АВТОРСКАЯ ПЕРЕДАЧА
Ю.Латынина― С вами Юлия Латынина. «Код доступа», как всегда в это время. Смотрите нас по YouTube «Эха Москвы», по моему собственному YouTube «Латынина ТВ», слушайте по «Эхо Москвы».
Кто смотрит по YouTube, может видеть кошку Дусю, которая помогает мне вести передачу, а также книжки: «Иисус. Историческое расследование», только что переизданную «Охоту на изюбря», которую переиздало «Эксмо». Они тоже, можно сказать, морально помогают мне вести передачу и напоминают, что жизнь не кончается на наших родимых мерзопакостных событиях.
А события на этой неделе произошли мерзопакостнейшие. И, конечно, мерзейшее произошло в четверг, когда в Москве задержали журналиста Ивана Голунова и подбросили ему наркотики. Наша задача, с моей точки зрения — задача сообщества российских журналистов — состоит в том, чтобы выяснить, кто это сделал и чтобы заказчики этого преступления горько об этом пожалели.
И я прямо об этом повторяю, что речь идет не о том, что есть подозрение, что ему подбросили наркотики или можно полагать, или есть основания. Вот я говорю, как есть: ему подбросили наркотики.
Иван Голунов — это не Таисия Осипова и не Алина Витухновская. Это один из лучших журналистов-расследователей России. Я, в общем, знаю еще только двух человек его уровня. Это, конечно, Роман Анин из «Новой газеты» и Сергей Канев. Напомню, что Канев уже вынужден был уехать, потому что именно он был тот человек, который раскопал приключения коллег — господина Петров и Баширова из ГРУ.
Вот просто журналисты такого уровня — нет, они не варят наркотики ни при каких обстоятельствах. Ну, это, как бы наркотики нашли у Майкла Калви или Алексея Венедиктова, или Юлии Латыниной. Журналистам такого уровня наркотики только подбрасывают. Вообще, на Западе за такое расследование дают Пулитцера, а у нас — наркотики. Наркотики — это такой наш Пулитцер.
Иван пишет совершенно потрясающие расследования. Причем любой человек, который действительно занимается журналистикой, знает, сколько месяцев занимает такое расследование, насколько оно опасно. Много пишет про московскую мэрию, про квартиры Бирюкова. Писал про то, кто и во сколько концов (в скобочках — Ротенберги) заработал на московском новогоднем освещении.
Вот я остановлюсь на двух его последних статьях. Одна из них называлась «Выселяторы». Она меня совершенно поразила, потому что она рассказывала о шайке мошенников, которая орудует в столице, которая массово отбирает у москвичей квартиры. Голунов насчитал 500 квартир, которые они отобрали. Это только он насчитал.
Схема мошенничества совершенно одна и та же. Человека уговаривают подписать договор с микрокредитной организацией, не с банком, потому что у банка сложные правила залога, а у микрокредитной они достаточно простые. Причем это не залог квартиры, а формально квартира просто уже сразу переходит в собственность кредитной организации при условии, если человек нарушит правила выплаты кредита.
Понятно, как правило, это не очень умный человек. Это очень маленький кредит обычно, нисколько не соответствующий стоимости квартиры. Но этот рынок плохо отрегулирован. И суть заключается в том, что, во-первых, в тот момент, когда человек подписывает кредит, создается дикая суета — ну, как всегда, когда вас разводят, — вы не успеваете всё это прочесть. А самое главное, что стоит на день просрочить срок выплаты, как квартира теряется, в ней максимально прописывают кого-то.
Голунов приводит несколько случаев, когда ее формально покупали люди, которые сидели в тюрьме. От их лица, естественно, действовали какие-то их адвокаты. Квартиру тут же перепродавали. И было даже несколько случаев, когда человек все время платил, но просто не засчитывали эти платежи и тоже отбирали квартиру. Вот один из таких случаев (я не знаю насчет нескольких) Голунов приводит.
Названия таких организаций всё время меняются. Это такие конторки, которые существуют в среднем полтора года. Самое главное, что Голунов назвал имя человека, который создал одну из этих организаций, насколько я понимаю, первую в 2011 году — «Международное кредитное бюро». Это некто Сергей Маликов. А до этого он занимался похожим бизнесом Латвии. И основным кредитором этой латвийской конторы Маликова был банк Rietumu, который замешан в скандале с отмыванием русских денег.
Я напомню, что русские отмывания у нас обычно крышуют эфэсбэшники. И Голунов писал, что квартиры первых заемщиков этого кредитного бюро переходили в личную собственность этого Маликова, и тут же по данным Росреестра, он их закладывал этому самому банку Rietumu в обеспечение личного кредита под 750 тысяч долларов.
Почему это, конечно, меня поразило, когда я прочла эту статью? Я подумала: ни фига себе, мы знаем о «черных риелторах», фактически это те же самые «черные риелторы», только они действуют гораздо более масштабным способом, и у них задница более-менее прикрыта бумажками. Но это гигантская организация, которая не может действовать без целевого прикрытия. И, по сути говоря, это готовый предмет для уголовного дела. То есть всех этих людей надо сажать.
И я подумала, что это очень опасно, потому что одно дело, когда ты пишешь о коррупции… ну, хотя ба там о яхте Сечина. Конечно, Сечину это очень не понравится. И мы даже знаем, что печальная история произошла с Улюкаевым. Но это не угрожает лично бизнесу Сечина — никакое расследование про Сечина. А такое расследование лично угрожает бизнесу этих людей хотя бы потому, что речь идет о миллионах. И просто их начальники придут и скажут: «Как? Оказывается, вы столько… — и не делитесь?»
