Рука и память...

Яков Басин

 

Монумент в память о шести миллионах наших братьев и сестер – жертв нацизма, воздвигнутый в городе Майами, расположенном на берегу Атлантического океана, в американском штате Флорида. Монументу отведено одно из самых красивейших мест в городе – Меридиан авеню, и он является едва ли не главной архитектурной достопримечательностью города.

Как ни странно, к истории Холокоста Майами имеет свое отношение, и появление монумента именно здесь, в десятках тысяч километров от Европы, где 70 лет назад началась Вторая мировая война, далеко не случайно.

Так случилось, что этот город едва не стал центром драматических событий, связанных с судьбой 933 беженцев из Германии, которые пытались спастись от ужасов нацизма в Соединенных Штатах Америки. 13 мая 1939 года они покинули гамбургский порт на пароходе «Сент-Луис» и спустя две недели прибыли в Гавану, где уже проживало около двух с половиной тысяч еврейских иммигрантов из Европы. Большинство пассажиров еще в Германии подали заявления на въезд в США и даже получили письменные гарантии поддержки. Дело в том, что американские власти, в соответствии с существующим законодательством своей страны, заполняли квоту на въезд эмигрантов постепенно, и европейцам, страждущим к ним попасть, нужно было дожидаться своей очереди. Однако нацисты, стремясь как можно скорее избавиться от еврейского населения, путем шантажа и запугивания вынудили этих людей отправиться в путь, не заручившись окончательным решением вопроса. Вся надежда была на кубинские власти, которые позволят им переждать нужное время у себя в стране. Но как раз именно этого и не произошло.

Буквально за несколько дней до того, как «Сент-Луис» вышел из Гамбурга, президент Кубы Ларедо Бру принял решение об ужесточении иммиграционных правил. Теперь иностранцы, желающие въехать в страну, должны были платить денежный взнос, значительно более серьезный, чем ранее. Большинство пассажиров «Сент-Луиса» такими средствами не располагали, и им было отказано в высадке на берег.

Несчастные беженцы отправили президенту США телеграмму с просьбой о поддержке и помощи. Американские иммиграционные власти начали с кубинцами переговоры, которые, судя по всему, могли продлиться достаточно долго, а пока корабль должен был покинуть гаванский порт. В ожидании решения он начал дрейфовать вдоль берегов Флориды. Его сопровождал катер береговой охраны США, внимательно следивший не только за тем, чтобы корабль однажды не высадил пассажиров на берег, но даже за тем, чтобы кто-нибудь из них не попытался добраться до суши вплавь. Как позднее выяснилось, Рузвельт от участия в разрешении конфликта устранился.

Всё кончилось тем, что «Сент-Луис», загрузившись в Гаване углем, отправился назад в Гамбург, а его пассажиры уже представляли себе, что их ждет в Германии – концлагеря и депортации на Восток. И лишь в последнюю минуту, благодаря крупным денежным вливаниям Джойнта, им разрешили расселиться на территории Великобритании, Франции, Бельгии и Нидерландов. Мера была временная, Европа вскоре вся оказалась под пятой нацистов, и выжили практически лишь те, кто высадился в Лондоне.

Среди многих эпизодов Холокоста гибель пассажиров «Сент-Луиса» занимает особое место и до сего дня остается несмываемым позором на репутации американских властей. Вот почему, движимые чувством вины жители Флориды решили увековечить память жертв Холокоста таким грандиозным монументом.

Как и в каждом из городов США, живут в Майами и евреи. Много их там или не очень много – не в том суть. Живут они, работают, ходят по праздникам в синагоги, вносят в общую синагогальную скарбницу свою ежегодную долю – «донэйшн», соблюдают (а иногда и не очень соблюдают) еврейские традиции – в общем, обычные, «средние» американцы. Как все. Но что уж совершенно точно, у них, как и у всех американцев, почти наверняка нет никого из числа родственников, которых бы лишили жизни за их принадлежность к древнему еврейскому народу. Ну конечно, если только эти родственники не жили шесть десятилетий назад в Европе и не попали в жернова Холокоста.

