"САМОЛЁТНОЕ ДЕЛО":45 ЛЕТ НАЗАД

«Самолетное дело»: 

45 лет назад

Инна Аролович, Нью-Джерси

45 лет назад - 15 июня 1970 года – состоялось памятное событие, которое стало вехой 

в героической борьбе советских евреев за свободу выезда из бывшего СССР 

Рано утром в аэропорту «Смольный» под Ленинградом были арестованы 16 человек при выходе на летное поле (четырех – женщин и детей – после допроса освободили). 12ти арестованным, которые не успели ничего совершить, было предъявлено абсурдное обвинение «в преступном сговоре изменить родине путем бегства за границу с целью осуществления намерения в .. организационной деятельности, направленной на разбойное завладение самолетом и хищение такового». На самом деле они просто мечтали вырваться на свободу и уехать на историческую родину, убедившись в безуспешности своих попыток получить разрешение на выезд и уехать из СССР легально. Операция называлась «Свадьба» - были закуплены билеты на 12-местный самолет АН-2 на рейс Ленинград-Приозерск-Сортавала – под видом поездки на свадьбу - с целью долететь до Швеции и устроить там пресс-конференцию, на которой планировалось заявить - по словам Гилеля Бутмана: «Мы пошли на столь отчаянный шаг лишь потому, что весь наш народ арестован в СССР без права на помилование, на выезд в свою страну, на свою родину». Неизбежным следствием борьбы советских евреев за свободу эмиграции стала «коллективная клаустрофобия»: «... Мы часть тех десятков тысяч евреев, которые много лет обращаются в соответствующие органы за разрешением репатриироваться в Израиль. Однако власти, нарушая человеческие, международные и даже советские законы, отрицают это наше право. Нам нахально говорят, что мы должны сгнить здесь и не мечтать о нашей родине... Этой акцией мы хотим привлечь внимание лидеров советского правительства к бесконечно трагической ситуации евреев в СССР и заявить им, что в их же интересах дать нашему народу вернуться домой..». 

Это отрывок из клятвы («Завещания»), которую подписали накануне «Дня Х» участники «Самолетного дела». Сразу приняв предложение Бутмана участвовать в побеге на самолете, Эдуард Кузнецов высказал сомнение в отношении «шансов на личную удачу», но согласился с Бутманом, заявив: «Сами они (участники) могут при этом пострадать и очень даже, но для многих других пробьют солидную брешь в китайской стене». Так оно и случилось: дерзкий поступок «самолетчиков» пробил не только брешь в пресловутом «железном занавесе», приоткрыв путь для тысяч людей к эмиграции на Запад, но и привел через 20 лет к падению самой Советской империи. Не зря многие историки ставят в один ряд Шестидневную войну и «Самолетное дело», говоря о вехах борьбы евреев за независимость. 

Хотя замысел побега родился в Ленинграде, Бутман и остальные члены Комитета отказались от идеи, получив из Израиля запрет на угон самолета. Среди участников только летчик Марк Дымшиц был из Ленинграда, Юрий Федоров – из Москвы, Алексей Мурженко – из Киева, остальные 9 – из Риги, но судили их в Ленинграде – по месту «преступления». Дымшицу было за 40, Кузнецову – 31, Федорову – 28, остальные были моложе. Это был Первый Ленинградский процесс, или «Самолетное дело» (15 декабря 1970 г.) Потом были Второй Ленинградский процесс (11 мая 1971г.), Рижский (24 мая 1971 г.) и Кишиневский (21 июня 1971 г.). 

