78-й Каннский кинофестиваль открылся 13 мая 2025 года, и с первых минут оказался в центре политизированной атмосферы, в которой прозвучала резкая критика Израиля на фоне почти полного игнорирования террора 7 октября и судьбы израильских заложников. Об этом сообщает “The Times of Israel”.
Председательница жюри фестиваля, французская актриса Жюльет Бинош, в своей речи упомянула палестинскую журналистку, погибшую при ударе ЦАХАЛа, и призвала к «сопротивлению через искусство». При этом нападение ХАМАСа на Израиль, повлёкшее убийство 1 200 человек и захват 251 заложника, в её словах не упоминалось.
Накануне открытия более 380 деятелей культуры, включая Педро Альмодовара и Хавьера Бардема, подписали письмо с обвинениями в адрес Израиля, назвав действия армии в Газе «геноцидом». В письме не содержалось ни одного упоминания о ХАМАСе или о продолжающемся удержании более 130 заложников, среди которых дети, женщины и пожилые люди.
На фоне антиизраильских заявлений знак поддержки прозвучал лишь в визуальной форме: израильская певица Даниэлла Пик, супруга режиссёра Квентина Тарантино, появилась на красной дорожке с жёлтой лентой — символом солидарности с израильскими пленными в Газе.
Недавнее и прошедшее почти незамеченным событие в системе НАСА — переименование конференц‑холла в Космическом центре имени Дж. Ф. Кеннеди (Флорида, США) — напомнило об одной из самых болезненных страниц американской научной истории. Как отмечает обозреватель Питер Фокс в своей статье в The Forward, речь идет не просто о смене таблички, а о попытке хотя бы частично дистанцироваться от тени нацистского прошлого, длительное время считавшегося «неудобной, но необходимой» частью американской космической программы.
Президент США Джон Ф. Кеннеди (слева) и Курт Дебус (справа) на Мысе Канаверал. 11 сентября 1962 годаФОТО: NASA/Getty Images
Ранее это здание носило имя Курта Дебуса — первого директора Космического центра, одного из ведущих участников американской лунной программы и… бывшего члена СС.
В Третьем рейхе Дебус был тесно связан с программой создания ракет Фау‑2, построенных усилиями узников концлагерей и использовавшихся для террора в отношении, например, Лондона, а также других городов. Он лично курировал пусковые площадки, на которых труд рабов сопровождался массовой смертностью.
После войны Дебус, как и сотни других нацистских специалистов, был переправлен в США в рамках операции «Скрепка» и стал одним из лиц американского космоса.
Питер Фокс подчеркивает: несмотря на то что сам Дебус никогда публично не каялся за свое прошлое, имя его десятилетиями использовалось в НАСА без оговорок. Его вклад в технологический прогресс был очевиден — но какой ценой? Этот моральный вопрос долго отметался в сторону, подменяясь героическим нарративом о «завоевании космоса».
Переименование конференц‑холла в нейтральное Heroes and Legends Conference Facility не сопровождалось официальными заявлениями, извинениями или анализом. Все прошло тихо, как будто речь шла не об этическом выборе, а о хозяйственной ротации. Однако, как замечает Фокс, в этой тишине прозвучал все‑таки громкий сигнал: даже самые влиятельные научные институты не могут бесконечно игнорировать историческую правду.
История Дебуса — это не только эпизод холодной войны. Это урок того, как быстро мораль может уступить место прагматизму. И сегодня, когда в университетах и общественных дебатах спорят о границах памяти, подобный пример вновь обретает актуальность.
Фокс призывает не просто сносить таблички, а строить «интеллектуальные памятники» — такие, которые не замалчивают сложность прошлого. Потому что настоящая память — не та, что славит, а та, что честно смотрит в лицо правде.
Решение Пулитцеровского комитета в 2025 году присудить премию в категории «Комментарий» палестинскому поэту и публицисту Мосабу Абу Тоа вызвало волну возмущения в самых разных СМИ. В статье, опубликованной в журнале Commentary, обозреватель Сет Мандель формулирует свою оценку следующим образом: это не просто спорное решение — это моральный провал.
Абу Тоа, подчеркивает Мандель, систематически распространяет материалы, в которых отрицается факт похищений и убийств израильтян ХАМАСом, ставится под сомнение само существование заложников и всячески искажаются события 7 октября 2023 года. При этом его тексты не разоблачают, не исследуют, не предлагают альтернативу — они лишь оправдывают и идеологизируют насилие.