Другое, совершенно блестящее расследование Голунова было тоже недавно — о похоронном бизнесе. Сам по себе, действительно, мерзкий бизнес, потому что почти везде в России это местная монополия, это какие-то ужасные расценки. Вот эта ужасная психология. Ведь у человека не часто кто-то умирает. И человеку в этот момент меньше всего хочется торговаться. И вот именно в этот момент с расчетом на то, что ему меньше всего хочется торговаться, его обувают. И обратите внимание, что есть много людей, которых два раза не обуешь, но один раз обуешь почти каждого из нас. И бизнес в значительной степени строится, конечно, на том, что, слава богу, родственники умирают не так часто, то второй случай не скоро представиться.
И Голунов довольно подробно описывает эти чудовищные методы конкуренции. Почему-то всегда обязательно член «Единой России» во главе. То есть там какие-то ужасные вещи. Закажешь гроб у другого человека — тебе выкинут труп из гроба на кладбище, будут мешать его закопать. Вот что-то нечеловеческое по мерзости.
Ю.Латынина: Журналисты такого уровня как Голунов они не варят наркотики. Им их только подбрасывают
На самом деле еще более фантастическую вещь Голунов раскопал, потому что на этом рынке появилось некое общество защиты прав усопших «Верум». И выходило, что «Верум» сначала создаем московским ритуальным компаниям проблемы, например, в СМИ, а потом их успешно решает после того, как компания приходит в «Верум» и находит с ним общий язык.
И вот во главе «Верума», как пишет Голунов, стоял зицпредседатель, а реальным главой называет некого Дениса Логинова, который — будете смеяться — возглавлял раньше одно из отделений движения, которое называется «Реструкт», возглавлял это движение неонацист Тесак (Марцинкевич). А до этого Логинова опознали свидетели, потому что он работал в управлении полиции по борьбе с экстремизмом. То есть вот это потрясающий такой сплав. Причем в статье написано, что Логинов перезвонил «Медузе» и заявил, что «готов дать любую информацию о ритуальном рынке, но просил не упомянуть его имя в контексте «Верума». Голунов таки упомянул.
И почему я говорю об этих двух расследованиях особо? По двум причинам. Во-первых, чтобы показать вам, что именно делал Голунов. Во-вторых, напомнить, что это, действительно, самый персонально физически опасный тип расследования, который возможно в России, потому что, когда ты пишешь о дачах Медведева и фонде Ролдугина, я не хочу сказать, что это безопасно, но вот Медведев точно знает, что за расследование Навального про дачи Медведева ему ничего не будет. Вот высшая российская коррупция не боится света. Ей плевать. Она может ущучить возомнившего о себе оппозиционера из общих принципов и, конечно, потому что он оппозиционер, но не ради физического выживания.
А вот перед нами в данном случае бизнес, который не может существовать в таком объеме без крыши силовиков. И вот эти силовики, они довольно среднего размера, они с грязными руками, они с холодными сердцами, карманы у них глубокие… Сколько там миллиардов арестовали у последнего полковника ФСБ? И вот этот бизнес порушили.
Ю.Латынина: Русские отмывания у нас обычно крышуют эфэсбэшники
Я опять же не знаю, Голунову подбросили в отместку за бывшее расследование или в разгар текущего. Просто, может быть, я что-то не понимаю в том, как устроена Россия, но я сомневаюсь, что это было сделано по указанию с самого верха вот почему — потому что, конечно, в России всё может быть, но, согласитесь, если было бы указание сверху, то начали бы не с Голунова, который задевает интересы конкретных совершенно, связанных с силовиками, более того, я думаю, связанных с ФСБ, потому что у нас сейчас самое главное ФСБ, банд, а хотя бы там… с Любови Соболь. Если бы, действительно, было связано там с нынешними московскими выборами.
Кроме того тут у меня встает вопрос, как это было сделано? Потому что ну вот кто герои расследований Голунова? Ротенберги или Бирюков. Ну, не то чтобы они далеко стоят от силовиков, но, во-первых, у таких людей нету каких-то личных заскоков и ущемленного самолюбия, им не надо доказывать, что они крутые за личным исключением. Они знают, что они крутые. А, во-вторых, там возникает вопрос цепочки и трансакционных издержек.
Понятно, что меня трудно заподозрить в любви к господам Ротенбергам, но я как-то не совсем представляю вот ту трансакционную цепочку, которая приведет к московским полицейским, которые арестовывают Голунова на Цветном Бульваре, потому что это очень длинная трасакционная цепочка и в ходе нее возникает большое количество издержек, которые не возникают в том случае, если речь идет о небольшой банде, члены которой знают друг друга.
То есть я считаю, что с большей вероятностью перед нами операция совершенно конкретной шайки, которая то ли потеряла, то ли потеряет что-то из-за Ивана; что очень может быть, что эти люди, будучи людьми недалекими, не очень представляли себе, какой будет резонанс от этого ареста. Потому что есть еще вопрос небрежности страшной, с которой была проведена операция. Я напомню, что: а) полицейские отказались брать у Голунова смывы с рук или обрезки ногтей, потому что это показало бы, что наркотиков он в руки не брал. Причем они принялись дальше совершенно нелепо лгать, потому что заявили, что Голунов сам отказался от этих смывов и ногтей. А уже в этот момент, когда они заявляли, даже Телеграм-канал Baza, то есть «сливной бачок» опубликовал письменное заявление Голунова, которая просто вот кончается: «Требую немедленно смывы с рук и ногти взять».
