15 ноября 2019, 18:08
Обыкновенная расчлененка
В диком ажиотаже вокруг преступления историка Соколова и в обстоятельствах самого убийства куда меньше таинственности, чем пытаются изобразить.
Положение в обществе и связи позволяют убийцу превратить в страдальца.
Нет ничего удивительного в том, что шумиха по поводу убийства Анастасии Ещенко не стихает и даже дополнительно раздувается уже неделю. На всеобщий болезненный интерес к изуверским историям накладываются практические интересы конкретных лиц и целых коллективов.
Широкую публику влечет, что там все, как в фильмах ужасов. Любители судить о жизни по литературе прошлых веков рассуждают о персонажах Шекспира и Достоевского. Как будто в реальном мире не хватает зверств и злодеев. Кто-то добавляет, что наконец-то, мол, открылось подлинное лицо Петербурга, этой самозванной культурной столицы. И если вообразить, что быт мегаполисов — перманентный детский утренник, то с обличительным выводом не поспоришь.
Казенные агитаторы тем временем без устали мусолят кровавые подробности и адвокатские силлогизмы — это отвлекает аудиторию от менее удобных для подачи убийств: военных в Читинской области и студентов в Благовещенске. А заодно творчески вводят преступление Соколова в свою кампанию против критиков режима. Целый хор специфических СМИ синхронно монтирует расчлененку на Мойке с идиотской байкой о том, что петербургский оппозиционер Борис Вишневский якобы когда-то приставал к ими же выдуманной студентке. И в самом деле. Соколов преподавал в вузе, и Вишневский преподает в вузе, а дальше уж включайте воображение. Не включилось? Люди говорят — чушь? Так ведь главное не результат, а усердие.
Короче, самые разные круги находят в страшной гибели аспирантки Ещенко что-то захватывающее.
Пытаются сплотить ряды и симпатизанты убийцы. Оказывается, Олег Соколов сердечно любил жертву, искренне ее жалеет, скучает в изоляторе без книг, да и вообще готовился сам себя покарать — торжественно покончить собой в костюме Наполеона. Конечно, адвокат обязан защищать клиента. Но радикализм, с которым оправдывается преступление доцента, наводит на мысль, что есть какой-то подтекст, возбуждающий надежды, будто система даже и сейчас найдет для Соколова теплый уголок в своем холодном сердце.
Впрочем, еще громче звучат голоса, настаивающие на том, что начальствующие круги ни в одном из своих звеньев не несут ни малейшей моральной ответственности за деяния Соколова. Ни СПбГУ, который ведь не сторож своим преподавателям — они взрослые люди. Ни близкое к руководящим кругам Российское военно-историческое общество, членом научного совета которого был Соколов — оно ведь молча его вычеркнуло. Ни движение реконструкторов, основателем и корифеем которого тоже был Соколов, — так ведь недалеко и до разоблачения филателистов и нумизматов.
И только Французскую республику, которая сделала будущего убийцу кавалером ордена Почетного легиона, никто не защищает. Потому что ее и не упрекают. Я тоже не стану. Пусть о его научной близости с исследовательскими центрами тамошних ультраправых размышляют французы. Или просто забудут о нем.
Останемся дома. И если эту кровавую историю специально не запутывать, то она очень проста.
Человек десятки лет публично разыгрывал Наполеона, и никто не усомнился в его душевном здоровье. Решайте сами, есть ли у его коллег по СПбГУ причины спросить себя хоть о чем-нибудь?
Кладет ли это убийство пятно на реконструкторов? Средний, нефанатичный реконструктор, видимо, так же нормален, как и средний филателист. С той разницей, что реконструкторы — взрослые люди, которые заняты тем, что играют в войну. То есть в убийство. Слишком уж заигравшийся филателист, вероятно, станет клиентом психиатров. А кем станет заигравшийся реконструктор? Можно догадаться.
Теперь о Российском военно-историческом обществе (РВИО), руководимом главным нашим культуртрегером Мединским. Оправдания Мединского нет смысла воспроизводить, они совершенно бессвязны. Ясно только, что он настаивает на абсолютной своей невинности. Ну конечно же, ни он лично, ни РВИО в целом не подбивали Соколова стать расчленителем. Они только возносили и восхваляли его. Из поисковика РВИО пока еще не удалены отборные комплименты. Как вы думаете, почетный статус историка в этом обществе и в самом деле ни на что не мог повлиять?
Еще до убийства Олег Соколов успел безнаказанно совершить несколько преступлений различной степени тяжести. Некоторые из них получили огласку еще в прошлые годы. По поводу подстрекательства к избиению слушателя на его лекции университет лишь мягко пожурил своего доцента, а профильное ведомство в ответ на депутатский запрос мило пожало плечами. А произошедшая в Москве расправа с одной из бывших его сожительниц-студенток не возымела даже символических последствий.
Как вы думаете, если бы не университетская звезда, не любимец сановных реконструкторов и не кавалер Почетного легиона, а, скажем, дворник Рашид (или Вася) связал студентку, крепко избил ее и грозил убить, это сошло бы ему с рук? А ведь если бы Олег Соколов тогда отсидел пару лет и вышел с репутацией опасного человека, то, возможно, Ещенко осталась бы жива.
И вот сейчас расчленителя изображают как экзальтированную жертву страстей, хотя его действия после убийства говорят о неспешном обдумывании ситуации и хладнокровном решении замести следы. И заранее смягчают ему приговор, оформляя «явку с повинной», хотя он никуда не «являлся» и был пойман при попытке избавиться от расчлененного тела жертвы.
Банальный кровожадный злодей. Отличающийся от других себе подобных только выгодами, которые приносит общественное положение.
Сергей Шелин
Комментариев нет:
Отправить комментарий