КОНЕЦ СТАРОЙ ЕВРОПЫ

 Не от хорошей жизни зреют в Европе проарабские и ультралевые настроения. Вдохновленный примером Соединенных штатов, старый материк проводит жестокий эксперимент над самим собой. Попытка, с помощью обвальной эмиграции, построить новую Вавилонскую башню закончится тем, чем обычно заканчиваются такие попытки.

 Если Голландию можно вполне причислить к прародительнице либерализма, то Франция – бесспорная родина демократии. Родилась эта демократия в кровавых, революционных муках, а потому и стала  национальной идеей французов, детищем любимым.

 «Свобода равенство и братство!» Красиво, не правда ли? Но Всевышний насмешлив и беспощаден. В тот момент, когда люди  перестают правильно понимать свои собственные идеи, он наказывает их, лишая разума.

 Исходные параметры.

1.      Мир, как и тысячу лет назад, расколот на нищету и богатство.

2.      Фантастического развития достигли средства связи и транспортного сообщения.

3.      Использование национальных трудовых ресурсов противоречит промышленному росту развитых стран и тормозит возможность получения сверхприбыли.

 В результате, Западная Европа, да и не только она, подверглась обвальному нашествию инородцев. Причем, в отличии от США, где эмигранты искали свою новую родину, новоприбывшие в Европу, как правило, не желают отказываться от своей. И даже при жесткой натурализации остаются совершенно чужеродным телом и душой в цивилизованной и просвещенной Европе.

 Зло шовинизма и расизма в человеке только и ищет предлог для «приложения сил».

 Никто не станет спорить и с этим фактом. Нации – это не данность на веки вечные. Сколько замечательных народов мира сначала попадало в «красную книгу» демографии, а потом и вовсе исчезали с лица земли.

 Все это происходило не только под воздействием геноцида. Чаще всего, смерть нации следовала за какой-то генетической ошибкой в ее организме.

 Нынешние враги демократии именно ей предписывают неизбежный «закат Европы». Это не совсем так. В истории мира благополучно умирали народы при самом диком тоталитаризме. Не сама система организации человеческих сообществ виновата в трагедии наций, а ошибки в этой системе. 

 Нынешние адепты Льва Гумилева вовсю трубят о пассионарности, необходимой для динамичного развития  того или иного народа. Подобное утверждение, только на поверхности, выглядит правдоподобным.

 Исключительно пассионарным выглядел большевистский режим в России. Казалось, идея мировой революции даст этой стране процветание и могуществе. Итог этого эксперимента налицо.

 Немцы вдруг почувствовали в себе силу стать нацией пассионарной. Судороги гордыни и мании величия привели к кровавому кошмару.

 Беда, повторим, не в системе правления, выбранной тем или иным народом, а в коренных ошибках самой системы. Так называемым, передовым народам мира нечем особенно гордится. Не думаю, что одними лишь демократическими заклинаниями проложена дорога в город Солнца и справедливости.

 Но вернемся во Францию. В конце 18 века эта страна славилась высоким приростом населения. 29 миллионов французов получил Наполеон для своей разрастающейся империи. 17% населения Европы насчитывалось во Франции. Для сравнения – в Англии в те годы проживало около 20 миллионов человек, на треть меньше, чем в молодой республике.

 Далее последовало обильное кровопускание: революция, наполеоновские войны – за все это Франция заплатила кровавую цену – отдав более двух миллионов жизней. А сколько ребятишек во Франции не смогло родиться, так как их отцы были озабочены убийством придуманного врага, а не усилиями по производству родной души.

 К 1814 году население Франции не превышало 30 млн. человек. И на этом праздник прироста населения этого замечательного народа прекратился. Нет, Франция продолжала быть Францией, но легкий кашель, с подозрением на чахотку, начал подтачивать ее славный организм.

 Демократии и свободному рынку всегда были необходимы заморские рабы для «черной» работы. В 1851 году во Франции проживало, как пишет Э. Реклю, почти 400 тысяч иностранцев. У 1881 году их число увеличилось до 1 миллиона  130 тысяч человек. Население республики увеличивалось, но за счет новоприбывших. К 1890 году в большинстве департаментов Франции смертность этнических французов стала превышать рождаемость.

 Стране этой хватило еще сил одолеть, правда в компании с Англией и США, немца, но на этом энергия нации, вместе с чудовищными потерями на фронте, похоже, иссякла окончательно.

 Корысть и победная эйфория заставили французов совершить трагическую, демографическую ошибку. Во Францию, за период до Второй мировой войны прибыли миллионы эмигрантов ( в 1931 году почти 8 % населения – эмигранты). К 1940 году французов во Франции было всего 36 миллионов при 4 миллионах иностранцев.

