Радости и горести хасидов в России-2
Окончание. Начало.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Photo copyright: Mordecai Baron, CC BY 3.0
Хабад и его эмиссары
Для антисемита все евреи равно ненавистны, но, перефразируя Оруэлла, некоторые ненавистнее других. Ни одна из еврейских сект не вызывает столько внимания и пересудов, домыслов и явной клеветы, как движение Хабад-Любавич. Движение зародилось в середине 18 века в белорусской деревеньке Любавичи, где его лидеры жили более ста лет. Затем центр перемещался в Ростов-на-Дону, Ригу, Варшаву, а с 1940 года находится в Бруклине, в районе Краунхайтс. Здесь расположена знаменитая синагога 770 Истерн Парквей, где с 1951 года вел служение Реббе Менахем-Мендл Шнеерсон. Многие его последователи считают его мессией и не признают физической смерти. Его могила в Квинсе место массового поклонения. Недавно ее посетил посол Израиля Гилад Эрдан и мэр Нью-Йорка Эрик Адамс. Здесь, всегда много народу, не только хасидов. Приносят записки как к Стене плача, просят совета и помощи.
Основоположники движения соединили ортодоксию Торы и Каббалы и интеллектуальные поиски цели и смысла жизни, близкие идеям Просвещения. Можно особо отметить оптимистический настрой и открытость любавичской идеологии. Нелегкую и тревожную жизнь от изгнания до очередного погрома они пытались скрасить “мицвой” и “цдакой” – благодеянием, “симхой” – радостью бытия во всех обстоятельствах. “Все к лучшему”, “Все будет хорошо”, “Не боюсь я никого, кроме Бога одного” (во всех синагогах Хабада хором по-русски) вытеснило психологию подавленности и страха и породило уникальный исторический феномен: небольшая секта (по разным источникам от 100 до 200 тысяч последователей) стала известной и обрела влияние во многих странах мира. Центры “Хабад” существуют во всех американских штатах, в 100 странах, более чем в тысяче городов. Особенность “Хабада” не только религиозное просвещение, но практические дела, гуманитарная помощь по всему миру, и не только евреям.
Когда “чужой” приходит в ортодоксальную синагогу, его обычно не ждут с распростертыми объятиями, для желающих конвертироваться установлены строгие требования. Но любавичский хасид будет рад пообщаться с любым человеком и готов просветить за десять минут прохожего на улицах Парижа, Лондона, Москвы, если только неофит проявит интерес к жизни по Торе и Талмуду. А если не проявит, то займутся просвещением с удвоенным энтузиазмом. Пусть в объяснениях и толкованиях не много философской логики и обыденного смысла, но много искренней веры и убежденности. Хорошо бы хасидам лучше понимать, как разговаривать с человеком, не воспитанным в их среде.
Даже люди, далекие от религии, отнюдь не симпатизирующие евреям, не могли не ощущать силы его магнетического воздействия. Поразительно, но многие из евреев, ставших сверхбогачами и получившие большое влияние после падения коммунизма, побывали у Реббе чтобы получить его благословение. Но и люди простого звания, выстояв долгую очередь чтобы получить из рук Реббе святыню – один доллар на счастье и благополучие, установленный им ритуал, считают, что встреча помогла им решить проблемы и утешить тревоги. Для хасидов он обрел еще при жизни статус святого, Мошиаха, Спасителя Вселенной. Он умер в 1994 году, но многие единоверцы считают, что Реббе их не оставил и по сию пору лидер в делах земных и небесных.
Я приехал в Нью-Йорк в день похорон Реббе, и порой задумываюсь о странном совпадении. Во время моей “Правдинской” истории я обращался к Реббе за советом, информировал о ходе полемики, передавая письма через израильское посольство. Ответа не получил, но результат по понятиям места и времени был мистическим. Хасиды истово верят в чудеса, и каждый из них может привести множество личных тому свидетельств. Наиболее популярны рассказы о чудодейственном исцелении и деторождении бесплодными родителями, которым не могли помочь врачи.
