ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА О НЕПРАВИЛЬНОЙ ЕВРОПЕ

Ю.ЛАТЫНИНА: Мы рассказываем, что победили американского тигра, хотя этот тигр совершенно бумажныйQ64

Есть замечательный анекдот про настоящую немецкую семью. Стандартная немецкая семья – один папа, один мама, двое детей и грек.

Вот, собственно, Греция за то, чтобы в настоящей немецкой семье было два грека, а не один. Всё остальное кажется ей страшным заговором – об этом, собственно, она и проголосовала на своем референдуме, объяснив, что проклятые жидомасоны и прочие олигархи вступили в заговор против Греции. После чего вместо того, чтобы послать Грецию на 3 буквы, куда подальше, жидомасоны и олигархи бросились ее спасать.

Надо сказать, что, конечно, Ципрас очень ловко повернул дело, потому что тот план, который он после этого предложил Евросоюзу, он был, на самом деле, практически такой же жесткий и даже более жесткий в чем-то, чем тот план, который Греция презрительно отвергла на референдуме. То есть, с одной стороны, популист Ципрас показал фигу Евросоюзу и заработал очки для греческого избирателя, а потом, понимая, что дело пахнет керосином, он, все-таки, попытался влезть в последний вагон уходящего поезда.

То есть, действительно, он поставил Евросоюз в очень тяжелую ситуацию. Но согласитесь, все-таки, удивительная ситуация. Всем понятно, что Греция и дальше не сдержит своих обещаний. Всем понятно, что рано или поздно Грецию придется бросать. Тем не менее, сила европейской бюрократии и сила европейской демократии такова, что… Да, на этот раз капитулируют даже не в Мюнхене перед Гитлером – капитулируют просто перед каким-то Ципрасом.

И, собственно, третья международная история – это история подписания сделки с Ираном. Иран прекращает быть страной-изгоем, размораживаются 150 миллиардов долларов на его счетах. Через 5 лет он получает доступ к любым самым современным системам вооружений. В ближайшее время он всё больше начнет добывать нефти и в ближайшее время он начнет получать где-то по 120 миллионов долларов за свою нефть ежегодно.

Я сейчас не буду оценивать, прав Обама, проталкивая эту сделку, или прав премьер Израиля Беньямин Нетаньяху, который говорит, что это крах всего. Я, действительно, совершенно не компетентна судить, что лучше – держать Иран в качестве страны-изгоя или попробовать как-то втянуть его в международный оборот.

Но обратите внимание на саму постановку вопроса. Иран со времени своей революции не сделал ничего, чтобы стать приличной страной. И немыслимо, чтобы в XIX-м веке или даже в начале XX-го века кто-то бы всерьез обсуждал, что вот эту страну, которая ведет себя так, давайте… Вот, с санкциями не помогло – давайте посмотрим, может быть, если подружиться, она помягчеет.

И, собственно, это очень важный момент, потому что и вот этот вот английский клерик, о котором я говорила, и греческая история, и иранская история – это всё симптомы одной и той же самой истории, это всё симптомы того, что… И, собственно, и российская история, потому что мы очень пыжимся и мы говорим, что мы вот такие крутые, мы ищем свой путь, мы встали с колен. Мы всячески рассказываем, что мы победили американского тигра, хотя этот тигр совершенно бумажный.

Но проблема заключается, на самом деле, не в нас и не в Греции, и не в Иране, а проблема заключается в том, что та западная цивилизация, которая когда-то была не только свободной, но и очень жесткой, сейчас остается только свободной. И сейчас она позволяет существовать любым достаточно маргинальным режимам, никак их не наказывая. И, собственно, в этом смысле те проблемы, которые имеет внутри себя Россия, и точно так же, как и история с Грецией, точно так же, как эта история с Ираном, это всё, на самом деле, действительно, симптомы слабости Запада. Это не значит, что в России хорошо – это значит, что на Западе что-то очень-очень неправильно.