Геннадий Хазанов: “Евреи не должны заниматься политическим переустройством страны”

15.11.2017 04:51 Автор: Ксения Вайсберг Фото:Проект Викимедиа 

Геннадий Хазанов: “Евреи не должны заниматься политическим переустройством страны”

Легендарный мастер разговорного жанра и многолетний руководитель Театра эстрады задумчив и крайне занят. У него есть квартира в Тель-Авиве, климатически больше нравится Юрмала, но времени нет даже на внучек. Чем российский юмор отличается от советского, что такое еврейское счастье и как высшая сила помогает не опозориться на юбилее известного артиста

— Это правда, что работников пера вы не жалуете?

— Журналисты меня боятся по простой причине: я сразу вижу наличие профессии или ее отсутствие. И неважно, закончил этот человек журфак или нет. Когда я вижу дилетантов, жалею свое время и время того, кто пришел. После этого распускаются слухи: мол, Хазанов — неконтактный собеседник.

— У кого, как не у вас, можно поинтересоваться уникальностью еврейского юмора. Что это — шутки, перемешанные со слезами? Попытка переложить вечные истины на понятный массам язык?

— Юмор — это конечный продукт национального характера. Учитывая, что еврейский народ основную часть своей истории провел в в изгнании, юмор нужен был для выживания. А такое порою парадоксальное отражение жизни связано с тем, что евреи стремились понять и истолковать Талмуд. Очень многое шло от интеллекта и головы.

— Есть еще пресловутая “еврейская мудрость”, столь же обиходное словосочетание. В чем она заключается, по-вашему?

— Мне кажется, это сочетание горечи и несчастья, заложенного в еврейских генах. Потеря этой мудрости сейчас очень ощущается. Когда это все еще помножено на становление капитализма, получается гремучая смесь.

— Предполагаю, что анекдоты про Абрама и Сару вам нравятся.

— Еврейский юмор для меня ближе всего, потому что он абсолютно родной. Как ухо, которое я ношу, или другая часть тела, потому что это моя часть тела.

— А еврейское самосознание?

— Ну какое у меня могло быть еврейское самосознание, если я родился в атеистической стране и в такой же семье, где бабушка была членом партии большевиков с 1917 года? В семье, где никогда в жизни ни одного слова по-еврейски не произносили? В то время были профессии “еврейские” и “нееврейские”, а моя мама имела нееврейскую профессию — инженер. От этого она, конечно, не стала меньше еврейкой. Несмотря на то, что из Ираиды Моисеевны стала Ириной Михайловной.

— Но при этом вы догадывались о своих корнях?

— О том, что я не русский, я узнал во дворе, когда обратили внимание на мою внешность.

— В советские времена среди артистов разговорного жанра было немало евреев: от Аркадия Райкина и Романа Карцева до Ефима Шифрина и Клары Новиковой. В творческом смысле “инвалидов пятого пункта” каким-то образом ограничивали?

— Ну, у нас же декларировалось интернациональное общество. Поэтому формально претензии не предъявлялись — мол, жиды издеваются над русскими. Но намекали: занимайтесь самоиронией, смейтесь сами над собой, не показывайте русских.

— Многие считают, что на современной российской сцене сатира отсутствует напрочь. Когда было в этом смысле лучше, тогда или сейчас?

— А вы можете себе представить, чтобы в советское время кто-либо в любом качестве показал главу государства? Тогда были намеки, иносказания, ирония, но все, что можно было как-то позиционировать как настоящую сатиру, встречало очень большие препятствия.

— В Театре эстрады национальная тема поднимается?

— Спектакли на еврейскую тему я пока не ставил, поскольку много раз прикасался к израильской драматургии и понял, что она слишком специфична. И Йосеф бар Йосеф, и Ханох Левин. Драматургия должна отображать жизнь, а та жизнь отличается от российской.

— И чем израильские евреи отличаются от российских собратьев?

— Русские евреи — это, прежде всего, советские евреи. Их прошлое уходит корнями в государство, когда из Ираиды Моисеевны нужно было становиться Ириной Михайловной. Вот и все. А сейчас они евреи, потому что внешность не славянская. Сегодня даже национальность в паспорте не указывают.

— Говорят, что людям, которые работают в сфере юмора, сложно верить в Б-га. Еврейская традиция порой неодобрительно относится к “зубоскалам”, из-за того что они способны вышутить все что угодно. Вы соблюдаете иудейские обычаи, ходите в синагогу?

— Я верующий, но не религиозный. Не верю в избранность народа. Но у меня нет никаких сомнений, что всем управляет некий разум мироздания, иначе как объяснить случай на 85-летии Владимира Михайловича Зельдина? Стою за кулисами, не зная, с чем выходить на сцену, поднимаю голову наверх и спрашиваю: “Зачем Тебе нужно, чтобы я провалился?” Ровно через секунду получаю сигнал, что делать. Вышел и произвел впечатление, что мое выступление тщательно репетировалось.

— Ну, Геннадий Викторович, вы же мастер экспромта.

