Клятва Гиппократа: Мифы и иллюзии

Клятва Гиппократа: Мифы и иллюзии

После принятия врачом клятвы Гиппократа на его шее "затягивается стетоскоп", а на жизни ставится большой красный крест…  Какие ассоциации у Вас вызывает словосочетание "Клятва Гиппократа"? Не появляются ли перед глазами, хотя бы на секунду, стройные ряды ангелоподобных существ в белых халатах, которые, не щадя сил и времени, стоят на страже здоровья людей? Не казалось ли Вам, что вот-вот - и на глаза навернутся слезы умиления?
Общество всегда создавало мифы и верило в иллюзии.
"Большая медицинская энциклопедия" трактует феномен иллюзии как - "ложное, ошибочное восприятие реально существующих в данный момент предметов и явлений".
Но это по определению энциклопедии. В жизни же все не так. Ложное и ошибочное зачастую преподносится как догма.
Однажды создав миф о "Клятве Гиппократа" общество надежно законспирировало первоисточник (а был ли он вообще?), и, стало настойчиво поддерживать в социуме иллюзорное представление о враче. Постепенно социум так поверил в этот миф и привык к лубочному образу бесправного врача-бессребреника, то ли юродивого, то ли монаха-отшельника, начисто лишенного материальных и духовных потребностей, что при любой попытке врачей изменить свое положение в обществе апологеты мифологии стали ссылаться на эту приснопамятную клятву - "Поклялись? Терпите!!!".

А кто клялся? Кто из сегодняшних врачей давал "Клятву Гиппократа" в ее первозданном виде? А кто из грозных и непримиримых общественных надзирателей ее читал и вообще знает, о чем она? И, в конце-концов, если мы живем в обществе христианского (за незначительным исключением) вероисповедания - то при чем здесь древние обычаи и клятвы.
При чем здесь языческие боги, к тому же не главные, а второстепенные?
"Клятва", конечно, грозное слово, но оно к нам пришло из дохристианских времен, безвозвратно канувших в лету. Сегодня, для неверующих есть Законы, а христианину, наверное, достаточно и Заповедей?
Мне могут возразить, что сам Господь Иисус Христос указывал, что - люди друг друга все время обманывают и, чтобы как-то защитить себя от этого, придумали клятвы. В Нагорной проповеди Он сказал - "Еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои". " (Матф. 5,33-37).
Это так, но Он там же говорил и о том, что - "...без клятвы обмануть - это тоже грех, точно так же как и с клятвой".
В Евангелии сказано прямо - "...не клянись" (Мф. 5, 34). "А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого" (Матф. 5,33-37).
Так что врачу-христианину клятва не нужна, в силу того, что христианское учение гораздо выше и нравственнее, чем любая языческая клятва.

Так в чем же причина поразительной жизнестойкости мифа о клятве Гиппократа?
Обратимся к истории.
Так называемая "клятва Гиппократа" вовсе не принадлежит Гиппократу. Когда Гиппократ умер в 377 году до рождества Христова (по другим сведениям в 356 году), такой клятвы не было и в помине. Как и многое другое, ему приписали эту клятву в позднейших компиляциях его трудов. В действительности же "сочинения Гиппократа", как и сочинения незабвенного Леонида Ильича, представляют собой конгломерат из произведений различных авторов, и выделить из них подлинного Гиппократа практически невозможно. Из 72 приписываемых Гиппократу сочинений, Гален признавал за подлинные - 11, Галлер - 18, а Ковнер только 8. Остальные работы, очевидно, принадлежали его сыновьям, врачам Фессалу и Дракону, и зятю Полибу (В.И. Руднев, 1998).
Наиболее распространенная сегодня версия клятвы, так называемая Врачебная заповедь, опубликованная в 1848 году в Женеве, опускает большие куски исходного текста (или текстов).

HIPPOCRATIS JUS-JURANDUM 
Per Apollinem medicum et Aesculapium, Hygiamque et Panaceam juro, deos deasque omnes testes citan.s, mepte viribus et judicio meo hos jusjurandum et hanc stipulationem plene prae.staturum.
Ilium nempe parentum meorum loco habitumm spondeo, qui me artem istam docuit, eique alimenta impertirurum, et quibuscunque opus habuerit, suppeditaturum.
Victus etiam rationem pro virili et ingenio meo aegri.s salutarem praescripturum a pemiciosa vero et improba eosdem prohibiturum. Nullius praeterea precibus adductus, mortiferum medicamentum cuique propinabo, neque huius rei consilium dabo. Casie et sancte colam et artem meam.
Quaecumque vero in vita hominum sive medicinam factitans, sive non, vel videro, vel audivero, quae in vulgus efferre non decet, ea reticebo non secus atque агсЗпа fidei meae commissa.
Quod si igitur hocce jusjurandum fideliter servem, neque violem, contingat et prospero successu tarn in vita, quam in arte mea fruar et gloriam immortalem gentium consequar. Sine autem id transgrediar et pejerem contraria hisce mihi eveniam.
Теперь перевод.
Опять же - наиболее распространенный его вариант (цит. по Гиппократ. Клятва. Закон. О враче. Наставления. - 1998). 

