НАСМЕШКА ПРИРОДЫ рассказ

Аэропорт Бен-Гурион. Самолет готов к взлету. Летим в Москву. Рядом со мной садится человек, коему не нужно предъявлять метрику, чтобы понять, к какому народу он принадлежит. Курчавая смоль волос чуть тронута сединой, острые, черные глаза за сильными линзами очков, тяжелый нос с горбинкой, интеллигентная бородка.

-         Шалом, - здоровается он с акцентом, сразу накинув на себя ремень безопасности.

-         Добрый день.

-         В Москву?

-         Нет, - говорю я. – По дороге спрыгну с парашютом, в Одессе.

-         Не пущу, -  улыбается он моей неуклюжей шутке.

Тут я понял, что полет наш пролетит незаметно. В дороге нет ничего лучше умного и доброго попутчика, да еще с таким "багажом", как мой случайный знакомый. Но о "багаже" я на старте и не догадывался, и разговор мы начали самым обыкновенным образом:  с погоды и политики. Тут, на политике, меня и понесло: "мы евреи", "нас евреев" и так далее. А мой попутчик и говорит осторожно: "Знаете, я ведь не еврей". Грустно мне стало, подумал, что слишком рано обрадовался и замолчал, уставившись в иллюминатор. Подумал тогда, почему в природе такого нет, почему цветок не прикидывается деревом, а заяц бегемотом….

Пауза затянулась, только после обеда,  сосед глянул на меня острым глазом, улыбнулся в бородку и сказал, что он природный крестьянин из большой деревни Жолино, под городом Тамбов и в роду у него, насколько ему известно, евреев не было.

-         Гостевали в Израиле? – спросил я.

-         Нет, - снова улыбнулся он. – Живу с семьей в мошаве, на юге…. Вот уже тринадцатый год живу…. Я ветеринар по  профессии…. Мать в деревне, сильно заболела. Вот лечу проведать.

" Господи, - подумал я, – каких только людей не пригрело Еврейское государство".  В любом случае, после краткой исповеди моего попутчика, ничто нам больше не мешало продолжить разговор, и узнал я интереснейшую, как мне кажется, историю крестьянина тамбовской губернии, так похожего на еврея. 

-         Знаете, - сказал он после двухчасовой, непредметной, пустой беседы. – Я ведь еще мальцом понял, что не такой, как все. Помню, еще в школу не ходил…. Пришел батя пьяный и давай на мать орать: "От кого жиденка понесла!?". Мать бормочет что-то, отнекивается, оправдывается…. Отец ее тогда в первый раз ударил….Орет: "Скажи, что от цыгана! Говори, прощу!" А я что? Я и не понимал тогда, то такое "жиденок". И почему цыган - это еще ничего, а быть "жиденком" – совсем плохо. У нас в деревне евреев не было. Это мне потом, в школе, все и объяснили. Кличку ко мне приклеили с первого класса. Я и обижаться вскорости перестал…. Отец со мной вел себя, как чужой: бывало неделями в мою сторону и не посмотрит…. Да, чуть не забыл, двое брательников у меня, старше годами. Те нормальные по лицу, волос русый, носы картошкой. Вот папашка братьев моих привечал, а меня будто и не было…. Мать жалела, но как-то тайком, когда никто не видел. У нас с ней только со временем откровенный разговор получился. Было мне лет тринадцать.

-         Мам, - говорю. – Чего я такой выродился, ни на кого не похожий?

-         Не знаю, - говорит. – Прадед твой был, вроде, из казаков…. Может, оттуда и занесло наследство.

-         Что же, - говорю. – Братьям ничего, а мне все! За что такое?

-         Ничего, Феденька, - говорит. – Подрастешь, в город поедешь учиться. В городу таких, как ты, много…. Никто тебе в рожу "жидом" тыкать не будет.

С этим я и рос, и учился. Хорошо учился, с серебряной медалью школу кончил, уехал в медицинский институт поступать. Только ошиблась матушка моя. В деревне проще было. В деревне все знали, что я русский человек, только похож на еврея. Такая насмешка природы. А в городе никто и не сомневался, что я еврей. Ну и проблемы начались, ни  мне вам рассказывать…. Чиновники пока до анкетных данных доберутся….. Ладно, диплом я, тем не менее, защитил с отличием. Хотел в аспирантуру поступить…. А мне завкафедрой и говорит: " Ты извини, Федя, я с такой физией лучше возьму настоящего еврея, а ты и так не пропадешь".

 Ну, попал я по назначению в большой колхоз, стал работать. Все, вроде, путем. Только однажды, в сумерки иду к ферме на роды, и слышу во дворе бабы переговариваются.

-         Ну, где жид-то наш, не торопится, - говорит одна.

-         Та поспеет, - отвечает другая. – Он прыткий.

И так мне вдруг стало обидно. Не за себя, за людей, за баб этих…. Поймите меня правильно: в том колхозе хорошо ко мне относились, ценили, уважали, но все равно достала меня кличка из детства. Я тогда и подумал, что, может, никогда она от меня и не отлипала….. Тогда, в первый раз пошел в библиотеку и набрал книг разных…. Ну, по еврейскому вопросу. Там все про сионизм было, какой он плохой, но я умел читать между строк, а в году 85 –ом достал Библию. Вот ее стал читать с такой жадностью, как ничто до той поры не читал…. Прошел с год такого чтения, и стал я думать о себе, как о предке семитов, о потерянных коленах Израилевых стал думать…. Даже возгордился, честное слово. Еще через год вернулся в Тамбов…. Ну, и как-то само собой получилось, что полюбил девушку – еврейку. Ее предки очень были рады нашей любви и свадьбе были рады. Они так и не узнали, кто я по паспорту, а родителей своих из деревни не стал звать…. Ну, с отцом все и так ясно…. А мать за те годы, что я в деревне не жил…. В общем, мне даже показалось, что рада она была моей долгой отлучке…. Братья?…. Ну, эти, как отец…. Старший сказал как-то: "Ты, Федя, позор нашей семьи". Он сейчас прокурором работает в райцентре…. Значит, полный расчет у меня вышел с прежней жизнью…. Нет, вы только не подумайте, что я захотел евреем стать. Не было во мне неприязни к своему народу…. Только никогда понять не мог, в чем моя проказа, почему отвержение такое…. Я потом много читал об антисемитизме…. Только все там не так. Все, думаю, как в природе. Вот галки с воронами рядом летают, а доверия между ними нет. С таким и бороться нет смысла. Это я вам, как ветеринар, говорю…. Да, что дальше? Дети у нас родились - близнецы…. Все, вроде, нормально, только одна мне мысль запала: если я для вас всех белая ворона, то и жить буду среди таких ворон. Тут анархия пошла: бедность, бандитизм. Народ двинулся за кордон. Жена, верите, не хотела ехать. Я настоял…. Вот и вся история. Живу теперь  без клички. Иногда, правда, русским зовут, но с годами все реже.

-         А дети как? – спросил я.

-         В ЦАХАЛе, - сказал он. – В боевых частях, - и достал фотографию.

Вот тут и произошло самое неожиданное. Дети моего спутника на отца совсем не были похожи. Улыбались мне с фотографии  русые, голубоглазые, скуластые хлопцы.

 - Хорошие ребята, - сказал сосед. – Только русский язык забывают. Обидно все-таки. Даже со мной только на иврите и шпарят.