Дальше. Обыск в квартире. Там было совершенно замечательно. Они входят в квартиру — я рассказываю со слов адвоката, — смотрят, немножечко роются в столе, а потом, значит, как голубь, которых летит на родной насест, этот полицейский разворачивается, идет в шкаф, достает из этого шкафа эти наркотики. И больше обыск не продолжается, потому что, видимо, наш полицейский знал, что больше он ничего не найдет. Возникает подозрение: откуда он так хорошо знал, где это находится, если он не сам это положил?
И потом эта прекрасная история с фотографиями, которые опубликовали, доказывающими вину Голунова, что там наркотики в квартире. Тут же его коллеги, известные коллеги заявили: «Да вы что? Это не его квартира». И тут МВД говорит: «Ой, извините, это, действительно, фотографии не его квартиры. Вот из 9 — 8 не имеют никакого отношения к квартире Голунова. Это вот сделано в месте обитания банды, НРЗБ с которой расследует Голунова. Кстати, вообще, кто-нибудь задумывался, там отпечатки пальцев на всем этом Голунова есть? Или Голунов даже у себя в квартире орудовал в перчатках?
Самый, конечно, интересный вопрос: что будет дальше? Потому что, в принципе, чисто теоретически возможны три сценария. Первое: отдел собственной безопасности МВД со всей возможной скоростью начинает расследовать преступление против Ивана Голунова. Это очень легко. Имена полицейских, которые его задержали, известны. Этих полицейских зовут Роман Филимонов и Дмитрий Кожинов, следователя зовут Игорь Лопатин. Соответственно, проверить их телефоны на предмет контакта с персонажами расследований Голунова — ну, это дело суток.
Ю.Латынина: Кончится тем, что Голунов получит минимум как Титиев, уедет на Запад, став там экспертом по российской коррупции
И я, знаете, не думаю, что там будет длинная цепочка. Еще раз: может быть, я заблуждаюсь, может быть, это, действительно, какая-то операция ФСБ с самого верха, политическая операция. Но я сильно сомневаюсь. Я думаю, что это гораздо больше как дело Калви, когда не было никакого приказа с самого верха, есть конкретные интересы господина Аветесяна, примкнувшего к нему Белоусова. А самый верх это покрывает. Самому верху это все равно.
И в таких случаях цепочка-то будет очень недалекая, потому что, как я уже сказала, эти ребята трансакционные издержки сокращают и людей со стороны не нанимают, они не шифруются, они не страхуются, они считают, что они полностью безнаказанны.
И первый вопрос, который задается — вот эти же Филимонов и Кожинов, они же здесь рядом: «А скажите, почему вы решили задержать Голунова? Вот шел человек, журналист по Цветному Бульвару. Что вас надоумило, что он является торговцем наркотиками? Ах, у вас был информатор? А можно сказать, простите, кто был информатор? Давайте поговорим с информатором. Какие у вас основания? — если там есть какая-то шайка, к которой они, видимо, попытаются Голунова привязать, — покажите нам, пожалуйста, есть ли какие-то связи между Голуновым и этой шайкой реальные, а не со слов вашего информатора». Те же самые биллинги и прочее.
Понятно, что этот сценарий мало реален, потому что созданная в России система отличается не тем, что преступления в ней заказываются с самого верха, но она отличается тем, что преступления в ней покрываются с самого верха. Не Путин сажал Майкла Калви, не Путин сажал Магнитского, но в рамках системы власти, которая есть, власть считает себя обязанной покрывать эксцессы любой силовой банды, если жертвой ее стали некие чужие — иностранные инвесторы, граждане, простые журналисты. Вот ровно та же история была с Магнитским.
Это мне, знаете, что напоминает? Вот помните, с чего начался закат имиджа, который был у чеченцев в середине 90-х в либеральной интеллигенции? Вот чеченцы воюют с российскими войсками за свою независимость. Конечно, с похищения Масюк. И возникает вопрос: Басаев был виноват в похищении Масюк? Формально, конечно, нет, потому что ни Басаев ее похищал. Но Басаев имел возможность освободить Масюк. Он обладал большим авторитетом, чем ее похитители. И он не стал вмешиваться, потому что к этому времени это был такой бизнес в Чечне — похищение людей. Это был совершенно законный бизнес. Ну как у людей отбирать их кусок хлеба? Они трудились, украли человека, а тут вдруг Басаев возьмет и отберет у них кусок хлеба. То есть Басаев не мог порушить всю эту систему бизнеса, поэтому он не стал вмешиваться в дело об освобождении Масюк. Соответственно, понятно, что это причинило колоссальный ущерб имиджу Чечни.
Но наши власти не вмешиваются в такого рода истории по той же причине, по которой Басаев не вмешивался в похищение Масюк. Поэтому есть второй вариант: суд над Голуновым, который, конечно, по своему резонансу — можно точно обещать — превзойдет и процесс над Серебренниковым и суд над Савченко, это будет несмываемый полный позор власти. Это будет череда селебов от Парфенова до Собчак. Они будут приходить на суд, говорить: «Мы работали с Голуновым. Он не то что не курит, он не пьет». То есть все вопросы — Где отпечатки пальцев? Почему не было смывов с рук? Почему фотографии поддельные? Почему такой странный обыск? Где ваши информаторы? — все они будут заданы.
Просто власть будет вывезена лицом в грязь, и понятно, что далеко не все будут говорить о том, что это, может быть, какие-то частные интересы. В любом случае власть за это будет отвечать уже по совокупности, потому что она будет accessory after the fact, она будет соучастником этого преступления. Будут постоянные пикеты, реакция Европы и США, новый список Голунова по аналогии со списком Магнитского.