Но авторитет и влияние Хабада определяется не чудодейственными свершениями, а рутиной повседневной работы, сотнями эмиссаров, посланцев Реббе по всему белому свету. В течении многих лет американские хасиды помогают детям, пострадавшим от Чернобыльской катастрофы, таких примеров множество во многих странах. Особую заботу они проявляют о детях и взрослых с проблемами психологического развития. Одна из иешив в Поконо учит и обслуживает юношей с трудным поведением чтобы подготовить их к самостоятельной продуктивной жизни, здесь есть студенты из многих стран.
Не надо идеализировать, как и никого другого, хасидов, тогда не придется разочаровываться. Люди как люди везде, ничто человеческое им не чуждо, не все в их мышлении и поведении кошерно. Но целеустремленности, энергии, умению находить друзей и сторонников можно поучиться.
Когда с началом перестройки хабадники появились в Москве, невозможно было предположить, что вскоре они станут неотъемлемой частью нового постсоветского ландшафта, общественной и политической жизни. Кто бы мог предвидеть – Ханука в Кремле, гигантские Ханукии и автобусы с грохочущей Хаванагилой на улицах, концерты, фильмы, выставки, массовые публикации о еврейской истории, религии, традициях, встречи и споры в кабинетах министров, все это делали мальчишки 18–20 лет в черных сюртуках и шляпах, не знающие русского языка, без малейших представлений о том, что можно и нельзя в стране, где в родовой памяти жил антисемитизм и в новых условиях люди сходили с ума от хаоса и неопределенности.
Почти в каждой бывшей советской республике зарубежные хабадники стали главными раввинами, успешно взаимодействуют с властями, ведут активную религиозную и благотворительную деятельность. В России и Украине до 90 процентов раввинов из Хабада. Они серьезно потеснили раввинов – представителей других направлений, порой не без конфликтов. Им удалось заручиться мощной финансовой поддержкой местных новобогачей, открыть новые синагоги, еврейские центры, школы, детские лагеря отдыха, расширить благотворительность.
Со стороны кажется, что все дело в золотом дожде из Америки. Полная чепуха. Опора на местных спонсоров, многие евреи оказались в числе олигархов. Помогают в первую очередь бедствующим, больным, беженцам. Возможно, не все идеально организовано, не все по Галахе, но если кто надеется подзаработать, получить протекцию благодаря Хабаду, лучше поискать удачи в другом месте. О себе могу сказать словами Маяковского: “Мне и рубля не накопили строчки”, написанные в поддержку Хабада, хотя я, кажется, был первым, писавшим о них в массовой центральной печати. Не нужно ждать особой благодарности и почета: помогать, делать добрые дела обязанность, и привилегия тем, кто имеет для того возможности и способности.
Особенно впечатляют успехи Хабада в Украине и России. Трудно представить, насколько в сложном положении оказался поначалу главный раввин Украины Яков Блейх, американец из Бруклина. Но освоился очень быстро и успешно, хотя разборки “со своими” стоили не меньше усилий, чем борьба с антисемитами. Я встречался с ним в синагоге Парк-Ист, он приехал в сопровождении внушительной делегации в составе глав православной, католической, мусульманской конфессий и ученых из Академии Наук. Уже свободно говорил по-украински и по-русски, командовал спутниками, чтобы надели кипы, никто не ослушался.
Блейх хорошо образован, окончил бизнес-школу Гарварда, у него восемь детей, мог бы обеспечить благополучную жизнь семьи, работая в спокойных условиях. Украина и до войны не была в единстве и благополучии, политические склоки, национализм, коррупция разделяли страну, и все это в полной мере затрагивало и евреев, всегда активных в общественной и экономической жизни. Но чувство долга не позволяет отказаться от своей миссии.
