Миллиарды любят тишину

06.03.2019

Самой богатой женщиной в мире признали Франсуазу Беттанкур-Мейерс – внучку основателя компании L'Oreal. Дед и отец 65-летней миллиардерши были членами тайной профашистской организации, но в мужья она выбрала внука раввина, а детей воспитала в иудейской вере.

Мадам Беттанкур-Мейерс, глава L'Oréal и член совета директоров с 1997 года, попала в список самых богатых женщин мира после кончины своей матери, 94-летней Лилиан Беттанкур, которая тоже ежегодно значилась в рейтинге. Согласно данным Bloomberg Billionaires Index Франсуаза занимает 11-е место в списке богатейших людей планеты, но среди женщин она – первая. Состояние владелицы косметического гиганта уже превысило $50 млрд, однако сама Франсуаза, кажется, не слишком радуется, что стала самой богатой женщиной планеты.

Появление на красной дорожке в платьях от Ralph Lauren и Versace, многочисленные интервью и фотографии со светских вечеринок – эти атрибуты применимы ко всем, кто имеет отношение к индустрии красоты. Но только не к Франсуазе Беттанкур-Мейерс. В свои 65 лет она, держатель 33% акций L’Oreal, укутавшись в шарф и надев огромные темные очки, всячески избегает репортеров, а из косметики пользуется только бальзамом для губ и черным карандашом.

Ее мать Лилиан, дочь основателя L’Oreal Эжена Шюлле, будучи беременной, в шутку приговаривала, что у нее в животе «живет будущий миллионер». И это была чистая правда. Основав бизнес еще в 1909-м, к середине 50-х Эжен был известен на всю Америку. Он создал революционные продукты – в том числе шампунь без мыла и обесцвечивающий волосы порошок, разработал стратегию «атакующей рекламы и прибыльной рекламы», купил компанию Savons Français, выпускавшую знаменитое мыло Monsavon.

Лилиан могла бы просто наслаждаться жизнью богатенькой папиной дочки, но вместо этого помогала ему во всем, живо интересуясь делами компании и пропадая на производстве. За политика Андре Беттанкура она вышла замуж в 1950-м, а спустя три года в семье появилась и дочь Франсуаза. Отец девочки состоял в тайной профашистской организации «Секретный комитет революционного действия», а среди людей, возглавлявших ее, был в том числе и Эжен Шюлле. Свои тайные собрания кагуляры поначалу даже проводили в здании правления L’Oreal, и эту страницу в своей биографии Франсуаза «хотела бы стереть, если бы это было возможно».

По словам мадам Беттанкур-Мейерс, она росла болезненным ребенком, и мать чрезмерно опекала ее. «Я чувствовала себя моллюском, закованным в створки раковины, прикрепленной в самом укромном месте скалы», – говорит Франсуаза. Волнение матери можно было понять: по словам друзей семьи, Лилиан ужасно боялась за дочь, особенно после случая с похищением с целью выкупа четырехлетнего сына главы Etablissements Peugeot Frères Эрика Пежо в 1960 году.

Опекаемая матерью, учителями и многочисленной охраной, Франсуаза училась в старейшей школе Marymount в коммуне Нёйи-сюр-Сен, затем поступила в университет, но уже через год бросила его. Девушка стала затворницей в собственном доме – посвятила себя игре на фортепиано и писательству. В 1994 году вышла ее книга «Генеалогия греческих богов», в конце 2000-х – пятитомник «Взгляд на Библию», за который Франсуаза получила премию «Зеленые лавры». «Она всегда жила в своем собственном коконе, – говорит автор книги “Дело Беттанкур” Том Санктон. – И до сих пор Франсуаза уделяет все время семье и собственным увлечениям, почти полностью игнорируя бизнес и финансы. Можно сказать, L’Oreal держится в основном на президенте компании Жане-Поле Агоне».

Своего будущего мужа, внука французского раввина Жана-Пьера Мейерса, Франсуаза встретила в начале 80-х на лыжном курорте Межев, а уже спустя четыре года стала его законной женой. Красивая свадьба богатой наследницы в Тоскане вызвала множество споров. Одни твердили, что «этот еврей хочет быть поближе к кормушке» и фыркали при мысли об этом неравном браке. Другие, напротив, возмущались, что дочка кагуляра взяла в мужья внука раввина, погибшего в Освенциме.

Лилиан, в свою очередь, всегда дистанцировалась от зятя и, по мнению дочери, делала это исключительно из-за его происхождения. Когда Франсуаза была юной, мать пыталась подобрать ей «кого-то более подходящего – да вот хоть как кузен Бернадетт Ширак». Впрочем, по словам дочери, Лилиан «всегда сохраняла хорошую мину при плохой игре». «Мать не приняла ни моего мужа, ни моего решения воспитывать сыновей Жана-Виктора и Николя в традициях иудаизма, но никогда не показывала этого», – вспоминает мадам Беттанкур-Мейерс. Несмотря на то, что Лилиан якобы презирала зятя и дала ему обидное прозвище «месье Петух», Жан-Пьер Мейерс построил в тещиной компании неплохую карьеру. Уже в 1987-м он стал членом правления L’Oreal, а в 1994-м получил должность заместителя председателя совета директоров компании.

В то время семья жила довольно тихо, но на фоне скандала, произошедшего в 2007 году, распри титанов, которые Франсуаза описала в своей 500-страничной книге о греческих богах, – просто цветочки. Тогда, после смерти своего отца Андре, женщина подала в суд на фотографа Франсуа-Мари Банье, обвинив его в «злоупотреблении доверием» 85-летней Лилиан. По мнению Франсуазы, Банье вымогал у ее матери, которая «уже тогда была не в своем уме», огромные суммы и роскошные подарки, в том числе предметы старины и редкие картины.

«Это очень трагическая история, в которой есть пожилая обманутая мать и единственная дочь, что защищает ее, – настаивала Франсуаза в суде. – Цель месье Банье ясна: оторвать мою мать от семьи, чтобы получить от нее прибыль. Я не позволю этому случиться». Впрочем, ни сам Банье, ни даже Лилиан заявление мадам Беттанкур-Мейерс всерьез не приняли, а мать так обиделась, что на несколько лет прекратила с дочерью какое-либо общение. «Франсуаза вечно “в себе”, а Банье разговорчивый и умеет меня рассмешить. Думаю, она просто ревнует, – пожимала плечами Лилиан. – Мы с мужем знаем его с 80-х годов. Я не знаю, какая муха укусила мою дочь».

Впрочем, уже через несколько лет Лилиан Беттанкур действительно признали недееспособной из-за болезни Альцгеймера и поместили под опеку родственников. Стоит отметить, что почти все свое состояние мать переписала на дочь еще в 1992 году, задолго до скандала с Банье, так что речи о борьбе за наследство в случае с мадам Беттанкур-Мейерс и быть не могло. «Не зная, как ее зовут, вы бы увидели во Франсуазе самую обычную женщину. Она не светит своим богатством: летает обычными самолетами, после заката в одиночку совершает пробежки в Булонском лесу, – говорит ее друг, бизнесмен Оливье Пела. – Единственное “излишество”, которое Франсуаза позволяет себе, – редкие ужины в любимом китайском ресторане Жака Ширака Tong Yen, известном своей пекинской уткой за 105 евро. Но это семейное блюдо, которое она делит с мужем и сыновьями».

Мария Крамм