Абсурдистан. Добро пожаловать!

Опубликовано: 18.09.2021

Запад стал заложником утопических теорий прошлого столетия.

Рисунок Сергея Сыченко

Александр МАЙСТРОВОЙ

В 90-е годы прошлого столетия Владимир Буковский выступил с мрачным пророчеством: Запад вступил на путь СССР и разделит его судьбу. Северная Америка и Западная Европа, по его словам, оказались во власти разрушительной левацкой идеологии. Спустя 30 лет его пророчество обрело реальность.

“СВЕТ ИЗ БЕЗДНЫ”

Со времени Великой французской революции душа западного интеллектуала охвачена жаждой революционного порыва. “За всю историю Франции 25 миллионов ее граждан, пожалуй, страдали меньше всего именно в тот период, который ими же назван Царством Террора”, — писал английский писатель и историк Томас Карлейль.

XX век принес новых кумиров. Американский журналист Уолтер Дюранти отрицал Голодомор. Ромен Роллан писал восторженные письма о Советской России. “Руки прочь от России!”, — так называет свою кампанию в защиту Совдепии Бернард Шоу.

От Анри Барбюса мы узнаем, что большевистская революция — это “Свет из бездны”, а Сталин — “Человек, через которого раскрывается новый мир” (почти как Христос…).

“Никогда не встречал человека более искреннего, порядочного и честного; в нем нет ничего темного и зловещего, …он лишен хитрости и коварства грузин”. Это — Герберт Уэллс о Сталине (любопытно, откуда Уэллсу известно о “хитрости и коварстве грузин”?).

“Я видел будущее, и оно работает”, — писал нью-йоркский репортер Линкольн Стеффенс после встречи с Лениным. “Красная добродетель: человеческие отношения в Новой России”, — назвала свою книгу австралийско-британская журналистка Леонора Винтер.

“Красное солнце наших сердец” — Мао Цзэдун — освещало путь Сартра. От “Красных охранников Председателя Мао” корчился в судорогах Китай — и заходились от экстатического вдохновения философы Мюрдаль, Шарль Беттельхейм, Ален Бадью, Луи Пьер Альтюссер, Симона де Бовуар, феминистка и возлюбленная Сартра. Даже в 70-х годах, когда весь мир уже знал правду о “большом скачке” и бесчинствах “хунвейбинов”, молодежь из Социалистического союза немецких студентов выходила на демонстрации с портретами “великого кормчего” и песней “Алеет Восток”.

В Сорбонне выковывалась “кампучийская революция” Пол Пота, Ху Нима и Иенг Сари. Ее духовным наставником был все тот же Сартр. Кстати, личным водителем и охранником Сартра был Ганс-Йоахим Кляйн — участник захвата заложников в штаб-квартире ОПЕК в Вене и соратник знаменитого Шакала — Ильича Рамиреса Санчеса.

“Общество может функционировать без оплачиваемого труда”, — втолковывал свой пастве идол современных “прогрессистов”, неудавшийся ешиботник и профессор-анархист Ноам Хомский. Зверства “красных кхмеров”? Это результат американской оккупации Вьетнама.

Гарет Портер, американский историк и лауреат премии Марты Геллхорн в области журналистики, в мае 1977 года отрезал: “Представление о том, что руководство Демократической Кампучии проводило политику физического уничтожения людей, — миф”.

“Пока существуют такие люди как Александр Солженицын, концентрационные лагеря будут и должны действовать”, — “приветствовал” Солженицына во время визита в Испанию писатель Хуан Бенет.

Сталинизм? Братья Александр и Эндрю Кокбурн регулярно печатавшие свои опусы в “Los Angeles Times”, утверждали: “Отец народов” вообще никого специально не уничтожал.

Журналист и писатель Норман Мейлер назвал Фиделя Кастро “величайшим героем XX века” и приветствовал мегатеракты 11 сентября 2001 года. Руины Ground Zero, по его словам, были “красивее, чем здания”.

Высказывания Тома Хайдена, бывшего мужа Джейн Фонды, мало чем отличаются от перлов аятоллы Хаменеи. Шон Пенн ненавидит Америку так же сильно, как и исламисты. “Это сделала “Аль-Каида”, но мы очень этого всего ждали”, — восторженно писал французский философ Жан Бодрийяр, один из столпов постмодернизма, после 11 сентября.

Британский журналист Ник Коэн в своей книге “Что с левыми? Как либералы сбились с пути” (“What’s Left?: How liberals lost their way”) писал: причина симпатий к варварским диктатурам и террористическим движениям левых — слепая ненависть к Америке и Израилю.

В среде либеральной интеллигенции пробивали дорогу нацистские идеи, только перевернутые с ног на голову. Да, есть расы высшие и низшие, просто нацисты ошиблись: высшая раса — черные, а низшая — белые. “У жестокости — белая кожа”, — объясняла писательница Амелия Плюмель-Урибе. “История белой расы — это бесконечная спираль несказанного ужаса”, — вторил ей современный философ Луи Сала-Молен. Популярная писательница Сьюзан Зонтаг утверждала еще в 1967 в “Partisan Review”: “Белая раса — это рак человечества; …ее идеологии и изобретения уничтожают автономные цивилизации везде, где она распространяется…”.

В интеллектуальной университетской среде прочно утвердился термин “Мертвые белые европейские самцы” (“Dead White European Male”s — DWEM): это все классики европейской науки, литературы, философии и живописи.

“Красная бацилла” проникла во все ткани общественной жизни. “Средний класс оказался во власти “буржуазно-богемного большевизма”. Какого художника, актера или журналиста ни возьми — все мнят себя ниспровергателями, особенно если такое ниспровержение щедро оплачено”, — пишет французский публицист Паскаль Брюкнер.

Марксистская идеология мутировала со скоростью мушки дрозофилы: появились новые левые, нео-марксисты, антиглобалисты, маоисты, структурные марксисты, анархисты, анархо-синдикалисты, либетариантский социализм, “Новая антикапиталистическая партия”, марксистский гуманизм, даже “Фрейдо-марксизм”.

Источник