Положение осложняется отношениями с Израилем. Раннее две страны тесно сотрудничали, также как Россия и Израиль. Сегодня Израиль принимает украинских беженцев, не только евреев, оказывает гуманитарную помощь, но Украина требует новой военной техники, политической поддержки, что еще более осложнит до опасного предела отношения Израиля с Россией.
Зеленский еврей, об этом всему миру ведомо, в правительстве, во власти, в экономике, в медиа много евреев, и неведомо, как это скажется на настроениях в стране и в мире. Возведут ли бескомпромиссного президента в национальные герои или возложат на него и всех евреев без разбора ответственность за трагедию, как это неоднократно было в истории.
Война привела к резкому размежеванию евреев в России. Многие евреи были и ранее в оппозиции власти, но и среди видных патриотов было и есть немало евреев. Многие тысячи евреев покинули не только Украину, но и Россию, правительство закрыло “Сохнут”, в стране, где когда-то жили миллионы евреев, их осталось не более 200 тысяч, и вопрос, надолго ли.
Главный раввин Москвы Пинхас Голдшмидт, родом из Швейцарии, в России с 1993 года, с 2011 возглавлял Совет раввинов Европы. Почти тридцать лет его деятельность была весьма продуктивной и опиралась на поддержку властей. Я встречался с Голдшмидтом в Парк-Ист синагоге в Нью-Йорке, где раввином был его сын; он с энтузиазмом рассказывал о возрождении еврейской жизни в стране и благоприятном климате для работы. Ничего не предвещало крутого поворота судьбы и обстоятельств. Голдшмидт с самого начала осудил вторжение и из-за давления властей уехал в Венгрию, а потом в Израиль. Впрочем, немало евреев считают, что раввин не должен покидать прихожан в любых обстоятельствах.
Еще в более сложном положении оказался главный раввин России Берл Лазар, которого многие называли другом российского президента и многих во власти, богатстве и влиянии. Лазар родился в 1964 году в Италии и получил образование в США. Посланник Реббе, он стал главным раввином России и Федерации еврейских организаций СНГ. Достижения общины и его личные выглядели сенсационными. В списке его наград ордена “Дружбы народов”, “Минин и Пожарский”, “Петр Первый” и “За победу в Отечественной войне”. Лазар звонил Путину в любое время, когда нужно, и не было чиновника, который пренебрегал его мнением. Гигантская свадьба дочери Лазара Блюмы с сыном главного раввина Колумбии с гостями со всего мира перекрыла в медийном внимании события, связанные с именами мировых селебрити.
В короткий срок главный раввин сумел найти мощных спонсоров, вытеснить прежних лидеров, расширить и укрепить еврейскую жизнь в стране и ее религиозные институты. Он прежде всего реалист, озабоченный практическими интересами своей общины. И успехи его, оценивая масштабами и условиями истории евреев в России, феноменальны. Как объяснить, не впадая в мистику, что друг Лазара бухарский еврей Лев Леваев, получив благословение Реббе, сумел потеснить старейшие фамильные кланы, связанные с добычей, обработкой и торговлей бриллиантами, куда со стороны близко никто не мог подойти, и стать королем этого одиозного бизнеса? А судьба Романа Абрамовича, любимого богами, властями и женщинами с развитым эстетическим вкусом, патрона спорта, современного искусства и мореплавания, видного спонсора Хабада?! И даже ныне он на виду – посол, хоть и без аккредитаций и верительных грамот, по особым поручениям, непонятно чьим. Подобные биографии не найдешь в романах Бальзака и Драйзера и в сказках “Тысячи и одной ночи”.
В нынешней обстановке Лазар пытался не обострять отношения: “Мы не вникаем, кто прав”; “Политическая сторона происходящего не имеет к нам отношения… Лучше потратить время на помощь евреям”; “Евреям лучше всего держаться подальше от политики”. Но в стороне сегодня нельзя оставаться. Российская церковь, мусульманские общины, некоторые еврейские раввины и лидеры поддержали правительство. Лазар говорил о необходимости помнить уроки борьбы с нацизмом, но призывал “Не поднимать меч на брата своего”.
