О.Пашина― Здравствуйте. Меня зовут Оксана Пашина, это особое мнение журналиста Леонида Радзиховского. Ну и первый вопрос у меня такой. Русские же никогда не сдаются и никогда не отступают. А с Олимпиадой как же так?
Л.Радзиховский― А чего Олимпиада?
О.Пашина― Ну, ни бойкота тебе, ни блокады тебе. Согласились участвовать на предложенных условиях.
Л.Радзиховский― Правильно. Спортсменам предложили, и команда будет участвовать, и по телевизору будут снимать. И показывать будут по телевизору. А представителей вида спорта Бег с мочой в руках (Жуков, Мутко) – их отстранили от Олимпиады, дисквалифицировали. Соответственно, они не будут участвовать. Русские никогда не сдаются, и Мутко и Жуков участвовать не будут, они не сдаются. От чужой мочи не отказываются, они не сдаются. А спортсмены, которым на равных условиях со всеми, абсолютно никакой разницы нет под какой тряпочкой и под какое До-Ре-Ми бегать, прыгать, играть в хоккей и так далее. Спортсмены будут участвовать, поэтому я вообще никакой проблемы не вижу. Проблема существует только в руках некоторых жуликов, которые пытаются перепутать, сознательно перепутать свою шерсть с шерстью спортсменов. Отстранение Мутко, Жукова и всего российского государства как государства допингующего от Олимпиады никакого отношения к российским спортсменам не имело и иметь не может. Если российские спортсмены точно так же, как спортсмены любой страны, проходят тест на допинг, то они точно так же, как спортсмены любой страны в Олимпиаде участвуют на тех же правах.
О.Пашина― В Госдуме некоторые депутаты считают, что они не могут сами по себе участвовать, и что флаг имеет значение, и гимн имеет значение, и принадлежность к стране имеет значение.
Л.Радзиховский― Для Думы всё это имеет значение, потому что у них кроме флага, гимна и принадлежности к Государственной Думе ничего нет, потому что они шавки подзаборные.
О.Пашина― О, кстати про шавок. Жириновский сказал сегодня, что пуделей надо гнать. Я сохраняю полностью цитату: «Пуделя стоят на задних лапках, бегают перед Международным Олимпийским Комитетом. Надо гнать и ставить волков». Я стесняюсь спросить, это он вообще кого имел в виду?
Л.Радзиховский― Нет, это его надо спросить, кого он имеет в виду в разных ситуациях. Они шавки подзаборные, они ничего не умеют кроме как лаять, брызгать мочой (чужой), поскольку своей они… Может, своей. Не знаю.
Это люди без роду-племени, никто. А спортсмены – это профессионалы, это люди, которые вкалывают, люди, которые выкладываются ради красоты спорта, родины своей ради. Именно так. Это профи, поэтому профи, естественно, профи и останутся, а шавки подзаборные шавками и останутся. Разделение.
Л.Радзиховский: Ну и пусть торчат там со своей мочой и со своим патриотизмомQТвитнуть
Но естественно, что шавки не хотят называть себя шавками, они называют себя государством, родиной. Ну, в общем, патриотизм – последнее прибежище депутата Государственной Думы. Ну и пусть торчат там со своей мочой и со своим патриотизмом. А патриотизм спортсмена заключается в том, что он как лошадь, как зверь, как не знаю кто, как раб на галерах. Как раб на галерах вкалывает, вкалывает и вкалывает, потом едет, работает на Олимпиаде, очень тяжело работает. А что там какие-то офицеры КГБ и унтер-офицеры из Госдумы подменяют и какие пробирки они куда таскают, это их проблемы. У одних пробирка, а у других работа. Вот и всё.
О.Пашина― Чиновников виновных накажут? Сегодня Мутко с днем рождения как раз таки, наоборот, поздравили, пожелали ему терпения. Значит ли это, что всё нормально?
Л.Радзиховский― Конечно, нормально. У нас нельзя снять чиновника за то, что он разоблаченный и официально выявленный во всем мире жулик. Это только… Вот тут русские не отступают, жуликов своих не сдают, но до марта посидят. В марте, естественно, он вылетит, сменится правительство и никто о нем не вспомнит никогда.
О.Пашина― Наши слушатели спрашивают «Зачем вообще Министерство спорта нам? В США его нет, и американские спортсмены постоянно на первых местах».
Л.Радзиховский― Меня абсолютно не интересуют США. А Министерство спорта нам, естественно, не нужно. Чтобы было, чего воровать – для этого и сидят. Сами себя обслуживают. А как там происходит дело в Соединенных Штатах или в Разъединенных Штатах меня абсолютно не интересует.
