Мистический банкир

07.11.2018

Незаконорожденный сын министра, он основал успешный банк и вел в Праге красивую светскую жизнь. Потом чуть было не застрелился и угодил в тюрьму за «колдовство». Из тюрьмы Густав Майринк вышел писателем – «Голем» и другие его романы открыли читателям мир еврейской мистики.

«Вы думаете, что наши еврейские книги просто по прихоти написаны только согласными буквами? Каждый должен для самого себя подыскать к ним тайные гласные, которые открывают только ему одному понятный смысл – иначе живое слово обратилось бы в мертвую догму». 14 августа 1892 года автор этих строк Густав Майринк в своей съемной квартире в Праге стоял на письменном столе с пистолетом у виска. Рядом лежала предсмертная записка для матери. В этот момент в щель между полом и дверью кто-то просунул брошюру. Густав спустился, чтобы посмотреть на нее, и прочел на обложке: «Жизнь после смерти».

«Это знак!» – понял будущий автор «Голема» и передумал стреляться. Странная книжица с эзотерическим содержанием сыграла для него роль «тайных гласных», которые он подставил к «согласным» своей судьбы. Он сделал вывод, что текст жизни должно читать в мистическом ключе. С тех пор Майринк серьезно увлекся каббалой, теософией, йогой, спиритуализмом, герметизмом и прочими мистическими учениями, которые в широком спектре предлагал конец XIX века. После пережитого им в 24 года откровения он решил посвятить себя исследованию тайн Вселенной и уже никогда не сворачивал с этого пути.

Незаконнорожденный сын вюртембергского министра Карла фон Варнбюлера и немецкой актрисы Марии Вильгельмины Адельхайд Майер – от нее он получил свою фамилию, позже переделанную под писательский псевдоним – провел детство в переездах: профессия матери зависела от выгодного ангажемента. Родившись в Вене, он жил в Мюнхене и Гамбурге, пока в 1883 году не оказался в Праге, где окончил торговую академию. В 1908 году в этом заведении пройдет курсы по страхованию Франц Кафка.

В 1889 году вместе с племянником поэта Кристиана Моргенштерна молодой человек основал банк. Начало деловой карьеры Майринка казалось успешным, хотя в образ типичного банкира он не вписывался. Начинающий финансист вел яркую светскую жизнь. Он посещал модные пражские кафе, где любил представляться сыном короля Баварии Людвига II, первым в городе приобрел автомобиль, наряду с Артуром Конан-Дойлем и Брэмом Стокером стал членом Герметического ордена «Золотая Заря» и вступил в теософскую ложу «У голубой звезды».

После душевного переворота 1892 года Майринк увлекся на только мистицизмом, но и писательством. Начинал он с публикаций сатирических рассказов, однако становиться профессиональным автором и бросать банковское дело не стремился. Все изменилось после того, как Майринк побывал в тюрьме. В 1902 году его обвинили в мошенничестве – в вину вменялось в том числе то, что банкир якобы с помощью спиритуализма добивался успеха в финансовых операциях. Через 2,5 месяца его отпустили за отсутствием улик. Заключение обернулось для Майринка катастрофой. Репутация в деловых кругах оказалась подорвана, ему пришлось оставить банковское дело и найти для себя новое поприще.

Прага, в которой он провел 20 лет, стала ему невыносима. Город еще будет полноправным героем нескольких его книг, однако жить в нем писатель больше не сможет. В 1903 году Майринк решил начать все сначала там, где появился на свет – в Вене. Здесь он устроился редактором журнала Der liebe Augustin и продолжил писать едкие сатирические истории на злобу дня. Также для заработка он занимался литературными переводами – в частности, перевел с английского чуть ли не всего Чарльза Диккенса.

Вместе с этим Майринк активно участвовал в спиритических сеансах, метафизических и оккультных опытах, занимался йогой и осваивал технику «пробуждения магического жара» под руководством итальянского мага Чино Фармизано. Активное занятие оккультными практиками вылилось в его мистические повести и рассказы, написанные в духе Эдгара Аллана По. Постепенно эта часть творчества писателя стала превалировать над ироническими произведениями. В 1907 году он начал работать над своим первым романом – «Големом».

Как рабби Лёв в легенде XVI века оживил глиняного истукана с помощью имени Б-га, так и Майринк вложил в уста своего «Голема» собственные размышления о поисках истинного «Я» и духовном освобождении. Тело романа – это исчезнувшие улицы еврейского пражского гетто, и Майринк пускает блуждать по ним своего читателя. Через лабиринт каббалистических символов, стирая грань между сном и явью, автор приводит его в мир, где в единое целое сливаются для человека истинная свобода, абсолют и бессмертие.