Не знают современные американцы такого разгула средневековой дикости, как геноцид, то есть уничтожение огромных масс людей по религиозным, этническим или национальным признакам. То, чем как раз и отличилась мудрая цивилизованная Европа середины ХХ века. Что такое расизм и что такое антисемитизм, Америка знает, а вот что такое Холокост – нет. И это ее счастье. И руки американцев в крови людей, виновных лишь в том, что они – евреи, не запятнаны.

А чтобы не случилось такой трагедии в будущем (история, к сожалению, имеет свойство повторяться), страна принимает серьезные меры. Есть в столице государства, Вашингтоне, музей Холокоста, которому может даже кое в чем позавидовать всемирно известный иерусалимский «Яд Ва-Шем». И снимаются почти ежегодно фильмы, воскрешающие страницы этой жуткой трагедии ни в чем не повинного народа, и некоторые из них, как, например, «Пианист» или «Список Шиндлера», удостаиваются престижнейших премий «Оскара» в разных номинациях, в том числе и за поднятую тему. И есть целые программы, по которым школьники и студенты изучают эту мрачную страницу современной истории. И есть почти в каждом американском городе большие или маленькие памятники жертвам Холокоста. Чтобы все американцы знали, что было такое событие на другом берегу Атлантики и не забывали о нем. И делали выводы в своей жизни.

И все это в стране, не потерявшей в Холокосте НИ ОДНОГО еврея.

А вот белорусские евреи, хоть и осталось их там совсем немного, живут в стране, отдавшей на заклание ВОСЕМЬСОТ ТЫСЯЧ еврейских жизней; в стране, чьи города враз обезлюдели, потеряв от 40 до 85 процентов своих жителей; в стране, погибшие евреи которой составили ВОСЬМУЮ ЧАСТЬ всех уничтоженных в ходе Холокоста евреев Европы. И вот в этой стране-то и нет ни музея Холокоста, ни фильмов о Холокосте, ни памятника, ни мемориала, где была бы высечена эта жуткая цифра – 800 000! Ее, эту цифру, даже не назвала фундаментальная Белорусская энциклопедия в статье под названием «Холокост».

Прошло уже более четверти века с тех пор, как собралась в Майами группа евреев – бывших узников гетто и нацистских концлагерей. Собралась и приняла решение создать монумент Памяти. Сохранилось несколько имен участников этой инициативной группы: Джордж Голдблум, Норман Браман, Эйб Резник, Давид Шехтер. Автор идеи – историк, профессор Хелен Фейгин. Спустя год был учрежден специальный комитет, который совместно с городскими властями Майами уточнил, в каком именно месте города монумент будет установлен. Создание памятника было доверено архитектору и скульптору Кеннету Трейстеру. Нужную сумму денег выделило семейство Ротшильдов. Строительство Мемориала было утверждено, городские власти подарили под него участок земли, и работа началась.

Создание мемориала было поистине интернациональным проектом. Обдумывая свой замысел, скульптор трижды посетил Иерусалим. Здесь он натолкнулся на идею использовать в строительстве знаменитый иерусалимский камень, который свидетельствал бы о связи евреев всей земли и, в первую очерель, воспринимался бы как символ Святой земли. Доставили его в Америку на средства семьи Мизрахи, множество поколений которой занимается в Израиле разработкой каменоломен. Кроме того, был завезен черный мексиканский гранит. Дерево, которое использовалось при создании монумента, было привезено из Суринама. Это знаменитое «железное дерево», с которым работали мастера из Индии, хранящие древние секреты его обработки. Монтировали плиты и всё, что окружает сам Монумент, палестинские арабы.

Сам скульптор трудился, в основном, в Мексике, где 45 рабочих под его руководством собирали и устанавливали 130 фигур, выполненных в натуральную величину. Когда все основные компоненты были собраны, скульптура, состоящая из пяти огромных частей, начала долгий путь из Мексики через Техас, Луизиану и Флориду к своему постоянному «месту обитания» – в Майами-Бич. Сборка компонентов и установка заняла около двух месяцев. В целом же на создание монумента – от замысла до завершения работ – прошло около пяти лет. 4 февраля 1990 года памятник был открыт.