Ю.Латынина: В Чернобыле больше людей умерло от лжи, чем от самой радиации, когда власть врала, что ничего не случилось
Я думаю, что, конечно, должно произойти полное самостоятельное расследование, которое проведут журналисты с тем, чтобы имена тех, кто заказал Голунова, стали так же известны миру, как имена следователя Павла Карпова и Артема Кузнецова. Кончится тем, что Голунов получит все равно минимум как Оюб Титиев, уедет на Запад, станет там одним из ведущих экспертов по российской коррупции. То есть это будет процесс, максимально болезненный для власти в нынешней непростой обстановке.
Вот не совсем понятно, зачем Кремлю в той ситуации, когда они не захотели тянуть в Екатеринбурге мазу за церковь, тянуть мазу за какую-то банду средних силовиков, даже если они высокопоставленные и с погонами и даже если они сейчас рассказывают начальству, как этот страшный Голунов на самом деле портит политически имидж власти.
Имеется вариант третий: Дело спускается на тормозах. Голунова освобождают под подписку, прекращают дело за недостатком улик. Полицейских и следователя, которые Голунова задержали, тихо увольняют из органов. Ну, негодование журналистов затихает, потому что есть другие дела.
И я обращаю ваше внимание, что ситуация, на мой взгляд, небезнадежная, потому что вот только что общество в Екатеринбурге сумело остановить процесс строительства храма. Сумело оно это сделать только громкими публичными постоянными протестами. Потому что власть посчитала, что овчинка не стоит выделки, что строить эту церковь — что свинью стричь: визгу много, а шерсти мало.
Вот то же самое мы должны показать в деле Ивана Голунва, что сажать Ивана Голунова — это что свинью стричь. Есть шансы, на мой взгляд, на победу.
И я просто напомню, что несколько лет назад очень похожая, хотя менее жестокая история была с журналистом «Новой Газеты» Андреем Сухотиным. Феерическая история была в конце 12-го года. У нас тогда — это достаточно известная информация, — что там работал крот в газете, как мы полагаем от пригожинских структур. Там собиралось разное досье на журналистов, в том числе, на меня. И дело было под Новый год. Праздновали этот новый год всей редакцией в каком-то ресторанчике.
И вот вечером, после этого празднования, уже под ночь приходит человек по имени Андрей Вишняков в местное отделение и говорит: «Меня избили». А сам этот Андрей Вишняков, на него надо посмотреть — он походит на то… ну, на то, чем он примерно является — скажем так, сильно маргинальный, если не криминальный человек. Такого рода люди обычно становятся легким объектом вербовки или информаторами или чем-то в этом роде.
Заметьте, 26-е или 27-е декабря. Представьте себе: новогодняя атмосфера и эти увэдэшники смотрят на человека этого, вместо того, чтобы говорить ему — ну, привет! — занимают заявление. Мы понимаем, что это уже невероятно. Более того, они на следующий день отправляются в «Новую газету», потому что каким-то образом этот Вишняков узнал, что человек, который его избил и ограбил, работал в «Новой газете». И там, значит, опознает этот Вишняков Сухотина.
Опять же, слушайте, не валяйте нам дурака, мы знаем, как работают российские полицейские. Ну да, они накануне Нового года будут отправляться… Сухотина задерживают и говорят: «Послушай, парень, ты, отправляясь со своими друзьями навеселе, избил этого человека, ты отобрал у него кошелек, ты прыгал по нему ногами, девушка какая-то прыгала ногами». «Новая газета» у ужасе быстро изымает все камеры по пути следования Сухотина из ресторана домой и попросту обнаруживает, что Сухотин шел другой дорогой, он не мог видеть этого человек, это не могло происходить в том месте, где этот человек рассказывал.
А дальше этот человек рассказывает совершенно потрясающие вещи. Он живет где-то у черта на куличках и пишет, что он был на проспекте Вернадского возле цирка и поехал со станции метро «Университет» в Кузьминки. По дороге он захотел в туалет. Вышел на станции метро «Красные ворота» около 18-20. И дальше возникает вопрос: «Парень, если ты в 18-20 вышел на станции метро «Красные ворота» и потом пошел до Потаповского переулка, где находится здание «Новой газеты», то ты что там делал с 18-20 до 23-50, когда тебя избили. Ты что, все это время в туалет ходил? У тебя что, был такой большой понос, что ты сидел под большим кустом и не отходил?
Ю.Латынина: Настоящую войну против нынешнего Запада, который не склонен ни с кем воевать, Кремль с треском проиграет
Конечно, правильный ответ, мы понимаем, заключается в том, что эта вечеринка должна быть продолжаться недолго. Они все думали, что где-то в районе 18-20 это кончится, журналисты пойдут по домам, и тут этот чувак придет с заявлением, где его уже ждали, потому что там, наверное, тоже всё было подготовлено. А вот эти фантастические показания — почему я про них рассказываю — потому что я уверена, что в деле Голунова, если покопаться, обнаружится точно то же — точно такие же вопиющие несоответствия. Вот как только начнут допрашивать ту банду, с которой якобы связан Голунов и спрашивать: «А где вы, собственно, виделись с Голуновым, при каких обстоятельствах встречались», как-то выясниться, что Голунов в это время там не было, что это просто сплошные нестыковки, что телефонные биллинги ничего похожего не подтверждают.
И вот, ребята, возвращаясь к Голунову — это не по чину, наркоту подкладывают всяким уголовником. Ну, не бывает так, чтобы Майкла Калви задержали за наркоту, и мы бы все переглянулись и сказали: «Ой, да слушайте, мы думали, он иностранный инвестор, мы думали, он в «Яндекс» инвестировал — а он, оказывается, наркотой торговал».