Вначале появились правозащитники – с генерала Петро Григоренко, который бросил публичный вызов советской власти еще в 1961 году. На нем отрабатывала свои страшные «методы лечения» непокорных советская карательная психиатрия. Кстати, тогда же были в первый раз арестованы за антисоветскую агитацию Эдуард Кузнецов и Юрий Федоров. Затем 5 декабря 1965 года состоялась историческая демонстрация на Пушкинской площади в Москве под лозунгом «Мы требуем уважать права, записанные в Конституции», организованная Александром (Аликом) Есениным-Вольпиным. В демонстрации участвовали не более 100 человек, включая Петро Григоренко и Владимира Буковского, освобожденных до этого из психиатрических больниц, но она разбудила тех, кому было душно в Советском Союзе. С этой демонстрации началось правозащитное движение. Тогда же начали создаваться подпольные группы, которые занимались изучением еврейской истории и традиций. 

В 1966 г. в Киевской синагоге собирались подписи под обращением к правительству с просьбой организовать еврейский театр, а в Ленинграде создавалась еврейская организация, в программе которой было два пункта: «борьба за свободный выезд евреев в Израиль и пробуждение национального самосознания путем распространения еврейской культуры».Тогда же возникли «сионистские группы» в Риге и Кишиневе. Победа Израиля в Шестидневной войне вызвала мощный подъем еврейского самосознания по всей стране. В августе 1967 г. в Москву съехались еврейские активисты из Ленинграда, Минска, Риги, Тбилиси, Кишинева и Киева. На совещании был создан Всесоюзный координационный комитет и договорились об издании сборника материалов о положении евреев в СССР и размножении имеющейся литературы. В январе 1970 г. договорились об издании в Риге газеты самиздата «Итон», чем активно занялись Иосиф Менделевич и Сильва Залмансон, жена Э. Кузнецова. 

Вся эта деятельность, конечно, вызвала пристальное внимание КГБ. Слежка велась за всеми, имевшими непосредственное отношение к плану побега, что некоторые из них сами заметили. В КГБ был создан специальный антидиссидентский и антисионистский 5-й отдел, который планировал, используя участников «террористического акта», которых поймают «с поличным» на аэродроме, схватить и раздавить все «сионистское движение». Так что одновременно с арестом непосредственных участников в аэропорту «Смольный», утром 15 июня начались аресты в Ленинграде, Риге и Кишиневе. Как потом стало известно, помимо участников, было арестовано 46 человек, которых судили в мае-июне 1971 г. 

В то же время – в 1963-1964 г.г., глухое время «холодной войны» - в Америке начало развиваться движение за свободу советских евреев. Инициаторами этого движения (“Soviet Jewry Movement”) стали ученый из Кливленда Луис Розенблюм и Яаков Бирнбаум, 37-летний недавний иммигрант из Англии. 27 апреля 1964 г. Яаков Бирнбаум выступил с пламенной речью на студенческом собрании в Колумбийском университете, обрисовав трагическое положение 3-х миллионов советских евреев, отлученных от еврейства, и закончив словами: «Не допустим повторения трагедии Холокоста!» Он предложил создать организацию под названием “Student Struggle for Soviet Jewry” и так обрисовал ее задачи: путем активных массовых действий в защиту советских евреев пробудить американское еврейство и заставить действовать Конгресс и Белый Дом - путем дипломатического давления на Советский Союз вынудить советские власти выпустить евреев. В демонстрации 1 мая 1964 г., т.е. через 4 дня после собрания, участвовало около 1,000 человек под лозунгами: «Free Soviet Jews!” и “Let My People Go!”. В мае 1965 г. Яаков Бирнбаум предложил Конгрессу идею экономического давления на СССР, чтобы стимулировать эмиграцию евреев из Советского Союза. Эту идею подхватил сенатор Генри Джексон, и он поручил своему помощнику Ричарду Перлу начать работу над будущей Поправкой Джексона-Вэника. Борясь за то, чтобы эта поправка к закону о торговле стала законом, Бирнбаум свидетельствовал в Конгрессе в течение 9 лет 18 раз! В течение двух лет (1964-1966) «Student Struggle for Soviet Jewry» под руководством Бирнбаума организовала в Нью-Йорке и Вашингтоне более 30 митингов, маршей, демонстраций, голодовок у здания Советской миссии в ООН, пикетов с раздачей листовок и буклетов о религиозном преследовании советских евреев, пресс-конференций и летних лагерей (!!!) В пасхальной демонстрации «Геула» весной 1966 г. участвовало уже почти 15 тысяч студентов и молодых людей из разных районов Нью-Йорка. Большое внимание Бирнбаум уделял созданию массовых организаций в Нью-Йорке, Лонг-Айланде, Бостоне, Чикаго, Флориде, Калифорнии, а также в Англии, Франции, Канаде и Австралии. Он привлекал политиков и вовлекал в движение христианских пасторов, черных и белых лидеров борьбы за гражданские права, в том числе Мартина Лютера Кинга, используя библейские символы и воодушевляющие песни рава Карлебаха. Стал необходим координационный центр. Весной 1970 г. представители первых 6ти групп собрались в Вашингтоне и договорились о создании организации «Юнион оф Кансилс» (Union of Councils for Soviet Jewry) с офисом в Вашингтоне и систематическом сборе и обмене инфомацией. К 1972 г. «Юнион» уже объединял 38 групп в разных штатах. 