О.Пашина― И еще один вопрос от слушателя: «Почему наши власти сразу не признали выводы комиссии Макларена, не наказали виновных, не провели мероприятий, всё отрицали? Давно проблема была бы решена. Кого покрывают?»
Л.Радзиховский― Потому что это наши власти, ответ очевиден. А покрывают они самих себя, естественно. Кого они еще покрывают? Чем вообще занимаются наши власти? Покрывают матом врагов и покрывают самих себя.
Но если животное покрывает само себя, то от этого щенки не родятся. Вот. Покрывают сами себя, естественно. Что они еще умеют делать?
Да, а народ они покрывают мочой, патриотической мочой – это они тоже умеют.
О.Пашина― На этой неделе не только не пустили нашу сборную на Олимпиаду…
Л.Радзиховский― Нашу сборную пустили на Олимпиаду.
О.Пашина― Нашу сборную не пустили. Под нейтральным флагом.
Л.Радзиховский― Нашу сборную пустили.
О.Пашина― Наших спортсменов пустили. Сборная – это, я так понимаю, все-таки, представительство страны. А российские спортсмены – это, вот, каждый сам за себя: ты не виноват – ты можешь ехать, участвовать.
Л.Радзиховский― Сборная – это представители страны, которые объединяются в одну группу и идут вместе. Вот, они же не пойдут вместе с представителями Канады или Южной Кореи. Они пойдут вместе. Они пойдут под олимпийским флагом, который ничуть не хуже, чем российский флаг. По крайней мере, в моче он не вымочен, это раз. Так что сборную нашу пустили. А пропагандистская ложь тех людей, которые налипают на эту сборную и пытаются с чужого пота, с чужого труда и с чужой крови снимать свои деньги, вот этих прохиндеев, действительно, не пустили. После чего они стали громко визжать как всегда они визжат об оскорблении страны. Страну оскорбляют они, и больше никто. Но поскольку стране это нравится, то, следовательно, страну никто не оскорбляет.
Так что проблемы нет. Сборную нашу пустили. Сборная наша поедет. Сборная наша выступать будет. Сколько она медалей соберет, я не знаю. Но это наша сборная, то есть сборная граждан Российской Федерации, которые представляют там не Зимбабве, не Кипр, не США, а представляют Российскую Федерацию. Только что, я говорю, тряпочка у них будет другая и До-Ре-Ми будет другое.
О.Пашина― А вы думаете, поедут они?
Л.Радзиховский― Я не думаю, я уверен просто.
О.Пашина― На фоне всех этих скандалов и криков в Государственной Думе, на экранах телевизора они не побоятся?
Л.Радзиховский― Ох ты, батюшки, а чего им бояться-то?
О.Пашина― Ну, вернутся, не знаю там, скажут «Предатели родины».
Л.Радзиховский― Вы в профессиональный хоккей играли когда-нибудь?
О.Пашина― Нет, боже упаси.
Л.Радзиховский― Трус не играет в хоккей. Я тоже не играл. Чего им бояться? Если они не боятся шайбы, которая, говорят, летит со скоростью 100 километров, они визга Жириновского испугаются? Тот спортсмен, который боится визга Жириновского, вряд ли дойдет до Олимпиады.
О.Пашина― То есть не боятся?
Л.Радзиховский― Конечно, нет.
О.Пашина― А последствия, все-таки, могут быть?
Л.Радзиховский― Будут. Деньги заплатят.
Л.Радзиховский: Завод «ГАЗ», Дибров, Хор Кубанских казаков. Как корабль назвали, так он и поплыветQТвитнуть
О.Пашина― Кто?
Л.Радзиховский― Государство российское.
О.Пашина― Да?
Л.Радзиховский― Да.
О.Пашина― Ну, отлично тогда. Хорошо. Путин у нас идет, наконец-то. Всё, я вообще поняла, что не о чем теперь больше говорить. Раньше спрашивали всё время в программах, у всех своих визави я спрашивала «А чего Путин-то не объявляет, что идет в президенты?» Всё, он объявил. Ну, что теперь дальше?
Л.Радзиховский― Жизнь продолжается.
О.Пашина― Как это всё будет на четвертом сроке его? Или предугадать невозможно, гадать бесполезно?
Л.Радзиховский― Ну, почему невозможно? Гадать можно, предугадать…
О.Пашина― Сложно.
Л.Радзиховский― Знаете, как корабль назовут, так он и поплывет. Правильно? Ну, вот это халтурное выдвижение на уровне самодеятельности. Ну, так и будет. Как выдвинули, так и будет.
