«Надлан»
Михаэль Никомаров
(«НАДЛАН» — נדל»נ – недвижимость, ивр.)Именно так левые «окрестили» территории Иудеи и Самарии, освобожденные в 67-м году. Смысл этого определения в том, что Иудея и Самария это лишь товар для торговли, и их можно будет использовать для обмена на мирные соглашения, нормализацию с арабскими странами и для прочих политических и дипломатичеких целей.
Сами же Иудея и Самария как таковые никакой ценности для Израиля, по убеждению левых, не имеют. Более того, если их удастся обменять на тишину, стабильность и добрососедское сотрудничество, их отдача скажется на благополучии страны благприятнейшим образом.
Мало того, мы тем самым сможем избавиться от клейма «оккупантов» и «государства-апартеида», что улучшит наш имидж в глазах цивилизованого мира и устранит значительное препятствие для прогресса во всех областях.
В этом определении уже содержится определенное лукавство.
Так что, несмотря на надежду продать ее в обмен на мир, осущетвлять это, левые не шибко спешили. Спешить с этим они начали лишь в последние пару-тройку десятилетий, когда левый сионизм окончательно извратился в пост-сионизм, что означает отдать всем все, на этом заработав, и смыться, «выключив за собой свет».
Вместе с тем, наши левые, то есть сторонники отдачи Иудеи и Самарии арабам, делятся на две категории.
Это либо пост-сионисты, для которых Израиль перестал обладать самостоятельной ценностью. Патриотизм ими полностью утрачен, вытравлен из сознания или загнан в дальний угол. Они не видят ничего страшного в страшных прогнозах о ликвидации нашей страны, сами о них пишут с самодовольством и зарабатывают на европейских грантах за сво «работу». Однако лишь немногие действительно стригут с этого купоны. Большинство решает вопрос в частном порядке, покидая страну и уезжая на «благословенный» Запад, тем самым подрывая массовость своего движения в стране.
Аргумент же, что арабам куда лучше под израильской «оккупацией», чем под властью своих коррумпированных властей, они парируют столь же убедительно:
«Это их проблемы, как им распорядиться своей независимостью. Наш моральный долг. Власть над другим народом безнравственна»,
— говорят они. Эта абстрактно-гуманистическая позиция со временем показала свою полную несостоятельность. Подавляющее большинство этих левых гуманистов воочию убедилось, во что конкретно выливается это абстрактное «причинение добра»: предоставленные самим себе, арабы режут друг друга и винят во всем тех, кто дал им свободу, то есть самих этих левых «гуманистов».
Те же арабы, что живут среди нас и с которыми левым мечталось жить в мире и согласии, потому что «они такие же люди, как мы», и стоит им дать лишь равноправие и исправить наши ошибки с дискриминацией, — эти арабы показали, что они мгновенно используют это, как слабость, выживают евреев и устраивают в Нацерете и Кафр-Кане все ту же Газу, в которой стонут и из которой норовят удрать.
Это привело к отрезвлению большинства левых идеалистов. Так же, как абстрактный гумманизм коммунистов, приведший на практике к страданиям и гибели миллионов «осчастливленных», так и результаты абстрактной «справедливости» по отношению к арабам испугали левых и заставили посмотреть правде в глаза.
Таким образом отношение левых к территориям Иудеи и Самарии, как к «надлану», «недвижимости», товару для обмена на мир с соседями, перестало быть актуальным. Их стало больше занимать, как снизить международное давление, сохраняя свою власть над «территориями». Отсутствии внятного ответа на вопрос, что делать, сдвинуло их в прагматический центр, лишенный вообще всякой идеологической цели, где собрались все, и справа, и слева, разочарованные в собственном бессилии или наоборот, обрадованные коллапсом всех идеологий и триумфом жлобско-прагматической «идеологии».
От массового идеологического движения за абстрактную справедливость осталась горстка активистов «Мереца», еле преодолевшего электоральный барьер.
Тем временем и правые изменились. «Два берега у Иордана, и оба наши» Ликуд давно не поет. Идеология светского национализма, подразумевающая спокойствие и процветание в своей стране, закономерно привела к такому же прагматическому пониманию реальности, что и бывших левых. А именно, что ради них стоит удовлетвориться лишь частью этих «берегов», и чувствовать себя «беседер» со своей сионистской совестью.
Да и национально-религиозный лагерь, в конце концов, смирил свой воинственно-поселенческий азарт на бюргерское степенное самодовольство в благоустроенных ишувах с хорошими домами, чистым воздухом и комиссией по приему новых членов.
Численность еврейского населения за «зеленой чертой» стала показателем успеха поселенчества вместо процентов занятой территории. В обмен на тишину, арабам фактически позволили овладеть всей Иудеей и Самарией – то, чего они добивались прежде путем террора.
Фактически, бывшие правые теперь тоже стали идеологическим центром, то есть такой же идеологической «дыркой от бублика», какой стали бывшие левые. Не «де-юре», так «де-факто» свыше 90% Иудеи и Самарии и так уже уступлены арабам, и их вполне устраивает это «де-факто»: «де-юре» на Востоке – пустой звук, стекляные бусы для европейских «дикарей». Сегодня спор между левыми и правыми — это, что отдать и что оставить от тех крох территорий Иудеи и Самарии, которые евреи успели в свое время заселелить. Вот и все, что осталось от былого «надлана».
Как же так вышло, что столь драгоценный товар, за который предполагалост купить мир и спокойствие на все времена, оказался так бездарно разбазарен в обмен на сиюминутную хрупкую тишину, то и дело взрывающуюся обстрелами и интифадами? Неужели и бывшие левые, и бывшие правые прагматики не понимали, что ни уступки арабам, ни заключение с ними договоров, ни предоставление им самостоятельности и даже независимости не снизит опасность их нападения, а напротив, лишь придаст им дополгительные силы и возможности для него?
