18 HOURS AGO

Первый проект Израиля с Трампом

Кэролайн Глик

Израильские официальные лица взволнованы командой национальной безопасности, набранной президентом США, Дональдом Трампом. И они в этом правы.

Вопрос только в том, как Израиль должен реагировать на возможности, которые это нам предоставляет.

Единственный вопрос, который объединяет всех высших должностных лиц, которых Трамп на сегодня принял в свою команду национальной безопасности — это Иран.

Генерал (в отставке) Джон Келли, которого Трамп назначил в среду на должность госсекретаря по внутренней безопасности, предупреждал об инфильтрации Ирана в США из Мексики и о растущем присутствии Ирана в Центральной и Южной Америке, когда он служил командиром американского Южного округа.

Генерала (в отставке) Джеймса Маттиса Трамп выбрал на должность министра обороны, а генерал -лейтенанта (в отставке) Майкла Флинна он пригласил на должность своего советника по национальной безопасности. Оба были уволены уходящим президентом Бараком Обамой за их оппозицию к его ядерной дипломатии с Ираном.

Во время своего видеообращения в последние выходные к Форуму Сабан, премьер-­ министр Биньямин Нетаньяху заявил, что он рассчитывает обсудить с Трампом ядерную сделку Обамы с Ираном после его вступления в должность в следующем месяце. Учитывая, что Нетаниягу рассматривает ядерную программу иранского режима (которая будет осуществлена этой сделкой, самое большее, в течение 14 лет)  как наиболее серьезную стратегическую угрозу для Израиля, имеет смысл, чтобы он обсудил этот вопрос в первую очередь.

Однако, возможно, Нетаниягу, стоит обратиться в первую очередь, к конвенциональной угрозе, которую Иран будет представлять для Израиля, США и других стран региона после ликвидации ядерной сделки.

Есть две причины начать с конвенциональной угрозы Ирана, а не с его ядерной программы.

Во­-первых, генералы Трампа, как сообщается, больше озабочены стратегической угрозой регионального подъема Ирана, чем его ядерной программой, по крайней мере, в ближайшей перспективе.
Израиль имеет огромный интерес к совмещению своих приоритетов с интересами будущей администрации Трампа.

Новая администрация предоставляет Израилю первую за 50 лет возможность поставить свой союз с США на более прочную основу, чем это имеет место сегодня.

Чем больше Израиль будет способен разрабатывать стратегии совместно с США для борьбы с общими угрозами, тем тверже будет его союз с США и тем сильнее станет его региональная позиция.

Вторая причина, с которой Израилю имеет смысл начать стратегические обсуждения с администрацией Трампа, это разрешение растущей региональной позиции Ирана, которое заключается в том, что подъем Ирана является в основном стратегической угрозой для Израиля. И в настоящее время, у Израиля нет стратегии борьбы с ней.

Наши лидеры сегодня по­-прежнему описывают Хизбаллу в тех же терминах, что и десять лет назад во время второй ливанской войны. Они обсуждают крупный ракетный арсенал Хизбаллы.

При 150 000 снарядов, направленных на Израиль, имеет смысл, чтобы Израиль сделал это.

Только на этой неделе Израиль усилил ощущение, что Хизбалла является более или менее той же организацией, какой она была 10 лет назад, когда, согласно сообщениям Сирии и Хизбаллы, Израиль разбомбил сирийские военные объекты за пределами Дамаска.

После предполагаемой бомбардировки, министр обороны Авигдор Либерман сказал послам стран ЕС, что Израиль обязался не допустить передачи Хизбалле современных видов оружия, включая оружие массового уничтожения, из Сирии в Ливан.
Лейтмотивом является то, что наличие такого оружия в Сирии не рассматривается как прямая угроза Израилю.
Заявления, подобные заявлению Либермана, посылают сообщение, что помимо перспективы скопления оружия массового уничтожения или высокоточных ракет, складируемых в Ливане, Израиль не особо обеспокоен тем, что там происходит.

Подобные заявления бесполезны, потому что они затемняют тот факт, что Хизбалла больше не является той партизанской организацией, какой она была 10 лет назад.
Хизбалла изменилось по четырем основным направлениям после последней войны.