Эмили Дамари. 19 января 2025 года. Тель-АвивAvishag Shaar-Yashuv/The New York Times
Особое внимание Мандель уделяет истории Эмили Дамари — израильтянки, проведшей в плену ХАМАСа более 500 дней. Она обратилась к Пулитцеровскому комитету с открытым письмом, в котором выразила недоумение и гнев: премия вручена человеку, который публично отрицал факт ее пребывания в заложниках. Мандель называет это легитимацией отрицания человеческой трагедии.
Решение Пулитцеровского комитета можно сравнить с присуждением Нобелевской премии мира Ясиру Арафату — с той разницей, что Арафат, по крайней мере, участвовал в переговорах. Абу Тоа же не предлагает миру ничего, кроме обвинений и цветистой демагогии, упакованной в язык сочувствия.
Комитет, призванный отмечать высокие стандарты журналистики, сам стал соучастником политической игры, в которой факты и мораль подменяются модной риторикой.
«Когда институты чествуют тех, кто пропагандирует геноцид и ненависть к евреям, — они не просто ошибаются. Они участвуют в распространении этой ненависти», — пишет Мандель.
Этот текст — о западном кино: голливудском, британском, французском, фестивальном. О творчестве профессионалов кинематографа, которые десятилетиями создавали канон военной драмы. О фильмах, в которые верят и которые цитируют. Включают в школьные курсы и программы военных академий. Это разговор о том, как в мощном, разнообразном, гуманистическом кино почти не нашлось места для еврейского солдата. А если и нашлось, то место это оказалось странным: в углу кадра, в гротеске, в аллегории.
Еврейский солдат — один из самых долгоиграющих стереотипов в истории кинематографа. Его образ существует с начала XX века. И этот образ — не герой, не командир, не боевой товарищ. Он шут, он жертва, он урок. Всё, кроме полноценного участника войны.
История одного стереотипа
Парадокс в том, что еще до Холокоста еврей в кино — особенно военном — был фигурой, вызывающей смех. Один из первых примеров такого рода — фильм «Коэн спасает знамя» (Cohen Saves the Flag, 1913, США): карикатурный еврей, лишенный боевых качеств, не способный к подвигу. Это кино немое, но язык фарса в нем звучит громче любых слов.
Дальше десятилетиями типаж почти не менялся. Еврейский солдат в западных военных фильмах — это тот, кто портит марш, путает команды, роняет винтовку, стонет от страха и читает мораль другим. Он может быть трогательным, умным, чувствительным, но он никогда не выигрывает бой. Он нужен, чтобы другие герои на его фоне выглядели сильнее.
Иногда он гибнет. И тогда, особенно после войны, его смерть становится назидательной аллегорией. Еврей умирает, чтобы все остальные задумались. О добре. О человечности. О хрупкости мира. Его смерть — это не трагедия, а урок. Порой благородный, порой почти хрестоматийный, но всегда обезличенный.
Как это работает
В сценарной механике все очень просто. Еврейский солдат — всегда «другой» в армии, гомогенной по духу и культуре. Он или комик‑релиф, или «моральный центр», или трагическая фигура. Но почти никогда не просто солдат. Он либо жертва, либо чужак. Либо тот, кто не прошел испытание, либо тот, кто должен умереть, чтобы придать смысл поступкам других.
Перечислим примеры:
• «Какова цена славы?» (What Price Glory?, 1926, США) — еврейский персонаж выглядит фоном для мужской бравады.
Сэмми Коэн (слева) в фильме «Какова цена славы?»
• «Военно‑воздушные силы» (Air Force, 1943, США) — еврейский пилот представлен как сомневающийся, нервный.
• «Батаан» (Bataan, 1943, США) — в группе бойцов герой‑еврей не столько воин, сколько гуманист.
• «Шталаг 17» (Stalag 17, 1953, США) — лагерный персонаж, подозреваемый в предательстве, играет на еврейских стереотипах.
• «Холм в Корее» (A Hill in Korea, 1956, Великобритания) — еврейский солдат вписан как морально значимая фигура, не как боец.
• «Люди на войне» (Men in War, 1957, США) — еврейский персонаж озабочен гуманизмом, а не выживанием.
• «Враг у ворот» (Enemy at the Gates, 2001, Великобритания/ Германия/ Франция) — персонаж‑еврей изображен как слабый, страдающий и обреченный.
Галеви — собирательный фантом
В сериале «SAS: Герои специального назначения» (SAS Rogue Heroes, 2022, Великобритания) есть один еврейский персонаж — француз Галеви. Он маленький, тучный, неуклюжий. Его первое появление таково: он чихает на построении. Он не может залезть в грузовик без посторонней помощи. Он объект насмешек. В бою пасует, но в решающий момент жертвует собой. И, в духе киношной традиции, умирает, чтобы «искупиться».