Судьба и тайна библиотеки Шнеерсона
Массовое приход Любавичских хасидов в Россию был во многом связан с попытками вернуть конфискованную большевиками библиотеку Реббе Шнеерсона – собрание 12 тысяч книг и 25 тысяч документов, собранных лидерами хасидской общины. Для хасидов эти книги и рукописи святыня. В 1920 году библиотека была национализирована первым советским правительством и хранилась в закрытом доступе в Ленинской библиотеке.
Некоторое время я много общался с Вероникой Ириной-Коган. Друзьями мы не стали, но я имел возможность увидеть в ней нечто уникальное, вне моего опыта и сравнений. Она была кандидатом философских наук, занималась проблемами интуиции, ее публикации меня не впечатлили, но сама она была личностью совершенно мифической, не от мира сего, но способной видеть людей и манипулировать ими с искусством ясновидца и добиваться своего неподвластными логике путями. До перестройки она работала на скромной должности в Академии Наук, но когда нагрянули перемены, сполна использовала новые возможности и жизнь свела ее с хасидскими эмиссарами.
Что архив Шнеерсона, конфискованный советскими властями, находится в Москве, было многим известно, но Ирина смогла найти книги и рукописи в Ленинской библиотеке и, получив благословение Реббе, оказалась в центре борьбы за возвращение книг хасидам.
“Я доверяю ей”, – говорил Шнеерсон когда речь шла о его библиотеке. Не берусь судить, время или встреча с Реббе вселили в нее ураганную энергию и находчивость, но не было в России, Америке и Израиле двери, куда бы, если нужно, не вошла бы не просительницей, а прокурором и судьей эта маленькая еврейская женщина.
Кроме одержимости книгами, Вероника, так ее именуют печать и хасиды, занялась невиданным в российской истории проектом – созданием Государственной еврейской академии имени Маймонида – великого толкователя Торы и естествоиспытателя. Она смогла добиться за несколько месяцев открытия высшего учебного заведения, пробившись через антисемитские препоны, бюрократию, чиновников, найти преподавателей, привлечь студентов.
Вот небольшой штрих к портрету. Я был с ней в машине, когда по какому-то делу она поехала в Кремль. Шофер остановился, когда охрана попросила пропуск. Что-то с пропуском было не в порядке, она вышла из машины, что-то сказала, я не слышал, но видел оторопевшие лица охранников, – машина проехала. Однажды в синагогу на Бронной, где мы встречали Шаббат, ворвалась группа хулиганов. Кто-то пытался дозвониться в милицию, мужчины встали, Вероника всех остановила, пошла навстречу одна. Через несколько минут незванные гости извинились и исчезли.
В ту пору многое в ее личности и поведении казалось мне запредельным, но сегодня понимаю, что в те лихие времена по-другому ничего нельзя было бы сделать. Крутые мужчины и железные леди нового смелого мира сломились бы там, где она выстояла, но когда в ельцинской борьбе за демократию танки обстреливали российский парламент, она плакала.
Ирина-Коган пригласила меня возглавить кафедру в созданной ей Еврейской академии, не просила, требовала – это мой еврейский долг, и, хотя в то время я заведовал двумя кафедрами, отказать не мог. Когда “Правда” опубликовала антисемитские инвективы, о которых говорилось выше, я предложил обратиться к видным русским интеллигентам за помощью, надеялся на авторитет коллективного письма в редакцию. Но Вероника настояла: “Не нужно никого просить, пиши сам”. Если бы не она, мне бы в голову не пришло участвовать в таком поединке.
