Дмитрий Быков вновь пнул мертвого льва, попытавшись растоптать его поклонников
Многолетняя борьба Дмитрия Быкова с Сергеем Довлатовым наконец увенчалась успехом — тот, по его словам, «переместился в положенный ему средний ряд».
Подумаешь, средний писатель! То ли дело Александр Житинский, этот — написал «великую книгу», или Нина Катерли, у той — «великие тексты», а ведь есть еще Вячеслав Рыбаков, Рид Грачев и другие, ну те, которые выше среднего.
Глупо защищать Довлатова, да и, честно говоря, я сам не знаю, какой тот был писатель – великий, выдающийся или еще какой. Знаю лишь то, что Довлатов сумел сказать что-то очень-очень важное, задев душевные струны сразу нескольких советских и постсоветских поколений, и потому так ими ценится, теми поколениями читателей, о ком Быков пренебрежительно отзывается как об обывателях.
Зачем он это делает, почему с упорством, достойным лучшего применения, пинает мертвого льва? Тут чувствуется какая-то личная обида. Нет, не на Довлатова, а на все тех же «обывателей», «советских интеллигентов», для которых тот писал, до того, как «Россия, когда вернулась к себе, советскую интеллигенцию съела». (Так-то оно так, но, похоже, других читателей, кроме доживающей советской интеллигенции и ее наследников, у нас для вас нет).
Что ж, признаюсь, я воспринял это на свой счет. В меня и таких, как я, довлатовских почитателей, метит быковское перо. За что он нас не любит? Ответ – в этой цитате из его последнего антидовлатовского опуса, прочитайте, это важно:
«Почему поколение, выросшее при Сталине, в условиях террора, оказалось первоклассным, а поколение, выросшее в 1960-е, при свободе, оказалось гнилым? Потому что террор был настоящий, а свобода — половинчатая. На формирование поколения влияет не вектор, а масштаб».
Вам этот пассаж ничего не напоминает? Мне – любимую фразу сталинистов времен борьбы с культом личности, приписываемую Шолохову:
«Да, был культ. Но была и личность!»
Ну а этимология «гнилого поколения», сами понимаете, происходит от «гнилой интеллигенции», тут все на поверхности.
Ему так хочется «подлинных трагедий», а обыкновенные люди почему-то избегают становиться их участниками, только мешают, путаются под ногами, вечно чего-то хотят, от них одни неприятности.
«Ну, скажите,
можно ли с ними построить
могучее государство?
Всё рассыпается в прах!
Обыватели,
ходячие пережитки прошлого,
скопище жалких посредственностей,
лишённое мысли!»
Это, если кто забыл или не знал, строки Ганса Магнуса Энценсбергера.
А Дмитрий Быков, признаю, умеет много чего – писать стихи и прозу, критику и публицистику, он эссеист и сатирик, лектор и педагог, человек с гигантским эго. Но всякому величию есть свое приличие.
ИСРАГЕО
А.К. Увы, и здесь политика. Быков не может простить Довлатову, вполне возможно, этот текст: "Кнессет принял важное решение об аннексии Голанских высот. Решение Кнессета вызвало единодушное осуждение большинства мировых правительств. В том числе и правительства США. Все это порождает довольно грустные мысли. Я уже говорил, поведение государства и поведение человека - сопоставимы. Самозащита и обороноспособность - понятия адекватные. Разница в масштабах, а не в качестве.
Попробуем взглянуть на это дело с житейской точки зрения. Я учился в послевоенной школе. К тому же - в довольно бандитском районе. Времена были жестокие. Окружающие то и дело пускали в ход кулаки. Меня это не касалось. Я был на удивление здоровым переростком. А теперь вообразите хилого мальчишку, наделенного чувством собственного достоинства. К тому же - еврея в очках. Да еще - по фамилии Лурье.