Так, независимо друг от друга, разделенные железным занавесом, одновременно стремительно развивались и набирали силу подпольное еврейское движение в СССР и американское движение за свободу советских евреев – против воли еврейского истеблишмента в США и против воли правительств СССР и Израиля. 

В феврале 1970 г. Кузнецов поделился планом побега из Советского Союза на самолете с Менделевичем, и тот взялся «поговорить с надежными ребятами». Всем он говорил: «Шансов на удачу практически нет, вероятность гибели столь же велика, как и вероятность тюремного исхода». Однако вскоре группа была укомплектована, в нее вошли: Марк Дымшиц с семьей, Эдуард Кузнецов, Сильва Залмансон и два ее брата – Израиль и Вульф, Юрий Федоров и Алик Мурженко (друзья Кузнецова по прежней «отсидке»), Йосеф Менделевич, Арье Хнох с женой Мери (сестрой Менделевича), Борис Пенсон, Анатолий Альтман и Мендель Бодня. Таким образом, группа объединила правозащитников (Кузнецова, Федорова и Мурженко) и еврейских активистов (Марка Дымшица, Сильву, Вульфа и Израиля Залмансонов, Иосифа Менделевича, Арье Хноха, Бориса Пенсона, Анатолия Альтмана и Менделя Бодня) - 10 евреев и двух неевреев. (Как сказано выше, беременную жену Кноха и членов семьи Дымшица после допроса освободили). Накануне Марк Дымшиц сказал участникам, что есть не больше 5% надежды, чтобы улететь и добраться до Швеции живыми. И услышал в ответ: «Если есть даже 1% надежды – мы согласны». Общее настроение подытожил Бодня: «Посадят – тем вернее потом выпустят в Израиль». У Кузнецова в рюкзаке при аресте оказались Библия, теплые вещи, 2 пачки чаю и 10 пачек сигарет – он был почти уверен, что «повяжут на аэродроме и до захвата самолета дело не дойдет... Более всего я опасался, что усиленно следивший за нами КГБ надумает арестовать нас, так сказать, превентивно – по домам, втихаря. И тогда международного скандала могло бы и не получиться». Позже Эдуард узнал из надежных источников, что на месте (в аэропорту) руководил захватом группы ни мало-ни много, как 1-й заместитель Андропова, начальник 5-го отдела КГБ Ф.Д. Бобков. 

Весть об аресте 12 смельчаков, планировавших угнать самолет, чтобы выбраться из «тюрьмы народов» в Израиль, просочилась на Запад, и уже в июле 1970 г. «Student Struggle for Soviet Jewry» устроила 12-часовое ночное бдение у Стены Исайи напротив здания ООН в Нью-Йорке с молитвами и лозунгами «Free Soviet Jews!” и “Let My People Go!”, а в сентябре 1970 г. – митинг у здания Советской миссии в ООН с этими лозунгами и большим плакатом: “S.O.S.! Trial is Being Prepared” (S.O.S.! Готовится судебный процесс). 