Перерыв на новости
НОВОСТИ
Ю.Латынина― Опять Юлия Латынина и опять «Код доступа». И возвращаясь к дикой истории с Голуновым, я, собственно, почему рассказываю историю про Сухотина? Потому что всё кончилось, дело распалось. А полицейских этих, кстати, выгнали из участка тихонечко, потому что всё было понятно.
И чтобы это кончилось тем же, чем с Сухотиным, это очень сильно зависит от общественного резонанса, это очень сильно зависит от того количества премий, которые сейчас Союз журналистов, я считаю… потому что мы должны свои Пулитцеры тоже выдать Голунову, не все же Пулитцеры наркотиками выдавать. Это зависит от фонда в его поддержку. Это зависит от выступлений в его поддержку.
И, переходя к другой теме… Тут страшную диверсию против нашего строя текущего и лично против товарища Мединского совершили американцы. Они сняли прекрасный сериал, который называется «Чернобыль». Вот если бы сериал был дерьмо, это еще ладно, но сериал оказался абсолютно блистательный.
И, понимаете, какая обидка, у нас тут есть всякие компании… Kinodanz, о существовании которой я с удивлением узнала, которая оказывается, на аглицком языке снимает фильмы про то, как супермены, владеющие паранормальными способностями, которые могут проникать в мысли, которые умеют заниматься телекинезом, которые умеют взглядом поджигать вещи и так далее — и вот все эти прекрасные люди объединились, как бы вы думали, для чего? Правильно: чтобы ограбить казино. На большее у них задумки не хватило.
И вот, оказывается, эта прекрасная картина, которая называется «За гранью реальности», была снята для того, чтобы конкурировать с Голливудом на их поле. Она была снята на аглицком языке. Она была снята с бюджетными субсидиями. (Теперь-то мы понимаем, откуда у Мединского такие хоромы). Почему мы, собственно, узнали на ́той неделе об этой картине «За гранью реальности»? Не потому, что ее кто-то посмотрел, потому что смотреть это невозможно, а потому что они пытаются запугать кинорецензента BadComedian, очень хорошего ютьюбера который составляет обзоры отечественных кинокартин, который, как правило, смотрится гораздо лучше, чем эти картины.
И вот эти прекрасные люди подали на него в суд, чтобы запугать, с прекрасной формулировкой. Оказывается, составляя рецензию на и картину, он нарушил их авторские права. Это, на мой взгляд, просто взрыв мозга, это просто вот новая технология.
Я к тому, что мы пытаемся переплюнуть Голливуд, как Эллочка-людоедка, и не получается. А Голливуд все эти наши патриотические картины как-то даже и не стремился переплюнуть. Они стремились снять кассовую картину — это закон Голливуда. Они стремились снять то, что будут смотреть в большом количестве. И снять это было, на мой взгляд, неимоверно сложно. Потому что, для начала: советская жизнь, она была некрасивой. Вот с точки зрения кинематографии это некрасивая картинка. Это тебе не игра престолов с роскошными одеяниями. Это тебе не фильмы о Джеймсе Бонде с роскошными автомобилями. Вот все эти обшарпанные советские пятиэтажки, которые они снимали — на это некрасиво глядеть.
Ю.Латынина: Суд над Голуновым по своему резонансу превзойдет и процесс над Серебренниковым, и суд над Савченко
А они сняли этого, и оторваться от этого видеоряда нельзя. И, конечно, рождается на наших глазах новый жанр. В том смысле, что рождается новый зритель. Потому что, оказывается, что зритель гораздо охотней смотрит сериал, чем кино, а сериал на одном экшене не построишь, там должны быть характеры, там должен быть разумный и мудрый сюжет. И, конечно, «Игра престолов», а за ней «Чернобыль», перед ними еще, конечно, «Карточный домик» меняют правила поведения на рынке того, что снимается. Это как если бы от стихов человечество перешло к написанию больших, толстых психологических романов. Это другой жанр.
И по этому поводу, конечно, совершенно точно Саша Архангельский написал, что фильм, действительно, опасен, потому что «с помощью провластного кино страну за последнее десятилетие удалось укутать герметичным коконом и создать на экране образ небесного СССР, где не было проблем с едой, одеждой, свободой, а самым большим событием стала загадочная смерть группы Дятлова».
И вот, действительно, с этой силой пытаются организовать этот имидж. Вот мы только что видели, как старшеклассников, которые победили в историческом конкурсе, организованном «Мемориалом», вызывают на беседы с сотрудниками ФСБ, ровно по той причине: «А что это вы думаете писать о том, что, оказывается, у нас в прошлом были репрессии?»
И вот, собственно, эта реакция наших официальных СМИ на фильм, который поразительно исторически точен… Если вы посмотрите этот сериал, вы увидите, что там это стоило просто очень больших денег в Голливуде — найти затасканные пятиэтажки, эти замызганные кухни, эти дуршлаги над старыми газовыми плитами. Я уж не говорю о всех этих лозунгах «Идем к светлой победе коммунизма», под каковыми лозунгами, собственно, и происходит вся история с чернобыльским реактором. И вот вся эта реакция нашего официоза, который просто перевернулся в гробу и закричал: «Всё врут!» Там было очень смешно. Знаете, они кричали: «Вот они там показали, что вертолет упал из-за радиации в первый же день, когда он попытался тушить реактор, а вертолет на самом деле упал много дней позже, стукнувшись о какую-то там ферму». Ребята, вы что, охренели? Это художественный сериал. У вас не обязан вертолет падать в ту минуту, когда он падает.
Наоборот, там фантастическая точность, в том числе, и фантастическая точность одного из главных героев сериала, характер Бориса Щербины, человека, коммуниста твердо убежденного, хозяйственника, как говорят сейчас, человека большого калибра — калибра Черномырдина, который руководил всем, что происходило после катастрофы, который руководил спасательной операцией.