Во-­первых, Хизбалла больше не молчит о том, что она является иранской, а не ливанской организацией.
Так как КСИР Ирана основал Хизбаллу в Ливане в 1983, террористы Ирана и Хизбаллы настаивали на том, что Хизбалла является независимой организацией, которая просто поддерживает теплые отношения с Ираном.
Однако сегодня формирования Хизбаллы составляют костяк операций Ирана в Сирии, и занимают все более видное место в Афганистане и Ираке, притом, что ни одна из сторон не заботится, признается ли истинный характер их отношений.

К примеру, недавно командир Хизбаллы, Хасан Насралла, похвастался:

«Мы открыты в том, что бюджет Хизбаллы, ее доходы, расходы, все, что она ест и пьет, ее оружие и ракеты происходят из Исламской Республики Иран».

Новая открытость наших врагов говорит нам о том, что Израиль должен прекратить обсуждать Хизбаллу и Иран как отдельных юридических лиц. Следующая война Израиля в Ливане будет не с Хизбаллой и даже не с Ливаном. Она будет с Ираном.
Это не семантическое различие, а стратегическое. Его установление окажет положительное влияние на то, как и Израиль и весь остальной мир будут понимать региональную стратегическую реальность столкновения с Израилем, США и остальными странами Ближнего Востока.

Второе, чем отличается Хизбалла сегодня — это то, что она сегодня уже не представляет собой партизанскую силу. Это регулярная армия с партизанским крылом и региональным присутствием. Его арсенал такой же глубокий, как арсенал Ирана. В настоящее время она работает под прикрытием российских ВВС и систем ПВО РФ.
Хизбалла развернула, по меньшей мере, несколько тысяч боевиков в Ираке, где они сражаются вместе с иранскими силами и шиитскими ополченцами, которых обучает Хизболла.

Последние фотографии колонны Хизболлы вокруг Мосула показывают, что в дополнение к своим современным ракетам, Хизбалла также имеет бронированный корпус. Его танковые платформы включают танки M1A1 Abrams и бронетранспортеры М113.

Кадры из Ирака, а также кадры военного парада Хизболлы, проведенного в прошлом месяце в Сирии, где ее силы также продемонстрировали свою M­113S, ясно говорят, что маневренные силы Хизбаллы на основе платформ США, не являются выдумкой.

Значение сильно расширенных возможностей Хизбаллы вполне понятно. Притязания Насраллы в последние годы на то, что в будущей войне его силы совершат наземное вторжение в Галилею и будут стремиться захватить израильские пограничные города — не пустая болтовня. Еще хуже то, что открытое сотрудничество между Россией и Ираном­-Хезболлой в Сирии, и их недавние победы в Алеппо, означают, что у Израиля нет никаких оснований предполагать, что Хизболла будет атаковать только из Ливана.

Существует растущая вероятность того, что Хизболла сделает свой ход с сирийской территории.

Третье важное изменение по сравнению с 2006, — это то, что, как Иран, Хезболла сегодня гораздо богаче, чем это было раньше. Обама заключил ядерную сделку с аятоллами в прошлом году. Сделка, которая отменила экономические и торговые санкции в отношении Ирана, дала муллам массовый приток денежных средств.
Вскоре после того, как санкции были отменены, иранцы объявили, что они увеличили свой военный бюджет на 90%. Так как Хезболла официально получила $ 200 млн за год до отмены санкций, увеличение бюджета означает, что Хезболла теперь получает от Ирана около $ 400 млн. в год.

Окончательное понимание того, на чем Израиль должен основывать свое стратегическое планирование — это то, что полтора месяца назад, Хизбалла­-Иран поглотили Ливан.

С.Харири (слева), М.Аун (справа)

В конце октября, после двух с половиной летней борьбы, Саад Харири и его Движение будущего прогнулись перед Ираном и Хизбаллой и согласились поддержать их марионетку, Мишеля Ауна, в его стремлении к ливанскому президентству.
Правда, Харири был также избран в качестве премьер­-министра. Но теперь его позиция лишена власти.
Харири не может шевельнуть пальцем без разрешения Насраллы.
Избрание Ауна — это не просто сигнал, что Харири прогнулся. Это свидетельствует о том, что Саудовская Аравия, которая использовала борьбу за пост президента Ливана как способ блокировать завершение Ираном захвата страны, проиграла игру за влияние Ирану.

