Владимир Соловьев | Два Владимира: герой и антигерой
Сравнительные жизнеописания не по Плутарху.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Животные разной породы
Есть нечто забавное, что, будучи сам Владимир (ньюйоркжский) и в восприятии другого Владимира (кремлевского) – его личный враг и живая (покуда) мишень из-за «Кота Шрёдингера» (днями выходит обогащенным изданием в Киеве), автор решил сочинить «сравнительные жизнеописания» двух Владимиров, главных героев текущей истории, пусть один и антигерой, но не по Плутарху, хотя его трехтомник мною читан-перечитан. Хорошо еще, один из этих двух Владимиров – Володимир, что подчеркивает крутую разноту меж ними: Волна и камень, стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой – это не про них сочинил родоначальник?
Чем кончилась противоположность пушкинских героев общеизвестно – дуэлью. Сейчас тоже идет дуэль – одни ее называют спецоперацию, другие войной, третьи – Третьей Мировой, прошу прощения за невольный каламбур. Сошлюсь сходу на Фукидида из его «Истории Пелопоннесской войны», которая, кстати, длилась 27 лет: война – это господство непредвиденного. Как здесь у нас говорят, predictable unpredictability. Не только для зрителей, не только для участников, но и для поджигателя войны. Для него в первую голову, коли затеянная им военная авантюра пошла не по резьбе, наперекосяк. Имею в ввиду русско-украинскую войну, а не Пелопоннесскую.
Впрочем, кой-какие уроки у Плутарха я позаимствую, решительно предпочитая великого грека поверхностному римлянину Светонию с его «Жизнью дюжины цезарей», где тьма сплетен и анекдотов и острый дефицит мыслей. Вот как предваряет Плутарх сдвоенный потрет Александра и Цезаря: «Мы пишем не историю, а жизнеописания, и не всегда в самых славных деяниях бывает видна добродетель или порочность, но часто какой-нибудь ничтожный поступок, слово или шутка лучше обнаруживают характер человека, чем битвы, в которых гибнут десятки тысяч…» Вот-вот: война – это серия катастроф, ведущих к победе (привет Клемансо). Победа не за горами: предсказываю – ни Столетней, ни Тридцатилетней, ни Двадцатисемилетней, как Пелопоннесская, ни даже Семилетней войны не будет, когда российская армия выдохлась в обоем смысле – на исходе пушечное мясо и боеприпасы для пушек всех сортов. Как пишет поэт Илья Журбинский, хоть я с ним и не во всем согласен:
Вот и начнем с таких вроде бы ничтожных поступков, которые на поверку определяют не только персоналии моих героев, но и ход мировой истории.
Оговорим только, что если Александр Македонский и Гай Юлий Цезарь – персонажи разных времен, то два наших Владимира действуют в одном и том же временном пространстве, что делает их несходство разительным во всем, окромя тезкоимства, а это еще больше подчеркивает их драматическую противоположность. Не
характеров, как у Лабрюйера, а – смотри глубже – пород, как у Маяковского: И знал лишь бог седобородый, что это – животные разной породы. Впрочем, оба они – Путин и Зеленский – трагические лица современной истории, чем бы не обернулся личный жребий каждого из них. От исхода их противостояния зависит судьба мира.
Придаю слишком большое значение роли личности в истории? Ни в коем разе. Особенно если это касается деспотов, а те самовластны по определению. Чтобы далеко не ходить – тот же Гитлер. А касаемо ничтожных поступков и ничтожных деталей, которые могут сыграть в истории отнюдь не ничтожную роль, сошлюсь на Паскаля, пусть его примеры и набили оскомину, в том числе благодаря моим собственным на них ссылкам. Будь нос Клеопатры покороче, иное было бы лицо мира – это, понятно, метафора, а вот вполне достоверный пример: «Кромвель готов был опустошить весь христианский мир; королевская фамилия погибла бы, а его род стал бы навсегда владетельным, если бы не маленькая песчинка, попавшая в его мочеточник».
