РУССКИЕ ЖЕНЫ В ИЗРАИЛЕ три монолога

РУССКИЕ ЖЕНЫ В ИЗРАИЛЕ три монолога

 Говорят, много русских людей в Израиле появилось. Кто по подложным документам, кто по родству, кто просто в гости едет, а потом застревает надолго. Много славянок - женщин легкого поведения – к Средиземному морю торопятся на заработки, много и инородного криминального элемента.

 Все так, только встречается и другое. И не так уж редко встречается. Вот о нескольких таких историях я и хочу вам рассказать.

 ДЕКАБРИСТКА. 

У нас, в деревне, как ты понимаешь, евреев не было, но школа была, и я эту школу закончила с серебряной медалью, а потому могла выбрать любой институт для обучения.

 Мне всегда нравилась железная дорога. Вот я и подала документы в ЛИИЖТ, впервые увидела замечательный город Ленинград, получила общежитие, и там познакомилась с Яшей.

 Он мне сразу понравился своей нездешней красотой и мягкостью характера, а потом мы стали жить вместе, и я Яшу полюбила, как своего будущего мужа.

 И он меня полюбил. В общежитии злое говорили о евреях. Девочки меня отговаривали жить с Яшей. Почти все считали, что евреи плохой народ: жадный и подлый.

 Но мой Яша не был жадным и подлым. Летом мы поехали к нему на родину, в город Покров. Я познакомилась с его родителями. Папа Яши учительствовал в школе, а мама работала зоотехником на местной птицефабрике. Они тоже мне показались хорошими людьми, жили скромно, и встретили меня, как родную.

 Потом мы навестили моих родителей. Им Яша тоже понравился. Дедушка назвал его цыганком, а папа - чертом. Ты не подумай – это он из ласки. Он меня тоже всю жизнь чертом называл.

 Мы с Яшей решили пожениться, как только получим дипломы. Но вышло так, что я забеременела и решила рожать, так что нам пришлось зарегистрировать свои отношения раньше.

 Родители нам помогали. Яшины переводили по пятьдесят рублей в месяц, а мои часто ящики фанерные присылали с разными домашними продуктами: соленьями и вареньями. Я взяла академический отпуск, а Яше пришлось перевестись на вечернее отделение устроиться на работу. Мы сняли комнату за 25 рублей, и начали жить совместной, семейной жизнью.

 Летом родилась у нас девочка. Мы ее Софой назвали, в честь покойной  бабушки Яши. Он ее очень любил, и нашего ребенка полюбил тоже.

 Через год я снова стала учиться, а мой муж окончил институт и получил направление в депо города Караганда. Это в Казахстане.

 Ему разрешили временно отложить работу по семейным обстоятельствам, так как я не могла бросить учебу. Яша временно устроился диспетчером на Варшавском вокзале.

 Ну, а я через год мы очутились в Караганде, и стали там работать. Жилье нам не могли предоставить, хотя по закону должны были, но тут началась перестройка, и людям стало не до законов.

 В Караганде зимой холодно. Нашу избушку продувало насквозь. Софочка стала болеть, а я уже была беременная вторым ребенком. Вот Яша и принять предложение работать в городе Фрунзе. Это в Киргизии. Там нам дали квартиру, но в этой республике начался большой национализм. Яшу стали преследовать. Один раз даже побили сильно, но не как еврея, а как русского.

 Его начальник перевелся, по линии министерства, в город Чита. Он нас пригласил с собой. Мы и поехали, но в Чите оказалось совсем плохо и по зарплате и по жизненным условиям.

 У нас родился мальчик Сережа, и нужно было как-то останавливаться в этой жизни, и не думать постоянно о переезде.

 Родители Яши нам все время писали, и приглашали приехать к ним. В Покрове не было крупного железнодорожного узла, но станция была, и мы решили, что можно попробовать….

 Тут, после Горбачева, пошли разные реформы, и стало совсем плохо жить. Должна тебе сказать, что Яша о своем еврействе раньше никогда не говорил, будто это какая стыдная тема, а тут вдруг его прямо прорвало.

 Даже его родителям это не понравилось. И папа, и мама Яши были старыми членами партии, интернационалистами, но Яша продолжал покупать разные книги о евреях, даже в Москву ездить начал в Еврейский центр какой-то, и однажды посадил меня против себя, взял за руки, и говорит: « Ты, Катя, самый дорогой человек в моей жизни, и мать моих любимых детей, но должен тебе сказать, что, женившись на тебе, я сделал преступление против своего народа. Я этот народ тоже сильно полюбил, и теперь моя душа разрывается между этой любовью и любовью к тебе и детям.  Я, Катя, спросил совета, что мне делать, у раввина в синагоге, и он посоветовал нам уехать в Израиль, а там ты примешь еврейскую веру (называется гиюр), и станешь еврейкой. И наши дети будут евреями».

 Я его тогда спросила, как это я – русская по рождению – могу вдруг еврейкой стать? А он объяснил, что есть такой закон у еврейского народа, и к этому народу каждый может присоединиться: китаец, негр или русский – это без разницы.

