Эдуард Тополь | Уши вянут

АНАЛИТИКА 7.08.2023 ЭДУАРД ТОПОЛЬ

Что, кроме матерщины, вынесло из матерной России поколение «Пу» нынешним девятым валом, покажет время.

Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Эдуард Тополь

А закаты у нас идиллические. Прогуливаясь по вечернему променаду над морем, ты физические ощущаешь, как наша огромная Земля ме-е-едленно поворачивается, подставляя сиреневую плоть безмерного Средиземного моря под огромный, сваренный всмятку, желто-розовый диск солнца. Усталое светило клонит свою пламенную головушку к матушке Земле и тихо погружается в ее остужающее лоно.

Это час отдохновения от дневной израильской гонки, угнетающей жары и работы на пределе. И в природе все отдыхает от нас, людей, автомобильных гудков, выхлопных газов и шума газокосилок.

Умиротворение, расслабление, запах цветущего розмарина – если б знали вы, как мне дороги наши мирные вечера…

Но полтора года назад эта идиллия треснула от русского мата.

Вечерний променад заполнился новоприбывшей российской молодежью. Две 15-летние пацанки звонко, во весь голос разговаривают друг с другом великим, могучим и трехэтажным. На детской площадке компания юношей и девушек громко матерится, покуривая травку. Скамейки в беседке заняты еще одной группой матерщинниц, не знающих, вообще, ни одного приличного слова. И, наконец, просто столбняк – 30-летние муж с женой ведут за руку пятилетнего сына, и отец буднично разговаривает с ребенком через «бл-дь» после каждого слова!

Нет, я не строю из себя чистоплюя и интеллигента в очках, мои книги тому доказательство. Когда-то, в позапрошлой жизни, я писал с Вадимом Труниным, автором сценария знаменитого «Белорусского вокзала», сценарий фильма «Юнга Северного флота», и Вадим открыл мне главный секрет нашей профессии: любой русский диалог только тогда жизненно правдив, когда после каждого слова можно поставить трехэтажный матюк. Можете проверить мои книги, я помню это правило по сей день.

Но когда девушки изъясняются матом без единого слова из словарей Ожегова и Даля – о, бедная Лиза!, о, Наташа Ростова!, ау, вы еще есть на Руси?

Весной 2022 года поток заявлений на репатриацию из России в Израиль  парализовал работу консульских отделов в дипломатических представительствах нашей страны. За 12 месяцев, прошедших с 24 февраля 2022 года, в Израиль въехали 159 100 граждан России, из которых 50 900 –репатрианты, остальные – туристы. Около трети репатриантов – люди в возрасте от 18 до 35 лет. Еще 24% – несовершеннолетние, 22% – от 36 до 50 лет, 14% – от 51 до 64 лет, 13% – старше 65 лет.

В 2023 году показатели остаются на том же уровне: в первом полугодии Израиль принял 103 400 российских туристов. Эти данные опубликовало МВД Израиля. Какое количество этих туристов – русские призывного возраста, сбежавшие от армейского призыва на войну с Украиной, МВД не сообщает. Впрочем, и среди еврейских репатриантов таких немало. Да, они евреи по паспорту, хотя еще вчера считали себя, как Леонид Гозман, «европейскими русскими». Но и те, и другие привезли с собой хотя бы свой созидательно-энергетический потенциал, за счет которого неплохо жили в Путинской России, и рано или поздно почти все состоятся в Израиле.

А что, кроме мата, привезли сюда их дети? Если 24 % приехавших за прошедшие полтора года – несовершеннолетние, то их 60 000!

Спокойно, говорю себе: что ты хочешь от них? Их готовили на убой. Они же родились при Путине, дети путинизма. А Путин с чего начался? С блатного «мочить в сортире». Он только первые пару лет президентства разговаривал с подчиненными языком школьных учебников, а затем, укрепившись на троне, освободился от тургеневского этикета и стал всем и вся «сопли наматывать на кулак».

Рыба тухнет с головы, Россия тухнет с Кремля, поколение, родившееся в нынешнем веке, Путин вырастил в своих телевизионных загонах, как кур на птицефабрике, на пушечное мясо, и как бойцовых псов для зверств в Буче, Ирпене и Мелитополе. Ни курам, ни питбулям не нужны ни Десять заповедей, ни Пушкин, ни даже «Моральный кодекс строителя коммунизма». Известные путинские питмены – специалисты по воспитанию боевых питбулей породы «наши» и «росгвардия» – Сурков, Мединский, Собчак, Соловьев, Киселев, Кеосаян, Симонян, Дугин и т. п. – потрудились на славу. Уже десять лет назад по Москве нельзя было пройти, не увидев и не услышав на каждом шагу молодежь, буднично разговаривавшую матом. Честно говоря, тогда я близоруко сваливал все на московскую погоду. Помню зиму в начале десятых годов – за пять зимних месяцев в Москве было только шесть солнечных дней. И я говорил: ну, что вы хотите? В Москве и вокруг нее живет 20 миллионов человек. Утром, проснувшись, они смотрят в окно, а там глухая хмарь, небо серой портянкой лежит на грязных сугробах. Что они говорят? Трехэтажное «ё!». Затем выходят на улицу, а вокруг голые деревья с раковыми опухолями вороних гнезд и ледяная корка на собянинской плитке, ноги опасно скользят, как у Чарли Чаплина. Что вырывается изо рта? Все то же «ё!». Добравшись живым до автобусной остановки или до станции метро, что видит человек? Толпу и давку. И снова – «ё!». Если 20 миллионов взрослых людей трижды, как минимум, в день отправляют в небо чью-то мать, а с ней и свою черную энергетику, то о какой чистой среде обитания для их детей может идти речь?

