ПОБЕГ СТОЛЕТИЯ

Побег столетия Так 60 лет назад японские контрразведчики назвали переход на их сторону высокопоставленного сотрудника советского НКВД. 13 июня 1938 года на пограничном мосту между СССР и оккупированной японцами Манчжурией появился человек в советской военной форме.  На малиновых петлицах его гимнастерки сверкали три ромба - знаки различия комиссара государственной безопасности третьего ранга, на груди - орден Ленина и два ордена Красного знамени. Человек потребовал встречи с высшим японским пограничным начальником. Японскому комиссару он предъявил удостоверение #83, в котором значилось: предъявитель сего, Люшков Генрих Самойлович, является начальником управления НКВД Дальневосточного края. Удостоверение было подписдано наркомом внутренних дел СССР Ежовым. Японский комиссар растерялся - впервые в жизни он лицезрел столь важную советскую персону, не совсем понял, чего от него хотят. И быстро переправил Люшкова в контрразведывательный отдел японской армии в Сеуле. Там майор, знающий русский язык, убедился, что по документам это действительно Люшков, имя которого было ему известно. В то, что Люшков желает перейти к японцам, не поверил, и так доложил начальству.  Те решили: это какая-то советская ловушка, и начали совещаться - большинство стояло за то, чтобы вернуть Люшкова русским, нас-де на мякине не проведешь. Для порядка сообщили об этом наверх. Как только в японском военном министерстве получили это сообщение, то последовал приказ: срочно, с соблюдением всевозможных мер секретности, доставить Люшкова в Токио. Все японские офицеры, имевшие дело с Люшковым и просто видевшие его, получили строгий приказ о неразглашении этого дела. В сопровождении подполковника японской армии Люшков был доставлен в Токио. В целях конспирации они сошли с поезда за несколько остановок до японской столицы. Там их ждала машина с окнами, закрытыми занавесками. Люшкова отвезли на конспиративную квартиру недалеко от здания военного министерства. Начались долгие допросы-беседы. Так кем же был Генрих Люшков? Вряд ли кто-нибудь найдет ответ в советской литературе. На имя изменника было наложено вечное табу. Мы были вынуждены обратиться к американским, английским и японским справочным изданиям. Итак, Генрих Самойлович Люшков родился в Одессе в семье небогатого портного-еврея. Окончил начальную школу, продолжил свое образование не то в гимназии, не то в реальном училище. В старших классах под влиянием своего брата (большевика-подпольщика) с начала 1917 года принимает участие в революционном движении. Несмотря на молодость стал одним из деятельных организаторов советской власти в Одессе, членом Одесского совета. С 1917-го - член большевистской партии. Его направляют в политшколу в Киев, но начавшаяся гражданская война учебу прерывает. В 19 лет Люшков уже - комиссар полка. А вскоре - комиссар бригады 14-й армии. Сражался с деникинцами, петлюровцами, белополяками, бандами всех мастей. За участие в этих боях награжден своим первым орденом Красного Знамени. В 1920 году началась его 18-летняя служба в ЧК. Несколько лет служил на Украине, затем был переведен в Москву. Там Люшков работает в одном из важнейших подразделений ЧК-ГПУ-ОГПУ - секретно-политическом отделе (СПО). В составе специальной следственной бригады он расследует в 1934 году обстоятельства убийства Кирова, ведет так называемое "дело славистов". Считается в центральном аппарате человеком Ягоды, однако падение шефа не затронуло Люшкова. Еще в начале 30-х Люшкова направили в Германию. Занимался он, как это сейчас принято говорить, промышленным шпионажем. В его задачу входило изучение промышаленного потенциала главной в то время немецкой самолетостроительной фирмы "Юнкерс". Составленный Люшковым обстоятельный доклад по этой проблеме попал к Сталину, который интересовался вопросами авиации. Он запомнил имя автора. Когда арестовали Ягоду, все руководство СПО было ликвидировано. Повторим, Люшкова эти репрессии не только не затронули, - наоборот, он получает назначение на ответственный пост начальника управления НКВД Азово-Черноморского края, что не могло произойти без согласия вождя. В Ростове Люшков строго выполнял задания Сталина по ликвидации его явных и