Вряд ли во всем мире найдется еще хотя бы один памятник жертвам Холокоста, который производил бы на зрителей такое мощное эмоциональное воздействие. В отдалении от жилых районов, на краю пальмовой рощи, прямо из земли вытягивается гигантская, обращенная к людям 14-метрова бронзовая рука. На внутренней стороне предплечья – идентификационный номер узника гитлеровского концлагеря. Это – рука человека, который погребен заживо, но пытается из-под земли выбраться, и его ладонь протянута к тому, кто может ему помочь. А по руке карабкаются вверх, помогая друг другу, подсаживая стариков и детей, еще почти сто других погребенных узников. Их фигуры – в человеческий рост. Их лица полны скорби, их обнаженные беззащитные тела взывают о милосердии и спасении.

Монумент установлен на острове, в середине большого пруда, а вокруг – полукруглая классическая колоннада. Колонны из светлого иерусалимского камня поддерживают навес из деревянных балок, увитых белыми лилиями – часть из них цветет днем, а часть ночью, и поэтому поверхность пруда всегда покрыта белыми цветами, олицетворяющими души загубленных людей.

На остров ведет узкий коридор из иерусалимского камня – «Тоннель тьмы», заканчивающийся вечным огнем. На стенах – плитки с названиями концлагерей, а в конце, в проеме – фигура плачущего ребенка. И постоянно слышен плач этого ребенка, усиливающийся по мере приближения. А позади колонны – стена из полированных черных гранитных плит со списками имен жертв.

Кеннтер Трейтер назвал эту руку «Скульптурой Любви и муки». «Это мое представление о Холокосте, застывшее в покрытой патиной бронзе, – писал он впоследствии. – Этот Мемориал был построен в память о потерянной цивилизации – цивилизации, которая была частью Европы более 2-х тысяч лет и дала человечеству плеяду выдающихся людей... Гигантская вытянутая рука с лагерным номером из Аушвица, поднимающаяся из земли, – последний взмах умирающего человека. У каждого посетителя складывается собственное представление того, что он видит в этом символе: одни видят отчаяние, другие – надежду, а кто-то – последнюю попытку ухватиться за жизнь. Но есть и такие, кто обращаются к Богу с вопросом: «ЗА ЧТО?»

Рука и память...

Яков Басин

 

Монумент в память о шести миллионах наших братьев и сестер – жертв нацизма, воздвигнутый в городе Майами, расположенном на берегу Атлантического океана, в американском штате Флорида. Монументу отведено одно из самых красивейших мест в городе – Меридиан авеню, и он является едва ли не главной архитектурной достопримечательностью города.

Как ни странно, к истории Холокоста Майами имеет свое отношение, и появление монумента именно здесь, в десятках тысяч километров от Европы, где 70 лет назад началась Вторая мировая война, далеко не случайно.

Так случилось, что этот город едва не стал центром драматических событий, связанных с судьбой 933 беженцев из Германии, которые пытались спастись от ужасов нацизма в Соединенных Штатах Америки. 13 мая 1939 года они покинули гамбургский порт на пароходе «Сент-Луис» и спустя две недели прибыли в Гавану, где уже проживало около двух с половиной тысяч еврейских иммигрантов из Европы. Большинство пассажиров еще в Германии подали заявления на въезд в США и даже получили письменные гарантии поддержки. Дело в том, что американские власти, в соответствии с существующим законодательством своей страны, заполняли квоту на въезд эмигрантов постепенно, и европейцам, страждущим к ним попасть, нужно было дожидаться своей очереди. Однако нацисты, стремясь как можно скорее избавиться от еврейского населения, путем шантажа и запугивания вынудили этих людей отправиться в путь, не заручившись окончательным решением вопроса. Вся надежда была на кубинские власти, которые позволят им переждать нужное время у себя в стране. Но как раз именно этого и не произошло.

Буквально за несколько дней до того, как «Сент-Луис» вышел из Гамбурга, президент Кубы Ларедо Бру принял решение об ужесточении иммиграционных правил. Теперь иностранцы, желающие въехать в страну, должны были платить денежный взнос, значительно более серьезный, чем ранее. Большинство пассажиров «Сент-Луиса» такими средствами не располагали, и им было отказано в высадке на берег.