Марк Галеви, еврейский персонаж фильма «SAS: Герои специального назначения»
Так в образе Галеви сценаристы использовали затертое до дыр клише: еврейский солдат не воин, а клоун, слабый и жалкий, но он может быть «искуплен» смертью.
После Холокоста: смерть как моральный инструмент
В послевоенном кино, особенно в Голливуде, смерть еврейского солдата становится символической. Она непременно что‑то означает. Чаще всего какой‑нибудь трюизм, что все мы братья, а война — плоха. Но конкретный еврей исчезает за этой ширмой нехитрого смысла.
• «Цель — Бирма!» (Objective, Burma!, 1945, США) — гибель еврейского радиста используется как драматическая пауза.
• «Глубокая шестерка» (The Deep Six, 1958, США) — персонаж‑еврей гибнет, чтобы другие поняли цену пацифизма.
Френчи Шапиро (в центре) в фильме «Глубокая шестерка»
• «Тобрук» (Tobruk, 1967, США) — еврейский переводчик жертвует собой, чтобы спасти «более подходящих» героев.
• «Битва за Анцио» (Anzio, 1968, США/Италия) — типичный персонаж, давящий на совесть: еврей, умирающий в одиночестве.
Питер Фальк в роли Джека Рабиноффа в фильме «Битва за Анцио»
• «Высота “Гамбургер”» (Hamburger Hill, 1987, США) — еврейский боец — это интеллектуал, погибающий среди разнообразных мачо.
Дэнис Вустер, персонаж фильма «Высота “Гамбургер”»
• «Красный барон» (The Red Baron, 2008, Германия/Великобритания) — персонаж‑еврей гибнет первым, и зрителю не дают шанса даже запомнить его имя.
Здесь мы видим, как смерть еврея на экране становится универсальным символом. Возможно, лучше быть символом, чем не быть вовсе. Но, как выясняется, ненамного.
Женщина и война: еврейка как объект
Женщина‑еврейка в западной военной драме — фигура еще более обезличенная. Если еврей‑мужчина может быть смешным, трусливым или морально сложным, то женщина почти всегда оказывается телом — доступным для эксплуатации, пытки, романтизации. И почти всегда — телом, лишенным голоса.
• «Юдифь из Вифулии» (Judith of Bethulia, 1914, США) — возможно, первая попытка кинематографа создать библейский образ еврейки. Но героиня превращается в символ страдания и сексуального самопожертвования.
Главная героиня фильма «Юдифь из Вифулии»
• «Моритури» (Morituri, 1965, США) — героиня‑еврейка — не активный персонаж, а некий сосуд боли и насилия.
• «Лакомб, Люсьен» (Lacombe, Lucien, 1974, Франция) — юная еврейка влюбляется в коллаборациониста, и сценарий ни на секунду не дает понять, что на самом деле это изнасилование, а не роман.
Героиня фильма «Лакомб, Люсьен» Франс Горн
• «Солдат из Оранжа»; в советском прокате «Оранжевый солдат» или «Солдаты «королевы» (Soldier of Orange, 1977, Нидерланды) — еврейская девушка лишена субъектности: ее судьба — гибель, ее роль — подать некий моральный сигнал.
Героиня‑еврейка фильма «Оранжевый солдат»
• «Черная книга» (Black Book, 2006, Нидерланды/Германия/Бельгия) — героиня, агент еврейского подполья, влюбляется в офицера СС.
• «Исключение» (The Exception, 2016, Великобритания/США) — еврейка изображена соблазнительницей и шпионкой, втянутой в жестокую любовную игру с нацистом.
Лили Джеймс в роли Мики де Йонг в фильме «Исключение»
• «Подводная лодка» (Das Boot, 2018, Германия) — персонаж‑еврейка присутствует ради сексуальной сцены унижения.
А были и настоящие
Между тем евреи воевали — не как исключение, не как курьез, а как часть армии — от начала и до конца, от рядовых до генералов.
В армии США служили около 550 тыс. евреев. Более 11 тыс. из них погибли, 36 тыс. были награждены. Трое получили высшую военную награду страны — Медаль Почета. Их имена: Раймонд Зусман, Бенджамин Саломон, Изадор Джашмэн. У Саломона, хирурга, не было шансов: он отстреливался до последнего, прикрывая эвакуацию раненых. Классика американского героизма, но с еврейским именем.
В британской армии — 62 тыс. еврейских солдат, то есть 13% от всей еврейской общины страны. Среди них — кавалеры Креста Виктории, Военного креста, ордена Британской империи. Воевали в Африке, Италии, на Балканах. Без юмористических чихов на построении.
