"МЫ ДОЛЖНЫ БЛАГОДАРИТЬ ИЗРАИЛЬ"

                                         Менахем БЕГИН

Лиза Юдин

"Мы должны благодарить Израиль"

«Мы все вместе должны собраться и поблагодарить Израиль от имени всего мира» - «Уолл-стрит джорнэл».

7 июня. Большая дата в истории нашей страны. Но вспоминают о ней почему-то редко, без особой торжественности и парадных выходов. А зря…

8 июня 1981 года в 15.30 радио Израиля передало: «В воскресенье 7 июня 1981 года израильская авиация атаковала ядерный центр под Багдадом. Наша авиация полностью выполнила возложенную на нее миссию. Ядерный центр уничтожен. Все самолеты вернулись на базу».

35 лет прошло… Круглая дата. Давайте совершим путешествие в прошлое. Честное слово, оно того стоит. И само по себе, а в свете сегодняшних реалий, и подавно. Поехали.

Май 77-го. К власти пришел Ликуд во главе с Менахемом Бегиным. Его уже давно волнуют попытки Саддама Хусейна произвести ядерное оружие. Начиная с лета 77-го постоянно в обстановке строжайшей секретности проходят заседания, где участвуют только министр обороны Эзер Вейцман, министр иностранных дел Моше Даян и глава МОСАДа Ицхак Хофи. Проблема одна – как обуздать Ирак? Постепенно серьезность вопроса и уверенность в том, что от слов придется переходить к делу, расширяет круг посвященных. В 78-ом к делу подключаются Игаль Ядин (заместитель премьер-министра), Симха Эрлих (министр финансов), Йосеф Бург (министр внутренних дел), Ариэль Шарон (министр сельского хозяйства), замминистра обороны Мордехай Ципори, начальник Генштаба Рафаэль Эйтан, несколько специалистов в области атомной физики, военный секретарь премьера Эфраим Поран и секретарь правительства Арье Наор.

МОСАД трудится, не покладая рук. 5 апреля 1979 года уже готовое к отправке в Ирак оборудование взорвано на заводе во Франции. Ответственность за эту акцию взяла на себя некая ни ранее, ни позже неизвестная «Группа защитников окружающей среды». В 1980 году один из ведущих иракских ядерных физиков, возглавлявших иракский ядерный проект, профессор Яхья Эль-Мешад найден мертвым в своей парижской квартире.

Понятное дело, ни одно из арабских начинаний того времени не обходится без "единого и могучего" - значительная часть боевых средств поставляется туда из СССР. МОСАД проводит несколько известных операций по захвату советской боевой техники, стоявшей на вооружении арабских армий.

Накал споров, прений и дебатов замечательно описывает израильский журналист Шломо Накдимон в своей книге «Пылающий тамуз»:

После обзора ситуации, сделанного Бегиным и начальником военной разведки о развитии в области атомной физики в арабских странах, слово было предоставлено другим участникам заседания. Более чем плотно сложенный Ариэль Шарон, оригинальный человек, которому не была чужда никакая военная тема, предложил следующее:

— Любая попытка арабских стран произвести или купить ядерное оружие будет расцениваться Израилем как «казус белли», то есть должна явиться причиной для начала войны. Большая часть не придерживалась столь крайней позиции в этом вопросе. Не все так серьезно и страшно, не стоит уже сегодня проводить «красные линии», говорили они. Следует продолжать пристально следить за происходящим и принимать решения в зависимости от развития событий. Неожиданно позицию Шарона принял столь умеренно настроенный человек, как Симха Эрлих, министр финансов. «С того самого момента, как я узнал о планах Ирака в области атомной промышленности, мое мнение в этом вопросе твердо и неизменно — необходимо уничтожить эту угрозу, и чем раньше, тем лучше», — сказал он. Министр обороны Эйзер Вейцман пытался «успокоить» Шарона и Эрлиха, утверждая, что на данный момент в его министерстве нет конкретного плана по этому вопросу. - Господа, — сказал Бегин присутствовавшим на заседании министрам, — я прошу вас подумать, уделить этой проблеме много раздумий в направлении наших возможных действий. Мы должны устранить эту опасность». Позиции сторонников бомбардировки иракского реактора активно придерживался и профессор Юваль Неэман, в прошлом один из руководителей АМАНа (военная разведка ЦАХАЛа) и один из претендентов на Нобелевскую премию в области физики. Он несколько раз повторял Эйзеру Вейцману о необходимости уничтожения иракского ядерного реактора, и тот всегда отвечал на эти требования отказом.