 Позорная капитуляция перед Гитлером – стала симптомом крайне тревожным, но, судя по всему, не понятым до конца последующими поколениями французов. 42 дня, в течение которых Франция смогла оказать слабое сопротивление нацизму, не стали поводом  для пересмотра  довоенной, ошибочной политики в области демографии.

 Точно также как  народ французский покорился 62 года назад  фашизму, он сегодня готов уступить  перед напором воинствующего ислама.

  Впрочем, сразу после войны не все выглядело так безнадежно. Правительство Франции ввело программу поощрения рождаемости. В результате число этнических французов выросло за 20 послевоенных лет на 14 миллионов человек. И , тем не менее, в 1980 году во Франции жило 5 миллионов иностранцев и 18 миллионов граждан нефранцузского происхождения.

 Здесь необходимо отметить, что волны эмиграции в 19 и начале 20 века приносили во Францию народ обездоленный, но, по преимуществу, с пространств европейских, а во второй половине 20 века картина резко изменилась.  Францию наводнили сотни тысяч выходцев из  Азии, Африки, стран Карибского бассейна. Европейцы сравнительно легко интегрировались в культуру Франции. Эмигранты последних волн, как правило, не способны на это. Они и не хотят и не могут принимать чужие «правила игры».

 Города Франции стали неотвратимо «чернеть» и « желтеть». Ислам уже стал второй, по числу приверженцев, конфессией Франции. Причем католики Франции никогда не отличались особой приверженностью к Христу, зато мусульмане отмечены высоким уровнем религиозности.

 Русский философ А. Зиновьев пророчил: « …. и кричать будет «Алла!» с башен Эйфеля мулла».

 Исламское население Франции множится неотвратимо. Дело здесь не только в том, что в этой стране насчитывается 7 миллионов исламистов, но и в том, что рождаемость среди этой прослойки населения более чем в  три раза превышает рождаемость среди этнических французов.  Да и многие эти, этнические, переходят в ислам, когда обратный процесс принятия христианства наблюдается крайне редко.

 Здесь, как обычно, моду на веру в Аллаха  заявили разного рода либералы и социалисты. Вспомним, что еще в шестидесятых годах ислам приняли Роже Гароди и Рене Генон.

  Кстати, арабская семья во Франции в среднем насчитывает по шесть детей. Это при рождаемости среди французов 1,84 ребенка на семью. За год во Франции заключается по двадцать тысяч смешанных браков. 2/3 этих союзов распадаются.

 Одна их  ультраправых газет Франции писала недавно: « При сохранении наблюдаемой тенденции в демографии через несколько десятилетий Францию будут населять мулаты, исповедующие ислам и имеющую гомосексуальную ориентацию». Ну, выводы насчет половой ориентации оставим на совести тамошних расистов, но в общем и целом картина  с пополнением рядов французов выглядит невесело.

 В любом случае, история  человеческой цивилизация знала примеры и покруче.  

 Слабая, робкая программа Ле Пена по сокращению эмиграции встретила во Франции бурю протеста, но даже в случае ее принятия, республику «свободы, равенства и братства», уже ничто не спасет от исламизации.

 Что впереди? Жестокие социальные конфликты? Гражданские войны? Бунты в городских районах? Все возможно. И дело здесь вовсе не в том, что арабы, например, плохие, а французы – хорошие. Суть этих конфликтов станет заключаться в том, что уроженцы Алжира или Туниса захотят жить во Франции по-арабски, а это может совсем не понравится значительной части французов, предпочитающих жить так, как жили их отцы и деды.

 Эмиграционным безумием в старой Европе больна не только Франция.  В 2000 году в Германии проживало 8 миллионов иностранцев (10% всего населения). При этом в Германии самая низкая в мире рождаемость среди немцев ( на 27 миллионов супружеских пар 1/3 бездетна, а еще одна треть имеет по одному ребенку). О рождаемости среди эмигрантов из Азии и Африке напоминать нет смысла.

 Совсем недавно боролся рейх Гитлера за жизненное пространство на востоке. Теперь сама Германия стала жизненным пространством для эмигрантов со всего мира. 

  И вот, в связи с этим, становится совершенно понятной позиции французского, немецкого и прочих, европейских  правительств и СМИ Европы по отношению к  конфликту Израиля с арабами.

 Европа семимильными шагами идет по пути исламизации, и считает, что Еврейское государство должно послушно последовать за ней.

 Европа вдруг перестала верить в себя сама. И не желает думать, что лозунги «свободы, равенства и братства» ислам понимает, согласно своей вере, а не с подсказок Вольтера, Фурье, или Робеспьера.

 Европейцы, судя по всему, готовы существовать по правилам иной цивилизации. Точно также как Франция Виши была согласна дышать, двигаться и мыслить по указке нацистов.

 Согласиться ли Израиль жить по законам шариата покажет время. Здесь тоже все возможно. Израиль – это еще не все евреи. Возможно, к счастью, не все - вопреки сионисткой доктрине.