Из еврейского ишува в Палестине на фронт ушло до 40 тыс. человек. Они сражались в составе британских сил. Еврейская бригада, сформированная в 1944 году, воевала в Италии под флагом со звездой Давида. В том числе специальная группа допроса — элитное подразделение, действовавшее под видом частей «Африканского корпуса» вермахта — состояло почти исключительно из палестинских евреев. Никакого карикатурного Галеви, настоящие бойцы.
В армии Канады служили 16 тыс. евреев, Австралии и Новой Зеландии — 3 тыс., Южной Африки — 10 тыс., Франции — 46 тыс., в польской армии — 140 тыс. И это не считая подполья, отрядов маки, восстаний в гетто.
Они были. Они сражались и гибли. Они побеждали. И их лица не карикатуры. Их тела не метафоры. Они не просились в кино, но им было бы чем ответить сценаристам.
И вот их‑то не показывают. Потому что настоящий еврей с винтовкой не вписывается в привычный кадр. Он рушит нарратив: не шут, не мученик, не мессия. Просто солдат. А значит, равный. А значит — не нужен.
Почему это важно
Можно сказать: ну и что, это же просто кино. Оно всегда искажает. Оно про архетипы, а не про архивы.
Но именно кино формирует массовое представление о войне. Не документальные хроники, не военные мемуары, не университетские лекции — а именно кинофильмы, сериалы, образы на экране. Они сегодня определяют, кто считается героем, кто статистом, а кто — поводом для сочувствия.
Еврейского солдата в западном кино нельзя назвать просто забытой фигурой. Это искаженное отсутствие, стертое лицо. И пока в массовом военном нарративе он остается смешным, слабым, вторичным или мертвым — он будет оставаться чужим. Даже на своей войне.
После Холокоста еврей в кино стал символом — но не солдатом.
И сегодня, когда сама память становится полем битвы, стоит задать вопрос: почему образ еврея в форме до сих пор вызывает смех, недоверие или неловкое молчание?
Ответим честно: потому что его таким сделали. И продолжают делать.
Законопроект об оказании помощи при смерти в Нью-Йорке продвигается вперед
Дата: 14.05.2025 08:47
Десятки сторонников, которые годами боролись в коридорах Капитолия, добиваясь, чтобы неизлечимо больные жители Нью-Йорка могли закончить свою жизнь с помощью врача, наконец-то увидели надежду.
После того, как Ассамблея приняла Закон о медицинской помощи при смерти в прошлом месяце, все взоры устремлены на Сенат, где поддержка демократов этой меры продолжала расти в течение последних нескольких лет.
Лидер большинства в Сенате Андреа Стюарт-Казинс заявила сегодня, что внесет законопроект, как только ее конференция соберет достаточно поддержки для голосования в зале.
«Я рада, что разговор начинается вокруг смерти и умирания», — сказала она. «Я не думаю, что наша культура действительно приняла этот разговор. Определенно больше людей подписались в Сенате, чем за последние несколько лет, и если я получу поддержку, я обязательно вынесу его на обсуждение».
Она отметила, что законопроект поддерживают 25 сенаторов, для принятия которого необходимо 32 голоса.
Республиканцы в Сенате еще не провели конференцию по законопроекту, и один сенатор-республиканец — Джек Мартинс из Лонг-Айленда — сообщил Playbook, что он еще не принял решение по этому вопросу.
Но крайне маловероятно, что руководство сената-демократов позволит своим коллегам-республиканцам отдать решающие голоса для продвижения законопроекта. Вместо этого законопроект, как ожидается, будет внесен только после того, как получит достаточную поддержку для принятия на конференции демократов.
Это только Олбани, ребята.
Так что на данный момент все взоры прикованы к демократам в Сенате — и их лидеру большинства — поскольку законопроект висит на волоске.
Сторонники помощи умирающим, чьи ярко-желтые рубашки и изнурительно постоянное присутствие в Капитолии сделали их неотъемлемой частью Олбани, говорят, что у них были беседы с сенаторами-демократами, которые заявили, что проголосовали бы за законопроект, если бы он был вынесен на обсуждение, но не хотят выдвигать свое имя в качестве спонсора.
Коринн Кэри, старший директор кампании Compassion & Choices, сказала, что после разговоров со Стюарт-Казинс она может сказать, что лидер большинства в Сенате «в этом году вовлечена так, как никогда раньше».
Тем временем Католическая конференция штата Нью-Йорк, Консервативная партия и другие группы ведут собственную борьбу за остановку законопроекта.