Пока в Израиле идут дебаты, Ирак заявляет об «единственном разрешении проблемы сионистского государства — его уничтожении. Ирак никогда не даст своего согласия на существование сионистского государства на земле Палестины». И, действительно, Ираку есть на что опираться. К сентябрю 80-го в Багдаде при содействии французов построен пятисотмегаваттный ядерный реактор, установленный рядом с уже действовавшим исследовательским советским реактором, в заново отстроенном подземном ядерном центре имени Июльской революции. Фактически каждый из реакторов обладал почти абсолютной степенью автономности, защиты и безопасности, поскольку их разделяла массивная железобетонная перегородка. По оценкам советских и западных спецслужб, ядерный комплекс позволил бы Ираку производить до 10 кг оружейного плутония в год и к 1985 г. создать 5 атомных бомб, что обеспечило бы ему статус второй (после Израиля) ядерной державы на Ближнем Востоке. Сие положение беспокоит не только Израиль, но и Иран, с которым уже идет война. Там, особо не колеблясь, предпринимают десять (!) попыток разбомбить реактор, но… лишь один раз удается частично повредить внешнюю систему охлаждения, в остальных же случаях "налетчики" уничтожаются плотным зенитно-ракетным огнем иракской ПВО.

Итак, реактор по имени "Оcирак" охраняют 14 бригад ПВО, зенитная ракетная группа и два отдельных зенитных ракетных дивизиона. Кроме этого, более 100 самолетов-перехватчиков в основном советского производства.

28 октября 80-го на специальном заседании правительства Бегин делает свое знаменитое сообщение:

- Большие часы отстукивают поступь времени над нашими головами. В Багдаде сидят люди, которые задумали уничтожить нас. Каждый день приближает их к цели. Мы должны спросить себя: что составляет суть этого факта — Ирак производит ядерное оружие. Суть этого факта одна — жизнь каждого человека в Израиле находится в опасности. Через пять, возможно, три года у Ирака в распоряжении будут находиться 2-3 атомные бомбы, мощность каждой из них равна бомбе, сброшенной на Хиросиму в 1945 году. Саддам Хуссейн, жестокий диктатор, который уничтожил своих лучших друзей для захвата власти. Он без колебаний использует атомное оружие для нашего уничтожения. Применение такого оружия против населения Израиля приведет к неслыханной катастрофе народа, равной которой не было со времен 40-х годов, с тех проклятых лет. Можем ли мы в свете этой опасности сидеть, сложа руки и ждать? В случае, если у Ирака появится атомное оружие, нам придется выбирать из двух вариантов — или уступить их требованиям или рисковать массовым уничтожением нашего народа. С того самого момента, как мне стало известно о планах Ирака — эта информация не дает мне покоя. Мы сделали многое для того, чтобы задержать развитие атомных планов Ирака. Но мы не можем надеяться на отсрочки. Пришло время принять решение. Другого пути остановить работу атомного реактора под Багдадом, кроме военной операции, — нет.

Десять министров проголосовали за проведение операции, шесть — против нее.

10 мая самолеты израильских ВВС готовы были к вылету на бомбежку «Осирака». И тут, на сцену вылетает "голубь" в лице Шимона Переса, тогда еще не нобелевского лауреата, а главы оппозиции. Вернее, не сам Перес, а записка от него, из содержания которой становится ясно, что наш пострел и тут поспел и знает все о проведении операции. Знает Перес, знает и… Мысль о рассекречивании предстоящей бомбардировки, а не то, что Перес категорически возражал против нее, привела Бегина к решению о переносе даты операции.

На заседании правительства было предложено перенести бомбардировку на более поздний срок, после выборов в Кнессет десятого созыва. — Никто не знает, каковы будут результаты выборов, - возразил Бегин. - Возможно, через месяц в этом кабинете будет сидеть Перес. Сейчас уже очевидно, что он никогда не даст разрешения в качестве главы правительства на бомбардировку атомного реактора. Можем ли мы так просто уйти со сцены и оставить эту беду нашим детям?