О.Пашина― Почему халтурное? Красиво, все кричали «Да! А, ура!»
Л.Радзиховский― «Иван Васильевич меняет профессию» — помните, там когда Куравлев ему поправляет там чего-то и говорит «Халтура, халтура! Ну ладно, успеем». Халтура.
О.Пашина― Говорят, репетировали, и несколько раз.
Л.Радзиховский― Возможно. Завод «ГАЗ», который что выпускает? Имитация завода. Дибров, который является телезвездой, которая, по-моему, подзакатилась лет сколько назад? Хор Кубанских казаков. Ну, вот так и будет. Завод «ГАЗ», Дибров, Хор Кубанских казаков. Как корабль назвали, так он и поплывет. И это адекватно. Это адекватно. Если неоткуда взять тестостерон, то остается только щеки надувать. Тестостерона нет, что вполне естественно. После 17 лет правления тестостерон, как говорится, иссяк.
О.Пашина― А желание править всё равно же осталось.
Л.Радзиховский― А желание править осталось, совершенно правильно. Поэтому будет правка без тестостерона, вот и всё.
О.Пашина― То есть будет всё скучно, ровно, стабильно и спокойно?
Л.Радзиховский― Да.
О.Пашина― Никаких радикальных преобразований ожидать не приходится? Ни в одну, ни в другую сторону? Ни закручивать гайки, ни раскручивать гайки, ничего не будем делать?
Л.Радзиховский― Знаете, когда в нашей стране начинают крутить гайки, они в руках остаются обычно. По крайней мере, вот сейчас дело так обстоит.
О.Пашина― На заводе «ГАЗ».
Л.Радзиховский― Угу.
О.Пашина― Это особое мнение журналиста Леонида Радзиховского, мы вернемся через несколько минут.
РЕКЛАМА
О.Пашина― Это журналист Леонид Радзиховский и его особое мнение. Спрашивают слушатели. Они опасаются. Вот, вы говорите, что всё будет спокойно. А Путин сказал, что все крупные предприятия страны должны быть готовы к переходу на военные рельсы и выпуск военной продукции. Какова цель этого заявления?
Просто был опрос еще (я читала в интернете), спрашивали людей «Как вы оцениваете решение Путина выдвинуться снова на следующий срок?», и одна бабуся сказала: «Ну, Путин – да, он как Брежнев, только тот со всем миром целовался, а наш со всем миром воюет». Вот, люди боятся, не переходим ли на военные рельсы? Какова цель этого заявления?
Л.Радзиховский― Соловьёв и Киселёв должны быть всегда готовы на любой программе покусать любого американца. В этом смысле мы всегда готовы, точно.
О.Пашина― Так?
Л.Радзиховский― Всё. Нам не с кем воевать, не с кем, не за что. И против нас никто воевать не будет тоже. Никто и ни за что. В крайнем случае подменим чью-нибудь еще мочу (максимум, на что мы способны), а у нас отберут… Как там? Славься отечество, наше какое-то. Уже теперь не свободное? Черт его разберет, я даже не помню, как оно обзывается.
О.Пашина― И я не помню.
Л.Радзиховский: Если Саакашвили получает деньги из России, то плевал он на Россию, а делает, что нужно емуQТвитнуть
Л.Радзиховский― Ну, в общем, очередного Михалкова отберут.
Имитация завода, имитация телезвезд, имитация Кубанского хора, имитация борьбы с Америкой, имитация военной продукции, имитация выборов, имитация истерик, имитация мочи. Это всё продолжается много-много лет, и вот многие ваши демшизушные интеллектуалы горько сравнивают ужасный нынешний срок Путина и, допустим там, прекрасный какой-то там первый его срок или там второй срок.
О.Пашина― Второй был прекрасный.
Л.Радзиховский― Второй был прекрасный.
О.Пашина― Первый – по инерции, а второй – прекрасный.
Л.Радзиховский― А, понятно. Да, второй был прекрасный, потому что цены на нефть подвалили. Больше они не подвалят, это точно. В этом смысле ничего прекрасного не будет.
А в остальном… Видите, надо, мне кажется, различать несколько разных вещей. Вот, есть политика как занятие для трепачей вроде меня, там, ужасно, прекрасно, тоталитарно, авторитарно, еще там так называемые политологи всякие слова говорят.
Есть политика как способ раздражения нерва в зубах у демшизы, у нацшизы, у патриотической шизы и так далее, и так далее. Это всё может очень меняться.
