Израиль надеется на открытие границ и восстановление турпотока из России к середине лета. Об этом «Известиям» заявил посол Израиля в Москве Александр Бен Цви, возглавивший дипмиссию в ноябре. Он также уточнил, что еврейское государство пока не решило, будет ли приобретать российскую вакцину «Sputnik V», но частная иерусалимская клиника «Хадасса» уже закупила 1,5 млн доз препарата. Израиль не цепляется за «сделку века», пояснил посол в интервью, страна открыта любым предложениям новой администрации США. Александр Бен Цви также анонсировал, что в ближайшее время дипотношения с еврейским государством планируют установить еще две страны региона.
«Мы обычный козел отпущения»
— Как в Израиле относятся к тому, что Джо Байден уже наметил свои шаги к восстановлению отношений с Ираном и, в частности, может вернуться к ядерной сделке 2015 года?
— Начнем с того, что это еще не произошло. Наше отношение к этой сделке с самого начала было отрицательным. И неважно, это был президент Обама или Трамп. Трамп просто понял наш подход к этому вопросу и поэтому вышел из соглашения. Но, в общем-то, это соглашение мы считаем плохим потому, что довольно много вопросов, на которые нет ответа. Например, всё, что связано с баллистическими ракетами.
Так что неважно, кто находится в кресле президента — наш подход к этому соглашению отрицательный, очень просто. А сотрудничать мы будем со всеми президентами.
— То есть Израиль все-таки надеется, что США не вернутся к ядерной сделке в том виде, в каком она существует сейчас?
— Конечно.
— Что нужно в ней исправить, чтобы она устраивала и Израиль, и США, и Иран?
— Я не знаю насчет Ирана, это надо их спросить. Я могу сказать, что нашу страну устраивает полный отказ Ирана от военных ядерных программ, от всего, что связано с развитием баллистических ракет дальнего действия. Не знаю, видели ли вы, недавно вышел в Tehran Times такой материал: там карта Ирана и вокруг такие круги — все виды ракет, которые у них есть. И заголовок Back off! (англ. «Отстань, отвали»).
То есть угроза не только нам, ракеты 2,5 тыс. км дальности не угрожают Израилю, мы ближе — они угрожают другим странам. Вот возьмите 2,5 тыс. км вокруг Ирана и увидите, кому это угрожает. Так что надо об этом говорить.
А также говорить о финансировании терроризма. Не стоит забывать, что Иран финансирует разные шиитские организации в Сирии, Ливане, в секторе Газа, в Йемене и так далее.
То есть тут еще много разных факторов, которые связаны не только с ядерной сделкой, и это понимают уже многие. Например, страны Персидского залива, которые видят угрозу там, а не в Израиле.
— В Израиле до сих пор никак не комментировали сообщения СМИ о том, что к убийству иранского физика-ядерщика Мохсена Фахризаде причастны израильские спецслужбы. Насколько они далеки от истины? В СМИ появились сообщения, что посольства Израиля по всему миру обеспечили дополнительными мерами безопасности якобы из-за того, что Иран может устроить акты возмездия.
— Насчет безопасности посольства я говорить не буду, этот вопрос мы не обсуждаем в СМИ. Но скажем так: во всем, что происходит в Иране плохое, всегда виноват Израиль. То есть мы обычный козел отпущения, потому что так проще. Хотя у Ирана довольно много других врагов. По-моему, они напали на нефтяные заводы Саудовской Аравии — у нее тоже могут быть причины для недовольства. Или, например, их поддержка йеменских хуситов.
Во время похоронной процессии убитого ученого-ядерщика Мохсена Фахризаде, Тегеран
То, что Иран нас обвиняет каждый день, говорит, что сотрет Израиль с лица земли — мы уже к этому привыкли. Единственное, что мы никогда не говорим, что это глупость. То есть мы всегда принимаем меры безопасности. Вообще, и в Израиле, и за границей мы делаем всё, чтобы обеспечить безопасность наших граждан.
— Вы сейчас точно можете опровергнуть то, что Израиль стоит за этим убийством?
— Я не могу ни опровергнуть, ни подтвердить это, поскольку у меня нет никакой информации по этой теме.
«Это не переговоры, это диктат»
— Этот год запомнился историческим событием: сразу четыре арабские страны подписали мирные соглашения с Израилем. В 1990-е годы, после подписания соглашений в Осло, также был намечен курс на нормализацию отношений между арабскими странами и Израилем. Однако в 2000-м году случилось интифада, и арабские страны свернули этот трек. Как, по-вашему, в случае обострения израильско-палестинских отношений не заморозят ли арабские страны курс на нормализацию отношений?