Ирина-Коган сумела организовать обучение не только по религиозным, но и общим программам, студентами были не только евреи. Она договорилась с Кадыровым о приеме чеченских студентов. (В еврейскую Академию!) Меня уже не было в России, рассказываю по печати. Чечня оплачивала обучение, претензий администрации к успеваемости и посещаемости не было, но однажды ОМОН нагрянул в общежитие и после драки и арестов конфисковал массу оружия. Ирина горячо защищала подопечных и от правоохранителей, и от присланных Кадыровым инспекторов, все обошлось без последствий. В интернете много невероятных историй, связанных с ее именем.
Академия функционирует поныне и после смерти Ириной, ректор ее дочь. Ириной удалось многое из задуманного, но попытки вернуть библиотеку Ребе не были успешны.
В последние годы ситуация, связанная с книгами и всей деятельностью любавичских хасидов, еще более усложнилась и стала достойной главы в Талмуде. В 1988 году в Москву прибыла делегация хасидов из США и Арманда Хаммера, предпринимателя и коллекционера искусства, известного встречей с Лениным. Трудно сказать, был ли Хаммер лучшим представителем для переговоров, у него в России была репутация стяжателя, скупившего за бесценок шедевры российских музеев. В 1991 году Ребе Шнеерсон создал делегацию в составе главного раввина Калифорнии Шломо Кунина, главы библиотеки в Краунхайтс Берела Левина, Иосифа Агаронова из Израиля и Исаака Когана из Москвы и поручил ей добиться возвращения конфискованных книг – его собственности.
Активную роль в переговорах играла Ирина-Коган, хотя в основном оставалась в тени в роли консультанта, но без ее мнения хасиды шагу не делали. Юноши из хасидских иешив в Бруклине, которые обосновались в синагоге на Большой Бронной, стали ударной силой, порой в прямом смысле, наступления на Ленинскую библиотеку и Министерство культуры. Молодые хасиды спрашивали Веронику, их наставницу, что делать, ее ответ был: “Push” – нажимайте, давите. Хасиды пикетировали, требовали, усиливая давление.
Однажды я пришел на Малую Бронную и увидел много ящиков с надписями “Воры”. Идея была прорваться с ними в Ленинку, застыдить библиотекарей, и забрать книги или хотя бы ускорить их возвращение. Дело кончилось грандиозным скандалом в прессе и в Думе, участники происшествия по-разному описывают причины, но последствия не были благоприятными.
Были периоды, когда казалось, что вопрос решится уже днями. Госарбитраж России в 1991 году обязал вернуть книги. Ельцин был настроен вполне благожелательно, другие причастные чиновники если не помогали, то и не мешали. Я обратился с письмом к Премьеру Виктору Черномырдину, убеждая что акт доброй воли в интересах России, его помощник сказал, что никто в правительстве не против. Я говорил с Министром культуры Михаилом Швыдким, каждый раз он жаловался на наглость молодых эмиссаров, но уверял что дело только в процедурах оформлении передачи.
Но судьба распорядилась по-другому. Через сто лет после конфискации, через тридцать после начала сражений за их возврат владельцу, книги все еще в Москве, и конца тяжбе не видно.
Иосифу Кунину (сын Шломо) было 19 лет, когда он появился в Москве, где провел пять лет. Сейчас он раввин синагоги на Беверли-хиллз в Калифорнии, растит семерых детей и детей родственников, погибших в дорожной катастрофе, но денно и нощно одержим незавершенной борьбой за книги.
Мы иногда говорим с ним по телефону, помню его радость, когда после многолетних разбирательств американский суд решил вопрос в пользу Краунхайтс и потребовал немедленной передачи книг в США. В противном случае нависала угроза над всем культурным обменом между двумя странами. Решение суда давало право конфискации российской собственности в порядке компенсации. Многие российские музеи заморозили международный обмен экспозициями, возможны.