 Родители Яши были категорически против нашего отъезда в Израиль, но я видела, что  брак мой под угрозой, и дети наши могут остаться без отца.

 Вышел крупный разговор с его родителями, и я встала на сторону своего мужа. Это очень не понравилось Григорию Соломоновичу – отцу Яши. Он стал на меня кричать первый раз в жизни, и даже обозвал жидовкой. А Яша вдруг начал смеяться, а потом все вдруг заплакали, потому, как поняли, что наш разъезд неизбежен.

 Мы в Израиле вот уже 5 лет. Я выучила иврит, прошла гиюр, и дети наши стали евреями. Я тебе скажу, почему так получилось. Я по натуре декабристка. И, наверно, от рождения имею верное сердце. За мужем всегда шла: во Фрунзе, Читу, Караганду, Покров…. А вот теперь - в еврейство. И это, скажу тебе, не самая плохая конечная остановка в нашей жизни. Будем надеяться, Борух ашем.

ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА. 

Мне никогда не стоило любого мужчину к себе привлечь. Я этим талантом  от рождения владею. Россия меня,  русскую женщину, сильно обидела. Красоту мою и ум не смогла оценить. Замуж я вышла в 19 лет за шофера, а он через три года спился, стал меня бить, и требовать, чтобы я ему ребенка родила.

 Я ему тогда сказала, как наш Шарон теперь говорит Арафату: пусть прекратит насилие, тогда рожу, а он уже не мог прекратить, так завелся. Признаюсь, я моему алкоголику сразу стала искать замену.

 Тут начали свободно выпускать за границу, и я твердо решили из России уехать, а потому стала искать для этих целей иностранного подданного. В Москве таких развелось множество. С кем я только не встречалась. Только эти сукины дети не торопились предлагать мне отъезд. За секс одаривали, не скупились, но брак и не думали заключать.

 Вот мне  одна знакомая и говорит однажды: « Тут ты одному парню понравилась из Канады. Он здесь торговый представитель, на год приехал и подругу ищет».

 Я говорю: « Давай торгового представителя. Одним больше, одним меньше, а вдруг повезет».

 Познакомили нас в ресторане «Феникс». Парень довольно мелкий, рыжеватый, одет, правда, неплохо, шпарит по-английски, с меня глаз не сводит. Чарльзом назвался. Русский у него тоже был, но с сильным акцентом и большими трудностями.

 Ну, мы с ним все-таки быстро договорились. Он сказал, что у него в соседней гостинице номер имеется. Он меня туда пригласил, а я и не возражала, сразу согласилась.

  Тут он мне вдруг и говорит на чистом, русском языке, без всякого акцента и тормозов:

-          Странная вы, девушка, Светлана. Вас зовет первый встречный, незнакомый мужчина, а вы сразу на все согласны.

 Тут моя знакомая и ее кавалер стали громко смеяться, наблюдая за моим лицом, потому что  они сами такую шутку- розыгрыш придумали, а на самом деле этот рыжеватый вовсе не был из Канады, а имел московскую прописку, и звали его Эдуардом.

 Вот они, гады эти, отсмеялись, а я и говорю:

-          Ладно, Эдик, пошутили, и хватит. Теперь пошли, раз звал.

Тут они все притихли, не ожидали такой моей реакции, а Эдик этот засмущался, и говорит:

-          Я, Светлана, с родителями живу. Они люди несовременные, могут и не понять нас с вами. Впрочем, есть у моего семейства дачный домик под Серпуховом. Только там холодно. Топить надо, и вообще…. Можем поехать, если хотите без удобств.

 Меня тут такое зло взяло. Я и согласилась от одной злости. А дело зимой было. Мы поехали в эти его сады на электричке вонючей, потом топали по снегу километра три. Еле пробились к домику через сугробы. Такая избушка на курьих ножках. Дрова, правда, были. Эдик печурку растопил. Мы скоро согрелись, выпили по пол стакана, закусили шпротами…. И тут, знаете, я вдруг поняла, что это место мне родное, будто я здесь была не раз, а этот Эдик мне знаком вот уже много, много лет. Не знаю, было ли у вас когда такое? А вот со мной случилось.

 Так, значит, вышло: с одной стороны зло меня берет, что мой «иностранец» оказался самозванцем и завез меня в избушку к чадящей печурке, а с другой стороны – мне у этой печурки так вдруг хорошо стало, как никогда в жизни не было.

 Утром он говорит: «Знаешь, Света, никуда мне отсюда ехать не хочется и тебя отпускать не хочется». И я ему честно сказала, что разделяю подобные чувства полностью.

 Развели меня с моим алкашом быстро, и добилась я все-таки своего, потому что мой Эдик оказался  почти что иностранцем. И мечты мои сбылись.