Но теперь, издали, мой взгляд расширился на всю Россию, теперь у меня общегосударственный подход, как у Путина. Если вся страна, все 120 миллионов, ежедневно и многократно посылает на «х» чью-то мать, то все матери страны, даже глубокие старухи, ежедневно подвергаются грубому сексуальному насилию. Так что ж мы удивляется тому, что российские матери позволяют посылать своих сыновей еще дальше, на «у-ф» – украинский фронт и даже на “z” – zа пределы русского алфавита?

До 24 февраля 2022 года поколение «Пу» жило в границах Путинской России, изредка расслабляясь с родителями на турецких и египетских курортах среди своих же сверстников. Эти творческие симпозиумы по обмену матерщины из разных районов необъятной РФ выработали универсальный язык общения без употребления почти всех русских слов из словаря Ожегова, за исключением сокращений для смс. Мат легализовался в российских фильмах и на сцене до такой степени, что и в телесериале «Полет» Петра Тодоровского, внука великого и трепетного лирика Петра Ефимовича Тодоровского, от которого за сорок лет дружбы я не слышал ни одного матерного слова, персонажи щеголяют матом, как полвека назад молодежь щеголяла цитатами из Хемингуэя и Булгакова. Между прочим, в его «Интердевочке», написанной Владимиром Куниным с реальных питерских проституток, эти проститутки разговаривали и вели себя, как леди, а в «Полете» юные московские леди разговаривают и ведут себя, как вокзальные бляди. Как говорил Петр Ефимович, «А шо такого?» Среда обитания. Даже в спектаклях Константина Бого–молова, сына моего ВГИКовского однокурсника Юры Богомолова, такой богохульный – при их-то фамилии! – мат, что хоть святых выноси, хоть грешных.

А с марта 2022 года эта «Новоречь 20-20» хлынула через российские границы всюду, куда ведут наземные и воздушные дороги.

В первом, 1861 года, издании «Толкового словаря живого великорусского языка» Владимира Даля было 200 000 слов. В новом, 2015 года, издании «Толкового словаря русского языка» Сергея Ожегова от живого великорусского осталось 100 000 слов, терминов и выражений неясной живучести. Интересно, смогут ли понимать Тургенева и Пушкина россияне в XXII веке, если эта усушка «шагреневой кожи» русского языка сохранится?

Известно, что в начале ХХ века для службы иностранца в Британской армии ему нужно было выучить лишь 200 английских слов. Для службы в Росгвардии, ЧВК «Вагнер» и в путинской армии можно обойтись и меньшим числом, достаточно знать как «наматывать сопли на кулак», «тюкать человека по башке до гробовой доски», «мочить в сортире», «подняться с колен и как следует огреть». А для тех, кто на школьных уроках «Разговоры о важном» и “Основы безопасности и защиты Родины” не поддается пост-большевистской дрессировке, есть Мосгорсуд, исправительные и воспитательные колонии, а также ГНИИИ в Петербурге и «Сигнал» в Москве, где производят «Новичок».

И дело не только в мате. Если цифры статистики не производят на вас впечатление, есть более наглядные показатели. Взгляните себе под ноги. Такого количества окурков на тротуарах, как сейчас, не было раньше в Израиле. Конечно, есть и курящие израильтяне (к сожалению). Но все они поголовно – и мужчины, и женщины – служили, как их отцы и матери, в израильской армии и знают, что нет на этой земле даже пяди, не орошенной еврейской кровью. Поэтому никто из них не сплюнет на Святую землю и не бросит на нее окурок. Но у новоприбывших нет этих чувств к израильской земле. Они на родине плевали на землю и тут продолжают…

Историки говорят, что нынешняя волна российской эмиграции не то шестая, не то седьмая. Первые волны дали миру Набокова, Сикорского, Дягилева, Рахманинова, Шагала и еще несколько тысяч, а то и сотен тысяч талантов разного масштаба и калибра. А евреи, бежавшие из Российской царской и сталинской империй, создали государство Израиль.

Что, кроме матерщины, вынесло из матерной России поколение «Пу» нынешним девятым валом, покажет время. Если, спасенные от призыва на путинскую СВО, они останутся в Израиле, то, я надеюсь, приспособятся. Пойдут в израильскую армию, освоят ивритские и английские площадные выражения, а заодно, так и быть, что-то еще, цивилизованное.

А пока от них за версту слышно и пахнет сортирной путинщиной, отчего уши вянут.

Придется, наверно, заменить вечерние прогулки на предутренние.

Источник