Лет десять назад
напечатал статью о юдофобии известного юдофила, русского религиозного философа
– Владимира Соловьева. Я утверждал, что идея крещения евреев, проповедуемая
этим человеком, это просто старый способ окончательного решения «еврейского
вопроса».
Тем не менее, та статья вызвала справедливую и
гневную реакцию некоторых читателей. Верно, как никто защищал Владимир Соловьев
народ еврейский от погромного бешенства толпы. Здесь не поспоришь.
Вот почему, в глубине души не мог не
согласиться с рядом доводов разгневанных читателей, а потому старался с тех пор
читать все из наследия Вл. Соловьева, имеющее хоть какое-то отношение к
еврейскому вопросу и недавно в статье философа "Три силы" обнаружил
любопытную трактовку ислама. Дана она была 130 лет назад, но читатель без труда
обнаружит, по ряду признаков, ее злободневность, а потому прошу меня простить
за обширную цитату из этой статьи: "Что касается исламского Востока, то не
подлежит никакому сомнению, что он находится под преобладающим влиянием первой
силы – силы исключительного единства. Все там подчинено единому началу религии,
а притом сама эта религия является с крайне исключительным характером,
отрицающим всякую множественность форм, всякую индивидуальную свободу. Божество
в исламе является абсолютным деспотом, создавшим по своему произволу мир и
людей, которые суть только слепые орудия в его руках; единственный закон бытия
для Бога есть Его произвол, а для человека – слепой неодолимый рок. Абсолютному
могуществу в Боге соответствует в человеке абсолютное бессилие. Мусульманская
религия, прежде всего, подавляет лицо, связывает личную деятельность,
вследствие же этого, разумеется, все
проявления и различные формы этой деятельности задерживаются, не
обособляются, убиваются в зародыше... Все социальное тело мусульманства
представляет сплошную безразличную массу, над которой возвышается один деспот,
соединяющий в себе и духовную, и светскую высшую власть. Единственный кодекс
законов, определяющий все церковные, политически и общественные отношения есть
Алкоран… В мусульманском мире, собственно говоря, совсем не существует ни
положительная наука, ни философия, ни настоящая теология, а есть только
какая-то смесь из скучных догматов Корана… Как в сфере общественных отношений,
так и в сфере умственной, а равно и в сфере творчества подавляющая власть
исключительно религиозного начала не допускает никакой самостоятельной жизни и
развития. Если личное сознание безусловно подчинено одному религиозному
принципу, крайне скудному и исключительному, если человек считает себя только
безразличным орудием в руках слепого, по бессмысленному произволу действующего
божества, то понятно, что из такого человека не может выйти ни великого
политика, ни великого ученого или философа, ни гениального художника, а выйдет
только помешанный фанатик, каковы и суть лучшие представители
мусульманства".
Мы, конечно, не можем так
безапелляционно судить религию слуг Аллаха. Нынешнее состояние умов либералов и
демократов не позволяет нам подобную размашистость и абсолютность в суждениях.
Нельзя обвинять сотни миллионов землян в
том, что они заблуждаются, даже в том случае, когда заблуждения эти грозят
утопить земной шар в новом море человеческой крови. Такова нынешняя мода в
морали и этике. Так называемая, пресловутая "политкорректность".
Но ошибется читатель, решивший, что тупику ислама,
Владимир Соловьев противопоставлял динамику цивилизации Запада. Ничего
подобного и любопытно, что критиковал он Запад с позиций современного ислама,
да и не только ислама.
Привожу цитату из той же статьи: "И в сфере общественной жизни и в
сфере знания и творчества вторая историческая сила, управляющая развитием
Западной цивилизации, будучи предоставлена сама себе, неудержимо приводит под
конец к всеобщему разложению на низшие составные элементы, к потере всякого
универсального содержания, всех безусловных начал бытия. И если мусульманский
Восток, как мы видели, совершенно уничтожает человека и утверждает только б е с ч е л о в е ч н о г о б о г а , то Западная цивилизация стремится
прежде всего к исключительному утверждению
б е з б о ж н о г о ч е л о в е к
а".
Иудаизма в этой статье Вл. Соловьев не касается, но не составляло труда
в иных работах этого философа найти еще одно доказательство его
"любви" к евреям. В статье: "Национальный вопрос в России"
читаем: "Ставить выше всего исключительный интерес и значение своего
народа требуют от нас во имя патриотизма. От такого патриотизма избавила нас
кровь Христова, пролитая иудейскими патриотами во имя своего национального
интереса! "Аще оставим Его тако, вси уверуют в Него: и придут римляне, и
возьмут место и язык наш… уне есть нам, да един человек умрет за люди, а не
весь язык погибнет"".