 Мы с ним живем теперь в городе Хайфа. Недавно сынок у нас родился – гражданин Израиля. Проблем выше крыши. С работой не все гладко. Эдик болел тяжело. Но я, каждый раз, вспоминаю те сады, домик с печуркой, и то утро холодное, когда из-под одеяла вылезать не хотелось…. Вот вспомню, и ничего: можно дальше жить.

 ПЛОХИЕ ДЕТИ.

Никогда не думала, что такое может случиться. Если честно, мой муж всегда был бабником, и загулы его повторялись часто. Подруги говорят: надо же, повезло, называется, вышла за еврея, а он пьянь настоящая и гулена.

 Но, надо признаться, что и я в молодости жила не по «моральному кодексу строителей коммунизма». Замужем была трижды, и взял меня мой Боря с двумя детьми от первого брака, и «девушкой» немолодой, не первой свежести.

 Дети, когда мы нашли друг друга, маленькими были, и сначала мне казалось, что отношения у них с отчимом нормально складываются. Я Борису тоже родила девочку в 39 лет. Он ее полюбил, и при всех своих загулах был все-таки верным человеком. Поначалу я его сильно ревновала и опасалась за крепость семьи, но потом поняла, что насчет брака  могу не опасаться.

 Меня многие осуждали за терпение, но посудите, куда была деваться немолодой женщине с тремя детьми на руках. Надо сказать, что на работе мужа моего ценили, зарплату он приносил домой большую по тем временам, и жили мы, ни в чем себе не отказывая.

 Тут мои детки подросли, и вижу, что-то неладное происходит между ними и отчимом. Смотрят мои чада на Бориса косо, слушать совсем перестали, даже здороваются еле.

  Однажды нашла у них в комнате книжку в красном переплете. Называлась та книжка: « Божий народ», автор Климов, а в этой книжке все про евреев было написано, что хуже людей в мире нет, и этот самый плохой народ хочет захватить власть над миром, чтобы уничтожить всех, кто не евреи.

 Я книжечку положила на место. Вот дети пришли из школы. Я им и говорю за обедом, что такую непотребную литературу им не нужно читать, потому что человек, который их вырастил, как родных, еврей по папе и маме. Еще сказала, давно замечаю, что отношение их к Борису сильно изменилось, и мне это не нравится.

 А они мне в ответ стали говорить, что нам нужно уйти от Бориса, потому что он, по заданию жидо - масонов, хочет всех нас превратить в выродков, и дегенератов, и вообще он пьет часто, и меня обманывает со случайными женщинами.

 Тут я поняла: случай  тяжелый, и нужно что-то срочно предпринимать. Мальчики мои тогда в десятом и девятом классе учились. Была и раньше мысль уехать в Израиль, когда они школу кончат, но тут я Борису сказала, что медлить нельзя ни минуты. И все растолковала, что стали мои детки антисемитами, почти фашистами.    

  Он этому совсем не удивился, и сказал, что это ему было известно и раньше. Он между ними какой-то разговор на эту тему слышал. Я ему сказала, что это очень серьезно, и чтобы нам сохранить семью, нужно нам быстрее ехать на родину его предков.

 Борис сказал, что ему сутки нужны на размышление. И ровно через 24 часа он сказал мне: ЕДЕМ!

 Я все думала, как мне подступиться к моим мальчишкам с этим известием. Тут нельзя было напролом идти. Я их характер хорошо знала. И придумала.

 Ребята, говорю, есть шанс проверить среди евреев прав ваш Климов или нет? Предлагаю вам стать разведчиками в Еврейском государстве. Если окажется он правым, мы назад вернемся, и вы всему человечеству расскажите, какие они все злыдни. А нет – будем жить все вместе дальше.

 Задумались они, а я продолжаю: « Поселимся у моря, это я вам обещаю. Там пальмы, тепло и можно круглый год купаться».

-          Можно попробовать, - сказал мой старший.

-          Мы их разоблачим, - сказал младший.

Так мы через три месяца после этого разговора оказались в Израиле. Мальчики мои пошли в школу. Проблемы начались с языком и новым коллективом. Жаловались они, чуть ли не плакали: то их русскими обзовут, то сыновьями шлюхи.

 Я каждый раз демонстрировала полное понимание и говорила: « Ну что, ребята, айда домой. Разобрались вы с этими жидо – масонами?»

 Нет, говорят, мама, разобрались, но не совсем. Торопиться не будем. Понемногу все стихло. Язык им дался. Школу старший закончил неплохо, пошел в армию служить. За ним и младшему 18 исполнилось. Сейчас они оба у меня в боевых частях. Служат хорошо, имеют даже благодарности от начальства.

 Только взгляды их нынешние мне не нравятся. Очень уж крутые взгляды. Считают мои мальчики, что всех арабов с территорий нужно попереть, потому что они кровные враги государства Израиль и  еврейского народа.

 Спрашиваете, как мой муж? Не знаю, утих вроде. Не пойму только почему? То ли на халяву в Израиле не сильно разгуляешься, а доходы у нас не те, что в России, то ли постарел мой Борис?

 "Новости недели"

                                                                          2001 г.