О.Пашина― Угу.
Л.Радзиховский― А есть совсем другая история. Есть политика, которая имеет отношение к реальной человеческой жизни, к бытовой жизни. Вот с этой точки зрения первый срок Путина, второй срок Путина, шестой срок Путина, 26-й срок Путина очень мало друг от друга отличаются. Реальная человеческая жизнь, бытовая жизнь (бытовые свободы, в том числе свобода болтать, между прочим, свобода писать, свобода заниматься или не заниматься бизнесом) – они очень мало меняются за все эти годы. Меняются, конечно. Естественно, всё меняется, ничто на месте не стоит. Но это перемены очень небольшие.
Ну вот, скажем, историки, политологи и прочие видят гигантскую разницу, пропасть между царем-реформатором Александром Вторым и царем-реакционером и консерватором Александром Третьим и с политической, и с исторической, философской, идеологической точки зрения, наверное, так оно и есть. А с бытовой точки зрения, вот, с точки зрения героев чеховских рассказов и пьес этих самых дорогих многоуважаемых шкафов разницы никакой не было. Как они ныли при Александре Втором, так они ныли при Александре Третьем.
Разницы такие, на уровне быта, на уровне жизни – они бывают очень редко. И лимит таких перескоков Россия исчерпала, я думаю, навсегда или, по крайней мере, на сотни лет. Это вот 17-й год. Вот это разница, бытовая разница. И разница на уровне жизни. Вчера ты мог иметь отдельную квартиру, а сегодня не можешь. Или наоборот: вчера, в 17-м году ты жил в бараке, а сегодня тебя как рабочего переселили в буржуйскую квартиру. Вчера у тебя было имение, а сегодня его сожгли. Или наоборот: вчера ты был крестьянин, а сегодня ты ограбил помещика и притащил из помещичьего дома зеркало. А послезавтра у тебя всё отобрали и тебя в колхоз забрали.
Вот это перемены на уровне быта, действительно. Реальные жизненные бытовые перемены.
Такая же крупная бытовая перемена была в 1991 году. Вчера ты не мог открыть бизнес, а сегодня можешь. Вчера ты не мог, тебе за покупку долларов дали бы там срок, а сегодня пожалуйста.
О.Пашина― Вчера у тебя была работа, а завтра твой завод закрылся.
Л.Радзиховский― Вчера у тебя была работа, а завтра остался завод «ГАЗ», где Хор Кубанских казаков работает и Дибров. Совершенно правильно.
Значит, это были большие жизненные перемены. Вот таких больших жизненных бытовых перемен я не вижу. Я думаю, что Россия сейчас находится в своей естественной колее, колее крупной, отсталой, европейской страны. И то, что это так, подтверждает, между прочим, опыт наших соседей.
Ну, вот, Украина – там произошла довольно серьезная революция. Но жизнь людей, именно реальная бытовая жизнь, как я понимаю, изменилась достаточно мало. Стали победнее? Да. Но, в общем, те же взятки, та же возможность вести бизнес, та же возможность уехать на заработки в Россию или в Польшу.
Можно сбить памятники Ленину, можно поменять названия улиц в честь, там, Шухевича или еще кого-то. Это пожалуйста. И у нас можно: можно закрыть «Эхо Москвы», можно открыть «Эхо Москвы». Можно выпустить на выборы Собчак, а можно Волочкову. Это пожалуйста. Но реальных бытовых перемен… Вот, невозможность заниматься бизнесом или, наоборот, возможность заниматься бизнесом при независимых судах. Ну и так далее.
О.Пашина― Ну, в общем, этого нет и не будет в ближайшем обозримом будущем?
Л.Радзиховский: Жители Украины немножко устали от МайдановQТвитнуть
Л.Радзиховский― Да, совершенно правильно. В этом смысле правление Путина будет давать по-прежнему большую почву для зубоскальства одних, для истерических рыданий других, но перемен в жизни, в реальной человеческой жизни я не предвижу.
О.Пашина― Раз уж мы упомянули про Украину, наши слушатели спрашивают: «Что там происходит с Михаилом Саакашвили? Он кто, российский агент? Он герой-одиночка? Чего он хочет? Зачем он мутит воду?»
Л.Радзиховский― Зачем Собчак участвует в выборах, вы не знаете? Вот, затем и Саакашвили.
О.Пашина― Но тут тоже разные мнения. А Саакашвили зачем?
Л.Радзиховский― Профи. Зачем спортсмены ездят на Олимпиаду? Профи. А что ему еще делать? Мандаринами торговать?
