ИДЕИ - БАНКРОТЫ

Проблема теодиции (оправдания Бога) – одна из самых сложных для религиозного философа. Вечный вопрос Иова  Всевышнему: "За что?" – тревожит умы человечества тысячелетия.

Не Бог должен человеку, а человек Богу – вот самый простой ответ на этот вопрос, но и самый сомнительный: о какой этике, земной или небесной, может идти речь, если мы имеем дело с игрой в одни ворота: ты, слабый и жалкий, должен Всесильному все, а он тебе – ничего. Нет, не все так просто с этой самой теодицией.

Сотни тысяч евреев обиделись на своего Бога после Холокоста и ушли в социализм. Собственно, и Еврейское государство было построено людьми, не сумевшими простить Всевышнему то, что он допустил Треблинку и Освенцим.

Религиозные евреи разошлись на два лагеря. Меньшинство превратилось во врагов Израиля, утверждая, что только по сигналу Машиаха, евреи имеют право на Третий Храм и свою государственность. Большинство решило, что Всевышний послал евреям тяжкое испытание Холокоста, чтобы прекратить массовую ассимиляцию и напомнить "народу избранному", где его Бог. Тем самым была найдена еще одна возможность оправдания Бога. 

Долгие годы проблема теодиции мучила и меня, но все, что удалось прочесть на эту тему, не показалось существенным, и вот, наконец, удалось сформулировать ряд догадок, может быть и достоверных.

Но прежде уточним вот что: теодиция – это оправдание  и д е и  Бога, но на рубеже ХХ1 века человечество столкнулось с оправданием  и д е и  вообще. Нужны ли любые идеи людям? Не пора ли избавиться от "скверной" привычки мыслить ИДЕЙНО? Вот вопрос вопросов.

Книги на свалке: грудами, оставленные под дождем. Старики, люди прошедших веков умирают, и вместе с  ними уходит в небытие мир книг, мир идей. Империя Гутенберга, прежде поражавшая своей мощью, в 21 веке сморщилась до мизерного пространства, населенного горсткой "уродов".

Впрочем, эре книгопечатания предшествовали «листы каменной книги», глиняные таблички, папирусы, берестяные грамоты и пр. пр.. Идеи появлялись и до изобретения типографского станка. Станок  сделал их достоянием масс, и, тем самым, силой, способной изменять мир.

Мир и   стал меняться в скоростном, безумном режиме. Типографский станок тиражировал идеи быстрей и эффективней, чему рука переписчика.

И вот, после чудовищного по своему аморализму ХХ века, обнаружилось, что идеи сами по себе, независимо от их содержания, не приводят к результатам адекватным. Попросту говоря, пропасть между теорией и практикой человечество преодолеть не в состоянии, а раз так – кому нужны эти  идеи вообще?

 «Ничто так не развращает революционное движение, как победа, - писал Эли Визель. – Ибо первое поколение, поколение пионеров, сменяется поколением оппортунистов. Третье поколение продолжает борьбу просто по привычке, а четвертое – по инерции, обнажая изнанку триумфа. В конечном счете, движение расщепляется на враждующие между собой фракции, группы, секты. Существо дела заслоняется мелочными сварами. Личности заменили собой идеи, а лозунги – идеалы. Возвышенные цели утрачиваются, миссия предается забвению. Теперь борьба разгорается вокруг званий и должностей – процесс предсказуемый и необратимый. Ибо изумление и страсть не бессмертны. Ни одному победоносному духовному течению еще не удавалось сохранить в первозданной чистоте мечты и чаяния его основоположников. Нет ничего труднее, чем лелеять надежду после того, как она сформировала реальность. Нет ничего опасней для победы, пусть и духовной, чем сама победа».

Природа человека стремится, как можно быстрей, воспользоваться триумфом, изыскивая разного рода трофеи, но на самом деле только лишения и страдания, способны победу закрепить или, точнее, закрепить ощущение победы.

Эли Визель пишет, что как раз по этой причине и водил Моше народ свой, испытывая его на прочность, 40 лет по пустыне. Может быть, и сама история народа еврейского, включая его государственность, и  есть  с т р а д а н и е   п о б е д и т е л е й, может быть вся еврейская история - бесконечный маршрут вокруг Синая, который легкой прогулкой назвать никак нельзя.