Роль случайности в истории: повернулось так, а могло иначе. Если бы да кабы. Индетерминизм в противоположность детерминизму. Гипотетическое, сослагательное предположение в модном нынче альтернативном жанре. В кратком изложение вот вовсе не шутливый стих Евгений Лесина на эзоповой фене, как образчик альтернативной истории:
Сошлюсь и я на русскую историю. Если бы восторжествовали новгородские демократические прозападнические тенденции, а не московские автократические и изоляционистские… Если бы царю Борису (а не Борису Годунову, как принято его уничижительно именовать, будто и не царь он) выпало создать монархическую династию, а Романовы так и остались рядовыми дворянами… Если бы удался Корниловский или, на худой конец, Кронштадтский мятеж… Если бы Ленина сменил не Сталин, а Троцкий, Бухарин, кто угодно… Или ближе к нашему времени Ельцина взять. Если бы он не расстрелял оппозиционный парламент в октябре 93-го, если бы не подтасовал президентские выборы летом 96-го, если бы не передал бразды правления Коту Шрёдингера-Соловьева в канун нового столетия…
О это Великое Если Бы!..
Иное дело его тезка, которого Путин, может, потому и ненавидит лично и люто – мишень №1 для его наемников, головорезов, пропагандонов, (что ни день, трибунал для Зеленского, объявить в уголовный розыск, сакральная жертва и проч.) – что судил по себе, рассчитывая, что из страха Зеленский капитулирует, а тот, крепкий орешек, оказался не только бесстрашнее, но и сложнее, и страх смерти отступил перед волей к свободе и ответственностью перед народом. Тезки – да, но во всем остальном антиподы. А потому переговоры между ними бессмысленны – у них нет общего языка. Меж ними нет ничего общего – они сделаны из разного генетического материала. Вот парадокс Честертона в адекват этой паре Владимиров: «Раз они никогда ни в чем не были согласны, им не о чем даже спорить». Как ни огромна наша планета, двоим этим Владимирам нет места на ней.
Или – или.
Однако из уважения к почтенному возрасту мы и стартуем с кремлевского волюнтариста – а как еще его обозначить? Ведь если бы не Путин, то и никакой украинской войны не было и даже Крым остался украинским. Никто другой из его milieu, хоть короля и играет свита, не посмел бы о таком даже помыслить. В этом его индивидуальная штучность, пусть и с психопатическим уклоном: поставить личную волю не просто над, а наперекор объективной реальности, которой Путин бросил вызов. Потому и волюнтарист, а волюнтарист – потому что псих. Укажу сразу же на две его базисные черты: два «ж» – жадность и жестокость. А объективности ради сошлюсь на уже помянутого не очень любимого мною древнеримского биографа. Вот что он писал о Путине девятнадцать столетий назад:
Его управление государством некоторое время было неровным: достоинства и пороки смешивались в нем поровну, пока, наконец, сами достоинства не превратились в пороки: жадным его сделала бедность, а жестоким – страх.
Маски сброшены
И чувства добрые я лирой пробуждал, да? Само собой, деспот пробуждает в подвластном ему народе чувства далеко не добрые. Можно и так сказать: нет
народов однозначно хороших или однозначно плохих, но если демократия предоставляет народу не только политический, но и моральный выбор меж различных альтернатив, то тирания пробуждает в народонаселении худшие чувства, взывая к самым негативным его сторонам. Тирану нужен не народ, а чернь, плебс, быдло, что Путин и продемонстрировал за двадцать с копейками лет самовластия, превратив русский народ в патриотическое народонаселение и само слово «патриотизм» в ругательство, потому как камуфляж для самого низкого и низкопробного в моральном отношении. Рыба начинает гнить с головы, а двуглавый орел с двух.
Да, край непуганых идиотов, Илья Ильф прав. С существенным коррективом, что Россия – это край пуганных, напуганных, перепуганных и запуганных идиотов. Однако не оболваненных, коли значительная часть титульного населения верит своему вождю и верит в своего вождя. Не до такой все-таки степени, чтобы умирать за него на полях сражений – еще одна причина неминуемого поражения России в украинской войне. Как и сам Путин не готов умереть за Путина, ха-ха. Пусть и блефует атомной погремушкой. Для того ли он настроил себе дворцов и яхт? Никаких суицидальных комплексов. Будет цепляться за власть до последнего: за нами Москва – отступать некуда, да хоть внутри Садового кольца, за Кремль, за бункер, за собственный кабинет.
Из Флориды: «Ныне модная ковидоцентричная фраза “Маски сброшены” подходит к обстановке вокруг Кота и его автора (в едином лице и порознь)».
Увы, иногда приходится прибегать к прямой речи. И даже к шпанскому языку – под стать моему шпанистому антигерою.
