АБСОЛЮТНОЕ ОРУЖИЕ ИЗРАИЛЯ

 Когда наступит всеобъемлющий мир на Ближнем Востоке, тогда и наш регион станет безъядерной зоной. Такое решения вынесла комиссия ООН по разоружению в 1994 году, а пока…В книге американского журналиста Сеймона Гирша «Альтернатива Самсона», вышедшей в 1992 году, утверждается, что в распоряжении Израиля около 300 бомб ( атомных, водородных и нейтронных). Этого оружия хватит, чтобы превратить а пыль все столицы арабских стран и их союзников. Прошло 22 года...

 США в 1955 году подарили Израилю ядерный реактор. Маленькую такую игрушку. Заниматься научными исследованиями на ней было можно. Для производства  ядерного оружия реактор этот не годился.  Да и работа на нем шла под неусыпным наблюдением инспектора из Соединенных Штатов.

 Все попытки объяснить властям Нового Света, что единственная возможность для маленького Израиля отстоять свое государство от агрессии многочисленных соседей, - обладание абсолютным оружием - ни к чему не привели.

 Пришлось обойти верных друзей на крутом повороте. Возможностями для  производства атомной бомбы владела не только Америка. Клуб ядерных держав расширялся необратимо. 

 Наступил 1956 год, год Синайской компании. Армия Обороны Израиля сделала все возможное и невозможное в альянсе с вооруженными силами Англии и Франции. Египет был поставлен на колени, но это очень не понравилось США. Думаю, в тот год и родилась идея об абсолютной гегемонии Соединенных Штатов на мировой арене. Союзников американцы нашли, что естественно, в лице СССР. 

 Думаю, и сегодняшний «мирный процесс» родился тогда, на берегах Канала. Тройственный союз отступил, послушный окрику Дуайта Эйзенхаура и истерике Хрушева. В марте 1957 года Израиль оставил последние рубежи: Шарм-аш-Шейх и сектор Газы. 

 Казалось, за блестящей военной победой последовало сокрушительное политическое поражение. Насер торжествовал, но, удивительно, и Бен-Гурион в глубине души считал себя победителем. Он выполнил стратегическую задачу. Израиль сблизился с Францией настолько, что появился шанс сотрудничества в сфере производства ядерного оружия. 

 Так часто бывает при разрешении военных и политических конфликтов. Победитель оказывается побежденным, а побежденный добивается всех своих целей. Причудливы, прихотливы и неожиданны пути исторического развития.

 Бен- Гурион мечтал об атомной бомбе для Израиля. Моше Даян просто не видел иной возможности отстоять независимость. Говорил он так: 

 « Нам нужна небольшая профессиональная армия, эффективная и недорогая, способная обеспечить текущие проблемы безопасности и ведение ограниченных компаний и обладающая ядерным оружием на случай полной конфронтации. В противном случае мы скатимся в экономическую стагнацию». 

 Как несовершенны пророчества генералов. И через тридцать лет ЦАХАЛ несоразмерно велик, при выполнении не профессионально военных, а сторожевых, охранных функций. Ядерное оружие есть у Израиля, но что в нем толку, если главная опасность идет от ближних наших соседей, чьи центры находится рядом с жизненными центрами Еврейского государства. Израиль находится в клинче с арабами и развести противников по разным углам ринга не в состоянии никто. 

 Выходит, правы были американцы. Не совсем это так. Ядерное оружие, как фактор сдерживания необходимо было Израилю тогда, как сдерживающий фактор. Думаю, арабы развязали две войны с необдуманной торопливостью в страхе перед ядерной бомбой евреев. Обе войны они проиграли. И в этом, бесспорно, заслуга ядерных усилий Израиля. Косвенное значение «абсолютного оружия» несомненно, но вот с прямым, как только начинается театр абсурда, наблюдаются очевидные проблемы. 

 Вернемся в те давние годы. Политические страсти гораздо больше сотрясали мир, чем сейчас. Во Франции к власти пришел социалист Ги Молле. Социалистический интернационал обязывал последнего отнестись крайне внимательно к братскому Израилю. Тем более, что лейбористский Израиль Бен-Гуриона всегда был согласен следовать в фарватере политических амбиций Франции. 

 Накануне Синайского кризиса транспорты с оружием шли в Хайфу безостановочно. И после завершения кризиса Франция не забыла своего верного союзника. 