Клянусь Аполлоном - врачом, Асклепием, Гигеей и Панацеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня врачебному искусству наравне с моими родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах, его потомство считать своими братьями и это искусство, если они захотят его изучить, преподавать им безвозмездно и без всякого договора, наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никому другому.
Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости, я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла, точно также я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство. В какой бы дом я не вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, несправедливого и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами.
Чтобы при лечении, а также и без лечения, я не увидел или не услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной.
Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастие в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена. Преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому.
Ну и о чем говорит "Клятва Гиппократа"? Да совсем не о том, что бы - "...светя другим сгореть самому, и, превратиться в огарок". Еще раз перечитайте "Клятву". И согласитесь, что даже в этом "причесанном" тексте речь идет только об обязательствах перед учителями, коллегами и учениками, о гарантиях непричинения вреда, об отрицательном отношении к эвтаназии, абортам, об отказе медицинских работников от интимных связей с пациентами, о врачебной тайне. Нигде не написано, что врач должен лечить бесплатно и бессловесно терпеть наплевательское отношение общества к себе.
Позволю себе напомнить уважаемому читателю, что в Древней Греции, подданным которой и был Гиппократ, основная масса врачей безбедно жила за счет гонораров, получаемых от пациентов. Их труд оплачивали высоко (лучше, например, чем труд архитекторов). Хотя и врачам не была чужда и благотворительность. Тот же Гиппократ в своих "Наставлениях" советует своему ученику, когда дело идет о гонораре, дифференцированно подходить к разным пациентам - "И я советую, чтобы ты не слишком негуманно вел себя, но чтобы обращал внимание и на обилие средств (у больного) и на их умеренность, а иногда лечил бы и даром, считая благодарную память выше минутной славы". Заметим, что даром Гиппократ советует лечить иногда.

Что это? Попытка разрешить извечную дилемму о том, что, с одной стороны, труд врача (как и всякий другой общественно-полезный труд) должен быть справедливо оплачен, а с другой - гуманная природа медицинской профессии предполагает оказание помощи неимущим согражданам без оплаты?
А может быть все это проще? Может быть, Гиппократ уже понимал важность благотворительности для рекламы? Так, в тех же "Наставлениях" он советует своему ученику - "Если ты поведешь сначала дело о вознаграждении, то, конечно, наведешь больного на мысль, что, если не будет сделано договора, ты оставишь его или будешь небрежно относиться к нему, и не дашь ему в настоящий момент совета.
Об установлении вознаграждения не следует заботиться, так как мы считаем, что обращать на это внимание вредно для больного, в особенности при остром заболевании - быстрота болезни, не дающая случая к промедлению, заставляет хорошего врача искать не выгоды, а скорее приобретения славы. Лучше упрекать спасенных, чем наперед обирать находящихся в опасности". Значит, неблагодарность спасенных по отношению к врачу заслуживает упрека даже с точки зрения Гиппократа?
Так о чем все же "Клятва Гиппократа"?
Давайте оценим результаты небольшого логического анализа текста клятвы, проведенного С. Василевским (2002).
За единицу обработки информации он принял слово. Слов в клятве Гиппократа всего - 251.
Из них, по мере убывания:
-- Слов, посвященных отношениям "ученик - учитель" и "ученики одного учителя" - 69.
-- Слов, посвященных лечению больных - 34.
-- Слов, посвященных соблюдению врачебной тайны - 33.
-- Слов, относящихся к "счастью" и "славе" врача "правильного", и проклятиям на голову врача, отступающего от клятвы - 31.
-- Слов, посвященных моральному облику врача - 30.
-- Слов, посвященных неавторитетным для христиан богам - 29.
-- Слов, посвященных неучастию в абортах и эвтаназии - 25.
"Где сокровище ваше, там и сердце ваше" - помним. И теперь сделаем вполне логичное предположение, что человек в клятве, которую приносит, большее внимание уделяет тому, что считает наиболее важным, а меньшее внимание и, соответственно, количество слов - менее важному.
По признаку количества слов, относящихся к вышеуказанным рубрикам, давайте теперь составим, так называемый, хит-парад профессиональных ценностей врача по Гиппократу.
На первом месте находится система отношений "учитель - ученики" - 69 слов, то есть 27,6% от общего количества слов.
На втором месте - собственно обещания врача лечить людей - 34 слова, или 13,6 % слов. (В два раза меньше, чем "учитель - ученики"!!!).
На третьем месте - сохранение врачебной тайны - 33 слова, или 12,8%.
На четвертом месте - блага для придерживающегося клятвы и проклятия для нарушающих эту клятву - 31 слово - 12,4%.
На пятом месте - моральный облик врача, которому посвящено 30 слов - 12%.
На шестом месте - эллинские боги, которым отведено 29 слов - 11,6%.
И, наконец, на последнем седьмом месте расположен принцип неучастия в абортах и эвтаназии, которому отведено 25 слов, то есть 10% от общего количества слов клятвы Гиппократа.
Спросим еще раз. Так о чем же "Клятва"?
Может быть, пора прекратить упрекать врачей по любому поводу (а зачастую и без повода) - "Поклялись? Терпите!!!". Может быть, пора снять со всей пишущей антиврачебной братии шоры и развеять лживые мифы?
Пытливый ум ждут большие сюрпризы в знакомых, казалось бы, с детства вещах.
Главным принципом этики Гиппократа всегда считали "non nocere" - не навреди. А соблюдал ли его Гиппократ?
Во-первых - кого лечить? Вот выдержка из Врачебной заповеди, прилизанной и опубликованной в 1848 году в Женеве - "Моя первейшая задача - восстановить и сохранить здоровье моих пациентов". 0днако в первоначальной версии "Клятвы", вероятно, действительно базировавшейся на мировоззрении Гиппократа, содержится следующее продолжение этой фразы, по "неясной причине" опущенной женевскими издателями - "...однако не всех, но лишь способных заплатить за свое выздоровление...".
Более того, в практике самого Гиппократа были, по крайней мере, два случая, когда он нарушил "свою" клятву. В 380 году до н.э. некий Акрахерсит начал лечиться у него от отравления пищевым ядом. Оказав больному неотложную помощь, доктор первым делом поинтересовался у родственников Акрахерсита, способны ли они заплатить за выздоровление больного. Услышав отрицательный ответ, он предложил...- "дать бедолаге яда, чтобы тот долго не мучался", на что родственники и согласились. Что недоделал пищевой яд, то завершил яд Гиппократа. (А как насчет "не навреди" и неучастия в эвтаназии?).

