О ВИТАЛИИ СОЛОМИНЕ

О ВИТАЛИИ СОЛОМИНЕ

   В Израиле случались моменты, когда, казалось. обрывались последние нити, связывающие меня с Россией и своим делом в этой жизни. Таким обрывом был смерть Виталия Соломина 16 лет назад. Об этом я и писал тогда.

 Он был тихим, интеллигентным и очень талантливым актером. Мы работали вместе на двух фильмах. В одном «Рогоносец» - Соломин зрим, в другом - «Интервью с Гитлером» он только слышен.

 Он мог достичь гораздо большего, но терпеть не мог советский официоз, не любил сниматься в коньюктурных фильмах, да и не умел работать локтями.

 Нужно признаться, что далеко не все известные актеры российского кино соглашались сниматься в «еврейских фильмах» и у режиссера – еврея.

 28 лет назад в России снималось  400 фильмов в год. Деньги прокручивались бешеные. Любые, «кассовые» актеры могли капризничать, выбирать работу по себе и так далее. В тот год юдофобия (общество "Память") входила в моду, никто и не думал скрывать свое неприязненное отношение к евреям.

 Мне же так хотелось не только снять достойный фильм, но и работать с добрыми, порядочными людьми. В ходе подбора актеров столкнулся с презрительным, откровенно антисемитским отношением двух известных актеров к предложенной работе.  Вот почему сразу сказал Виталию Соломину, что собираюсь снимать фильм еврейский и по духу и по букве.

 Виталий Мефодьевич только плечами пожал. Хотел было отмолчаться, потом сказал все-таки: « Я в национальных особенностях ничего не понимаю. Сценарий хороший. Мне нравится. Кого вы хотите взять на женские роли?»

 Я сказал, что его неверной женой станет Галя Яцкина, а ненужной любовницей – Елена Соловей.

-         Интересно, - улыбнулся Соломин. – С Яцкиной мы играли молодую и настоящую любовь в одном из первых наших фильмов «Женщины». А теперь, выходит, будем играть вражду и развод…. Да, идет время.

      Фильм мы снимали летом, в Одессе. И в самом деле, удалось собрать на картине добрых, хороших людей. Даже после съемок нам не хотелось расставаться. Собирались в беседке, увитой виноградом, в саду нашего шофера – Валентины, замечательной женщины, водителе такси и мастере спорта по мотогонкам.

 Вино пили в меру. Закусывали не слишком активно (голодным было время), и говорили, говорили, говорили…. В России назревали кардинальные перемены. Все застыло в предчувствии этих перемен. Помню, поразило меня тогда одно замечание Соломина. Кто-то сказал, что времена наступили замечательные, искусство на подъеме, фильмов снимается множество.

 Виталий вдруг подал голос, а молчун он был первостатейный:

-         Яблони, как раз, перед смертью дают бешеный урожай. Это каждый садовод знает. Только деревья эти надеются, что плоды упадут на живую землю, а не на мертвый асфальт, как в нашем случае.

 Я потому запомнил слова Соломина, что афористичность речи совсем не была ему свойственна. Он любил наблюдать, размышлять, делать дело. Помню из суетного только реакцию Виталия Мефодьевича на вступление его брата в должность министра культуры РСФСР. Презрительная, разраженная была реакция. Братья, судя по всему, были не похожи друг на друга не только внешне. 

 Виталий Соломин был профессионалом высочайшей пробы.  Помню, чуть ли не в первый день съемок, на пляже, во время сцены самоубийства, он сильно поранил ногу о камень. Потекла кровь и потекла обильно. Помощник режиссера засуетилась, предлагая прервать съемку.

-         Погоди! – остановил ее Соломин. – Пусть кровь. К месту. Работаем.

Он позволил залепить рану только тогда, когда последний дубль был снят.

В какой-то момент мне совсем разонравился свой собственный сценарий. Показалось, что не хватает в нем воздуха, пауз, спокойного дыхания.

 Попросил Соломина и Соловей, сидя в машине, делать все, что угодно: травить анекдоты, пить шампанское, смеяться, плакать. И надо сказать, что эти замечательные актеры сыграли свою лучшую сцену в фильме. «Заводилой» здесь был Соломин. Он так обрадовался возможности «хулиганить», импровизировать, что из большой сцены, снятой неподвижной камерой и с  одной точки, потом, в ходе монтажа, не было вырезано ни миллиметра.

 Помню, в какой-то момент обнаглел и стал показывать Соломину, как ему нужно играть роль. Он покорно меня выслушал. Потом сделал все по-своему, и сказал спокойно, когда мы оказались один на один: « Аркадий, не нужно тебе показывать, не получается. Ты лучше на словах». 

 Через пять лет случился совсем уж еврейский фильм «Интервью с Гитлером». С деньгами в 1995 году стало заметно хуже. Соломин согласился озвучивать эту полнометражную, документальный картину за копейки. Согласился, несмотря на чудовищную занятость. На этот раз в тексте сценария он не изменил ни строчки.

 Время наступило бесцензурное, но даже в такое время некоторые пассажи текста казались мне слишком рискованными. Соломин дрался за каждое слово, будто это он, а не я, написал текст к фильму.

 Мы не были друзьями. Мы не старались узнать друг о друге больше необходимого. Мало того, не думаю, что наши фильмы стали заметной вехой в творческой биографии Соломина. Но мы работали вместе и работа эта обоим, уверен в этом, доставила подлинное удовольствие.

 Мне не верится, что нет уже на свете Виталия Соломина. Я закрываю глаза и явственно вижу его в той виноградной беседке – улыбающегося, с граненым стаканом красного вина. Господи, он пил так мало и совсем не курил. И вот смерть, и я не был на похоронах этого замечательного человека…. Я так далеко от той беседки, от того давнего фильма. Мне казалось, что я далеко. Но вот умер Виталий Соломин – и я увидел, услышал его так, будто Одесса, ажиотаж съемок, странная игра в кинематограф – все это было совсем недавно, все рядом и никуда не исчезало.  сказал, что я и не подумал обидиться, и больше ни разу не рискнул показывать таким актерам, как Соломин, Соловей, Виторган, как им нужно играть.

 Соломин исподволь, осторожно, без фанаберия на всем протяжении съемок учил меня искусству режиссуры.

 Он очень любил театр. Помню, часто рассказывал о фантастических планах на сцене Малого. Ему так нравилось, что мы снимаем фильм в «театральной манере». Потом, о готовой картине, он сказал и написал много хороших слов. Это был его фильм по тишине звучания, по какой-то отчужденности от реалий бытия, по углубленности во внутренний мир человека.      

 Фильм «Рогоносец» долго не сходил с телевизионных экранов. И я отношу это в первую очередь к заслугам замечательных актеров: Виталия Соломина и Елены Соловей.