И Щербина — это, конечно, был человек того калибра, какой сейчас не делают. Потому что, мы, конечно, можем улыбаться над теми советскими хозяйственниками, который пытались руководить тем, чем руководить не надо, чем должен руководить рынок, но, с другой стороны, у них был тот масштаб, которого у нынешних щелкоперов совершенно нету.
И Щербина в фильме проходит грандиозный путь от надутого партийного хозяйственника, который не знает, как работает ядерный реактор и который требует над ним пролететь, и после того, как ему ученый объяснил, как работает ядерный реактор, он говорит: «Ну, я тебя сейчас могу вышвырнуть из вертолета, потому что я знаю, как он работает», до человека, который отождествляет себя именно с народом и делает всё, чтобы реально минимизировать последствия аварии. И, собственно, в конечном итоге, мы знаем, что реальный Щербина практически заплатил за это жизнью, потому что этот человек умер очень скоро после аварии.
И вот я задумалась, что было бы, если Чернобыль случился при Путине? Потому что удивительное дело, то, что нам показывают в сериале, вот автор сериала сказал, что его главный вопрос был — это вопрос цены лжи. Потому что в Чернобыле больше людей умерло от лжи, чем от самой радиации, когда власть врала, что ничего особенного не случилось.
Но вот то, что я вижу в сериале, это, конечно, не совсем ложь, это не постправда, это не фейк-ньюс, это, в общем—то, обычный первоначальный ступор людей, которые НРЗБ совершенный ужас, впали в классическое отрицание, классическое заблуждение, Delusion, что называется, по-английски. И этот ступор сменяется достаточно серьезной по нынешним временам эффективностью государственной машины. И вот я так подумала, что, посмотрев на это, каждый ольгинский тролль сказал бы: «Ну, чего-то Советский Союз не умел лгать или, точнее, разучился ко времени Горбачева».
Я подумала, что, если бы Чернобыль случился сейчас? Вот представьте себе ситуацию: взорвалась бы там… энская АЭС в середине России — как бы на это отреагировала нынешняя путинская госпропаганда? Ну, первые несколько часов были бы совершенно такими же: тотальное отрицание, потому что, вообще, начальнику в момент катастрофы свойственно отрицать происходящее, особенно если ты маленький начальник, который должен отчитываться перед большим начальником. Эта особенность человеческой психики вовсе не ограничена странами победившего социализма и странами победившей коррупции. Мы видим кучу таких историй даже и на самом Западе. Я, может быть, к ним возвращусь. В других цивилизациях — я тоже, может быть, об этом скажу.
Период бы этот продолжался меньше, чем при СССР, но не благодаря качеству управления, а благодаря Инстаграму и Фейсбуку. Вот просто посты с кусками графита, которые валяются по двору станции, оказались бы в Фейсбуке раньше, чем бы их успели запретить.
После первичного шока машина пропаганды включилась бы на полную мощность, но главной темой была бы не авария, а героизм и стойкость президента Путина. Новости бы на ОРТ начинались так: «Президент Путин встретился с пострадавшими. Президент Путин распорядился оказать всем возможную помощь…». И так далее и тому подобное. На первый взгляд может показаться, что соблазнительно было бы списать катастрофу на диверсию проклятых пиндосов. Не торопитесь. Это была бы всего лишь одна из версий, причем распространялась бы она с разных маргинальных сайтов.
А гораздо популярнее была бы другая версия. Она бы признавалась, что на энской АЭС приключилась авария, однако, — утверждала бы она, — не до такой степени, как клевещет Запад, который специально подставляет Россию, потому что Запад прекрасно знает, что повышенный уровень радиации Европе связан вовсе не с аварией на энской АЭС, а с тем, что украинцы решили в нарушение всех международных договоров обзавестись ядерным оружием, устроили подземное его испытание, что-то произошло неудачно — что-то провалилось, обвалилось — вот эти-то нуклиды и ловят сейчас дозиметры по Европе. А Запад выгораживает украинских фашистов и с этой целью во всем обвиняет Россию.
И выступал бы какой-нибудь очередной «испанский диспетчер» и говорилось бы что-нибудь вроде: «У нас есть данные, что правительство Зеленского провело неудачные ядерные испытания и в ходе испытаний подземный бункер был разрушен и радионуклиды были выброшены в атмосферу».
И вы, конечно, скажете, что это чушь, потому что состав изотопов со стопроцентной точностью указывал именно на энскую АЭС. Но много ли простой обыватель понимает в радионуклидах? Он вынужден полагаться на мнение экспертов, а экспертов бы подогнали. Вот по всему ТВ от Соловьева до Скабеевой заливались бы эксперты не то чтобы какие-нибудь только доморощенные — нашли бы где-нибудь каких-нибудь Смитов, Штрассенмайеров, набрали бы на задворках интернета мошенников, конспирологов, уфологов, но с зарубежной речью, с соответствующими субтитрами. Для домохозяйки из Усть-Урюпинска звучит убедительно, не то что там какой-то Совет Европы.
Эксперты эти предлагали бы изумительное разнообразие версий. Кто-то демонстрировал бы съемки с неудачного украинского подземного взрыва. Кто-то бы говорил про диверсию НАТО, кто-то бы еще рассказывал, что опасность от радиации вообще сильно преувеличена.
Вообще, версий было бы очень много. Это было бы одно из принципиальных пропагандистских установок. Потому что чем больше версий разных и вздорных, тем меньше значит правда. Она оказывается просто одной из версий: «Как, вы говорите, что украинский взрыв — это фейк? А вот мы считаем фейками ваши куски гранита (и с нами 5 миллионов троллей)».