Я не знаю, получает ли он деньги из России. Я не упаду со стула, если узнаю, что получает. Это не имеет никакого значения. Ленин получал деньги от немцев, и плевал он на немцев и делал то, что ему хочется, а отнюдь не то, что немцам нужно. Если Саакашвили получает деньги из России, то плевал он на Россию, а делает то, что нужно ему.
Другое дело, что, по-моему, он ничего не делает и ничего он на Украине…
О.Пашина― Но России, по-моему, выгодно то, что он делает то, что нужно ему.
Л.Радзиховский― Ну, России выгодно.
О.Пашина― Она может всегда сказать: «Смотрите, что там происходит-то, что там творится. Вы так хотите?»
Л.Радзиховский― Да, совершенно верно. В России этот скрипач на крыше выгоден, это правда. Какие бы он там рулады на крыше ни выполнял на своей скрипке, России это выгодно. Это правильно. Но Саакашвили плевать, выгодно это России или не выгодно это России. У него своя цель. Он профи, политический профи.
О.Пашина― То есть процесс ради процесса?
Л.Радзиховский― Ну, зачем спортсмены едут на эту Олимпиаду? Это их работа. Они тренируются всю жизнь, они бегают, они, если им повезет, зарабатывают золото, деньги, там, и так далее.
О.Пашина― Ну, а если не повезет, его посадят.
Л.Радзиховский― Зачем вы ведете передачу со мной? А?
О.Пашина― Ну, спортсмены так не рискуют и я так не рискую. Я могу вести передачу, могу не вести передачу. Меня не выдадут, там не знаю, в Грузию, не посадят в тюрьму.
Л.Радзиховский― Разные есть профессии. Пожарник входит в горящий дом. Сгореть может. Ну, разные есть профессии. Журналюга…
О.Пашина― Просто рискованные профессии.
Л.Радзиховский― Есть рискованные профессии. Зачем альпинист прется, значит…
О.Пашина― На гору?
Л.Радзиховский― Да? Как там? Тот камень, что покой тебе подарил. Ну, у Высоцкого.
О.Пашина― Ну да.
Л.Радзиховский― Я забыл, как перед этим, какая строчка? «И не похож на монумент тот камень, что покой тебе подарил. И пусть говорят, да, пусть говорят, но нет, никто не гибнет зря. Так лучше, чем от водки и от простуд».
Ну вот для Саакашвили такая профессия: ему нравится прыгать по крышам. Это его профессия. Собчак нравится бегать по шоу, по разным шоу. Мне не то, чтобы уж так безумно нравится, но это моя профессия ходить и говорить всякие глупости. Ваша профессия – меня спрашивать об этих глупостях. У каждого своя профессия.
Л.Радзиховский: Где Трамп будет через 2 года, тоже интересно, в Иерусалиме или в Тель-Авиве?QТвитнуть
Вот там один всё время острит, а другой всё время исполняет арию Ленского «Паду ли я стрелой пронзенный?» У каждого, понимаете, своя профессия.
Саакашвили занимается своей профессией. Другое дело, что я не думаю, что он реально свалит власть на Украине, потому что мне кажется, что жители Украины немножко устали от Майданов, и, в общем, по-моему, ситуация на Украине – она описывается известным анекдотом, когда больной болеет и приходит доктор и спрашивает «Вы ему примочки пробовали?» — «Пробовали. Хуже» — «А кровопускание пробовали?» — «Пробовали. Хуже» — «А такое-то лекарство пробовали?» — «Пробовали. Хуже» — «Ну, тогда остается только бога молить» — «Пробовали. Хуже.
Так вот у них был Майдан, у них было 3 Майдана, по-моему, и каждый раз пробовали.
О.Пашина― И хуже.
Л.Радзиховский― Ну, не то, чтобы хуже. Я не думаю, что им сейчас хуже, чем при Януковиче. Но как-то вот мечты о коммунизме, о еврокоммунизме, еще о каком-то коммунизме – они, по-моему, у них не получаются. И желание свалить на Майдане очередную бестолковую ворующую бессовестную власть и посадить следующую точно такую же – по-моему, это желание у жителей Украины значительно поослабло.
А в России, да, несомненно, очень выгодно для начальства сказать правду, в кои веки сказать правду «Вот видите, к чему это приводит? Хотите? Не хотите. Вот и всё». В этом смысле Саакашвили работает в карман Путину. Но только в этом смысле, а не потому, что он старается ради Путина. Он ради себя старается.
О.Пашина― То есть за ним фактически никто не стоит, он сам по себе герой-одиночка, слабоумие и отвага, чего-то там хочет, что хочет, то и делает?