Это вдобавок к тому, что тотальный маньяк, на всю голову. От мании величия при глубинном сознании своего ничтожества и самозванства, типа не в свои сани не садись, до мании преследования, комплекс осажденной крепости, когда кругом враги, которых он сам же и создает, сначала воображаемые, а потом реальные, бросив вызов всему миру: один против всех, все против одного. Мания на мании, вплоть до патологической клептомании. Помните, у Навального на внешней стороне крышки лэптопа был портрет Путина с пояснительной надписью: «Путин вор». Кто бы сомневался.
У меня в романе есть доподлинный эпизод, как герой стырил у приезжего американца перстень и наотрез отказался его вернуть. Возвратим эту историю в реальность и поместим ее в контекст русско-украинской войны и мародерства России на оккупированных территориях как на государственном (сталь, зерно – «было украинское, стало русское» – циничный российский мем), так и на индивидуальном уровне (от холодильников и стиральных машин до унитазов, мобильников, драгоценностей и прочей мелочевки). Откуда есть пошел этот грабеж среди бела дня? Вот та давняя путинская история, как она была на самом деле.
Случилась это в 2005 году в Константиновском дворце Санкт-Петербурга, когда при личной встрече с президентом одного из самых успешных клубов НФЛ Робертом Крафтом Президент России увидел на руке гостя чемпионский перстень и попросил у него примерить. «Да я убить кого-нибудь им могу!» – сказал Путин, надевая кольцо на палец. Странная, согласитесь, реакция. Сняв перстень и положив его в карман, Путин удалился в сопровождении трех охранников. Американец был потрясен такой наглой покражей, тем более перстень был ему дорог не сам по себе, а как память о победе в Супербоуле: на нем было выгравировано имя Крафта. Когда история просочилась в печать, тогдашний президент США Джордж Буш-младший попросил президента НФЛ смириться с потерей: «Так будет лучше для российско-американских отношений». Однако самой интересной была реакция Кремля: «Если этот джентльмен испытывает такую мучительную боль от утраты, – заявил президентский «голос» Песков, – президент готов отправить ему какое-нибудь другое кольцо, которое сможет купить за свои деньги».
Это не просто клептомания, а супер-клептомания: невозможность для вора вернуть украденное. Чтó перстень, слишком многое упирается именно в эту суперманию Путина – от коррумпированного государства, лично им созданного, с его собственными и его субординатов дворцами и яхтами до украденных Южной Осетии и Донбасса, аннексированного Крыма, а теперь вот захваченных Мариуполя, Херсона, Мелитополя и других украинских городов и деревень. Почему я и говорю, что той же путинской природы мародерство российского государства и российской военщины на украинской земле. Вот анекдотическая, но опять-таки реальная история с трактором и сельскохозяйственной техникой на 5 миллионов долларов, которую русские стибрили у украинца, но фермер предусмотрительно их дистанционно заблокировал. А торопятся они так потому, что украинская земля получена ими во временное пользование, и они это знают, и ни раздача российских паспортов, ни замена гривен на рубли, ни референдумы о присоединении к России, ни кража взрослых и детей и увоз их вглубь России, ни прочие интеграционные манипуляция не помогут.
Другой вопрос – как заставить Путина вернуть Украине украденные земли? Таки проблема.
Тем временем Володимир Зеленский предсказывает и предупреждает, что «российские солдаты, которые выживут, заберут зло, которое они принесли нам, с собой назад Россию».
Уж коли косяком пошли Владимиры, то ссылка еще на одного: «Мыслима ли многолетняя война без одичания как войск, так и народных масс?» писал Ленин. Ему ли не знать!
Постпутинской России предстоит долгий и тяжкий реабилитационный период денацификации и депутинизации, что в данном случае одно и то же. Это единственный для нее шанс вернуться из варварства и одичания в семью народов, в мировую цивилизацию.
Ниша и статуя
Есть две крайности биографического жанра – агиография и патография. Широко распространенный сейчас жанр патографии – био с уклоном в абнормальную психику с патологией и тараканами, тогда как агиография – сусальный жанр жития святых. В патографию поневоле соскальзываешь, когда пишешь о кремлевско-бункерном Владимире, а как избежать сусальности, когда пишешь про киевского Володимира?