Взятое вместе с объявлением саудовского союзника, президента Египта Абдель Фаттаха аль­-Сиси на прошлой неделе, что он поддерживает оставление у власти президента Сирии Башара Асада, президентство Ауна показывает, что сунниты признали, что Иран в настоящее время является доминирующей силой в Ираке, Сирии и Ливане.

Это возвращает нас к танкам Хизболлы и восстановлению альянса США-­Израиль. После того, как фотографии бронетехники американского производства в военных колоннах Хизбаллы были размещены в Интернете, Хизболла и ливанские вооруженные силы стали настаивать на том, что оружие поступило не из ливанских вооруженных сил (ЛВС).

Однако нет никаких оснований им верить.

В 2006, ЛВС снабдили Хизбаллу ориентировочной информацией для ее ракет и поддержания разведки.
Сегодня следует предположить, что в следующей войне, ЛВС и весь их арсенал будут находиться в распоряжении Хизбаллы­Ирана. Только в 2016, США предоставили ЛВС военную помощь на сумму $216 млн.

С точки зрения Израиля, наиболее стратегически важным аспектом неоспоримого господства Хизбаллы-­Ирана во всех аспектах ливанского государства является то, что, хотя они контролируют страну, они не несут за нее ответственности.

Израильские командиры и политики часто настаивают на том, что ЦАХАЛ удерживал Хизбаллу от нападения на Израиль. Сдерживание Израиля, утверждают они, основано на правдивости нашего обещания бомбить гражданские здания, в которых теперь хранятся ракеты и ракетные снаряды Хизболлы на момент открытия очередного конфликта.

Эти утверждения на самом деле не соответствуют действительности. Поскольку Хизбалла-­Иран не несут ответственности за Ливан, несмотря на то, что они контролируют его марионеточное правительство, лидеры Ирана и Хизбаллы не будут привлечены к ответственности, если Израиль снесет юг Ливана в следующей войне.

Алеппо. Середина декабря 2016. Сторонники Асада занимают город.

Они начнут следующую войну, не для того, чтобы обеспечить безопасность Ливана, а чтобы нанести вред Израилю. Если Ливан сгорит дотла, это не покроет потом их спины.

Причина, по которой война не началась, не имеет ничего общего с правдивостью угроз Израиля. Это связано с оценкой Ираном своих интересов. До тех пор, пока в Сирии идет война, Иран вряд ли связан с оценкой Ираном своих интересов. До тех пор, пока в Сирии идет война, Иран вряд ли прикажет Хизболле напасть на Израиль.

Однако, как только он почувствует себя комфортно, подготовив силы Хизбаллы к войне с Израилем, Иран прикажет ей открыть огонь.

Теперь это возвращает нас к новой администрации Трампа, и его оценке иранской угрозы.

Назначения национальной безопасности Трампа говорят нам, что 45-­й президент намерен бороться с угрозой, которую Иран представляет для США и их интересов.

Израиль должен воспользоваться этим стратегическим открытием, чтобы разобраться с самой опасной конвенциональной угрозой, с какой мы сталкиваемся. В беседах наших лидеров с командой Трампа они должны дать ясно понять, что иранская конвенциональная угроза простирается от Афганистана до Израиля и от Латинской Америки до Мичигана. В то время как Израиль не будет бороться с Ираном в Ираке и Афганистане, или в Америке, он не ожидает, что США будут воевать с Ираном в Ливане. Но в то же время, поскольку оба союзника начинают откат иранской угрозы, они должны работать от совместного стратегического видения, которое спасет мир от конвенциональной угрозы Ирана.

И как только это будет достигнуто, США и Израиль смогут работать вместе, чтобы разобраться с ядерной программой Ирана.

Перевод: Miriam Argaman                                                                     Источник

Опубликовано в блоге «Трансляриум»

Декабрь 2016