аламос, на лето 1979 года, для изучения определенного раздела физики. Моя связь с иудаизмом на том этапе была почти нулевой. Я получил классическое воспитание консервативных американских евреев, с полным отчуждением после бар-мицвы. Когда приехал в Лос-Аламос, не знал ни одного человека в городе, поэтому подумал, что смогу пойти в синагогу и там познакомиться с людьми. И так как мои знания в литургии были достаточно основательными, я начал руководить некоторыми делами в синагоге.
Вместо того, чтобы вернуться в Калифорнийский университет в Сан-Диего, я продолжил обучение в лаборатории и защитил диссертацию, а затем был принят на работу в лабораторию в качестве сотрудника. И все это время некий раввин приезжал из Санта-Фе в Лос-Аламос и вел занятия для взрослых, меня это интересовало.
У меня было такое высокомерие новоиспеченного физика, кандидата наук, который считал, что если вы можете изучить физику, то можете научиться чему угодно. Поэтому я начал заниматься самообразованием в иудаизме.
И я обнаружил то, что является моей страстью в раввинате: «взрослый» иудаизм не преподают детям, потому что дети есть дети. Большинство людей отвергают иудаизм, как и я, потому что не знают, что иудаизм богаче всего того, что это большинство отвергает. Всю свою карьеру физика я провел в лаборатории и параллельно, по мере того, как углублялся в иудаизм, понял, что ничего не знаю. Затем раввин Гершон Винклер, который переехал в Нью-Мексико, взял меня в качестве частного ученика. Процесс моей учебы привел к моему частному рукоположению через него.
ЭСК → Чтобы свести воедино нити, мне хочется понять, как вы, физик, думаете о своей ответственности в науке? Как ваши научные занятия согласуются или противоречат тому, что вы изучаете в Торе?
ДШ ← Я немного изменю ваш вопрос, если вы не против. Средневековый еврейский философ Маймонид говорит, что нам дан мозг и способность к рациональному мышлению. Иудаизм, как мне кажется, по своей сути совместим с идеей использования мозга, чтобы понять, как устроен мир, – в этом и заключается вся физика. Она может помочь нам увидеть красоту Вселенной. И эта красота является частью того, что мы обязаны ценить и в иудаизме.
ЭСК → Но наука может применяться и в разрушительных целях.
ДШ ← Мы живем в мире, который не идеален. А войны, знаете ли, существовали с незапамятных времен. Атомное оружие использовалось для прекращения войны, это было важно. Как я уже сказал, мой отец до самой смерти считал, что его жизнь была спасена благодаря атомной бомбе. Кто скажет, что он был не прав?
ЭСК → Как живущие в Лос-Аламосе относятся к своему наследию? Это безудержная гордость, или она приправлена сожалением о разрушительных силах, которые были выпущены на волю?
ДШ ← Я думаю, что к Оппенгеймеру обычно относятся положительно. То, что произошло в Лос-Аламосе, стало важной частью мировой истории. И это вдохновляет нас быть здесь – в таком месте, где 80 лет назад не было ничего, кроме маленькой школы для мальчиков.
Источник
