"ПОСЛЕДНИЕ ЕВРЕИ"

Георгий Данелия о Расуле Гамзатове


Думаю, что должен упомянуть и о некоторых привилегиях, которые
принесла мне дружба с Народным поэтом.

Как-то, в самом начале работы, мы с Гамзатовым и Огневым приехали на
моем «москвиче» в Дом литераторов пообедать. Пока я запирал машину и
снимал щетки, чтобы их не украли, Расул и Володя прошли в ресторан.
Меня на входе остановила вахтерша:

– Ваше удостоверение. (В Дом литераторов пускали только по членским
билетам Союза писателей, а у меня такого не было.)

– Я шофер Расула Гамзатова, – сообразил я и показал ей щетки.

– Проходите.

Лет через десять, когда приехала итальянская делегация – Софи Лорен,
Марчелло Мастрояни, Луиджи Де Лаурентис, – я пригласил их на ужин в
ресторан Дома литераторов.

За эти годы я стал узнаваемой личностью: меня несколько раз показывали
по телевизору в «Кинопанораме», фотографии мелькали в журнале
«Советский экран». И теперь в Доме литераторов меня встречали тепло и
сердечно.

Когда мы все вошли в вестибюль, я сказал вахтерше:

– Это итальянские гости. Они со мной.

– Пожалуйста, пожалуйста, очень рады вас видеть! – поприветствовала
меня вахтерша.

Я повел гостей к гардеробу. За спиной слышу мужской голос:

– Ты чего это пускаешь кого попало? Почему членские билеты не спрашиваешь?!

Я обернулся. К вахтерше подошел важный мужчина. (Как выяснилось потом,
администратор Дома литераторов.)

– Это не кто попало, это гости вот этого товарища, – вахтерша показала на меня.

– Гражданин, я извиняюсь, вы член Союза писателей? – спросил меня администратор.

– Нет.

– Федор, не раздевай! – дал он команду гардеробщику. – Сожалею, но у
нас только для членов Союза писателей.

Но тут вахтерша поспешно громким шепотом сообщила:

– Это – шофер Расула Гамзатовича!

– Что ж ты сразу не сказала?! Здравствуй, дорогой! – администратор
крепко пожал мне руку. – Федор, раздевай!

Расул

Даже те, кому осталось, может,
Пять минут глядеть на белый свет,
Суетятся, лезут вон из кожи,
Словно жить еще им сотни лет.
А вдали в молчанье стовековом
Горы, глядя на шумливый люд,
Замерли, печальны и суровы,
Словно жить всего им пять минут.

В шестидесятых годах Народного поэта Дагестана Расула Гамзатова
избрали (назначили) членом Президиума Верховного Совета СССР (высший
орган законодательной власти). Расул впервые явился на заседание этого
Президиума и занял свое место за длинным столом. Вокруг стола ходили
хорошенькие девушки в белых кофточках с бантиками и деликатно
спрашивали у членов Президиума: «Не хотели бы вы послать телеграмму?»
Расул сказал, что хочет. Взял у девушки гербовый бланк, на котором
сверху, красным по белому, написано: «Правительственная телеграмма»,
что-то написал, отдал бланк девушке и сказал:

– «Молнию», пожалуйста!

Девушка быстро, почти бегом, направилась к выходу из зала заседаний.

– Девушка! Одну секундочку! – остановил ее Председатель Президиума
Анастас Иванович Микоян. – Расул Гамзатович, я думаю, товарищам
интересно, кому наш любимый поэт в этот памятный день отправляет
телеграмму и что он написал? Если это не секрет, конечно.

– Не секрет. Пусть девушка прочитает.

Девушка посмотрела в телеграмму и покраснела.

– Дайте мне, – сказал Микоян.

Девушка принесла ему бланк с телеграммой, и Анастас Иванович прочитал:
«Дорогая Фатимат! Сижу в президиуме, а счастья нет. Расул» (Фатимат –
жена Расула).

Это ему простили. Обиделись немножко, но простили.

…На одном из заседаний после голосования Микоян сказал:

– Товарищи, Министерство здравоохранения рекомендует через каждый час
делать пятиминутную производственную гимнастику. Думаю, и нам стоит
последовать этому совету. Не возражаете?

– Возражаем, – сказал Расул.

– Почему? – насторожился Микоян.

– Я целый час руку поднимаю – опускаю, поднимаю – опускаю. Разве это
не гимнастика?

И это ему простили!

Но когда на правительственном банкете в Кремле по случаю юбилея
Октябрьской революции Расул поднял тост «За дагестанский народ,
предпоследний среди равных», а на вопрос: «Как это могут быть среди
равных предпоследние?» ответил: «Последние у нас – евреи», это ему уже
простить не смогли! На него так обиделись, что даже исключили из
членов Президиума. Но через какое-то время вернули, – видимо, поняли,
что без Расула Гамзатова на Президиуме очень скучно.