Л.Радзиховский― Да. За каждым крупным политиком стоит масса людей, деньги, организации. Но действует он не потому, что ему приказывают, и не потому, что это выгодно кому-то, а потому что это выгодно ему. Естественно, без денег он ничего не сделает, без организации он ничего не сделает. Но он делает не то…
О.Пашина― Так, а кто ему дает деньги?
Л.Радзиховский― Ну, вот, может быть, Россия, как вы сказали – я совершенно этому не удивлюсь. Может быть, какие-то другие люди. Там не такие великие деньги.
О.Пашина― Это особое мнение журналиста Леонида Радзиховского. Мы прервемся на несколько минут, а затем продолжим.
НОВОСТИ
О.Пашина― В студии нашей программы журналист Леонид Радзиховский, а наши слушатели интересуются: «Зачем Дональд Трамп переносит посольство в Иерусалим? Чем ему в Тель-Авиве было плохо?»
Л.Радзиховский― Он не переносит посольство, потому что перенести посольство – это дело одной минуты. Снять табличку с консульства в Иерусалиме и повесить ее на нынешнее посольство в Тель-Авиве, а в Тель-Авиве снять табличку под названием «Посольство» и перетащить ее в Иерусалим.
О.Пашина― Он говорит, 2 года надо на это.
Л.Радзиховский― Ну уж я не знаю, 2 года или, там, 4 года. Где Трамп будет через 2 года, тоже интересно, в Иерусалиме или в Тель-Авиве? Вот.
Короче говоря, ни черта он не переносит. Он сделал символический жест. Вся эта история абсолютно символическая. Она, между прочим, показывает, что символы гораздо важнее для людей, чем какие-то реальные события, какие-то материальные вещи.
Ну, то, что Иерусалим принадлежит евреям, об этом Черчилль, по-моему, сказал: «Если вы спрашиваете, кому принадлежит Иерусалим, перепишите Библию и тогда он будет принадлежать не евреям».
Значит, до тех пор, пока Библию не переписали, историческая столь важная для России после Крыма, историческая правота на 100% на стороне евреев, поскольку в Библии и в Евангелии почему-то о палестинском народе, о Палестинском государстве забыли написать. Это историческая картина.
Но есть еще и реальная картина. 50 лет с 1967 года Иерусалим находится в Израиле, принадлежит Израилю полностью. Никакого государства Палестина, никакой столицы Палестины там нет.
Израиль провозгласил Иерусалим своей столицей. По этому поводу Турция не грозила порвать с ним дипломатические отношения (с Израилем). Вообще все там были недовольны, но отнеслись нормально.
Значит, Трамп не сделал вообще ни-че-го. Ничего в Иерусалиме не изменилось просто ни на один атом, ни на один микрон. Ни-че-го. Кто жил в Иерусалиме, тот живет.
Кстати сказать, палестинцы там пользуются всеми правами так же, как прихожане всех религий. Это столица трех религий – Иудаизма, Ислама и Христианства. Представители всех конфессий туда спокойно ездят, там, на всякие свои дела. Вот.
Значит, ничего не изменилось. Более того, даже Трамп не сам сказал, что Америка признает Иерусалим столицей Израиля, что, еще раз повторяю, Израиль объявил 50 лет назад. Это в 1995 году, то есть 20 с лишним лет назад Конгресс принял такое решение, просто президенты США всё время откладывали и откладывали свое «добро» на решение Конгресса. Трамп это «добро» на решение Конгресса откладывать перестал и объявил, что Иерусалим – столица Израиля.
И вот от того, что Трамп ничего не сделал, а просто сказал, евреи в Израиле пришли в дикий экстаз и восторг, мусульмане, особенно на Ближнем Востоке, пришли в дикую ярость и обещают…
О.Пашина― И может начаться новая война. Замечательно.
Л.Радзиховский― ...обещают новую войну. В Америке, значит, те, кто читали Библию и всерьез относятся к этой книге, очень довольны. А те, кто к этой книге относится не всерьез, ну, им всё равно.
Значит, это доказывает, еще раз повторяю, роль символов, вот таких символических фраз в политике. Поскольку, действительно, эта роль исключительна, она гораздо больше, чем роль денег, чем роль власти самой по себе… Человек – символическое животное, а политика – это абсолютно символическая деятельность, и в этом смысле слова Трампа, которые ничего не изменили в реальном мире, имеют большое значение для сознания людей, а, соответственно, для их действий.