Все пропагандистские силы были бы брошены на минимизацию последствий аварии и максимизацию подвига простых российских людей: Это позиция Запада… Устроили глобальную катастрофу… Радиация добила до Норвегии… Все бы это было объявлено страшным злопыхательством, преувеличением, все измерения — фейками. И какой-нибудь Небензя выступал бы в ООН и говорил: «Ну да, взорвалось. Вот куски валялись во дворе. Но, во-первых, это был не графит, это был элемент каких-то несущих конструкций. А радиация — это от украинцев. У нас есть данные».
Нашлась бы непременно парочка европейских фриковых депутатов, каких-нибудь сторонников независимости Пизы от Флоренции. Съездили бы они в Россию, заявили, что видели всё своими глазами — ничего страшного, а вот Украина — есть подозрение, что она собирается делать ядерное оружие, и всё гораздо сложнее, чем пишут западные СМИ.
Депутат Мизулина посетовала бы на умерших, что они подвели Путина в такой ответственный международный момент. «Это удар в спину нашему президенту», — сказала бы она, а потом потребовала завести уголовное дело на СМИ, которые ее процитировали.
Следственный комитет завел бы непременно десяток уголовных дел на блогеров, которые в отсутствие официальной информации преувеличили количество жертв, внимание публики переключили бы на этих блогеров, а также на Божену Рынску, которая позлорадствовала бы по этому поводу, что съемочная группа НТВ, отправившись на станцию, рапортовать, как там всё хорошо, подхватила в полном составе лучевую болезнь. Блогеры и Рынска сделались бы предметом всеобщего обсуждения, и вместо того, чтобы обсуждать причины катастрофы, на телевидении в шоу Соловьева обсуждали бы пост Божены Рынски.
На телеканале «Россия» срочно вышел бы документальный фильм об американских врачах-убийцах, которые вводили пациентам плутоний. Телеканал ОРТ показал бы документальный фильм о Фокусиме: Не у нас одних бывает мелтдаун. Кинокомпания Kinodanz срочно попросила бы очередные 200 миллионов рублей на съемку патриотического и духовного фильма об аварии на Три-Майл-Айленд. Согласно сценарию аварию бы устраивала группа экстрасенсов, нечаянно депортировавшая в реактор чужеродный предмет в ходе попытки ограбить казино.
Тем не менее временем под бой пиар-фанфар на обломках станции началось бы дикое, переходящее все границы «освоялово» — вот то, чего, кстати, не было в Советском Союзе. Потому что, конечно, ликвидировать бы аварию ну кому, как не каким-нибудь Ротенбергам? Из всех возможных решений выбирались бы самые дорогие и самые неэффективные. Сроки бы увеличивались втрое, сметы — в семеро.
По периметру мародерствовали бы всякие следователи, которые бы вымогали деньги у предпринимателей, которые поставляли на станцию, условно говоря, салфетки, разоряли бы сопутствующие бизнесы.
Самое главное — все усилия государственной машины были бы направлены на одно: рассказать, как нас в очередной раз обидели американцы, Европа, украинские фашисты, Навальный, блогеры, Божена Рынска, — они всё, гады, преувеличили, исказили, наврали и недостаточно скорбели.
Мысль о том, что настоящая задача государства заключается в том, чтобы минимизировать и ликвидировать последствия катастрофы, которая, заметьте, абсолютно присутствовал в горбачевском Советском Союзе, — вот нынешнюю власть она был просто не посетила, потому что, с точки зрения нынешней власти, главной, единственной ее задачей — минимизировать пиар-последствия катастрофы, ну, еще дать друзьям заработать.
И самое ужасное, что эта машина работала бы даже не на народ, она работала бы в первую очередь на одного единственного зрителя, это ему единственному, могучему и сказочному она объясняла бы, как предательски Запад воспользовался… В сущности, да, катастрофа, но такие уже бывали на Западе, вот у японцев бывало, у американцев бывало. Мы ничуть не хуже. И Запад сосредоточился, подкупил блогеров, натравил Навального. Вот ему, сказочному клали бы на стол секретный доклад разведки об украинских ядерных испытаниях. Говорили бы ему всё, что он хотел услышать.
Вся эта гигантская кампания разделяла бы население Россия на два несовместимых лагеря. Один в очередной раз убедился бы, что Россию опять оклеветали, а другой — что в Кремле полностью потеряли чувство реальности, согласно опросам ВЦИОМа первый лагерь составлял бы 72%.
К сожалению, если внутри России население оказалось бы разделено, то Запад за пределами России был бы полностью един. США и Европа отказались бы общаться с Россией, пока она не признает ответственность за случившееся. Но тогда родилось бы множество планов, как заставить Запад общаться. «Пригожинские» принесли бы прекрасный план по созданию панафриканского государства на территории США, на территории Алабамы, Миссисипи, Луизианы и Джорджии. Для реализации этого плана всего-то надо было принять закон о том, что все без исключения компании и госучреждения, существующие на территории России, обязаны кормить своих сотрудников завтраками, обедами компании «Конкорд». Ну, и, может быть, следовало бы принять закон о том, что завтракать, обедать самостоятельно запрещено.
Шойгу, который Пригожина не любит, счел бы этот план излишним. Он предложил бы вместо этого защитить Нарву от эстонских фашистов, ну и создать на территории Нравы Нарвскую республику и включить просто в состав России. А если НАТО объявит нам войну, вообще, можно будет заявить, что это они нанесли ядерный удар по нашему Энску.