Правда, абзацем ниже Соловьев слегка поправляет сам себя, не желая быть
причастным к «кровавому авету»: "Озлобленное преследование и умерщвление
Христа было делом не народности
еврейской, для которой Христос (по-человечески) был ее высшим расцветом, а это
было дело узкого и слепого национализма таких патриотов, как Каифа".
Здесь мы видим очередную несообразность. Дело ведь не в том, что
мифический Каифа отринул Христа, а как раз, в народе еврейском, который по
какой-то причине не понял и не принял идею своего "высшего расцвета"
к великому разочарованию того же Вл. Соловьева. Народу этому, как философ
неоднократно отмечал, надо было презреть не только свою государственность,
своих пастырей, но и свою веру. Как, при таких условиях, евреи сохранили бы
себя как народ? Этим вопросом, что понятно, Вл. Соловьев не задавался. С его
точки зрения понятие народности, во многом, связано с национализмом и ложно
понятым патриотизмом. Однако, не во всех случаях. Некоторые народы, как мы
увидим ниже, имеют полное право оставаться отдельной нацией, народом
самостоятельным во всех своих проявлениях.
Соловьеву, как и многим другим
умам 19 века, казалось, что он постиг истину в конечной инстанции, понял
доподлинно, что хорошо или плохо в сфере человеческих идей. Именно эта убежденность
и привела к торжеству в веке 20-ом коммунизма и фашизма. Достаточно было
остановиться на ложном приеме, уйти в догму мысли, как сразу же извечная
порочность рода людского была готова обратить напиток, с внешне безобидным
содержимым, в чашу со смертельным ядом.
Читаем Соловьева, все ту же статью "Три силы": " Итак,
третья сила долженствующая дать человеческому развитию его безусловное
содержание, может быть только откровением высшего, божественного мира, и те
люди, и тот народ, через который эта сила проявится, должен быть только п о с р е д н и к о м между человечеством и тем миром, свободным,
сознательным орудием последнего".
Ну и, конечно, незамедлительно, - религиозный философ такой народ
находит: "А эти свойства (Соловьев
перечисляет ряд достоинств души человеческой. Прим. автора.), несомненно,
принадлежат племенному характеру Славянства, (так с большой буквы в тексте) и в
особенности же национальному характеру русского народа. Но и исторические
условия не позволяют нам искать другого носителя третьей силы вне".
Далее Соловьев подробно доказывает свой тезис, полагая, что
"рабское состояние народа русского и
бедность" не только не опровергают
тезис о несомненном превосходстве славян над другими народами, но
неопровержимо доказывают его.
Нам, с высоты опыта бурного 20-го века, не сложно судить Соловьева и
попытки иных ученых найти повод для прогнозов оптимистических, основанных на
рецептуре блюда, необходимого для всеобщей гармонии, но и в суде этом не вижу
никакого смысла.
После чудовищных войн, Холокоста, нынешней войны террора ясно лишь
одно: высшая доблесть ума человеческого - признать свое несовершенство в
поисках абсолютной истины и понять, что нет и быть не может одного ключа,
способного открыть каждому человеку на земле врата рая.
Знаю и то, что любая сомнительная идея подобна бумерангу: оружие,
направленное, как будто, в бесконечность истории, к потомкам, возвращается к
тебе же, к твоему эго, по замысловатой кривой.
Мне ближе, родней и понятней специфика иудаизма. В монотеизме моих
предков меня ничто не колет, не задевает, нет в нем для меня сомнительных, спорных вопросов, но мне и в голову не
приходит убеждать соседа – инородца в непогрешимости моего мозга, верности моих
устремлений и спасительности пророчеств моей веры. И, как только меня стараются
убедить в обратном, сразу же прячусь под
твердый панцирь защиты от всякого вида насилия над душой и "телом".
Только наивный человек верит, что фанатикам ислама всего мира мешает
отсутствие собственности на считанные тысячи квадратных километров у берега
Средиземного моря. Я твердо знаю, что это не так, как знаю и то, что нацизму не
мешала легенда о заговоре "сионских мудрецов" и реальная еврейская
собственность, а виделась помехой в кровавых своих делах сама идея еврейского Бога и Закона, данного
им.
Мне совершенно безразлично, во
что и как верят мои соседи. Я готов согласиться с любым образом их жизни и
мыслей, но до тех пор, пока этот сосед не сочтет себя высшим существом, знающим
истину в конечной инстанции, а меня и мой народ - субъектом заблуждений,
подлежащим перевоспитанию или уничтожению.
Я знаю, что сегодня
"первая сила", как ее назвал Соловьев, далеко не всегда желает
признавать за мной, за моими детьми, за моим народом, право оставаться самим
собой…. Впрочем, и к несчастью, не только "первая", но
"вторая" и "третья"…и даже «четвертая»…
Комментариев нет:
Отправить комментарий