предполагаемых противников. Его награждают орденом Ленина "за образцовое выполнение заданий партии и правительства", выдвигают и, разумеется, избирают депутатом Верховного Совета СССР. Летом 1937 года Люшкова вызывают в Москву, и оттуда он уезжает уже начальником управления НКВД Дальнего Востока. И вот через год он таинственно исчезает... В июне 1938 года Люшков с большой группой подчиненных инспектировал границу СССР с Японией. Своим сопровождающим он сказал, чтобы они не беспокоились, если он будет долго отсутствовать, ему предстоят длительные переговоры с высокопоставленным советским агентом. Как ни старались японцы сохранить в секрете побег Люшкова, об этом (до сих пор неизвестно, каким образом) пронюхали агенты польской разведки. Но их собственное руководство в это не поверило. Сведения были очень расплывчатыми. Впервые анонимная информация о переходе Люшкова к японцам была помещена в одной из газет Риги 24 июня. Через неделю аналогичная заметка появилась в немецкой прессе. Советские власти "железобетонно" молчали, хотя им уже стало ясно: Люшков сбежал. О том, что Люшков находился в Японии, не знали даже сотрудники японского посольства в Москве. Уже после разгрома Японии американские исследователи нашли в материалах японского МИДа несколько нот советского посла в Японии с требованием выдачи Люшкова. Все, что касается Люшкова и его деятельности после побега, долгое время было неизвестным. Впервые сведения об этом стали доступны американцам из материалов следствия и суда над советским разведчиком Рихардом Зорге. Вначале американцы засекретили эти материалы. Часть из них была открыта только в 1952 году (сразу после этого последовал ряд публикаций о Зорге). Полностью же архивы были рассекречены в начале 80-х. Все, о чем пойдет речь ниже, базируется именно на этих материалах, других американских документальных источниках, японских источниках, переведенных на английский, на исследованиях американских и японских ученых. После того как побег Люшкова перестал быть секретом, а также с целью поколебать престиж Советского Союза японцы решили устроить пресс-конференцию и показать Люшкова, так сказать, живьем. Ровно через месяц после побега, в центре Токио, в отеле "Санно", Люшков предстал перед японскими и зарубежными корреспондентами.  Так как он слабо владел иностранными языками, то пресс-конференцию разделили на две части - один час он выступал перед иностранцами, а затем, несколько больше, - перед корреспондентами японских газет. Все репортажи об этой пресс-конференции отмечали: Люшкова очень сильно охраняли - в зале было значительно больше переодетых агентов охраны, чем корреспондентов. Во вступительной части Люшков опроверг заявление советских властей, что на пресс-конференции покажут подставное лицо. А настоящий Люшков, де, находится на территории СССР. Он предъявил корреспондентам свое служебное удостоверение, удостоверение депутата Верховного Совета, другие документы. На вопросы отвечал уклончиво. Поэтому многие сомневались. Даже такая солидная газета США, как New York Times, в своей редакционной статье назвала пресс-конференцию "дневником японского школьника". Разумеется, в Советском Союзе никаких комментариев не последовало. Однако пресс-конференция очень заинтересовала начальника немецкой военной разведки "Абвер" адмирала Канариса. Он немедленно направил в Японию своего представителя, с которым яопнцы обещали поделиться разведывательной информацией, полученной от Люшкова. Об этом стало известно советской военной разведке. При аресте Зорге и его помощников японцам удалось захватить шифр, и они сумели прочитать ряд посланных из Москвы телеграмм. Одна из них, от 5 сентября 1938 года, гласила: "Сделайте все возможное, чтобы достать копии документов, которые специальный представитель Канариса получил от японской армии (или копии документов, полученных этим представителем у Люшкова). Передайте их немедленно". Рихард Зорге был своим человеком в немецком посольстве в Токио, несколько раз встречался там с представителем Канариса полковником Грейлингом. Он узнал, что Грейлинг на основе японских документов и личных бесед с Люшковым составил доклад объемом в несколько сотен страниц. Документ назывался "Доклад о встречах между Люшковым и немецким специальным представителем и связанная с этим информация". Друг Зорге, помощник военного атташе Шроль ознакомил его с этим докладом. Но снять фотокопию Зорге не смог - он скопировал только те страницы, которые считал наиболее важными. Пленка была направлена в Москву, и Зорге получил подтверждение: она была получена в начале 1939 года. Уже после провала группы Зорге, на допросе в марте 1942 года он рассказал японским следователям, что, кроме этой пленки, послал в Москву ряд радиограмм, в которых сообщил, что Люшков передал японцам исключительно важные сведения о советских вооруженных силах, в частности об особенно интересующем их регионе - Дальнем Востоке. Японцы получили подробную информацию о дислокации войск, строительстве оборонительных сооружений, крепостях и укреплениях и т.д.  Для них было неожиданным, что СССР имеет довольно значительное военное превосходство над японцами на Дальнем Востоке. К тому же Люшков передал японцам детальную информацию о планах развертывания советских войск не только на Дальнем Востоке, но и в Сибири, на Украине, раскрыл военные радиокоды. Зорге, однако, не сообщил Москве то, что впоследствии сказал на допросах в японской тюрьме. Он считал, что основной причиной побега Люшкова стало ожидание неминуемого ареста и расстрела во время второй волны репрессий среди высшего командного состава НКВД. Очень интересные сведения о жизни и работе Люшкова в Японии мы нашли у американского исследователя Кукса. Он полагает: узнав, что Ежов снят со своего поста, Люшков понял, что и его не минет чаша сия. Два его предшественника на посту начальника управления НКВД на Дальней Востоке, старые чекисты Дерибас и Балицкий уже были репрессированы. Первым долгом Люшков постарался спасти свою семью. После перевода Люшкова на Дальний Восток его 11-летняя дочь долго болела. Используя свои связи в Москве, он получает разрешение отправить жену и дочь на лечение за границу. Люшков условился с женой: как только они сядут в поезд, жена пришлет ему телеграмму с заранее обговоренным текстом. Получив такую телеграмму и будучи уверенным, что семья спасена, Люшков через несколько дней сбежал к японцам. Начав работать в японской разведке, он несколько раз просил разыскать свою семью. Довольно тщательные поиски ничего не дали. Люшковы бесследно исчезли. В книге А.Антонова-Овсеенко "Портрет тирана", которая впервые была издана в США в 1980 году, мы нашли упоминание о семье Люшкова. Автор книги, со слов бывшего комсомольсокго работника В.Пикиной, пишет, что жена Люшкова Инна была с Пикиной в одной камере Лубянки во второй половине лета 1938 года. Инну страшно пытали и приносили с допросов без сознания. Вскоре ее расстреляли. Как утверждает автор книги, расстреляли и родителей Люшкова, и всех его родственников. Когда и где арестовали жену Люшкова, куда девалась его дочь, - неизвестно. Уже упомянутый выше Кукс, кроме исследования японских документов о деле Люшкова, беседовал с бывшими сотрудниками японской военной разведки, которые участвовали в допросах Люшкова, а также с теми, кто работал вместе с ним. Исследователь узнал много интересных сведений. Так, на первых своих допросах в Японии Люшков пытался уклониться от рассказа о своем непосредственном активном участии в проведении репрессий в СССР. Но вопросы задавали, что называется, в лоб. Так, например, его спрашивали, не испытывал ли Люшков угрызений совести, когда арестовывал своего предшественника, бывшего наркома НКВД Украины Балицкого, которого понизили в должности и послали на Дальний Восток после ареста маршала Тухачевского и других советских военных. Люшков понял, что японцам известно: Балицкий был его другом. Они вместе начинали работать в ЧК Украины в 20-х годах. Тогда он прямо ответил, что выполнял личный приказ Сталина. Рассказал, что из Ростова был вызван на заседание, как он сказал, малого Политбюро. Присутствовали Сталин, Молотов, Ворошилов и Ежов.  Люшкову задали ряд вопросов, затем Сталин сказал, что его назначают на Дальний Восток. Потом Сталин пригласил Люшкова на личную беседу, во время которой дал три задания: арестовать и направить в Москву Балицкого, следить за маршалом Блюхером и ликвидировать начальника военно-воздушных сил Дальневосточной армии А.