 Молодой Шимон Перес был в те годы и дипломатом,  разведчиком, и торговцем оружия . Ему не исполнилось и тридцати, когда Шимон стал генеральным директором министерства обороны. В Париже Перес бывал чаще, чем в Иерусалиме. Танки, самолеты, артиллерия – все это было для энергичного молодого человека привычной, рутиной работой. Он ставил перед собой главную цель – любым путем получить у французов ядерный реактор, годный для производства оружейного плутония. 

 Были у Переса и тогда проблемы, на первый взгляд неразрешимые. Он действовал во Франции под началом Голды Меир, а Голда терпеть не могла атомную бомбу. Она боялась ее и ненавидела. Надо признаться,  как и большинство «старой гвардии» правящей партии «Мапай». Но Старик и здесь не побоялся оказаться в одиночестве. Гриф секретности дал возможность Бен-Гуриону действовать без особых помех. 

 Развязка наступила в сентябре 1956 года. Французам позарез нужен был Израиль. Только его армия могла быстро и без особых жертв выгнать египтян с Синайского полуострова. 

-          Вы сможете это сделать? – спросил военный министр французов Бурже-Манори у Переса. 

-          Сможем, - коротко ответил Шимон, но тут же напомнил, что Израиль крайне нуждается в ядерном реакторе. 

 Его поняли. Французы пошли на сделку. Израиль сделал свою работу успешно. Франция согласилась поставить Еврейскому государству реактор, причем без всяких оговорок: разных там инспекций и требований безопасности. С политиками Перес решил все проблемы. Власти Франции дали добро компании «Сен-Говен» Компания эта, не даром, конечно, согласилась сравнительно слабый реактор, оговоренный в соглашении, превратить в мощный котел, способный давать оружейный плутоний. 

 Но дальше Шимону Пересу потребовались все его административные способности. Франция никогда не славилась своей особой любовью к евреям и отсутствием бюрократического аппарата. Дело стало тонуть в бесчисленном количестве согласований, подписей и печатей. И успешно тонуло целый год.

 Спас Израиль счастливый случай. Сам Бурже-Манори стал  премьер-министром. Он торопился выполнить свое обещание, так как прекрасно понимал, что в случае победы на близких выборах де Голя, сделка может быть расторгнута. 

 2 октября 1957 года правительство Бурже-Манори пало, но за несколько часов до этого события премьер- министр Франции и Перес подписали техническое соглашение о поставке в Израиль реактора мощностью в 24 мегаватта. 

 Реактор еще не успели собрать в дорогу, а в Израиле начались горячие споры по поводу его дальнейшей судьбы. Страна стояла на пороге правительственного кризиса. Многие министры кабинета Бен-Гуриона уверяли Старика, что ядерные усилия подорвут экономику молодого государства и вызовут гонку вооружений на Ближнем Востоке. Даже члены Комиссии по ядерной энергии почти в полном составе подали в отставку в знак протеста против переориентации научных исследований в сторону военных усилий. 

 Но Бен-Гурион был тверд: ядерное оружие будет у Израиля. Работа над атомной программой набирала обороты. Шимон Перес обеспечил секретность усилий. Он создал, в обход «Амана» и «Моссада», свою независимую, тайную службу ( со временем она получила имя «Лакам») по охране реактора и всего, что вокруг этого котла происходило. 

 Перес, как оказалось, был непревзойденным мастером конспирации. Сам Бен-Гурион и шеф «Моссада» Эсер Харел не знали, до определенного момента, о его усилиях, направленных на защиту секретности вокруг  ядерного проекта.

 Но Перес, да простит меня за это сравнение наш заслуженный государственный деятель, был кем-то вроде Лаврентия Берия в ядерных усилиях Израиля. Настоящим мотором программы считался Бертран Гольдшмит. Он работал в США, принимал участие в «Манхеттенском проекте». Он же, вернувшись во Францию, сделал все возможное для ее ядерной программы. Гольдшмита нашел Перес и предложил ученому работать на родине предков. Гольдшмит, человек веселый, полный энергии, согласился на это сразу же.

 В Димоне началось активное строительство большого «текстильного комбината», готового к установке нового оборудования из Франции.

 Но тут, как обычно, начались проблемы. Самолет – разведчик У-2 сфотографировал «комбинат», и американцы сразу заподозрили неладное. Агенты ЦРУ стали клубиться возле Димоны, как мошкара вокруг горящего фонаря. Джон Кеннеди открыто заявил: « Ко всем неприятностям, нам только израильской атомной бомбы не хватало». Красавец – президент в довольно грубой форме потребовал допустить в Димону инспекторов США. Во Франции к власти пришел де Голь. Он занял проарабскую позицию и закрыл канал, по которому французы поставляли в Израиль уран. 