15 декабря 1970 г., когда начался процесс и когда прокурор заявил, что требует приговорить Марка Дымшица и Эдуарда Кузнецова к смертной казни, Юрия Федорова и Йосефа Менделевича к 15, а Алика Мурженко к 14 годам лагеря «особо жесткого режима», Сильву Залмансон - к 10 годам, а всех остальных - к 8-11 годам лишения свободы, всколыхнулись все правозащитники на Западе. На суде Сильва Залмансон заявила в последнем слове: «И если забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет моя правая рука!». А Дымшиц пригрозил: если вы, дескать, расстреляв нас, думаете припугнуть этим других, будущих беглецов, то просчитаетесь... Затем он поблагодарил всех подсудимых, сказав: «Я благодарен друзьям по несчастью. Большинство из них я увидел впервые в день ареста, на аэродроме, однако мы не превратились в пауков в банке, не валили вину друг на друга». 

Сильва Залмансон беседует с полицейским у ворот миссии СССР при ООН, где ей сообщили 

об отказе советских властей освободить из заключения Эдуарда Кузнецова. В центре – 

президент Бронкса Роберт Абрамс 

Демонстрация в Нью-Йорке в защиту советских евреев, 1972 

«...Еврейские активисты каждый день передавали информацию о нашем протесте иностранным корреспондентам. За большие деньги специальный нарочный ежедневно отвозил в Москву записи, сделанные нашими родными (и Еленой Боннэр – И.А.) в зале суда. В Москве Владимир Буковский, Владимир Тельников, Галина Ладыженская и другие переводили все на английский и составляли сообщение для прессы. Конечно, власти не хотели гласности, но помешать не могли. Еврейское национальное движение пробило брешь в тоталитарном безмолвии», - пишет в своей книге «Операция 'Свадьба'» Йосеф Менделевич. Приговор, объявленный 24 декабря 1970 г., подтвердивший расстрел Дымшицу и Кузнецову, произвел впечатление разорвавшейся бомбы. Он взорвал молчание и, как искра, объединил движение советских евреев за свободу эмиграции и движение американских евреев за свободу советских евреев, а также правозащитников Европы и Советского Союза. 

Нью-Йоркская десятитысячная демонстрация протеста против жестокого риговора за несовершенное преступление, которую сумел организовать Глен Рихтер, и 100-часовое «бдение», которое устроил напротив здания ООН рабби Меир Кахане, а также демонстрации в Лонг-Айланде, Кливленде и Лос-Анджелесе, организованные соответственно Линн Сингер, Луисом Розенблюмом и Саем Фрумкиным, были освещены прессой и произвели впечатление на Президента Ричарда Никсона. Академик Сахаров вспоминает, что он принес на почту к 8-ми утра составленную за ночь телеграмму на имя Брежнева «с просьбой об отмене смертного приговора Дымшицу и Кузнецову и о смягчении приговора остальным осужденным... Между тем, международная кампания в защиту «самолетчиков» нарастала. В это время в Испании был вынесен смертный приговор террористам-баскам, и в одной из зарубежных газет была карикатура – Брежнев и Франко в хороводе вокруг елки, на которой вместо украшений – повешенные». 