«Мы, безусловно, никоим образом не уступаем Сенату», — сказал Деннис Пуст, исполнительный директор католической конференции. «Мы считаем, что голосование Ассамблеи, близость этого голосования действительно обнажили некоторые глубокие разногласия среди демократов по этому законопроекту. Мы намерены продолжать подчеркивать причины, по которым 21 демократ проголосовал «против» в наших беседах с Сенатом».
Пуст указал на влиятельных цветных членов Ассамблеи, которые выступили против этой меры, таких как лидер большинства Кристал Пиплз-Стокс, Микаэль Солаж, председатель Законодательного собрания чернокожих, пуэрториканцев, латиноамериканцев и азиатов; и председатель Демократической партии Бруклина Родниз Бишотт Хермелин.
Бишотт Хермелин и другие оппоненты демократов давно выражали обеспокоенность тем, что неравенство в здравоохранении в цветных сообществах непропорционально приведет эти уязвимые группы населения к их концу.
«Есть очень и очень серьезные опасения, это не религиозный вопрос», — сказал Пуст о законопроекте.
Учитывая влиятельность президента США Дональда Трампа на политику и экономику мира почти каждое его заявление становится поводом для новостных сообщений в мировых СМИ. В ходе проходящего в эти дни ближневосточного турне американского лидера большинство его высказываний так или иначе касается Израиля, тем более что, выйдя один на один с богатым и либеральным арабским миром, американский президент открыто заявляет, что представляет интересы в первую очередь – своей страны, а во вторую – своего главного союзника на Ближнем Востоке.
Свою позицию по ключевым вопросам ситуации в регионе Трамп высказывает как на земле – в ходе пресс-конференций по итогам тех или иных встреч и переговоров, так и в воздухе – на борту президентского "боинга", вот уже 35 лет состоящего на службе в ВВС США.
Что касается непосредственно еврейского государства, то по словам президента США его нынешняя поездка в страны Персидского залива "не отвлекает Израиль от дел", а хорошие отношения США с этими странами идут на пользу Израилю.
"Это хорошо для Израиля", - заявил Трамп журналистам на борту №1, косвенно поясняя, что для демонстрации дружбы совсем не обязательно устраивать официальные визиты.
"Такие отношения, как у меня, с этими странами, - добавил он. - Я думаю, это очень хорошо для Израиля".
Также по пути из Саудовской Аравии в Доху американский лидер заявил, что, по его мнению, ни один из заложников, удерживаемых в секторе Газа, не был бы жив, если бы не Соединенные Штаты. На вопрос журналиста из президентского пула о том, заслуживает ли Израиль похвалы за освобождение Идана Александра, Трамп пояснил: "Ну, они долгое время воюют, они воюют, и я думаю, что они заслуживают большой похвалы".
Но мгновенье подумав, добавил: "Я думаю, что мои люди заслуживают большого уважения. Возможно, самого большого".
"Послушайте, Александра там бы не было, - продолжил он свою мысль. - Если бы не мы, он бы сейчас не жил. Вероятно, никто из заложников сейчас не был бы жив".
"У нас, вероятно, есть 20 живых, которых мы будем вытаскивать шаг за шагом", - пообещал Трамп.
Уже в Эр-Рияде на конференции стран Персидского залива Трамп заявил, что надеется "на безопасное и достойное будущее жителей Газы", но, по его мнению, вряд ли это может произойти при нынешней власти террористов ХАМАСа в секторе, которые, по словам Трампа, "находят удовольствие в том, чтобы насиловать, пытать и убивать невинных людей".
Трамп также отметил, что "высоко ценит" роль стран Персидского залива в попытках "положить конец этому ужасному конфликту, включая освобождение американского заложника Идана Александра".
"Мы думали, что Идан мертв", - сказал Дональд Трамп.
"В конечном итоге все заложники всех национальностей должны быть освобождены, что станет шагом к миру", - резюмировал свой спич Дональд Трамп.
Напомним, в плену ХАМАСа остаются 58 заложников – живых, убитых и умерших. По данным ЦАХАЛа, террористы на сегодняшний день удерживают останки 35 израильтян. Кроме того, у военных есть серьезные опасения по поводу жизни и здоровья еще троих заложников.
Как сообщалось ранее, 13 мая США и Саудовская Аравия подписали пакет соглашений и инвестиционных обязательств на сумму свыше 600 млрд долларов. Это крупнейшая экономическая сделка в истории сотрудничества стран, сообщает Белый дом.
"Подписанные соглашения являются историческими и преобразующими для обеих стран, они представляют собой новую золотую эру партнерства между Соединенными Штатами и Саудовской Аравией", — говорится в сообщении американской администрации.
Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..
