В ТРУСАХ ИЗ НАЖДАЧНОЙ БУМАГИ

МЫ ЗДЕСЬ / Публикации / Номер # 569 / В трусах из наждачной бумаги

В трусах из наждачной бумаги

Анатолий Гержгорин, Нью-Джерси

Всё, что тщательно стирается

из памяти, остается на совести.
(Второе золотое правило этики)

Сколько людей, столько и терзаний. В Каире любое сообщение, за исключением цен на "сарацинское пшено" и хлеб, считается бессмысленным и неуместным. Возможно, потому что страна наряду с пшеницей впервые стала импортировать и рис. А может быть, всему виной Voice of the Arabs, которая полвека назад ввела арабский мир в глупейшее заблуждение, сообщив, что победоносные египетские войска достигли предместий Тель-Авива. Голосом этой ведущей насеровской радиостанции был тогда Ахмед Саид. Недавно он умер. От расшрения фантазии, как не без колкого намека сообщил французский юмористический журнал Charlie Hebdo. Да еще, как будто по иронии, угораздило его уйти в лучший мир за день до очередной годовщины Шестидневной войны. 

Голая правда не так мозолит глаза, если слегка завернута в юмор. Хотя может привести и к плачевным последствиям. Как, скажем, весной 1967 года, когда изрядно подвыпивший маршал Андрей Гречко дал напутствие своему египетскому коллеге Шамсу эд-Дин Бадрану: «Не бойтесь, действуйте решительно и смело. Мы с вами!». Позже этот пьяный кураж списали на неудачную шутку новоявленного министра обороны. Но для Египта и его сирийской провинции это закончилось полной катастрофой. Ибо даже фантазии должны быть либо слишком безумными, либо недостижимыми. Как мечты. Иначе они просто планы на завтра. Впрочем, не будем искать отпечатки пальцев на старой пощечине. Прошлое все равно уже не исправить. Зато будущее легко испортить. 

Все в этом мире относительно. Для того, чтобы стать легендой, совсем не обязательно сначала умереть. Шамс Бадран и сейчас живее всех живых. Говорят, пишет очередные мемуары. Но в историю, тем не менее, почему-то вляпался не он, а Гречко. Видимо, чем глубже в политический лес, тем кто-то обязательно лишний. Смех, бесспорно, вещь полезная. Если не кончается плачем. Потому и пить лучше всего за то, чтобы вчерашние удовольствия стали завтрашними привычками. Или хотя бы не снижать градус дис... курса. Особенно если собираешься сказать одно, а говоришь правду. 

Вот и Йенс Столтенберг (на снимке), давая интервью немецкому еженедельнику Der Spiegel, вдруг заявил, что "НАТО не станет помогать Израилю в случае нападения Ирана". Что бы это значило? И как вообще относиться к его словам? Ведь Израиль никогда не стремился прикрыться североатлантическим зонтиком, несмотря на то, что уже почти четверть века числится в статусе партнера этого не столько военного, сколько политического блока. Более того, сама военная доктрина еврейского государства ориентирована исключительно на собственные силы. Так повелось еще со времен Войны за независимость, когда страны, составляющие костяк нынешнего НАТО, ввели жесткое эмбарго на поставку оружия, которое требовалось Израилю сугубо для защиты от атаковавших его со всех сторон арабских соседей. Эта политика не изменилась и после Шестидневной войны. Не говоря уже о войне Судного дня, где вероломное нападение Египта и Сирии поспешили выдать за "справедливое стремление освободить потерянные в результате незаконной оккупации территории". 

Рядом с историей серая политика - всего лишь незамысловатый анекдот. Когда ищешь спокойствия, приобретаешь опыт. Но нет худа без добра. Торговые ограничения привели к совершенно противоположному результату, вынудив Израиль интенсивно развивать собственную оборонную промышленность. И в итоге он теперь на глобальном рынке вооружений успешно конкурирует с ведущими мировыми державами. А по показателям минувшего года даже вошел в пятерку крупнейших экспортеров оружия. В выигрыше как экономика, так и армия, получающая высокотехнологичную технику, в том числе и не имеющую аналогов в мире. Что, естественно, позволяет поддерживать боеготовность на самом высоком уровне. Чего никак не скажешь о Североатлантическом альянсе. Ибо, как говорят китайцы, всё что ни делается, давно уже не делается в НАТО. 

Альянс и в самом деле переживает далеко не лучшие времена. Когда журналисты спросили Йенса Столтенберга какой вообще резон в этом анахронизме холодной войны, генсек стушевался и не нашел достойного ответа. Зато ответил Дональд Трамп: "В один прекрасный момент начинаешь понимать, что нет смысла тянуться к тем, кто не хочет сделать тебе и шага навстречу". После чего написал в Twitter: «Германия тратит на оборону менее одного процента ВВП, в то время, как мы - четыре процента. Причем от гораздо большего ВВП. Мы защищаем Европу , неся основное бремя финансовых расходов, а нам в благодарность за это ставят торговые препоны. Ну что ж, готовьтесь к серьезным изменениям!». 