Авраам Шифрин, бывший политзаключенный, отсидевший за антисоветскую деятельность 10 лет в советских тюрьмах и лагерях, а затем 4 года в ссылке, и репатриировавший незадолго до этого в Израиль, организовал в декабре 1970 г. у Стены Плача в Иерусалиме «голодовку солидарности с обвиняемыми в Ленинграде самолетчиками». Эта голодовка заставила премьер-министра Голду Меир заявить: «Советские евреи научили нас, как нужно за них бороться!». 24 декабря 1970 г., как только ей стало известно о вынесенном приговоре, Голда Меир вызвала к себе Ицхака Рагера, израильского консула в Англии и одновременно исполнителя поручений деликатного свойства организации «Натив». Через день Ицхак Рагер был в Мадриде, где получил срочную аудиенцию у генералиссимуса Франко и обратился к нему по поручению Голды Меир примерно с такими словами: «Мы знаем, что Ваши предки были евреями-маранами. Один раз Вы уже оказали неоценимую услугу нашим соплеменникам, не выдав евреев Испании Гитлеру. Окажите такую услугу еще раз: помилуйте людей, чьи руки обагрены кровью, ради спасения тех, чьи руки чисты». И Франко обещал Рагеру помиловать баскских террористов. (Об этом поведал Эдуард Кузнецов в своей книге «Шаг влево, шаг вправо»). Тогда Голда Меир сообщила Никсону об обещании Франко, после этого Никсон позвонил Леониду Брежневу и обратился с личной просьбой «заменить до Нового года смертные приговоры по делу» По распоряжению Брежнева, в нарушение всех процессуальных норм, 28 декабря в Ленинграде состоялось «кассационное рассмотрение дела... Выступила защита, прокурорский генерал предложил, исходя из соображений социалистической гуманности, заменить смертную казнь Кузнецову и Дымшицу лишением свободы – по 15 лет каждому» (вспоминает адвокат Менделевича Семен Ария в книге «Самолетное дело. Как заменили высшую меру не по УПК, а по президенту Никсону»). 

30 декабря радио сообщило, что в Испании смертный приговор баскам заменен длительным заключением, а 31 декабря в 10 часов вечера Кузнецову и Дымшицу (поодиночке) начальник следственного изолятора торжественно объявил о замене смертной казни 15-ю годами заключения в лагерях особого режима и поздравил с Новым годом. 27 апреля 1979 г. Эдуарда Кузнецова и Марка Дымшица вместе с Александром Гинзбургом, Валентином Морозом и пастором Георгом Винсом обменяли на двух советских шпионов, арестованных в США, лишили советского гражданства и прямо из лагеря отправили в Израиль. Иосиф Менделевич отсидел 11 лет, Борис Пэнсон – 9 лет. Только Юрий Федоров отсидел все 15 лет (в общей сложности – 18.5 лет) и Алексей Мурженко – 14 лет от звонка до звонка, все остальные были освобождены досрочно и живут в Израиле. Юрий Федоров живет с женой под Нью-Йорком. Алексей Мурженко, отсидевший в тюрьмах и лагерях в общей сложности 22 года, умер в Нью-Йорке 31 декабря 1999 г. 