Лурье приходилось очень туго. Местная шпана буквально не давала ему прохода. Раза три Лурье уходил домой с побитой физиономией. На четвертый раз взял кирпич и ударил по голове хулигана Мурашку. Лурье выбил ему шесть зубов "от клыка до клыка включительно". (Так было сказано в милицейском протоколе.) Я знаю, что драться кирпичом - нехорошо. Что это не по-джентльменски. С точки зрения буквы Лурье достоин осуждения. Но в сущности Лурье был прав.
От Израиля ждут джентльменского поведения. Израилю навязывают букву международного права...
Я вспоминаю семьдесят третий год. Мы служили тогда в журнале "Костер". Однажды Лосев (нынешний дартмутский профессор) раздобыл карту Ближнего Востока. И повесил ее в холле комсомольской редакции. Я взглянул и ужаснулся. Микроскопическая синяя точка. Слово "Израиль" не умещается. Конец - на территории Иордании. Начало - в Египте. А кругом внушительные пятна - розовые, желтые, зеленые.
Есть такая расплывчатая юридическая формулировка - предел необходимой самообороны. Где лежит этот злополучный предел? Нужно ли дожидаться, пока тебя изувечит шайка бандитов? Или стоит заранее лягнуть одного ногой в мошонку? Казалось бы, так просто. Тем не менее прогрессивное человечество с дурацким единодушием осуждает Израиль. Прогрессивное человечество требует от Израиля благородного самоубийства.
Сергей Довлатов
"Новый американец", номер 98, 26- 31 декабря 1981 г.
Попробуем взглянуть на это дело с житейской точки зрения. Я учился в послевоенной школе. К тому же - в довольно бандитском районе. Времена были жестокие. Окружающие то и дело пускали в ход кулаки. Меня это не касалось. Я был на удивление здоровым переростком. А теперь вообразите хилого мальчишку, наделенного чувством собственного достоинства. К тому же - еврея в очках. Да еще - по фамилии Лурье.
Лурье приходилось очень туго. Местная шпана буквально не давала ему прохода. Раза три Лурье уходил домой с побитой физиономией. На четвертый раз взял кирпич и ударил по голове хулигана Мурашку. Лурье выбил ему шесть зубов "от клыка до клыка включительно". (Так было сказано в милицейском протоколе.) Я знаю, что драться кирпичом - нехорошо. Что это не по-джентльменски. С точки зрения буквы Лурье достоин осуждения. Но в сущности Лурье был прав.
От Израиля ждут джентльменского поведения. Израилю навязывают букву международного права...
Я вспоминаю семьдесят третий год. Мы служили тогда в журнале "Костер". Однажды Лосев (нынешний дартмутский профессор) раздобыл карту Ближнего Востока. И повесил ее в холле комсомольской редакции. Я взглянул и ужаснулся. Микроскопическая синяя точка. Слово "Израиль" не умещается. Конец - на территории Иордании. Начало - в Египте. А кругом внушительные пятна - розовые, желтые, зеленые.
Есть такая расплывчатая юридическая формулировка - предел необходимой самообороны. Где лежит этот злополучный предел? Нужно ли дожидаться, пока тебя изувечит шайка бандитов? Или стоит заранее лягнуть одного ногой в мошонку? Казалось бы, так просто. Тем не менее прогрессивное человечество с дурацким единодушием осуждает Израиль. Прогрессивное человечество требует от Израиля благородного самоубийства.
Сергей Довлатов
"Новый американец", номер 98, 26- 31 декабря 1981 г.
2 комментария:
Спасибо вам за поддержку Довлатова.Я его обожаю.Могу начать читать с любого места,как Чехова,Бунина,Шукшина.
ОтветитьУдалитьНынешний российский гуру Быков, видимо,на уровне подкорки завидует Довлатову,т,к.может Довлатов и не был энциклопедистом,специалистом по всем вопросам с давящим апломбом,каковым Быков является,но Довлатов настоящий писатель и он навсегда,а Быков временно.Как краснуха на лице.
«Почему поколение, выросшее при Сталине, в условиях террора, оказалось первоклассным, а поколение, выросшее в 1960-е, при свободе, оказалось гнилым? Потому что террор был настоящий, а свобода — половинчатая.
ОтветитьУдалитьИз какого поколения сам Ю.Быков.