ОТРАЖЕНИЕ ДЬЯВОЛА

 В детстве имел привычку задавать дурацкие вопросы. Вот однажды и спросил взрослого человека: как выглядит Сатана? Про чертей я уже что-то знал, картины ада видел в музеях, а вот о том, как выглядел хозяин темного царства мог только догадываться. "Мастер и Маргарита", с подробным портретом Воланда, "Фауст" Гете и Томас Манн с "Доктором Фаустусом" – все это было потом… Я мог, пожалуй, опереться на живопись, увиденную в Русском музее. "Демон" Врубеля вдохновил, надо думать, не одного Булгакова. Я же, по невежеству, вовсе не считал этого Демона прообразом Сатаны. Мне он казался героем не очень веселой сказки, как и былинный "Богатырь" того же художника, висящий поблизости. 

Вот  и спросил у взрослого человека, как выглядит Сатана. Он улыбнулся и посоветовал подойти к зеркалу. Я не стал этого делать, так как прекрасно знал, что там увижу. Я решил, что взрослый дядя так шутит, и дьявол совсем не похож на то, что мне предстояло увидеть в зеркале.

Тот человек понял, что я обиделся, улыбнулся и сказал так.

-         Не расстраивайся. Если хочешь увидеть Бога, поступи точно таким же образом.

Утешению я не поверил, решив, что человек этот, по доброте душевной, просто решил сохранить хорошую мину при плохой игре.

Шли годы, а я все не мог забыть о той шутке. Что греха таить, подходил в молодости к зеркалу и, порой, с гордостью соглашался, что таким образом могу увидеть в нем то, что увидеть нельзя.

Булгаков, Михаил Афанасьевич, потряс своим гениальным романом, но не убедил в том, что Воланд, им изображенный, -  Князь Тьма. Ближе к истине, как мне тогда показалось, был Томас Манн в романе об Андриасе Леверкюне, но и эта попытка великого писателя изобразить Сатану показалась  всего лишь мастерским слепком с "Фауста" Гете.

  Наконец, наступил момент истины, когда свое собственное отражение стало вызывать разочарование, раздражение, гнев и даже ненависть, и я понял, что чувства такие может вызывать только нечистая сила в тебе, а не ты сам.

Тогда я снова спросил у мудрого человека, как выглядит Сатана? И рассказал ему о том, что пришлось видеть в зеркале. "Успокойся, - сказал он. – Ты стал жертвой гордыни в юности и отчаяния с годами – вот и все. Портретов Бога и дьявола нет на свете".

Тогда он не стал расшифровать сказанное, предоставив это утомительное занятие мне самому. Теперь, может быть, и настало время разобраться с этим вопросом, без всякой претензии на научный анализ проблемы. В разборке этой будет значительная доля, так называемого, художественного бреда, но как можно без бреда, да еще художественного, осмыслить, например, афоризм Бенджамена Грота. Вы, конечно, помните его текст: "Невозможно угадать, кто вам помог в удаче: Бог или Сатана? Точно так же, как  невозможно определить виновника вашей беды. Проще всего искать источник своей судьбы в себе же". 

Господь не создавал Сатану. Князь Тьмы был в этом мире изначально,  а потому и не в силах Создателя истребить Дьявола. Однако не все так просто. Сказано в Торе: " И отделил Всесильный свет от тьмы". Значит, был Он властен над тьмой и Господином тьмы. А, сможет быть, этим действием и породил Создатель Сатану, как неизбежную плату за возможность создать человека?

  В Торе сказано: "Когда Земля была пуста и нестройна, и  т ь м а  н а д  б е з д н о ю…"  Прямо указано на искомую фигуру. Бог наш невидим, бесплотен, неуловим. Тоже и  с Сатаной. Дьявол в обличье: хвостатый черт с рогами и копытами – это христианская традиция.

В иудаизме нет портрета дьявола, как нет и зримого образа Бога. Только лишь это – "тьма над бездною".

В самой глубине бездны - тоже тьма. Значит, тьма над тьмой – символ пустоты и мертвого космоса. Не только к Богу в гости стремится человечество, но и на рандеву к Сатане, туда, где в вакууме, далеко от Эдема, и растет древо познания Добра и Зла. Добра ли – вот вопрос? Стоило Творцу гневаться за это на свои создания? Плод был наполнен ядом зла? И это неправда. Точнее, вкусив недозволенное, Адам и Ева обрекли себя на муку вечных сомнений, не в силах отличить одно от другого: Тьмы от Света и Добра от Зла.

Наши предки были изгнаны на Землю. Может быть, было это предупреждением, отсроченным наказанием перед возможностью оказаться в аду где больше не будет у человека вопросов, что такое Черная Бездна. Ныне, человечество, прошедшее, казалось, сквозь огонь, воду и медные трубы, не знает, тем не менее, и знать не может, что такое наказание преисподней.