За два года до своей смерти Гиппократ взялся пользовать некоего Цезаря Светонского, страдавшего от повышенного давления. Когда оказалось, что Цезарь не в состоянии заплатить за весь курс лечения травами, Гиппократ передал его на руки родственников, не только не излечив, но и сообщив им неверный диагноз, дескать, больной просто страдает мигренью, ничего страшного. Введенные в заведомое заблуждение родственники не посчитали нужным обратиться к другому врачу, и вскоре 54-летий воин скончался во время очередного криза.
Во-вторых - Гиппократ терпеть не мог конкуренции, считал, что чем меньше будет врачей, тем круче будут заработки. Вот Вам доказательство - "...наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никому другому". Не правда ли, очень человеколюбиво?
Ну и, наконец, последнее. В некоторых старинных версиях "Клятвы Гиппократа" упоминается, что врач должен бесплатно оказывать помощь коллегам и их семьям, и обязан НЕ ОКАЗЫВАТЬ помощь бедным людям - дабы все не потянулись к бесплатной медицине и не сломали врачебный бизнес.

Почему же так стоек миф о "Клятве Гиппократа"?
Почему же так стоек миф о «Клятве Гиппократа»?
Образ «врача-бессребреника» чрезвычайно выгодная пропагандистская находка. Этим образом в сознание социума настойчиво закладывалась и закладывается мысль, что врач обязан быть нищим. Сегодня полное отсутствие медицинского права подменено кустарносработанными «морально-этическими принципами», аморальными и безнравственными по отношению к врачу. В итоге за «нехватку пряников» сегодня вновь ответственными назначены «насквозь коррумпированные» работники медицины.
Общество сегодня начисто забыло и никак не желает вспомнить, что труд врача чего-то стоит, что реализация декларированного в Конституции права граждан на охрану здоровья должно основываться не только на профессиональных обязанностях, но и на объективных возможностях врачей его обеспечивать. Общество не желает понимать, что врачи также являются гражданами общества, гражданами, которые должны обладать своими обоснованными и защищенными законом правами. И в первую очередь правом удовлетворения в результате своего труда своих материальных и духовных потребностей.
Собственностью и достоянием врача являются его знания, профессиональные навыки и способность к труду. Поэтому долг врача оказать помощь в свою очередь предполагает обязанность общества в соответствии с так им любимым принципом справедливости достойно вознаградить его за проделанную работу. Если врачу за его высококвалифицированный труд не платят зарплату вообще или платят нищенскую зарплату, которая ниже вознаграждения уборщицы в офисе сомнительной фирмы, то это является разновидностью социальной несправедливости.
Если законодательно закрепленная в Уголовном кодексе мера ответственности врача за возможные правонарушения несоизмерима с беспросветной нищетой его существования за предлагаемую обществом оплату его труда, то это тоже циничная социальная несправедливость.
Нельзя справедливое право граждан на охрану здоровья решать за счет несправедливого отчуждения высококвалифицированного труда у сотен тысяч медицинских работников. Популистское требование бесплатного здравоохранения, столь популярное и среди политиков, и среди населения, привело фактически к «медразверстке» — насильственному отчуждению за бесценок, а нередко и задаром (когда плата за работу вовсе не выплачивается) того, что составляет собственность медицинских работников — их труда, квалификации, знаний и талантов. Это форма вопиюще несправедливого общественного насилия над медиками.