Потрясения в виде торговых войн уже начались. Но это другая, хотя и тесно взаимосвязанная тема. Можно не питать симпатий к Трампу (он это переживет), но только никто пока не опроверг его аргументов. И тому же Евросоюзу крыть нечем. Имея торговый профицит с Соединенными Штатами в 150 миллиардов долларов, он, тем не менее, считает выше своего достоинства тратиться на военные нужды. А без модернизации НАТО стремительно превращается в бумажного тигра. Это наглядно видно на примере Германии и Франции, чьи армии заметно доминируют в Старом Свете. У остальных европейских стран, включая Британию, и вовсе не наберется даже половины боеспособных частей и подразделений. По сообщению немецкого еженедельника Bild am Sonntag, министр обороны ФРГ Урсула фон дер Ляйен считает, что бундесверу до 2022 года дополнительно необходимо, как минимум, 25 миллиардов евро. И сама же признает, что дай Б-г получить хотя бы половину этой суммы. Поскольку в бюджете минфина на эти цели вообще предусмотрено всего лишь пять с половиной миллиардов евро. 

В Берлине это называют "бедуинской" приметой: что бы ни случилось - к засухе. Между тем, подготовленный по заказу парламентского комитета по обороне доклад поверг в шок даже неискушенных в военном деле депутатов бундестага. Вот лишь несколько цифр, приведенных американским военно-политическим журналом National Interest. За 25 лет после германского объединения количество военной техники сократилось на три четверти. Число танков Leopard II уменьшилось на порядок. Впрочем, и из оставшихся каждый третий в ремонте. То же самое можно сказать и о боевых машинах пехоты Marder. Не говоря уже о парке бронетранспортеров Boxer, треть которых вообще не в состоянии тронуться с места. Дошло до того, что без амуниции остались даже подразделения сил быстрого реагирования. В ходе недавних учений их вместо пулеметов вооружили... палками. 

Не менее плачевная ситуация и в авиации. Из-за дефектов в конструкции фюзеляжа срок эксплуатации истребителей Eurofighter Typhoon сокращен вдвое. В результате Германия отказалась от их масштабных закупок. А из находящихся еше в строю 109 самолетов взлететь могут чуть больше сорока. На смену устаревших перехватчиков Panavia Tornado, которые планируется заменить к 2030 году, приходят истребители пятого поколения F-35. Но как показывает опыт, на окончательную доводку до ума новейшего истребителя уходит не меньше 25 лет. С вертолетами еще хуже. Так, из 33 винтокрылых машин типа NH90 в воздух способны подняться лишь две. Среди "морских королей" готов к выполнению боевых задач только один из семи. А из транспортных вертолетов CH53 в более-менее относительном рабочем состоянии всего 40 процентов "сикорских". И ни одного из четырнадцати военно-транспортных самолетов A400M. Нечем похвастаться и флоту. В прошлом году из строя вышли все шесть подводных лодок проекта U-212, а из пятнадцати фрегатов задействованы девять. И чтобы переломить эту тревожную тенденцию, потребуется не один год. 

Если США - мускулы, а Германия - сердце НАТО, то Франция ее член. Да и то непостоянный. Она вернулась в альянс только в 2009 году. После сорокатрехлетнего отсутствия. Но продолжает политику "кошки, которая гуляет сама по себе". Париж по-прежнему сохраняет за собой право самостоятельно решать вопрос об участии в тех или иных военных операциях. И категорически против любой ядерной интеграции. Даже при условии, что речь идет об элементарном выживании. А заодно не намерен передавать свои подразделения в подчинение верховного главнокомандующего объединенными вооруженными силами, нарушая тем самым основополагающие уставные положения. Что в принципе позволяет безошибочно судить о Франции как не о слишком надежном союзнике. Несмотря на вторую по численности (после Турции) континентальную армию. И принимая во внимание, что она - одна из немногих стран, практически полностью обеспечивающих себя военной техникой и оружием собственного производства. 

Тем не менее, мощь страны определяется не вооружением, а силой духа народа. И с этим-то как раз у французов серьезные нелады. Не случайно на августовском параде 1944 года в освобожденном Париже маршал Шарль де Голль не без горечи заметил: «Синагога дала больше солдат, чем церковь». Внушительные, на первый взгляд, вооруженные силы, насчитывающие свыше 200 тысяч человек, при более детальном рассмотрении напоминают скорее бутафорные. И рассчитаны на откровенно слабого противника. Об уровне боевой подготовки красноречивей всего говорит мобилизационный план, согласно которому сухопутные войска способны сформировать... одну сводную дивизию из двух бригад общей численностью не более 15 тысяч человек. Да и то при условии, что на комлектование отводится хотя бы шесть (!) месяцев. К тому времени и самая затяжная война наверняка закончится. Французы тем и хороши, что у них большой опыт отсутствия опыта. Ведь после отмены обязательного военного призыва уже выросло целое поколение. Пацифистов. Впрочем, чему удивляться, коль и военная доктрина, изложенная в так называемой "Белой книге по вопросам обороны и национальной безопасности на период 2014 - 2025 годов", исходит из чисто умозрительного "нулевого уровня угрозы войны в Европе". Выдвигая взамен концепцию "перманентной опасности возникновения очагов вооруженных конфликов в других регионах мира". Прежде всего, в чрезвычайно важном для себя североафриканском регионе Сахеля, раскинувшемся от Мавритании до Судана на площади более трех миллионов квадратных километров. Надо же как-то отрабатывать оборонный бюджет, перешагнувший сорокамиллиардный долларовый рубеж. 