Несчастные беженцы отправили президенту США телеграмму с просьбой о поддержке и помощи. Американские иммиграционные власти начали с кубинцами переговоры, которые, судя по всему, могли продлиться достаточно долго, а пока корабль должен был покинуть гаванский порт. В ожидании решения он начал дрейфовать вдоль берегов Флориды. Его сопровождал катер береговой охраны США, внимательно следивший не только за тем, чтобы корабль однажды не высадил пассажиров на берег, но даже за тем, чтобы кто-нибудь из них не попытался добраться до суши вплавь. Как позднее выяснилось, Рузвельт от участия в разрешении конфликта устранился.

Всё кончилось тем, что «Сент-Луис», загрузившись в Гаване углем, отправился назад в Гамбург, а его пассажиры уже представляли себе, что их ждет в Германии – концлагеря и депортации на Восток. И лишь в последнюю минуту, благодаря крупным денежным вливаниям Джойнта, им разрешили расселиться на территории Великобритании, Франции, Бельгии и Нидерландов. Мера была временная, Европа вскоре вся оказалась под пятой нацистов, и выжили практически лишь те, кто высадился в Лондоне.

Среди многих эпизодов Холокоста гибель пассажиров «Сент-Луиса» занимает особое место и до сего дня остается несмываемым позором на репутации американских властей. Вот почему, движимые чувством вины жители Флориды решили увековечить память жертв Холокоста таким грандиозным монументом.

Как и в каждом из городов США, живут в Майами и евреи. Много их там или не очень много – не в том суть. Живут они, работают, ходят по праздникам в синагоги, вносят в общую синагогальную скарбницу свою ежегодную долю – «донэйшн», соблюдают (а иногда и не очень соблюдают) еврейские традиции – в общем, обычные, «средние» американцы. Как все. Но что уж совершенно точно, у них, как и у всех американцев, почти наверняка нет никого из числа родственников, которых бы лишили жизни за их принадлежность к древнему еврейскому народу. Ну конечно, если только эти родственники не жили шесть десятилетий назад в Европе и не попали в жернова Холокоста.

Не знают современные американцы такого разгула средневековой дикости, как геноцид, то есть уничтожение огромных масс людей по религиозным, этническим или национальным признакам. То, чем как раз и отличилась мудрая цивилизованная Европа середины ХХ века. Что такое расизм и что такое антисемитизм, Америка знает, а вот что такое Холокост – нет. И это ее счастье. И руки американцев в крови людей, виновных лишь в том, что они – евреи, не запятнаны.

А чтобы не случилось такой трагедии в будущем (история, к сожалению, имеет свойство повторяться), страна принимает серьезные меры. Есть в столице государства, Вашингтоне, музей Холокоста, которому может даже кое в чем позавидовать всемирно известный иерусалимский «Яд Ва-Шем». И снимаются почти ежегодно фильмы, воскрешающие страницы этой жуткой трагедии ни в чем не повинного народа, и некоторые из них, как, например, «Пианист» или «Список Шиндлера», удостаиваются престижнейших премий «Оскара» в разных номинациях, в том числе и за поднятую тему. И есть целые программы, по которым школьники и студенты изучают эту мрачную страницу современной истории. И есть почти в каждом американском городе большие или маленькие памятники жертвам Холокоста. Чтобы все американцы знали, что было такое событие на другом берегу Атлантики и не забывали о нем. И делали выводы в своей жизни.

И все это в стране, не потерявшей в Холокосте НИ ОДНОГО еврея.

А вот белорусские евреи, хоть и осталось их там совсем немного, живут в стране, отдавшей на заклание ВОСЕМЬСОТ ТЫСЯЧ еврейских жизней; в стране, чьи города враз обезлюдели, потеряв от 40 до 85 процентов своих жителей; в стране, погибшие евреи которой составили ВОСЬМУЮ ЧАСТЬ всех уничтоженных в ходе Холокоста евреев Европы. И вот в этой стране-то и нет ни музея Холокоста, ни фильмов о Холокосте, ни памятника, ни мемориала, где была бы высечена эта жуткая цифра – 800 000! Ее, эту цифру, даже не назвала фундаментальная Белорусская энциклопедия в статье под названием «Холокост».