— Думаю, нет, потому что они начинают понимать: их должны волновать в первую очередь свои интересы. В свое время им надо было постоянно думать о палестинцах, это шло вразрез с их собственными интересами.
На Ближнем Востоке произошел переворот в мышлении, страны осознали, что Израиль действительно не является врагом мусульманских государств. Очень просто: мы действительно им не являемся. У нас нет никаких проблем с любой арабской страной, которая относится к нам нормально — у нас нет проблем с Саудовской Аравией, то есть нет территориальных, экономических претензий.
Многие арабские страны это понимают, как понимали и в 1991 году, когда у нас были посольства в Марокко, Мавритании, Тунисе. Я думаю, что мы этим путем пойдем и дальше. Сейчас и Судан присоединился. И в ближайшее время еще пара стран присоединится к этому процессу.
— Вы говорите, что арабские страны стали ставить свои интересы выше, чем интересы Палестины. Тем не менее при заключении Авраамовых соглашений 15 сентября ОАЭ четко выразили свою позицию, что Израиль должен отказаться от аннексии Иорданской долины. Действительно ли Израиль отказался от этого намерения?
— В любом случае все эти вопросы — от чего отказаться, когда отказаться, с кем соглашаться, с кем подписывать — это надо делать во время переговоров.
Посол Израиля Александр Бен-Цви
Расстояние между Иерусалимом и Рамаллой меньше 20 км: палестинцы должны знать, что переговоры надо вести с Израилем. Переговоры с Францией, ФРГ, обращения в международные организации — всё это не решает вопрос. Конфликт решается через прямые двусторонние контакты, в которых каждая сторона имеет право положить на стол всё, что она хочет.
Пусть палестинцы придут с каким-то предложением — чего они до сих пор не сделали, кроме как сказали «всё мое». Мы им свое предложение делали два раза: в 2007 году в Кэмп-Дэвиде и в 2008 году. Тогда они отказались. Когда тебе говорят: «Всё или ничего», это не переговоры, это диктат.
Вот все говорят, что «сделка века» — предложение в интересах израильской стороны. Но это неважно — я бы сказал, что это вступительный билет, с которого можно начать, которым можно сказать: да, всё очень хорошо или всё очень плохо. Мы берем половину или берем две трети, но это делать надо во время переговоров, что называется, за столом, а не где-то вокруг.
— И все-таки: Израиль действительно отказался от планов распространить свой суверенитет на Иорданскую долину?
— Израиль ни от чего не отказывается и ни на что не соглашается. Я еще раз повторяю: если я буду отказываться от чего-то, то я уже решил суть переговоров. Поэтому я и говорю: обо всем можно говорить во время переговоров, но не как precondition («предусловие»), это самое главное.
— Можно ли сказать, что с уходом Трампа окончательно с повестки дня уйдет и «сделка века»? Или Израиль за нее уже не особенно держится и готов к любым другим предложениям?
— Во-первых, еще раз: что значит держится за «сделку века»? Это предложение. Думаю, что часть ее пунктов стопроцентно будут в следующих предложениях. Будет ли это называться сделкой или нет — это уже семантика. Единственное, я могу сказать: назвать хорошее предложение можно как угодно. Почему бы не назвать сделкой века, чем это плохо? Это название, оно подходит, как и любое другое.
Президент США Дональд Трамп
Если есть сделка, если она удастся, это действительно будет «сделка века», я вам скажу. Может, даже больше чем века.
— Арабские СМИ пишут, что президент Египта планирует провести ближневосточный саммит и пригласить на него премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху и президента Палестины Махмуда Аббаса. Действительно ли в ближайшее время планируются мероприятия с участием обоих политиков? Запланирована ли встреча израильского и палестинского руководства?
— Я этого не видел, это до сих пор появилось только в арабских СМИ. Немножко, по-моему, это wishful thinking («принятие желаемого за действительное») в Египте, но у нас ничего не проходило. Опять же, встреча должна иметь какой-то смысл — например, начать процесс переговоров. В этом есть логика. Но для этого надо найти какую-то общую базу, чтобы начать эти переговоры. Я этого пока не вижу. И я тем более не вижу, как на это согласится ХАМАС.