Тем более, у автора есть личные причины идентифицировать себя с национальным героем Украины и великим мировым политиком. Мы оба Вовы, у обоих жены Лены, с которыми оба знакомы со школы. И даже роста одного, не говоря о происхождении. И оба-два преданы идеям свободы и ненавидим любые формы деспотии и тоталитаризма. Что я доказываю словом, а Володимир на деле. Хотя слово – тоже дело. Иначе чем еще объяснить, что мой антигерой счел меня клятым врагом и объявил на меня охоту. Охота пуще неволи, но посмотрим, чья возьмет – кремлевские агенты или здешние контрагенты: моя милиция меня бережет (пока что)?
Не сравниваю, конечно, но решив поставить Украину на место и изничтожить по русскому принципу территория важнее населения, чтоб другим подавно не было, Путин пошел схожим путем, персонифицировав свой страх в смертельного личного врага – Володимира Зеленского. А потому по недомыслию решил прежде всего обезглавить страну по советскому принципу в Афганистане: захватить столицу, убить президента, взамен посадить своего человека и даже сбросил десант, не дожидаясь подхода войск, а те застряли в пути. Натолкнувшись на мощное сопротивление украинцев и неся тяжелые потери, отступили на киевском, черниговском и сумском направлениях. Напомню – все это случилось задолго до потока супер-пупер современного оружия Украине, когда Запад наконец-то поверил в ее способность противостоять охреневшей и озверевшей супердержаве. А пока что всё вышло шиворот-навыворот и, чем дальше, тем для Путина хуже.
Подвела разведка? Не только своя, но и международная: американы предсказывали скорое, в пару дней падение Киева, а гостеприимные бритты предлагали Володимиру Зеленскому политическое убежище с тем, чтобы он создал в Лондоне украинское правительство в изгнании. Зеленский, однако, остался в Киеве и доказал профессиональную несостоятельность главных мировых разведок, посрамив профи-предсказателей и опрокинув кремлевские планы.
Здесь самый раз помянуть плутархов «ничтожный поступок», который сыграл – и играет – решающую историческую роль в противостоянии добра и зла, свободы и тирании, жизни и смерти: отказ Володимира Зеленского послушаться западных доброжелателей и бросить Украину.
И да и нет. Коли западные военспецы предсказывали Украине поражение, а ее президенту предлагали бросить Украину и создать правительство-эмигре. Как тот же Борис Джонсон, не худший из европейских лидеров (сравниваю с «чемберленами» Макроном и Шольцом). И были несказанно удивлены, что наперекор блицкригным планам Путина, война продолжается до сих пор. Еще вопрос, где были больше поражены беспрецедентным сопротивлением украинцев – в Кремле или в Белом доме, Елисейском дворце, на Даунинг Стрит 10, Вилли-Брандт-штрассе 1 и прочих резиденциях владык мира. А что двигало украинцами? Надежда вопреки надежды?
Вопрос на затравку: что было бы, если Володимир Зеленский послушался своих западных советчиков и удрал в Лондон? Худой мир лучше доброй ссоры? Бандитский мир на условиях Путина? Присоединение Украины к России на манер Белоруссии? А следом балтийские и восточноевропейские страны? Сбылась бы мечта идиота – реанимация империи зла? И так шаг за шагом – предсказанный Освальдом Шпенглером закат Европы? Страшно подумать. А детерминисты объясняли бы весь этот мировой ужас исторической неизбежностью и необходимостью. Слава богу, это альтернативная, гипотетическая, а не настоящая реальность. Избежать ее удалось благодаря лично Володимиру Зеленскому. Это опять-таки к вопросу о роли в истории личности, если таковая окажется в нужном месте и в нужное время.
Сначала ниша, а потом статуя?
В смысле, окажись в этой ситуации кто другой – Порошенко или Ющенко, – он повел бы себя соответствующим образом. Никоим образом не сомневаюсь в их личном героизме и ответственности перед народом. Как России катастрофически не везло на лидеров, так Украине в последнее время свезло на них. Что, однако, никак не умаляет роль личности в истории. Без разницы, позитивная это роль или негативная. Уйма примеров. Скажем, тот же Черчилль по контрасту со своим предшественником соглашателем Чемберленом. Об альтернативе Сталину я уже писал – никто не довел бы страну до такой катастрофы.
