моим приятелем Александром также не избежали этого "наказания". Когда
в Московском Доме Художника открылась выставка работ Казимира Малевича, мы решили туда пойти.
Во-первых, выяснить для себя, а что же есть такое Супрематизм, и, во- вторых,
увидеть наконец живьем тех умнейших и образованнейших людей, понимавших
суть Великого Черного Квадрата и пророка его Казимира. Несмотря на то, что
мы с Шуриком, увы, принадлежали к небольшой, но не очень любимой в стране
группе хомо сапиенс, именуемой коренными Москвичами, и славящейся дурным
вкусом и низкой культурой, мы, тем не менее, знали определенные традиции
поведения в местах большого скопления культурных людей.
Дабы мимикрировать
"под своих", мы были не только в приличных костюмах, но и в галстуках, и
что характерно - не в пионерских. Но от этого мимикрия как раз не слишком
удалась. Большинство деятелей и знатоков культуры было в джинсах, куртках и
свитерах. Некоторые даже носили очки, что, в прочем, не добавляло
высоко-образовательного флера к их образам. И мужчины, и женщины были одеты
приблизительно одинаково. Также на выставке было даже одно существо, вовсе
без явных половых признаков, как первичных, так и вторичных.
Существо было
в широченных запорожских шароварах цвета хаки, мешковатом свитере
неопределенных цветов стиля вязки, в хаотично намотанном на длинную
тонюсенькую шейку черном шарфе, с прической "ежик в тумане", и маленькими
выпученными глазками мышки, минимум месяц страдающей запором.
Мой друг
Саша, будучи человеком в глубине души добрым, пожалел несчастное существо,
и по-доброму оному улыбнулся, но в ответ получил такое... Как многие годы
спустя Шурик писал в своих мемуарах: "Так меня оскорбляли за всю мою жизнь
только еще один раз. Это когда я дал старушке, жалующейся на голод,
кулебяку с собственного стола".
А Выставка тем временем продолжалась, и мы приступили к знакомству с
экспозицией. Помимо множества квадратов, прямоугольников и прочих
геометрических фигур, были и более узнаваемые сюжеты. Картину "Жнец на
красном фоне" мы одобрили, так как центральный персонаж был очень похож на
нашего друга Ордановича, полотно "Англичанин в Москве" вызвало чисто
юмористические эмоции, но потом мы пришли к выводу, что это, видимо, и есть
Супрематизм. Автопортрет вообще был очень похож на образчик буржуазного
реализма, и я, забывшись, даже проворчал вслух, мол, а чего бы Малевичу
было не сваять себя из квадратов, чем заслужил ряд укоризненных взглядов от
окружающих деятелей культуры. И вот, наконец, произошло, или вернее
наступило. Мы подошли к Картине "ЧЕРНЫЙ КВАДРАТ".
Должен честно сказать, что каждый раз видя эту картину или просто слыша ее
название, я испытывал невообразимый комплекс художественной
неполноценности.
Тысячи культурных и образованных людей при одном
упоминании о "Черном квадрате" закатывали глаза и, важно поднимая вверх
указательный палец (не путать со средним, пожалуйста), говорили: - "О!"
Когда же я скромно спрашивал, а в чем там "О!", на меня смотрели
соболезнующим взглядом профессора литературы, узревшего пьяного
матерящегося дворника, лежавшего в канаве.
Мы робко подошли к Великом Квадрату. Там было уже людно, но народ почему-то
общался одними междометиями, местоимениями и нечленораздельными
восклицаниями. Вместо животворного родника знаний и открытых истин,
слышались бесконечные О, Да, У-у-у-у, Конечно, Не может быть, Обалденно
и.т.д.
Мы потолкались в толпе адептов Супрематизма, но так и не дождались
каких-либо откровений, ибо, видимо, все всё и так давно знали. И я решил
инициировать спор, ибо учили нас в свое время и этому тоже. Сашка понял
меня с полуслова, и началась художественная дискуссия.
Мы начали с привязки оттенков черного цвета к политическим реалиям того
времени, я очень метко приплел прямую связь пропорций Квадрата с пропорцией
Пирамид в Гизе.
Александр, открыл, что если смотреть на картину сбоку одним
глазом, то будут видны пенсне Лаврентия Палыча. Я сходу подхватил эстафету
и выдал, что если диагональ квадрата разделить на четыре, то получится
цифра 1937. Я с ужасом ждал, что сейчас возмущенные знатоки и ценители
творчества Малевича, растопчут нас за святотатство, но к своему изумлению
увидел, что многие нам поддакивают и вообще делают вид, что им это все
давно и прекрасно известно. И в мою душу стали закрадываться странные
сомнения. Я решил провести последнюю проверку и плавно меняя тему
обсуждения на информацию о личной жизни Мэтра, обратился к густеющей толпе
зрителей с интимным вопросом, а в каком мол году Малевич ухаживал за дочкой
Петра Гинхука, в 1925 или в 1935.
В рядах культуртрегеров от живописи
развернулась бурная дискуссия, в ходе коей мне объяснили, что стыдно не
знать такие подробности, и что этот всем известный роман Мэтра и Пейзанки
имел место быть именно в 1926 году от Рождества Христова.
Александр повернулся к стене, и все увидели, как затряслись его плечи.
Народ решил, что мой приятель рыдает от умиления, но на самом деле он
бессовестно ржал. Ибо не было никакого Петра Гинхука, а был Государственный
институт художественной культуры, сокращенно ГИНХУК. Ну что же, господа
Знатоки, злорадно подумал я, вы попали. И с этого момента, как говорится,
"Остапа понесло"...
Первым делом мы открыли диспут на тему, как отличить подлинник от эскиза, а
эскиз от подделки. Сашка заявил, что исходя из теории супрематизма и
истинных основ кубофутуризма, надо измерять штангель циркулем стерадианы на
чешуйках краски. Народ прибалдело замолчал, шевеля губами и хлопая себя по
карманам. Одни видимо искали штангели, а другие пытались перевести
миллиметры в стерадианы. Но последнее слово должно было остаться за мной...
Подняв руку и, вызвав этим жестом тишину, я торжественно заявил, что все
это делается элементарно, просто надо посмотреть на объект и с помощью
пальцев изобразить "китайский" прищур, и тогда...
Дождавшись когда часть
испытуемых сделает этот жест, я продолжил: "Тогда вы ясно увидите в глубине
Квадрата силуэт Инесс Арманд". А Шурик не выдержал и добавил: "Арманд,
сидящую на коленях у Наркома Луначарского...". И мы удалились в прекрасном
настроении. Погони не было. Сами знаете, что физическая подготовка у около
творческой интеллигенции, всегда ожидала лучшего.
Комментариев нет:
Отправить комментарий