«Все вакцины будут нужны»
— Несмотря на то что вопрос о возможном приобретении российской вакцины обсуждался во время телефонного разговора Владимира Путина и Биньямина Нетаньяху, минздрав Израиля до сих пор не выдал разрешение на ее использование. Генеральный директор «Хадассы» Зеэв Ротштейн 1 декабря заявил, что чиновники не регистрируют «Спутник V» «по политическим причинам» и возможно перепродадут его Палестине. Почему минздрав медлит с разрешением для российской вакцины?
— Я не думаю, что это так. Кстати, больше всего российскую вакцину закупил сам Ротштейн — почти 1,5 млн вакцин. «Хадасса» в «Сколково» участвует в клинических испытаниях. Он защищает свои интересы.
Но так как это вакцина, то надо получить всю документацию, надо пройти все медицинские протоколы, которые меньше знакомы нашему минздраву, чем, скажем, медицинские протоколы США. Поэтому это может занять больше времени.
Вакцина «Спутник V»
К тому же мы не только покупаем, мы делаем и свою вакцину тоже, но она будет другая. Она другая потому, что не нужно будет колоть две дозы, только одну. Где-то в середине июля 2021 года ученые перейдут ко второй стадии испытаний.
Все вакцины будут нужны — Pfizer, AstraZeneca, Moderna, Sputnik V и так далее, потому что никто не знает, какая у них эффективность. Окей, ты сделал вакцину, она держится год, а потом? Надо будет делать еще раз? Ведь вирус никуда не уйдет. Так что я думаю, что все вакцины, которые будут под рукой, будут исследованы и мы будем ими всеми пользоваться.
— Уточняю этот вопрос: Израиль не отказывается от покупок российской вакцины, правильно? Сейчас идет речь о том, чтобы приобрести ее?
— Приобретает «Хадасса», а государство Израиль пока что нет — мы ждем решения нашего минздрава. Этот вопрос обсуждался на самых высоких уровнях, так что я не волнуюсь — всё, что надо будет решить, будет решено.
— Не так давно компания «Эль Аль» запустила прямые рейсы из Москвы в Бен-Гурион. Скажите, как по вашему, когда наши страны вновь откроются для туризма? Поспособствует ли этому массовая вакцинация?
— Я уверен, что это действительно будет так. Сейчас у нас есть два рейса в неделю: один «Аэрофлота» и один «Эль Аль» — и это по сравнению с девятью рейсами в день до пандемии. К сожалению, эпидемиологическая ситуация и в Израиле, и в России до сих пор не позволяет открыть границы — обе страны считаются «красными». Пока это не наладится, вряд ли можно будет ожидать крупного турпотока.
Мы пока не принимаем пассажиров, у которых нет израильского паспорта.
— Может, в Израиль будут пускать людей, которых уже привили?
— Я думаю, что да. То есть надо будет смотреть, как они после вакцины, есть ли у них антитела, как это повлияет. В конце концов, показатель заболеваемости, по-видимому, после начала вакцинации пойдет очень остро вниз, и когда обе страны станут «зелеными», не вижу никаких препятствий для возобновления турпотока. Я надеюсь, что это произойдет к середине-концу лета.
— Чего вы ожидаете от российско-израильских отношений в наступающем году? На чем вы собираетесь сосредоточиться в вашей работе?
— Меня часто спрашивают про Иран, про палестинцев, про Сирию. Но основную цель своей работы в России я вижу в развитии отношений между нашими странами.
В следующем году я хочу сосредоточиться на наших двусторонних отношениях: для меня важен рост товарооборота, увеличение турпотока, чтобы было больше культурных мероприятий и так далее.
К сожалению, из-за вируса у нас нет сейчас визитов, товарооборот сильно сократился. Но с уверенностью могу сказать, что наши двусторонние отношения находятся на самом высоком уровне со дня возобновления. В следующем году мы как раз будем отмечать 30-летие возобновления дипотношений.
— Планируется ли визит делегаций в честь такого события?
— Да, но вопрос когда. Не думаю, что большие делегации, тем более делегации очень высокого уровня специально приедут раньше, чем обстановка успокоится. Может, мы сделаем некоторые маленькие визиты на рабочем уровне. Всегда может быть визит премьера, как вы знаете, премьер-министр часто бывает в Москве, встречается с президентом Владимиром Путиным. Так что это может быть, но это не связано абсолютно с 30-летием.
Специальная делегация на 30 лет будет во второй половине года. Думаю, это будет министерский уровень.
Комментариев нет:
Отправить комментарий