Тоска о "горшках с мясом", уход от своего народа к другим богам, изгнание со своей земли, наконец, геноцид на протяжении всей истории галута – все это плата за победу монотеизма, за то, что  идея единобожия существуют в незамутненном виде тысячелетия. В этом нетленность идеи: в страданиях, поражениях, утратах народа, заключившего первым Завет с Богом.

И нынешний рост юдофобии в мире (есть и такая точка зрения) напрямую связан с сокращением репатриации в Израиль. Евреи вновь стали забывать, где их дом.

  Рассмотрим этот вопрос шире.   Выходит, полная победа доброго начала в людях невозможна хотя бы потому, что она чревата фатальным, сокрушительным поражением человеческой цивилизация, а потому ее и быть не может, а возможно лишь  ОЖИДАНИЕ  победы, прихода Машиаха. Только в этом случае нет вопросов к Богу. Только в этом случае, Всевышний не нуждается в оправдании.

Здесь очевидна прямая связь с невозможностью бессмертия человечества, с тем фактом, что любая жизнь, в конечном итоге, - это медленное (или быстрое) прощание с жизнью. Каждый человек на земле приговорен к смерти. Значит, и любая победа смертного существа – понятие относительное. И радость любой жизни возможна только при ясном, лишенном тоски и отчаяния, сознании неизбежного конца. 

 Подобное не имеет ничего общего с культом страдания, очищения, искупления в христианстве. Хасидизм – высшая, на мой взгляд, стадия развития иудаизма, противопоставляет неизбежности страдания культ радости. Лишь радость превращает поражение в предчувствие победы. Отсюда и неприятие мучительства: Небо дает человечеству столько тяжких испытаний, что сами люди не имеют никакого права  насилия над себе подобными и окружающим миром.

В какой-то момент израильское общество осознало свою победу, и в атмосфере триумфа стало ассимилироваться невиданными темпами, уходить от еврейства, и это внутри своего государства, несмотря на постоянную опасность утраты государственности.

И светские идеи, так же, как и великая идея Бога, уступили место заманчивым трафаретам общества потребления. Идея обогащения стала суррогатом мысли.

И здесь, будто в наказание жестоковыйным еврея, ушедшим из Храма в супермаркеты, ислам явил миру свою драконовскую сущность. Можно критиковать слуг Аллаха сколько угодно,  но от факта, что ислам атакует цивилизацию Запада, вооружась  и д е е й  своего Бога,  отмахнуться невозможно.

Сможет ли безыдейный Запад противостоять пассионарности Востока? Может и ему, погрязшему в цинизме рынка, дано испытание террором. Может быть, вовсе не Западу, а Китаю и Японии удастся победить террор. Не знаю.

Одно ясно - человечество вновь страдает. Страдают граждане России, США, Израиля, Испании, Кении и так далее. Война с террором, понятая, как  война Добра со Злом – еще одна оплошность человеческой мысли.

Террор – это следствие ошибок нашей цивилизации. Ошибок трагических, могущих привести ее к гибели. Общество потребления способно задушить само себя в апогее эгоизма. Нынешний социализм давно выродился в хитрую, коварную идейность либерализма. Убежден, кровавая война с "правоверными", еще одно напоминание "неверным", что путь безоглядного технического прогресса, избранный человечеством в ХХ веке, аморален, ошибочен и гибелен.

Нацизм не демократия победила, а тоталитарная держава Сталина. Ведущая роль в победе Запада – это миф. Зло победило зло. Не идеалы свободы, равенства и братства образумили Японию, а две ядерные бомбы, сброшенные на ее города. Существует точное определение победы во 2-ой мировой войне: "Слишком много зла способно уничтожить само зло". Подобное мы наблюдаем сейчас, на Ближнем Востоке. Жертвы междоусобицы только в Сирии во много раз превышают потери во всех терактах за последние 10 лет.

Цивилизованный мир Земли продолжает жить в смертном грехе, по законам наживы и глобализма. И не дай нам Бог в очередной раз испытать победу над террором, когда слишком много зла уничтожит само зло. Не дай Бог вновь задуматься над проблемой теодиции, блуждая в зловонных развалинах наших, ныне цветущих, городов.