В этом обществе нет места тем, кто работает честно, в том числе и врачу. «Трудом праведным не наживешь палат каменных». Но врач живет здесь же, в этом же обществе. Он его часть. Он сметливо сознает, что беспросветное его существования делает бессмысленным соблюдение норм поведения, установленных для него современным обществом. Эти нормы ничего кроме беспросветной нищеты для врача не гарантируют. Сегодня заработная плата начинающего хирурга составляет 4500 рублей, а хирурга высшей категории — 10000 рублей. Вы сами можете посчитать во сколько оценивает один час их работы общество. Доктор Г. Добров (2006) приводит потрясающий своему цинизму пример:
В одной из широко распространенных газет опубликована фотография, на которой запечатлен момент вручения футболисту автомобиля достоинством в 70 тыс. у. е. А теперь представьте на месте футболиста хирурга (хотя бы того же уникального фанатика хирургии сердца доктора Б.М. Тодурова, о котором та же газета сообщала, как он героически оперировал на открытом сердце при свете фонарика, когда из-за разгильдяйства энергетиков столичный НИИ хирургии оказался обесточенным). Такое представить невозможно!!! Хирургу автомобиль не подарят. Ему заплатят зарплату — копейки за четырехчасовую операцию, а потом напишут жалобу, что, дескать, шов кривым получился... И журналисты будут кричать — «Ату его»!!! И что-то еще о «Клятве Гиппократа».

И тогда врач задумывается — «А собственно, почему проститутка может назвать свою цену, безголосая, но смазливая певичка за кривляние под «фанеру» может заломить многотысячный гонорар, таксист не повезет бесплатно, чиновник без «уважения» не выдаст справку, гаишник за спасибо не пожелает счастливой дороги, адвокат не приступит к ведению дела, официант без чаевых не обслужит, парикмахер не пострижет, депутат не проголосует за или против закона, а он — врач, спасающих их жизни, по прихоти этого же общества, лишен права назвать цену своей работы?».
Тут же вспоминаются бессмертные слова первого наркома здравоохранения Н. Семашко — «Хорошего врача народ прокормит, а плохие нам не нужны». Значит, знал нарком цену хорошему врачу? Да и источник «прокорма» — народ — четко определил.
Естественно, что несправедливое отношение к врачу, а фактически насильное отчуждение результатов его труда бесплатно (или почти бесплатно, что, в общем, то одно и то же, поскольку плата за труд равна тому, что получал раб за свою работу) — по принципу «мед-разверстки», и, лишение возможности достижения материального благополучия честным путем, породило, как реакцию сопротивления, встречное насилие врачей над членами несправедливого к нему общества.
Это насилие выражается в стремлении получения материального вознаграждения от пациента, причем основным мотивом такого насилия является не столько обогащение, сколько обеспечение возможности элементарного биологического выживания. Врач сегодня вынужден, так или иначе, требовать от пациентов дополнительных вознаграждений. По крайней мере, от тех, кто может платить. Иначе быть не может. Экономической аксиомой является положение о том, что снижение размера заработной платы ниже прожиточного уровня неизбежно приводит к тому, что соображения выживания начинают преобладать над профессиональным долгом и обязательствами перед пациентами. Морально-этическими нормами не прокормишься и без денег не проживешь.
Вот что сказал на этот счет в своем последнем интервью известный офтальмолог Святослав Федоров — «Я хороший врач, потому что свободный, и у меня 480 свободных врачей. «Клятва Гиппократа» — это все фикция. А на самом деле есть реальная жизнь — кушать нужно каждый день, квартиру иметь, одеваться.
Думают, что мы какие-то ангелы летающие. Ангел, получающий зарплату в 4500-10000 рублей? И таких врачей сегодня в России более полтора миллиона. Полтора миллиона бедняков с высшим образованием, интеллектуальных рабов. Требовать, чтобы медицина хорошо работала в этих условиях — абсурд!»
Так что пора забывать мифы о «Клятве Гиппократа».

Бобров Олег Евгеньевич