Не знает, но так стремится к этому знанию, так хочет узнать, ибо свет – порождение хаоса и ада. "Нестройность Земли" – это и есть хаос. Человек – попытка создания порядка. Это так, но стал он ристалищем, полем битвы Света и Тьмы. В нем, в человеке, поединок Всевышнего и Сатаны. Только этим и отличается он от трав и деревьев, животных и насекомых. Природе Земли неведомо счастье рая и пытка адом. Только человек стремится покинуть свою животную оболочку и снова нырнуть  в бездну хаоса.

Прочел в одной умной и талантливой книге: "… наша задача – соединить Небо и землю. Поэтому в еврее есть небесная часть и животная часть. Первая похожа на всадника, который стремится к далекой цели. Вторая – на лошадь. Она хочет есть, спать, гулять, даже думать – но все это по своей воле. Лошадь ржет, брыкается, встает на дыбы, а всадник изо всех сил натягивает узду… Как держать в подчинении скотину, которая живет в нашей душе. Это очень трудно".

Бесполезно звать к зеркалу собаку, как бессмысленно подносить к зеркальному отражению цветок. Животные и растения равнодушны, как правило, к своей странной копии. В ней они не способны увидеть Бога или Сатану. Животные и растения гармоничны в жизни и смерти. Жизнь для них – начало всего. Смерть – конец.

Вот почему и для человека – прекрасный мир природы – это возможность гармонии, без ухода в черную бездну. На самом деле, человек сражается не с лошадью, - она прекрасна, а со скотиной внутри себя, так похожей на дьявола, портрет которого увидеть невозможно.

Дьявол ждет человека, потирая в нетерпении сухие и горячие ладони. Он, как и Бог, царствует в бесконечности и видит картины и процессы, недоступные нашему, слабому зрению.

Перед ним чудовищная битва источника света с мертвой, но всепоглощающей пассивностью пустоты. Вакуум просто ждет, когда одно из солнц во Вселенной вспыхнет перед коллапсом бешеным огнем. Ожогом бесконечности светило попытается добиться бессмертия – и погаснет, а свет от погибшей звезды, неприкаянно и обречено, будет бродить в бесконечности, теряя силы, и способность к возрождению. Но, может быть, и это не так. И погибающий Свет нужен Вселенной и Богу, чтобы творить новый огонь, новые Солнца и солнечные системы. Тоже и с человеком.

Каждый потомок Адама не только источник Света, но и заложник Тьмы. Человек смертен, и после кончины душа его пробует не заблудиться во Вселенной и бродит в поисках бессмертия, точно также как отражение погасшего Солнца.

Только тогда Всевышний и Сатана решают, кому принадлежит то, что осталось от человека. Принадлежит, главное в нем, в человеке, – сгустке материи мыслящей. То, ради чего человек и был создан. Нам только кажется, что мы сами способны руководить судьбой своей после смерти: не верим в наличие души, грешим отчаянно или бежим от греха. На самом деле все решает сила источника света, и нам не дано знать, сколько силы этой в упрямом атеисте, преступнике или праведнике.

Не знал этого и Бог, потому не поверил своим сведениям о святости Иова. "И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла". Знал Он все это, а поверил Сатане, усомнился даже в таком праведнике, как Иов. Обрек его на пытку нищетой, смертью близких, болезнью. Усомнился в самой способности человека быть непорочным в помыслах своих.

В вакууме, бездне – хозяин Сатана. Всевышний только наблюдает, как Дьявол заполняет душами людскими мертвое пространство Космоса. Лишь иногда, когда Князь Тьмы не в силах погасить свет души человека, Бог забирает ее к себе обратно. Это тот ресурс, которым жив род человеческий. Как жива Вселенная – необозримый котел, в котором мертвая материя сражается с пустотой, мертвая материя с живой материей, а живая –  с мыслящей.

Так как же выглядит Сатана? Теперь я знаю, что тот взрослый человек из моего детства был прав. В слове дана нам бесконечность, в изображении – тупик, поверхность зеркала. Есть, конечно, телескопы и микроскопы, но технические приспособления способны открывать нам секреты совсем иного порядка.

Я стою перед зеркалом. Я люблю себя и ненавижу. Люблю в себе Бога и ненавижу Сатану. По крайней мере, я хочу думать, что это так. С кем-то происходит процесс обратный….

В афоризме Грота есть одна удивительная и еретическая особенность: этот человек был убежден, когда мы благодарим Всевышнего за посланное нам благо, Сатана злорадно улыбается, зная о последствиях нашей удачи, а тогда, когда мы проклинаем Сатану, хмурится Бог, сетуя на наше полное непонимание путей добра. Тем самым, разве в силах человек изобразить портрет Князя Тьмы. Он в силах только подойти к зеркалу.