Лапина. Люшков заявил, что если бы при получении этих заданий он проявил какие-нибудь эмоции или колебания, то не вышел бы из Кремля, а если бы не выполнил задания, то был бы арестован и расстрелян. Кстати, японцы сказали Куксу, что сам Люшков очень уважал Блюхера - он категорически отказался отвечать на вопросы о нем на пресс-конфереции, а впоследствии, уже в беседах со своими японскими сотрудниками, отзывался о нем очень тепло. Люшков согласился работать у японцев. Его назначили старшим консультантом в совершенно секретном отделе, который занимался пропагандой, разведкой и психологической войной против СССР. Его бывшие коллеги вспоминали: он был добросовестен, усидчив. Сочинял доклады, антисталинские памфлеты и листовки. Писал на русском. И японские переводчики сетовали, что за Люшковым не угнаться - он выдавал в день до сорока страниц текста. А все это надо было быстро перевести на японский и передать в соответствующие отделы. Жил Люшков довольно уединенно. Не любил гулять в людных местах. Много читал. Просил начальство обеспечивать его текущей советской периодикой.  Доклады Люшкова по военным вопросам публиковались в японской военной печати, некоторые статьи переводились в США. Не признавал белоэмигрантов. Особенно после провала тщательно продуманной им операции. Люшков не только выдал японцам все известные ему секреты, но и предложил им план убийства Сталина. Они охотно за него ухватились. Как пишет японский исследователь Хияма, это была чуть ли не единственная серьезно подготовленная попытка покушения на Сталина (см. "Вестник" #16). По долгу службы на посту начальника отделения НКВД по Азово-Черноморскому краю Люшков нес персональную ответственность за охрану вождя в Сочи. Он знал, что Сталин лечился в Мацесте.  Расположение корпуса, где Сталин принимал ванны, порядок и систему охраны Люшков хорошо помнил, так как сам их разрабатывал. Люшков возглавил террористическую группу из русских эмирантов, которую японцы в 1939 году перебросили к советско-турецкой границе. Однако ни Люшков, ни японцы не предполагали: советская разведка пустила глубокие корни среди эмигрантов и в террористическую группу попал советский агент. Переход через границу сорвался. План покушения не удался... Провал этого плана, о котором стало известно относительно недавно, породил версию: якобы Люшков был заслан в Японию советской разведкой. Однако знакомство с перечисленными выше документальными материалами полностью исключает эту версию. Как вспоминал бывший персональный переводчик Люшкова, тот признавался в откровенных беседах: по своей идеологии он близок к взглядам Троцкого, яростно ненавидит Сталина и установленную им систему в СССР. Он неоднократно предупреждал японцев, чтобы они не преуменьшали силу Красной Армии. Массовые репрессии высшего и среднего командного состава ослабили ее, но не лишили боеспособности. Через месяц после побега Люшкова произошло столкновение советских и японских войск у озера Хасан. Люшкова назначают консультантом в Квантунскую армию. Некоторые высшие офицеры японской армии скептически относились к его советам. Но Хасан и особенно Халхин-Гол показали: Люшков не даром получает зарплату. Еще в начале войны у Халхин-Гола он предупреждал японцев, что им не удастся победить. Для победы над советскими войсками в тех условиях, считал Люшков, нужно не менее 4 тысяч танков. Для тогдашней японской танковой промышленности это было неосуществимой мечтой. После начала Второй мировой войны Люшкова снова переводят консультантом в штаб Квантунской армии в Манчжурию, откуда он исчез в августе 1945 года. Существуют три версии этого бесследного исчезновения: Люшков попал в плен во время стремительного наступления советских войск и был расстрелян; его застрелили сами японцы, так как он слишком много знал; Люшков уцелел и затаился в неразберихе катастрофы Квантунской армии. Ни одна из этих версий, однако, документальных подтверждений не имеет. За всю историю многочисленных побегов и измен сотрудников советских органов безопасности Генрих Люшков нанес самый большой вред СССР... Источник: https://mail.google.com/m... Автор: Илья КУКСИН (Чикаго)