Значит, почему Трамп это сказал? Ну, тут масса есть обстоятельств, начиная от абсолютно анекдотических, что его дочка еврейка, значит, перешедшая в иудаизм. Но это просто, все-таки, анекдот.
Потом его вечное пиаровское желание быть на плаву, что-то такое отчебучить, что его привело к тому, что он замечательно общается с Северной Кореей, называет лидера Северной Кореи «больным щенком», а тот его – «старикашкой-шизофреником». То есть диалог в прямом эфире идет очень конструктивно. Вот. В общем, Трамп без Twitter’а жить не может, ему очень важно привлекать. Это два.
Л.Радзиховский: Улюкаев его не боится. Вот в этом разница между Улюкаевым и СечинымQТвитнуть
Три, в Америке есть, еще раз повторяю, десятки миллионов людей, которые к этой странной книге под названием «Библия. Евангелие» относятся всерьез. Коли относятся всерьез, то они относятся всерьез к тому, что Иерусалим не столица Палестины, а столица исключительно Израиля. Это три.
Четыре, Америка от этого ничего не теряет. Теракты если будут, то они будут исключительно в Израиле, а отнюдь не в Америке.
Возможно, помимо всех этих высоких соображений у Трампа было еще и вполне прагматическое политическое соображение. Политическое соображение заключается в том, что так называемый мирный процесс на Ближнем Востоке заморожен, 100 лет идут переговоры, ничего не двигается с мертвой точки…
О.Пашина― И теперь надо всё обострить так.
Л.Радзиховский― И он решил разморозить этот процесс.
О.Пашина― Ну так он сделал только хуже: вот там День гнева, уже выходят на улицы палестинцы, столкновения с израильскими войсками.
Л.Радзиховский― Да. Значит, во-первых, когда громко лают, обычно плохо кусают. У меня такое впечатление, что все эти громкие истерики и эти обещания «Держите меня семеро, держите, я брошусь под автобус» так же, как страстное желание миллионов антисемитов по всему миру, которые пишут без конца «Вот сейчас начнется, вот их зарежут, вот их перережут». Я думаю, что слухи об этом несколько преувеличены. Орут они много, а сделали они пока что мало.
Кстати, люди, к которым это относится, немножко больше, чем к жителям Газы и чем к жителям Турции, и даже чем к жителям Ирана, а именно арабы, живущие в Восточном Иерусалиме, что они сделали? Ни-че-го. Ни баррикад, ни митингов, ни криков, ни битья стекол, насколько я понимаю, ничего не происходит. Между тем, к ним, казалось бы, это имеет некоторое отношение. Так вот поскольку они баррикад не строят, то остается только Ирану и Турции баррикады строить.
Я не знаю, порвет ли Турция… Это тоже, кстати, изумительный пример (турецкая логика). Значит, когда Израиль объявил Иерусалим своей столицей, Турция не порвала отношения с Израилем. Когда Трамп объявил Иерусалим столицей Израиля, Турция не порвала отношений с Трампом, то есть с Америкой. Но она объявила, что она, может быть, порвет отношения с Израилем. Это изумительный пример турецкой логики. Но я не думаю, что турки уникальны, я думаю, что это в каком-то смысле все люди в своей логике не очень логичны.
В общем, я не думаю, откровенно говоря, что это будет какой-то неслыханный взрыв, великая интифада и так далее. Просто…
О.Пашина― То есть сейчас покричат-покричат и успокоятся?
Л.Радзиховский― Ну, более или менее, я думаю, успокоятся по той простой причине, что реально, все-таки, символические вещи имеют огромное значение без вопросов, но реальные вещи тоже имеют большое значение. Поскольку реально не произошло ни-че-го, то из ничего, я думаю, в конечном счете и выйдет ничего.
Но исходная позиция для переговоров несколько изменилась. Стала ли эта исходная позиция лучше для Израиля или стала эта позиция хуже для Израиля, стала эта позиция лучше для палестинцев или стала она хуже для палестинцев, я сегодня сказать не могу. Но я думаю, что некоторое изменение в исходных позициях для торга, все-таки, произошло.
Страны Ближнего Востока как всегда будут вести себя очень по-разному. Мне трудно себе представить, что сунниты по такому поводу объединятся с шиитами, а Саудовская Аравия прекратит войну. Она ведет войну против Ирана, а Иран ведет войну против нее, только на территории Сирии. Вот, что они на эту войну на радостях прекратят, и вместе как крестоносцы пойдут штурмовать Иерусалим.