Да, России не очень фортит на правителей. В том числе на психов – от Ивана Грозного до Иосифа Сталина, а теперь вот на Путина – мало не покажется. Другими словами, индивидуальную патологию кремлевского оккупанта следует все-таки рассматривать в контексте русской истории. Не то чтобы историческая окаменелость по Тойнби, но пассионарный период у России позади. Как ни относись к ленинской и ельцинской революциям, но то были последние всплески ее пассионарности. Далее – в этом веке – последовал упадок, и военные инъекции Путина – Чечня, Грузия, Украина – как мертвому припарки: скорее убыстрят, чем остановят имманентные деструктивные тенденции российского государства, потому как типа самострела, бумеранга или бомбежки Воронежа – читателю на выбор. В этом отношении Путин, пусть волюнтарист, самозванец и маньяк, но не на пустом же месте. его саморазрушительные склонности до известной степени совпадают, в унисон деструктивной тяге возглавленной им страны. Война с Украиной – последний акт русской трагедии, а начался он в 2014-ом – с Сочинской олимпиады с подменой мочи и захвата Крыма зелеными человечками.
The predicted fall of the Imperial Russian Eagle, как пишет аляскинский поэт Юджин Соловьев, по совместительству мой сын? Даже если так, то позарез уточнение: конец российской империи или конец русской истории? Не знаю. Потому и ставлю знак вопроса. Конец русского мира по Путину – несомненно. Этот вымышленный им русский мир обречен был с самого начала. Собственно, Путин и войдет в историю не как собиратель Земли Русской, а как ее потрошитель и разрушитель. В этом его историческая миссия, обратная им заявленной. Может, потому Америка так в нем заинтересована, что он изнутри нейтрализует ее главного геополитического противника? Гипотетические споры, кто же тогда Путин – рьяный русофоб или американский агент? – оставим конспирологам.
Сошлюсь на Олега Басилашвили, который в статье трехлетней давности писал, что современный добровольный сталинизм как отказ от свободы гораздо страшнее атмосферы 30-х годов: «Он знаменует полную деградацию, возможно, уже необратимую. Это вырождение как следствие мощнейшей антиселекции, отрицательной калибровки. В великом русском языке есть слово «люди» и слово «ублюдки». Как видите, они вроде бы созвучны, похожи друг на друга. Однако значение этих слов совсем разное. И корни разные – «люд» и «блуд» соответственно. Между этими двумя словами при всём их некотором созвучии – дистанция огромного размера. Такая же, как между русскими 30-х годов и нами, нынешними русскими. Там, в 30-х, были всё-таки люди».
Слово еще одном русскому – Дмитрию Быкову:
«Теперь начинается Киевский этап истории славянской. У Зеленского есть некоторые киевские качества, которые очень важны. Прежде всего, это отсутствие серьезного отношения к себе. Зеленского сначала все называли клоуном, а он оказался героем. Типичный трикстер: ироничный, насмешливый, плутовской, носитель лучших черт украинского характера. Хотя он и еврей, что не устают ему напоминать постоянно российские ненавистники. Лишний раз доказал, что Украина – мотивированная нация, которой есть что защищать, которой некуда отступать».
В этом историческом контексте следует воспринимать и Володимира Зеленского.
Он уже вписал себя не только в украинскую историю (Володимир Красно Солнышко – Володимир Мономах – Володимир Зеленский), но и в мировую, в которой такой недостаток великих политиков после Уинстона Черчилля. Из современных я полагал великим только одного – египетского генерала Ас-Сиси, который путем военного переворота сверг мусульманских братьев и вывернул курс самой большой арабской страны от исламского экстремизма. А теперь вот Володимир Зеленский спасает не только свою страну, но и Европу от империи зла – последний бастион. Герой не нашего времени, потому как в нашем вроде бы не осталось места для геройства.
Да, Зеленский оказался в нужное время в нужном месте. История возложила на плечи этого чаплинского склада маленького человека великую задачу – противостоять русскому Левиафану, чудищу обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй, согласно радищевскому эпиграфу. Трагическая роль для комического актера. С которой он блестяще справляется именно ввиду индивидуальных качеств – таланта, мужества, ума, артистизма, харизмы. Того, что начисто отсутствует у его российского тезки.
К счастью.
Это еще одна, пусть субъективная, причина моей веры в Зеленского и уверенности в исторической победе его народа над мировым злом, которое сосредоточено сейчас в путинской России.
Всему есть пределы.
Начало конца Путина.
Из «Кота Шрёдингера-2»
Комментариев нет:
Отправить комментарий