 Бен-Гурион сам бросился спасать положение. Здесь нужен был не ловкий администратор, а мудрый политик.

  Старик в Париже. Де Голь хмуро на него смотрит и спрашивает в упор: « Зачем Израилю нужен ядерный реактор?»

 Бен – Гурион, как это не раз бывало в его карьере, пошел на очевидное унижение во имя высших интересов Израиля. Он стал врать, уверяя де Голя, что реактор нужен Еврейскому государству исключительно в мирных целях. Президент Франции был доволен. Его тоже устраивала эта ложь. Арабы получили неоспоримое свидетельство, что Франция всеми силами стремится лишить «сионистское образование» ядерного оружия. 

 Бен-Гурион добился своего. Де Голь тоже. Французы незамедлительно поставили Израилю последнюю партию оборудования, необходимую для завершения строительства «текстильного комбината».

 Но и здесь не прекращались споры внутри страны. Министр финансов Сапир категорически отказался «угробить» на строительстве просимый миллиард долларов, и сказал, что, пока он жив, этих денег Перес не получит. И тут случилось событие необыкновенно характерное для того времени. О нем замечательно написал в своем очерке Владимир Фромер: « Пришлось Даяну взять его на «экскурсию» в Димону. Увидев все своими глазами, Сапир пришел в неописуемое волнение. «Никогда больше не будет Освенцима», - сказал он сдавленным голосом. И с тех пор он не жалел средств на работы в Димоне».

  «Текстильный комбинат» был построен в срок. Израиль получил оружие сокрушительной силы, но по иронии судьбы и без этого «камня из пращи» дважды поверг Голиафа арабской агрессии. 

 И все-таки работы в Димоне продолжались с прежней энергией. Франция давно вышла из игры, разыгрывая арабскую карту. И тогда две страны – парии нашли друг друга, чтобы продолжить успешно ядерную программу: Израиль и ЮАР. Оба эти государства без конца атаковала ООН, осуждая за апартеид и угнетение несчастных палестинцев. Мировой и прогрессивной общественности удалось благополучно «добить» ЮАР. И теперь на территории этого беднеющего на глазах государства царит кровавый и криминальный кошмар. Теперь очередь, по замыслу наших миротворцев и доброхотов из ООН, за Израилем…. Пока сопротивляемся…. Неизвестно, надолго ли хватит сил. Но прошу прощения, сказанное невольная ветка в сторону, вернемся к ядерной программе Израиля.

  У ЮАР был уран и великолепная зона для испытаний в пустыне Калахари. Израиль к тому времени владел ядерной технологией в полном объеме. 22 сентября 1979 года можно считать днем и годом рождения ядерного оружия Израиля и Южно-Африканской республики. Американский спутник «Вега» зарегистрировал чудовищную вспышку в Индийском океане.  

 Тогдашний премьер-министр ЮАР Питер Бота был убежден, что его страна навеки нерушима и защищена от агрессии соседних государств. ЮАР, защищенную до зубов первоклассным оружием, уничтожили внутренние противоречия, усталость белого меньшинства, борьба партий и ориентация на мировое общественное мнение. Крушение ЮАР принесло горе всем: белым и черным, и на поверку оказалось необходимым лишь новой, алчной и глупой власти, получившей вдобавок к своим амбициям ядерное оружие. 

 Взрывы 1979 года разбудили арабов. Саддам Хусейн дважды посадил свою страну на голодный паек, собрав все средства для строительства ядерного реактора вблизи Богдада и секретного завода в городе Хило. Оба эти объекта были превращены в горы щебня израильской авиацией, но только наивный наблюдатель может предположить, что эти бомбардировки отобьют у арабов, «со товарищи» желание овладеть своей ядерной бомбой. Да и секретные технологии стали настолько совершенными, что страшное оружие вполне может попасть в руки террористов. Но дело даже не в этом. И случай с восторгом Питера Бота после испытаний ядерного оружия тому полное подтверждение.

 История ЮАР еще раз доказала неоспоримую истину: детская, дорогостоящая возня с «абсолютным» оружием, по сути своей, не может стать надежной защитой любому государству мира. Другое, совершенное оружие необходимо для защиты каждой страны. Но создать подобный щит  не помогут умные администраторы, гениальные ученые - технократы и оборотистые дельцы. Оружие это – мы с вами. Наша способность к единству и верности своим идеалам.  История создания Израилем своей атомной бомбы, подтверждает сказанное. Нации, идущей на идеологическое разоружение, ничто помочь не в состоянии.