Вдова Алексея Люба Мурженко написала в своем некрологе на смерть известной правозащитницы Линн Сингер: «Этот отчаянный акт самопожертвования перевернул сознание и судьбы миллионов людей – как в Советском Союзе, так и во всем мире... КГБ торжествовало победу, однако эти судебные процессы не запугали, а напротив, вызвали интерес советских евреев к своей истории, традициям и древнему языку. Десятки тысяч людей стали подавать заявления на выезд на обетованную им Б-гом землю – в Израиль... Начался исход евреев из страны Советов. Так начиналась Большая Алия в Израиль и третья волна иммиграции в Америку. А советская система через 20 лет развалилась. В день, когда на Запад обрушилась весть об отчаянной акции и аресте 16 самоотверженных смельчаков, 45-летняя Линн Сингер как будто почувствовала призыв свыше, начала бурную деятельность в защиту советских евреев... Она посвятила все свои силы, изобретательность и энергию правозащитной деятельности, возглавив “Long Island Committee for Soviet Jewry” и подняв тысячи людей на борьбу за свободу узников Сиона и право на выезд отказникам. Вскоре она взяла опеку над всеми участниками «Самолетного дела» и их семьями, став нашей общей еврейской мамой. Я и мама Юры Федорова встретились с Линн Сингер в Москве в 1978 г. и сразу почувствовали в ней близкого человека. У нас установилась связь – мне передавали посылки и открытки из разных стран, а я пересылала мужу открытки в лагерь. Забота незнакомых людей поддерживала и меня и Алика. Мужа освободили из лагеря в 1987 г., и вскоре мы уехали с младшей дочерью в Америку... Линн проявляла постоянную заботу о нашей семье... Линн не раз называла себя нашей «идише мамой», и это не было преувеличением. Она приглашала нас к себе домой и на различные конференции в защиту советских евреев в Лонг-Айланде. В декабре 1989 г. на одной из таких конференций моему мужу и Юрию Федорову были вручены почетные памятные доски, где золотыми буквами были выгравированы слова: «PRESENTED TO FORMER SOVIET PRISONER OF CONSCIENCE ALEXEY MURZHENKO IN RECOGNITION OF A SUPER HUMAN FIGHT FOR THE RIGHT OF HUMANITY TO LIVE IN FREEDOM – FROM WOMEN PLEA AND LONG ISLAND COMMITTEE FOR SOVIET JEWRY” (Бывшему советскому узнику совести Алексею Мурженко за сверхчеловеческую борьбу за право людей на свободу – от «Объединения женщин» и «Комитета Лонг-Айланда в защиту советских евреев») В 2000 г. в Израиле отмечалось 30-летний юбилей «Ленинградского самолетного дела»... Между театральной сценой в Иерусалиме и домом Линн Сингер в Лонг-Айланде была установлена прямая телефонная связь... Со сцены Эдик Кузнецов, Йосеф Менделевич и Владимир Буковский разговаривали с Линн. Ребята назвали ее героиней и стали благодарить за моральную и материальную поддержку, за письма в лагеря, за то, что она помогла устроить общественную кампанию на Западе за их освобождение. Линн прервала их и сказала, что это они, все участники «Самолетного дела», - ее герои, что она благодарит их за то, что своим подвигом они в корне изменили ее жизнь...». 

В Советском Союзе уже в январе 1971 г. – через месяц после суда – 5,000 евреев получили разрешение на выезд. В феврале 1971 г. в Брюсселе состоялась Всемирная конференция по вопросу о положении советских евреев, где было решено создать в Америке две организации – “National Conference for Soviet Jewry” с офисом в Вашингтоне, которую возглавил Ричард Маас, и “Greater New York Conference for Soviet Jewry”, которую возглавил Малколм Хоэнлайн, ученик, последователь и друг Яакова Бирнбаума. Продолжая традиции «Student Struggle for Soviet Jewry», Малколм Хоэнлайн организовал систематическую кампанию протеста против политики советских властей и информации широкой публики о преследованиях отказников. Несмотря на протест Кремля, 20 декабря 1974 г. обе палаты Конгресса проголосовали за Поправку Джексона- Вэника к Закону о Торговле, а 3 января 1975 г. президент Джеральд Форд подписал ее. Впервые обоснованием американского закона стала Всеобщая Декларация прав человека! Если в 1970 г. всего 1,027 евреев получило разрешение на выезд, в 1971-72 г.г.количество разрешений превысило 13 тысяч, в 1973 г. оно достигло 34,733, а в 1979 г. – 51,320. Скандал, вызванный «Самолетным делом» достиг своей цели, пробив брешь в «железном занавесе». 

Думаю, что и мы все, выехавшие из Союза после 1970 г., должны быть благодарны этим самоотверженным смельчакам, которые, рискуя жизнью и потеряв здоровье в лагерях, пробили эту брешь. Эти люди заслужили сердечный поклон от всех нас – евреев из бывшего СССР, выехавших в Израиль, Америку и другие страны Запада, благодаря их подвигу.