Пока писался «Голем», Майринк успел жениться, обзавестись двумя детьми, девочкой Сибиллой Фелицитой и мальчиком Харро Фортунатом, и переехать с семьей в небольшой баварский городок Штарнберг. Роман вышел в 1915 году и имел феноменальный успех. За несколько последующих лет было распродано более 200 тысяч экземпляров. Благодаря «Голему» Майринк стал заметной фигурой на сцене немецкой литературы. Однако отношение к нему было более чем настороженное. Шла Первая мировая война. В отличие от многих других собратьев по перу на разных сторонах баррикад, Майринк не испытывал радости и патриотического воодушевления, когда разразилась война. Это вызвало недоумение читающей публики. Ситуация обострилась с выходом сборника рассказов «Волшебный рог бюргера» – там были ранние сатирические произведения писателя, в которых остроумно высмеивалась косность обывателя. В книге увидели «антинационализм» – выражение одного из критиков – и атаку на государственные интересы Австро-Венгрии. Сборник в итоге запретили, а в Майринка полетели не только стрелы критики, но и камни от тех самых обывателей.

На этом фоне в 1916 году вышел «Зеленый лик» – второй роман писателя, описывающий мир, где нет ничего устойчивого, а люди находятся в жадном поиске новых опор существования. Роман, отражающий не суть, но атмосферу своей эпохи, имел колоссальную известность и хорошо продавался. В эти годы Майринк получил не только литературное, но и семейное признание. Варнбюлеры попросили его вспомнить о своем родстве и принять фамилию отца. Майринк ответил вежливым отказом.

После выхода в 1921 году романа «Белый доминиканец» писатель переживал не самые лучшие времена. Экономический кризис и гиперинфляция в Германии заставляли его браться за любую поденщину: от переводов и редактирования книг по магии и оккультизму до написания спортивных заметок в журналы. Последние годы его жизни прошли в борьбе с болезнями и работе над романом «Ангел западного окна», в котором его герои предпринимают очередную попытку сломать преграду между жизнью и смертью, проникнуть туда, где земное смыкается с потусторонним. В нем Майринк вновь вернулся к мистике еврейской Праги, вспомнил каббалу и рава Лёва и окончательно закрепил за собой славу автора, вписавшего пространство еврейского квартала в мировую литературу.

Из-за связи книг Майринка с еврейской культурой его нередко самого принимали за еврея. Этому способствовало и то, что фамилия его матери Майер была распространена среди австрийских евреев. Когда к власти в Германии придут нацисты, его объявят «еврейским автором» и запретят. В изданной в СССР литературной энциклопедии 1929-1939 годов в статье о Густаве Майринке указывалось, что он родился «в еврейской буржуазной семье».

В 1932 году сын Майринка, Харро Фортунат, стал инвалидом из-за тяжелой травмы позвоночника. Он покончил с собой в возрасте 24 лет. В этот раз не нашлось подброшенных судьбой брошюр, которые уберегли бы молодого человека. Через шесть месяцев, 4 декабря 1932 года, умер его безутешный отец.

На могиле Майринка выбито слово Vivo, «живой». Писатель полагал, что смерть есть не конец, а переход в другое состояние. Для него проклятие современного человека состояло в том, что его сознание не позволяет ему достичь освобождения бессмертной души от бренного тела. Поэтому духовные упражнения, занятия йогой и каббалистикой были в представлении автора «Голема» еще одним способом обрести вечный союз с самим собой.

Отвечая на вопрос, существует ли бессмертие, Майринк писал: «Нет ничего другого, кроме бессмертия. Жизнь и бессмертие – одно и то же. Того, что обычный человек понимает под смертью, не существует». Подобно герою своего романа «Зеленый лик» он хотел постигнуть взором два мира, земной и потусторонний, различая все черты и оттенки обоих. И быть «истинно живым» в обоих мирах.
Старый друг писателя, карикатурист Томас Теодор Гейне, считавший себя убежденным материалистом, рассказывал, что в день смерти Майринка он наткнулся на странного фокстерьера, играющего в его саду. Он попытался прогнать собаку, но животное с грустью взглянуло на него, и Гейне тут же вспомнил о Майринке, которого он не видел много лет и у которого был в точности такой взгляд. На следующий день он узнал о смерти писателя. И тут же вспомнил их первую встречу. В тот день Майринк обещал, что однажды докажет Гейне истинность учения о бессмертии и переселении душ.

Алексей Сурин