Конечно, в конце концов, сработала бы другая стратегия, потому что всё это были слишком сложные стратегии. И потому что, знаете, на самом деле, я думаю, что в Кремле прекрасно понимают, что нет настоящей войны, которую они могут выиграть, а есть только пиар-война, которую они могут выиграть. Поэтому единственная стратегия была: забыть. Рекомендовали бы новость забыть. Другие новости бы вытеснили ее из информационной повестки дня как Беслан или «Норд-Ост». И, собственно, вот на этом бы всё и кончилось. И, собственно, на Западе бы тоже, рано или поздно забыли.
Так что вот я как-то посмотрела сериал «Чернобыль» и даже подумала, что кое в чем советская власть, страшно сказать, например, в ликвидации катастроф была эффективней.
И уже раз я заговорила о цене лжи, я продолжу разговор, потому что вот этот вопрос, который поставил сценарист фильма господин Мазин, меня всегда тоже очень занимал — вопрос о том, что происходит, когда люди говорят не то, что есть, а то, что говорят другие. И для начала я скажу, что на самом деле это достаточно частая история в истории человечества и многократно приводившая к гибели цивилизации.
Я могу называть два прекрасных момента. Вот один прекрасный момент случился, когда Писарро завоевывал инков. Напомню, что отряд Писарро составлял 160 человек. И возникает вопрос: Как можно было победить гигантскую империю, в которой жили все-таки миллионы людей? Да, конечно, у испанцев были лошади, у них было огнестрельное оружие, у них были доспехи, у них было железо. Ничего это у инков не было.
Я просто напомню, что уже после того, как падение империи совершилось, некоторые отряды инков очень успешно сопротивлялись испанцам, в частности, по той простой причине, что лошадей у них не было, зато у них были горы. В горах засаду небольшой партии людей, которые передвигаются на лошадях, устроить довольно просто, особенно, если эти люди не знают толком гор и особенно если эти горы соединены теми дорогами и теми подвесными мостами, которые были у инков. То есть достаточно разрушить несколько подвесных мостов и просто забросать этих людей камнями с верхушки горы, что и происходило.
И, как ни странно, причиной падения цивилизации инков в значительной степени была ложь, потому что каждый местный начальник, который встречал эту группу явно враждебных испанцев, он просто боялся рапортовать следующему по величине начальнику, что тут идут какие-то непонятные люди с явно враждебными намерениями, потому что он боялся за свою шкуру. Кресла у него не было, я уже не знаю, на чем она нам за циновкой сидел — но боялся за свою циновку. И рапортовал, что идут тут люди из дальних мест, чтобы поклониться нашему великому, могучему и сказочному.
И так, соответственно, Писсаро добрался до самой серединки. И поскольку количество инков значительно превышало количество испанцев, которые имелись на тот момент, то единственное, что могли сделать испанцы (они не могли победить всех этих людей) — они захватили просто Верховного инку в заложники. Они вели себя как террористы. И на этом всё кончилось. Кстати, на этом кончилось еще потому, что поскольку общество было очень сильно централизовано и Верховный инка был священным существом и нельзя даже было, чтобы его плевок упал на землю, потому что если он плевал на землю, то тут же подбегал какой-то придворный и съедал этот плевок, то как только захватили этого сказочного в плен… А сказочному тоже в голову не пришло сказать: «Сопротивляйтесь!» Он считал, что вся задача государства заключается в том, чтобы спасать его, сказочного. И стал командовать: «Дайте столько золота, сколько они хотят, чтобы они меня отпустили».
Вот это удивительное сочетание трусости мелких начальников и трусости самого Верховного инки, собственно, и привело к такому фантастическому результату.
Другая история была — я ее много раз рассказывала — про опиумную войну, когда китайцы, столкнувшись с очень небольшими силами британцев, притом, что китайские армии насчитывали десятки тысяч людей, и терпя от них поражения, сначала эти генералы докладывали императору о победах, и император писал красными императорскими чернилами на полях их докладов: «Превосходно, просто превосходно!»
Потом, по мере того, как британские войска продолжали наступать, китайские начальники переключились на еще одну важную историю: они стали просто зачищать «пятую колонну». Напомню, что были в основном маньчжурские войска, а китайцы в этот момент были подчиненными маньчжуров, соответственно, можно было убивать в любом количестве местных китайцев, грабить их имущество и говорить: «Да, конечно, это, может быть, мы убили китайцев, а не европейцев, но это была «пятая колонна». И усилия войск в этот момент тратились не на борьбу с европейцами, а на грабеж.
Ну, а потом приехала последняя генерация начальников, которая мудро поняла, в чем дело — она поняла, что европейцы колдуны и что их пушки так хорошо стреляют из-за колдовства. И там был военачальник, который распорядился собрать по всему городу горшки с женской мочой и предпринял беспрецедентную атаку на английский флот на плотах, впереди которых плыли горшки с женской мочой словами, что «мы же правильно определили причину, что главное — это колдовство этого проклятого бездуховного Запада, а мы как духовная китайская цивилизация их колдовство порушим». И, вы будете смеяться, ничему горшки с мочой не помогли.
Так вот это к вопросу о лжи и войнах. Войны имеют то свойства, что, несмотря на вранье и, значит, не благодаря вранью их проигрывают, как их проиграли инки, как их проиграли китайцы.
Это, конечно, одна из причин, почему Путин никогда не затеет настоящую войну, а будет всегда затевать только гибридную. Потому что в Кремле прекрасно знают, что настоящую войну даже против нынешнего Запада, который не склонен ни с кем воевать, Кремль с треском проиграет. Всего лучшего, до встречи через неделю!
Комментариев нет:
Отправить комментарий