Что попытки откупиться от них приведут к рэкету с их стороны, что фактически поставит нас в положении их заложников, «зимми», платящих «джиззю» – налог за право на жизнь для неверных?
Конечно, все всё прекрано понимали. Это мы не правильно думали, что для левых Иудея и Самария – «надлан».
На самом деле это вовсе не так.
Правами можно поступиться, имуществом, в том числе и недвижимым «надланом», тоже. Повелением Свыше «поделиться», прийти к компромиссу невозможно.
Это понимают все арабы. Ислам заповедует джихад, и захват наших земель, нашей страны, да и всего мира это для них не право, а долг. И они прекрасно понимают, что наш отказ от заселения Эрец-Исраэль это не уступка в наших правах, а отказ от повеления Вс-него. И это делает нас трусливыми вероотступниками, сбродом ничтожеств, «кузнечиками в их глазах».
Но, как левым на самом деле наплевать на арабов с их незаисимостью и их благополучием, а интересует абстрактная справедивость (хорошо оплаченная Евросоюзом), так им глубоко наплевать и на то, что арабы думают о нас.
Им гораздо важнее другое: их власть в нашей стране. Они прекрасно понимают, что реальное овладение, заселение наших сердцевинных, заповеданных земель Иудеи и Самарии станет очевидным исполнением пророчеств и приведет к взрывному подъму религиодного созания в народе. Власти левых придет конец.
Этого они боятся и не могут допустить. Не в том даже дело, что что в страну вернется Шабат и кашрут. Правые, даже религиодные, придя к власти, не установят диктатуру, это не про нас. «Государство Галахи» – это жупел для пропаганды. На самом деле левые боятся расплаты за все те преступления против народа и страны, которые они успели совершить за десятилетия своего официального и неофициального господства.
Эти предатели и преступники и сегодня во власти. А дети тех, кто уже отошел в мир иной, составляют нашу «элиту». Им есть, чего бояться.
Поэтому они и развивают антирелигиозную истерию вокруг «государства Галахи», «еврейского Шариата» и «иудейского Ирана». Многие верят. Особенно те, кому вообще евреи не нравятся. И таких сюда везут все больше и дают влияния все больше, и микрофоны все чаще…
Но что же правые? Им-то, казалось бы, не след плестись за левыми негодниками, потакая им в слепой ненависти к еврейской вере. Ведь, вот она их «ахиллесова пята», вот оно, их слабое место, их болевая точка: Иудея и Самария.
Начни заселять ее – и не жалкими клочками, жмущимися друг другу поближе к пресловутой «зеленой черте», а на деле, по всей территории, не боясь ни арабов, ни европейцев, ни ООН и ни «дистейта» – и власти левых придет конец. Народ воодушевится, а мир, увидя это, лишь остолбенеет. Как это было в 67-м.
Казалось бы, это столь очевидно! Почему же правые не воспользуются этим? По трем причинам.
Во-первых, за время, что левые были у власти (опять же, что номинально, что фактически, контролируя все государственные институты, СМИ и академию), им удалось создать систему, при которой правое движение полностью парализовано, кастрировано и подкуплено.
Ни массовый правый избиратель, ни его его процеженные через левую цензуру лидеры не хотят обострений. Лидеры будут лгать, а избиратель предпочтет быть обманутым. Что и происходит.
Даже религиозные сионисты, которые, казалось бы, должны рваться в бой, делают это больше словесно, а в самые решающие «моменты истины» куда-то исчезают, позволяя беспрепятственно ликвидировать очередной форпост «молодежи холмов» и публично отмежовываются от «экстремистов-машихистов», фактически предавая саму Тору.
Сам Рав не дожил ни до Шоа, ни до 1947, ни до 1967 года, а мы все топчемся на том же месте, не имея ответов на новые вопросы. За минувшие без малого сто лет, нового рава Кука у нас так и не появилось. Религиозный сионизм захлебнулся.
С одной стороны, он продолжает жить по Галахе Галута, кое-где косметически подправленной с учетом «новостей» последнего столетия. С другой стороны он плетется в хвосте светско-правых политических движений, неспособный создать свою собственную политическую стратегию. Даже сегодня, когда на голове нашего премьер-министра впервые в истории государства мы видим кипу, мы не видим, чтобы правительство начало делать то, что соответствовало бы истинно национально-религиозной идеологии, то есть заселения территорий Иудеи и Самарии.
Напротив, мы видим, какими уступками, комромиссами, почти предательствами национальных интересов пришлось ему заплатить за право оказаться в своей должности. Конечно, еще рано подводить итоги, может быть, он окажется умнее, смелее, последовательнее и принципиальнее, чем выглядел все годы, что мы его знаем. Но верится в это слабо. Ведь для собственной стратегии нужна собственная идеология, а ее у национально-религиозного лагеря, как не было, так и нет.
…Иногда мне кажется, что эти вопросы лежат вообще за областью человеческого понимания. Что появление новой идеологии, более того, новой формы иудаизма это революция масштаба революции рава Йоханана бен-Закая. Что под силу это лишь Машиаху. Что времена эти наступили, и потому весь мир сейчас «штормит».
А если так, то лишь озарение Свыше, явит нам Истину в лице Царя-Машиаха. Мы же, топчащиеся у подножья, услышим лишь Голос Вс-него. Чтоб не умереть.
Июль 2021
Комментариев нет:
Отправить комментарий