— Это не моя заслуга. У одного канал открыт, а у другого не открыт. Талант и есть открытие этого раструба, больше ничего. Кого-то выбирают, чтобы по этому каналу можно было сообщать. Правда, многое зависит и от носителя канала. Насколько он готов и как им воспользоваться.

— Творческие люди отличаются непостоянством и бурным характером. Вы демонстрируете многолетнюю прочность семейных уз. Как вам это удается?

— Женился я один-единственный раз. Наверное, потому, что прочел мудрую фразу: “Второй брак — это окончательная победа надежды над разумом”. Это очень непростой путь, тем более для неординарных личностей. Притом что говоря о неординарной личности, я имею в виду Злату. Нам обоим хватило мудрости и терпения сделать это раз и навсегда.

— Кто занимается воспитанием в семье Хазановых?

— В этом смысле я был, наверное, плохим отцом и стал плохим дедушкой. Я не вожусь особо с внучками из-за отсутствия свободного времени. Подавляющую часть моей жизни занимает профессия. Злата в большинстве своем воспитывала дочь. То, какой стала Алиса, — заслуга мамы. А последующее ее становление прошло в хореографическом училище.

— А как же наследственность? Или, как минимум, отцовский имидж — вся страна знает, вся страна любит, на концертах аншлаг, подпольные кассеты расходятся в невиданном количестве.

— Моя дочь стала актрисой не благодаря этому, а вопреки. Хочу воспользоваться возможностью, чтобы выразить моей дочери огромное уважение за то, что она не прибегает к моей профессиональной помощи, а наоборот, избегает патернализма. Алиса в определенный момент жизни решила, что она — самодостаточная личность, а не просто дочь артиста Геннадия Хазанова.

— Недополученное в детстве еврейское образование вы каким-либо образом пытаетесь компенсировать?

— У нас дома давно появилась иудейская атрибутика. Злата и дочь с внучками прекрасно знают, что такое шабат, ханукальные свечи, наши праздники. Но у нас нет оголтелого национализма.

— А израильское гражданство есть?

— Есть квартира в Тель-Авиве, это жаркий город. Бываю я там в последнее время очень редко, у меня напряженный график работы. Не люблю ложного кокетства: климатически мне в Израиле некомфортно. Мне ближе Юрмала. Кстати, этот замечательный курорт считался еврейским городом.

— Ваше имя внесено на почетную стену в Хоральной синагоге. Ранее вы занимались благотворительностью и даже были попечителем еврейской общины. В последнее время создается ощущение, что вы сбавили обороты. С чем это связано?

— Благотворительность подразумевает, что нужно принимать участие в соответствующих мероприятиях. У меня реально очень большая занятость, сейчас на это, к сожалению, совсем нет времени.

— На одном из выступлений, прошедших в Израиле, вы упомянули фразу из пьесы Григория Горина “Поминальная молитва”: “Не еврейское это дело — красным знаменем размахивать”. Что имелось в виду?

— Евреи не должны заниматься политическим переустройством чужой страны. Всё.

— В современной России евреям живется комфортно. Однако вся наша история демонстрирует циклическую смену белой и черной полос. Надо ли заранее готовиться к возможным переменам в худшую сторону?

— Вы знаете, мне это напоминает старый анекдот. Еврей говорит: “Как я хочу пить, ой, как я хочу пить!” Ему принесли воды. Он выпил и стал причитать: “Как я хотел пить, как я хотел пить!” Я лишь могу поблагодарить президента Путина за толерантность, за его мудрое отношение и абсолютное понимание того, что в России должно быть комфортно людям всех национальностей без исключений. Потому что только враги кричат: “Россия для русских”. Слава Б-гу, что государством сейчас руководит Путин. Если говорить о судьбе евреев, которые живут в России, им досталась счастливая карта.

— Вы были доверенным лицом Владимира Путина. Когда президент поздравлял вас с 70-летием, вы подарили ему копию короны Российской империи. В чем был смысл такого шага? Он вам — орден, а вы ему — ответный подарок?

— Я планировал подарить эту корону ранее, на день рождения Владимира Владимировича в октябре, но не было другой оказии. СМИ это представили в ином ракурсе: мол, я в свой юбилей решил подарить корону президенту. А я просто решил передать ему подготовленный мной подарок.

— После того как вы дали определение еврейскому юмору и еврейской мудрости, осталась одна невыясненная деталь: что такое еврейское счастье?

— Это какое-то усеченное понятие. У одного еврея спросили, что такое счастье. Он ответил: “Счастье — это родиться в Советском Союзе”. Собеседник не отставал: “Прошу прощения, а что такое несчастье?” — “А несчастье — это иметь такое счастье”.

– Владимир Познер как-то задал вам традиционный вопрос: “Что бы вы сказали Б-гу, если бы оказались перед ним?” Давайте усложним задачу. Предположим, Творец решил бы инициировать диалог: “Геннадий Викторович, у вас есть ко мне вопросы?” Что бы вы Ему ответили?

— “Вопросов уже нет. Есть радость, что Вы на самом деле есть”.

Источник: "МОСКВА-ЕРУШАЛАЙМ"

Автор: Ксения Вайсберг