Но десять лет назад президент Путин прибыл в Музей еврейской истории в Москве (проект стоил более 50 миллионов долларов, и он лично пожертвовал деньги на строительство) и объявил, что принято окончательное решение: книги Шнеерсона будут частью музейного хранения. “Я считаю, что проблема библиотеки закрыта”, сказал Президент.
Президента окружали хасиды во главе с главным раввином Лазаром, раввинами Коганом и Бородой; на подиуме был установлен портрет Реббе. Общенациональный характер события подчеркивало присутствие Иосифа Кобзона, который поддерживал отношения с хасидами с начала их московской одиссеи.
Путин сказал, что теперь каждый сможет “изучать эти книги и получить из них знания, столь необходимые современным людям”. Лазар назвал решение соломоновым и сказал, что это большой день для евреев. Он обвинил лидеров американских хасидов в том, что их действия наносят вред отношениям между двумя странами. По его мнению, Реббе предупреждал что давить на Россию контрпродуктивно, что книги будут “возвращены с улыбкой”.
В беседе с израильским журналистом Лазар сказал: “Мы никогда не соглашались с этим решением… Книги все еще в их (государства) владении… Как это было и раньше, теперь они распоряжаются книгами по другому адресу, и это не под моим контролем, не мое решение.”
В ответ на новые решения американского суда Россия только ужесточила позицию. Российское Министерство культуры и Госбиблиотека учинили встречный судебный иск, требуя возвращения нескольких книг, переданных Ельциным вице-президенту Гору, а МИД России расценил решения американских судов как грубое нарушение международных юридических норм. Московский суд заочно осудил директора библиотеки Хабада Шолома Левина за невозвращение книг, полученных пo договору на два месяца.
У человека со стороны возникает много вопросов: кому, кроме хасидов, нужны эти книги с заметками на полях? Хасиды изначально предлагали обменять книги на те же издания или на компьютеры для госбиблиотек. Все тексты микрофильмированы, есть на электронных носителях. Сегодня, когда книги доступны, даже такой сумасшедший, как автор сатанинского навета в “Правде”, может убедиться, что в них нет указаний по изуверским ритуалам.
Но при нынешнем острейшем кризисе российско-американских отношений положение еще более усложнилось. Какие могут быть у хасидов рычаги воздействия? США, Евросоюз, Англия, Канада заморозили 300 миллиардов российской собственности, возложены жесткие санкции на российские банки, олигархов, чиновников, грозят суды за военные преступления… Практически свернут культурный обмен с Россией. Вряд ли книги приоритет в таких обстоятельствах.
Редкий случай, когда в современном мире бескомпромиссная борьба идет не за деньги и политическое влияние, а за представления о справедливости и моральном долге. Нет более высокого критерия культуры человека, чем его отношение к книгам. Кроме политики, материальных интересов и забот, есть идеалы и ценности, и есть желание бороться за них, не жалея времени и усилий.
Что дальше
Хабад не ослабевает усилий вернуть книги Реббе. Могут быть разные мнения, где лучше хранить библиотеку, есть разные толкование законов о собственности, но для американских хасидов здесь нет вопроса: Реббе хотел, чтобы книги были в Кронхайтсе. Раввин Шломо Кунин заявил: “Реббе возложил на нас задачу вернуть книги из России. У нас нет сомнений, что задача будет выполнена, независимо это нравится русским или нет”. Раввин Иосиф Агаронов: “Это наша миссия. Мы занимаемся этим в течении десятилетий, и ничего не ослабит наших усилий”. Иосиф Кунин: “Грустная ирония в том, что книги из коллекции, разграбленной Гитлером, которые он хотел поместить в музее, теперь в ‘Музее толерантности’ в России”. Недавно он позвонил и сообщил: “Мы решили прервать всякие переговоры и дискуссии и требуем, чтобы книги были возвращены безоговорочно и немедленно”. В подтверждение требований он привёл цитату из Генриха Гейне: “Кто сжигают книги, скоро будет сжигать людей”.