Прошло уже более четверти века с тех пор, как собралась в Майами группа евреев – бывших узников гетто и нацистских концлагерей. Собралась и приняла решение создать монумент Памяти. Сохранилось несколько имен участников этой инициативной группы: Джордж Голдблум, Норман Браман, Эйб Резник, Давид Шехтер. Автор идеи – историк, профессор Хелен Фейгин. Спустя год был учрежден специальный комитет, который совместно с городскими властями Майами уточнил, в каком именно месте города монумент будет установлен. Создание памятника было доверено архитектору и скульптору Кеннету Трейстеру. Нужную сумму денег выделило семейство Ротшильдов. Строительство Мемориала было утверждено, городские власти подарили под него участок земли, и работа началась.

Создание мемориала было поистине интернациональным проектом. Обдумывая свой замысел, скульптор трижды посетил Иерусалим. Здесь он натолкнулся на идею использовать в строительстве знаменитый иерусалимский камень, который свидетельствал бы о связи евреев всей земли и, в первую очерель, воспринимался бы как символ Святой земли. Доставили его в Америку на средства семьи Мизрахи, множество поколений которой занимается в Израиле разработкой каменоломен. Кроме того, был завезен черный мексиканский гранит. Дерево, которое использовалось при создании монумента, было привезено из Суринама. Это знаменитое «железное дерево», с которым работали мастера из Индии, хранящие древние секреты его обработки. Монтировали плиты и всё, что окружает сам Монумент, палестинские арабы.

Сам скульптор трудился, в основном, в Мексике, где 45 рабочих под его руководством собирали и устанавливали 130 фигур, выполненных в натуральную величину. Когда все основные компоненты были собраны, скульптура, состоящая из пяти огромных частей, начала долгий путь из Мексики через Техас, Луизиану и Флориду к своему постоянному «месту обитания» – в Майами-Бич. Сборка компонентов и установка заняла около двух месяцев. В целом же на создание монумента – от замысла до завершения работ – прошло около пяти лет. 4 февраля 1990 года памятник был открыт.

Вряд ли во всем мире найдется еще хотя бы один памятник жертвам Холокоста, который производил бы на зрителей такое мощное эмоциональное воздействие. В отдалении от жилых районов, на краю пальмовой рощи, прямо из земли вытягивается гигантская, обращенная к людям 14-метрова бронзовая рука. На внутренней стороне предплечья – идентификационный номер узника гитлеровского концлагеря. Это – рука человека, который погребен заживо, но пытается из-под земли выбраться, и его ладонь протянута к тому, кто может ему помочь. А по руке карабкаются вверх, помогая друг другу, подсаживая стариков и детей, еще почти сто других погребенных узников. Их фигуры – в человеческий рост. Их лица полны скорби, их обнаженные беззащитные тела взывают о милосердии и спасении.

Монумент установлен на острове, в середине большого пруда, а вокруг – полукруглая классическая колоннада. Колонны из светлого иерусалимского камня поддерживают навес из деревянных балок, увитых белыми лилиями – часть из них цветет днем, а часть ночью, и поэтому поверхность пруда всегда покрыта белыми цветами, олицетворяющими души загубленных людей.

На остров ведет узкий коридор из иерусалимского камня – «Тоннель тьмы», заканчивающийся вечным огнем. На стенах – плитки с названиями концлагерей, а в конце, в проеме – фигура плачущего ребенка. И постоянно слышен плач этого ребенка, усиливающийся по мере приближения. А позади колонны – стена из полированных черных гранитных плит со списками имен жертв.

Кеннтер Трейтер назвал эту руку «Скульптурой Любви и муки». «Это мое представление о Холокосте, застывшее в покрытой патиной бронзе, – писал он впоследствии. – Этот Мемориал был построен в память о потерянной цивилизации – цивилизации, которая была частью Европы более 2-х тысяч лет и дала человечеству плеяду выдающихся людей... Гигантская вытянутая рука с лагерным номером из Аушвица, поднимающаяся из земли, – последний взмах умирающего человека. У каждого посетителя складывается собственное представление того, что он видит в этом символе: одни видят отчаяние, другие – надежду, а кто-то – последнюю попытку ухватиться за жизнь. Но есть и такие, кто обращаются к Богу с вопросом: «ЗА ЧТО?»