Более того, я не исключаю того, что через какое-то время Трамп скажет «Да, конечно, Иерусалим – столица Израиля. Но разве я говорил про весь Иерусалим? А почему бы Восточному Иерусалиму?..» ну и так далее, и так далее.
О.Пашина― Ну да. А для России в этой ситуации не залезть ли нам туда и не попытаться разрулить что-нибудь, подвинув США?
Л.Радзиховский― Обязательно. Поскольку для России любой скандал хоть какое-то развлечение… В первой части мы говорили о том, что в России не происходит ничего, а чужие скандалы – хоть малое, но развлечение. Своих нет, так хоть чужие. Так что для России это, несомненно, хорошо.
О.Пашина― Ну и последняя тема, наверное, которую мы успеем обсудить, это последнее слово министра Улюкаева в суде.
Л.Радзиховский― Ну, во-первых, я надеюсь, что это далеко не последнее его слово.
О.Пашина― На сегодняшний день.
Л.Радзиховский― Я очень лично сочувствую Алексею Улюкаеву. По-моему, он ведет себя на этом процессе в высшей степени достойно и мужественно. Я слышал слова «А чего ему еще остается делать?» Ему много чего остается делать. Пусть те, кто так говорят, поставят себя на его место. Если они, находясь под судом, готовы рвать рубаху и идти на такого опасного во всех отношениях противника как Сечин, то честь им и хвала.
Картина «Сечин-Улюкаев» более чем наглядна. Один человек боится прийти на суд и под детскими предлогами на уровне третьего класса «У меня троллейбус сломался» не являются на урок, а другой открыто режет, что хочет.
О.Пашина― Ну, тому деваться, действительно, некуда.
Л.Радзиховский― Деваться ему есть куда.
О.Пашина― Если б он мог не прийти, может быть, он бы не пришел. Но он не может не прийти.
Л.Радзиховский― Не прийти он не может, это точно. Но, вот, говорить и вести себя он может по-разному. Он может обвинять Сечина и не обвинять Сечина. Он может уйти в глухую несознанку, а может говорить «Да я не взятку брал – это просто помощь, обычная благодарность чиновникам» и так далее.
Кроме того я с большим интересом читал распечатки дружеского общения Сечина, когда он готовил эту провокацию с Улюкаевым.
О.Пашина― Да-да, мы все читали.
Л.Радзиховский― «Лешенька, как тебе? Не холодно ли тебе в курточке?» Я думаю, что в этот момент, если кто помнит фильм «Бриллиантовая рука», Улюкаев должен был его спросить: «Игорек, ты в самодеятельности играл?» На что Сечин должен был ответить: «Да, играл» и подумать «Зачем я соврал? Я же не играл. А зачем он спросил?»
Вот, в самодеятельности Сечин не играл. Это его первый опыт постановки «Макбета» в самодеятельности, опыт провальный. Макбета из него, я думаю, не получилось, потому что Макбет был не трус.
О.Пашина― А чего он боится, вот тоже не понятно.
Л.Радзиховский― Не знаю, чего он боится, но боится.
О.Пашина― Сделав все вот эти шаги, чего уже можно бояться?
Л.Радзиховский― Я не знаю, чего он боится. Я вижу, что он боится. Это факт. Если человек не боится, то…
О.Пашина― Максимум, что ему мог бы сказать Улюкаев в лицо, «Ты тут врешь, тут врешь и тут врешь», а тот бы сказал «Нет, я не вру».
Л.Радзиховский― Вот этого он и боится. Вы знаете, когда был суд в 1933 году по поводу Рейхстага, на суд пришел Геринг. Он в отличие от Сечина не боялся. Димитров задавал ему разные вопросы, Геринг, как говорится, то бледнел, то краснел, и в конце Димитров ему сказал «Вы боитесь моих вопросов, господин министр», в ответ на что Геринг крикнул «Вы негодяй! И когда вы выйдете из суда, я с вами расправлюсь. Вы мошенник и негодяй». Вот такой был обмен любезностями в суде.
Может быть, Сечин боится этого. Может быть, чего-нибудь другого. Я не знаю. Но если человек не боится, то он отвечает за базар, подтверждает свои показания, ходит на суд, находит для этого 5 минут, а не улетает то в одну служебную командировку, то в другую служебную командировку. Он боится. Улюкаев его, судя по словам Улюкаева, не боится. Вот в этом разница между министром Улюкаевым и бывшим вице-премьером Сечиным.
О.Пашина― И это было особое мнение журналиста Леонида Радзиховского. Я благодарю всех, кто смотрел нас и слушал. Всего вам доброго, до свидания.
Комментариев нет:
Отправить комментарий