Предвидение поэта многократно подтверждено историей, но все-таки здесь другое положение. Книги в сохранности в Еврейском музее, одном из лучших в мире, построенном на средства Российского правительства. К тому, кроме зависимости от властей, у руководства российского Хабад может быть своя логика – книги создают особый статус общине. Раввин Зиновий Коган говорит: “Хасиды Марьиной рощи” (синагога в Москве) ничуть не хуже хасидов Бруклина, а что касается прав на библиотеку, они их имеют больше, чем хасиды из Бруклина”. (Я четыре раза обращался в Российский Хабад с просьбой высказать свое отношение к спору, ответа не получил. Цитирую по опубликованным материалам. Американские хасиды высказали свое мнение.)
Американская сторона настаивает на своем понимании права и справедливости. Адвокат Хабада Натан Левин приводит свои аргументы: “Хабад законный владелец коллекции, и ее возвращение в США это только один приемлемый результат, соответствующий воле Реббе”. Адвокат Стивен Либерман надеется на жесткие меры: “Если мы окажем достаточно давления на Путина и его партнеров, они решат вернуть святые книги, которые так много значат для евреев всего мира, но ничего не значат для российского правительства.”
Но пока конца не видно войны в Украине, санкции и осуждения Россию не останавливают, а скорее ожесточают, Кремль считает, что война идёт не с Украиной, а с коллективным Западом во главе с Америкой. Время хуже, чем в прошлом, книги явно не приоритет в российско-американских отношениях.
И внутри Америки у евреев лавина проблем, требующих внимания властей. В прошлом году, по данным АДЛ, было 2717 антисемитских инцидентов, рост за два года на 61%. “Атаки стали повседневными”, говорит директор АДЛ Джонатан Гринблатт. На долю евреев, составляющих 2,4% американского населения, приходится две трети преступлений ненависти, из этого числа три четверти на долю ортодоксов и хасидов. И это лишь зарегистрированные случаи, в реальности их много больше. “Derty Jew”, “Kike”, “Christ killers”, “Criminals”, “Murderers”, “Bloodsuckers” – это свобода слова.
Демократические власти говорят об антисемитизме справа, но угроз много больше со стороны левых и хулиганов из черной общины. Социальные сети заполнены антисемитскими инсинуациями. Суперселебрити Кайри Ирвинг и Канье Уэст говорят о евреях-кровопийцах, сатанистах, сравнивают с нацистами. Антисемитские высказывания слышны от нового поколения членов Конгресса.
Сионистская организация Америки регулярно составляет списки видных нынешних антисемитов в политике, медиа, образовании, энтертейменте, многие из них получали поддержку президентов Клинтона, Обамы, Байдена. Трамп, по убеждению многих, сделал больше для поддержки Израиля чем любой другой президент в истории Америки, СОА отметила его заслуги “Золотой медалью Теодора Герцля”. Вскоре он встретился с пещерными антисемитами Уэстом и Фуэнтосом.
Вряд ли в этих условиях власти будут считать возврат книг первоочередной задачей. Сколько бы не выносить судебных решений и не писать статей в поддержку требований Хабада, если не уповать на силы небесные, в ближайшее время ожидать решение проблемы не приходится.
Но раньше или позже, если не случится Армагеддон вместе с Апокалипсисом, какие-то нормы в отношениях будут установлены. Начнется этап переговоров и уступок, добрых жестов. Книги Шнеерсона в Российской госсобственности и так же, как при Горбачёве и Ельцине, новые власти или новая политика, возможно, позволят выполнить завещание Реббе. Другого, более утешительного прогноза, очевидно, нет.
Я не беру на себя роль судьи или адвоката в хасидском споре, но скажу, что легко быть бескомпромиссным зилотом издалека, требуя героизма и жертв от других. Это относится не только к борьбе за книги Реббе Шнеерсона.
Леонид Гольдин, профессор, доктор философских наук
Комментариев нет:
Отправить комментарий