Поэтому если кого-то и брать в расчет, то разве что Les forces - части особого назначения, состоящие из подразделений постоянной готовности. Но и они регулярно сокращаются, и к 2020 году не будет превышать 12 тысяч солдат и офицеров. Какой же тогда прок от всех остальных механизированных и мотострелковых соединений и частей с их "грозными" четырьмя сотнями далеко не лучших танков? Узких мест хватает и на флоте. Единственный авианосец "Шарль де Голль", построенный с многочисленными конструктивными недоработками, львиную часть времени проводит в сухом доке. Затраченные на ремонт средства уже превысили его первоначальную стоимость. 

Палубная авиация тоже больше напоминает музейные раритеты. Составляющие ее основу штурмовики Super Etendard были модернизированы еще сорок лет назад. А перевооружение новейшими истребителями корабельного базирования Rafale M только началось. Туго идет и замена атомных подводных лодок типа Rubis на более современные - Barracuda. Перевооружение всегда сопряжено с трудностями. Зачем же его усугублять, меняя шило на мыло? Когда вместо списанных эсминцев типа Cassard и Georges Leygues начали поступать фрегаты Aquitaine совместного франко-итальянского производства, выяснилось, что они изначально не отвечают возросшим современным техническим требованиям. Но вносить коррективы теперь уже поздно. 

Как диплом об образовании - не показатель интеллекта, так и численный состав вооруженных сил - не показатель их доблести и мастерства. Ведь что такое сила? Зачастую та же слабость, только повернувшаяся спиной. В Global Firepower Index - индексе военной мощи стран мира Франция замыкает первую пятерку. Хотя чуть ли не все эксперты в один голос твердят, что она не готова к решительным действиям ни на суше, ни в воздухе и ни в море. Видимо, в расчет берутся другие критерии. И более того, военные аналитики журнала National Interest прогнозируют, что и спустя 15 лет расклад лучших армий не изменится. За исключением того, что рейтинг возглавит Индия, а Россия и Франция поменяются местами. 

Оставим эти выкладки на их совести. Через 15 лет мир будет совсем другим. И, скорее всего, в нем не останется места для НАТО. Не исключено, что Йенс Столтенберг и вовсе окажется его последним генсеком. В недавней статье, опубликованной британской Guardian, он по-прежнему судорожно цепляется за старые мифы. То цитируя черчилльского военного советника Гастингса Исмэя о том, что "североатлантический договор - лучшая, если не единственная надежда сохранить мир". То напоминая о моральной ответственности за благополучие "золотого миллиарда". То неуклюже пытаясь сгладить "серьезные разногласия", возникшие между США и их союзниками. Но предложить ему нечего. Через пять лет после того, как последний американский танк покинул Европу, обратно в спешном порядке вернулась бронетанковая бригада. И это, похоже, только начало. За неполные два года расходы США на укрепление обороноспособности европейских стран возросли на сорок процентов. И что взамен? Колкости и откровенно оскорбительные выпады в адрес Дональда Трампа. Такое ощущение, что европейские лидеры решили выйти на марш-бросок в трусах из наждачной бумаги. 

Но какое отношение все это имеет к странной реплике Столтенберга об отказе помогать Израилю в случае его вооруженного конфликта с Ираном? Самое непосредственное. За последние пять лет поставки оружия в ближневосточный регион удвоились по сравнению с предыдущим пятилетием. И составили треть от общемировых продаж. Причем самыми активными продавцами выступали страны, входящие в Североатлантический альянс. А чем больше оружия, тем масштабней и ожесточенней вражда вечно непримиримых соседей. И тем ниже риск войны у собственных границ. Не говоря уже о заработанных барышах. Йенс Столтенберг - прежде всего политик. И к тому же из страны, которая не питает слишком больших симпатий к Израилю. Поэтому его слова предназначались Ирану. Полвека спустя история вновь повторяется. Но последним смеется тот, кто первым стреляет. В жизни всегда есть место подлогу. Вдруг Дональд Трамп решит порвать с бесполезным для него альянсом. А Владимир Путин, наоборот, захочет вступить в НАТО. По самые Нидерланды. Почему бы и нет? Иногда ведь так хочется сделать что-нибудь очень-очень доброе.Чтобы кого-то наказать.