В режиме полной секретности . 7 июня, в Израиле – Шавуот, у всех остальных – воскресенье. Это важно, Бегин не хочет большого числа жертв, а по воскресеньям французские инженеры и техники на «Осираке» не работают.

7 июня. Шавуот. Министры неожиданно приглашены к пяти часам вечера в дом главы правительства. Странно, но идти надо. В 17.00 к собравшимся выходит премьер-министр Менахем Бегин.

- Друзья мои, здравствуйте! В эти минуты наши самолеты находятся на пути к Багдаду….

Я пишу эти строки, спустя 35 лет, и у меня мороз по коже. Что почувствовали министры в ту минуту, даже представить не могу.

"@Где-то около 18.00 7 июня на мониторе нашей СРЦ (станции разведки и целеуказания) появилась крупная отметка, следовавшая с запада. На запрос «свой – чужой» цель не отвечала. Через пару минут экран радара стал «белым». Помехи? Активные? Но ведь иранцы доселе никогда не баловались подобными «игрушками»?! Один наш убеленный сединой майор-ленинградец, занимавшийся настройкой индикатора кругового обзора, попросил иракского оператора–наводчика сорвать пломбу и перейти на запасную частоту. Тот обратился за разрешением к своему капитану. Действуя в соответствии с инструкциями, которые он крепко усвоил со времен недавней учебы в Одесском военном училище, офицер бросился к городскому телефону, чтобы получить на это санкцию у оперативного дежурного по штабу ВВС и ПВО Ирака. Пока продолжалась эта чехарда, на моих глазах из-за пальм, буквально касаясь их верхушек, появился тот самый «неопознанный объект» – шестерка Ф-15, с громадной скоростью пронесшаяся в сторону ядерного центра. Вслед за этим последовал первый глухой взрыв, от которого вздрогнула вся округа. Затем в течение минуты взрывы повторялись. Самолеты же, сделав крутой вираж с удалением до 6 км, поочередно уходили в обратном направлении. Получив «добро» на запасную частоту, наша СРЦ засекла более 10 целей противника. Тут же местные ракетчики выпустили вдогон несколько ракет, но тщетно. Истребители были уже недосягаемы. Стреляли и соседние дивизионы, также безрезультатно. Иракские истребители попросту не никого не догнали. Минут через десять установилась мертвая тишина… "(Из воспоминаний полковника запаса Валерия Яременко).

В комнате стояла мертвая тишина, звонок телефона резанул по ушам. Бегин вышел в соседнюю комнату.

- Цель уничтожена, господин глава правительства, - доложил начальник Генштаба Рафаэль Эйтан.

- Замечательно, — откликнулся Бегин, — что с летчиками?

- Ребята возвращаются домой, все в порядке. Когда они приземлятся, я позвоню еще раз.

Вот и весь рассказ, но не могу отказать себе в удовольствии и не процитировать недавно почившего большого арабского друга Евгения Примакова:

"...Я гостил у иорданского монарха Хусейна бен Талала (уже покойного), он рассказал, что в то злополучное воскресенье он как раз находился на вилле в Акабе, в сотне метров от границы с Израилем. И лично видел над собой израильские самолеты, с нарастающим гулом пронесшиеся в сторону Саудовской Аравии. После непродолжительной заминки король связался с иракским президентом. «Израильские самолеты только что отбомбились», – с горечью констатировал Саддам Хусейн".

Что началось после бомбардировки! Советские газеты цитировать не имеет смысла, но вот выдержка из статьи в американской газете «Нью-Йорк таймс»:

«Внезапная атака без предупреждения на атомный реактор независимой страны является актом агрессии, который невозможно простить. Политическую близорукость лидеров Израиля понять нельзя…»

Франция и Италия выли и тряслись в корчах. «Бостон глобс» так определила решение Бегина: «Глупый поступок политика, находящегося на грани отчаяния».

Из значительных западных изданий лишь «Уолл-стрит джорнэл» написал: «Мы все вместе должны собраться и поблагодарить Израиль от имени всего мира».

Блог Лизы Юдин в ФБ, 6.2018