"ЭХО МОСКВЫ" СНОВА ХОТЯТ ЗАКРЫТЬ

МОСКВА — В последнее время над «Эхом Москвы» – известной и влиятельной российской радиостанцией, в эфире которой выступали лидеры многих стран, в том числе президент США Билл Клинтон – снова сгустились тучи.

10 февраля стало известно, что надзорное российское государственное ведомство в области медиа (Роскомнадзор) направило радиостанции письмо с требованием до 15 февраля привести в соответствие с законодательством структуру компании. Пресс-секретарь Роскомнадзора Вадим Ампелонский сказал, что ситуация носит «технический характер».

Однако позже заместитель министра связи и массовых коммуникаций Алексей Волин своим комментарием дал понять, что все совсем не так безобидно. На просьбу близкого к Кремлю издания Life News прокомментировать ситуацию с «Эхом Москвы» Волин сказал: «К нам они со своими проблемами не обращались.

На устранение недостатков всем давалось два года, так что теперь их, видимо, могут закрыть. Шумиха насчёт свободы слова, может, и будет. Ну, у нас журналиста машина грязью обольёт – уже шумиха, что свободу слова зажимаем!».

Ближе к концу недели, 15 февраля, российское государственное телевидение объявило, что «Эхо Москвы» нарушает закон о СМИ, имея в собственниках более 30 процентов своих акций иностранных владельцев – закон позволяет долю иностранцев не более чем в 20%.

Главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов отвергает эти обвинения. В интервью Русской службе «Голоса Америки» он расскал о сути конфликта «Эха» с представителями российских властей и о том, кто, по его мнению, мог инициировать атаку на независимое радио.

Данила Гальперович: В чем состоит суть претензий государства к вашему радио, и считаете ли вы эти претензии обоснованными?

Алексей Венедиктов: 31 января Роскомнадзор направил письмо радиостанции «Эхо Москвы» с тем, чтобы указать на наличие иностранных инвесторов, превышающих необходимую по закону долю.

Иными словами, в письме было указано, что доля в 19,92% не должна была быть в инвестиционном стартовом акционерном капитале «Эхо Москвы», что совершенно, с моей точки зрения, не соответствовало закону, где установлен барьер в 20%.

6 февраля я получил это письмо, где стоял срок до 15 февраля, к которому американские акции должны были стать российскими, иначе у нас, возможно, приостановят лицензию. Я поставил в известность американских акционеров и господина Гусинского.

Они начали изучать проблему, и в воскресенье, 12 февраля, мы слетелись в город Мадрид, где американские акционеры пытались понять, что от них требует Роскомнадзор, потому что их доля не превышает указанных в законе 20%. После чего, соответственно, эта ситуация была доведена до сведения всех заинтересованных лиц политического руководства России.

15 февраля юристы, представляющие ЗАО «Эхо Москвы» и американских миноритариев, встретились с юристами Роскомнадзора, поскольку истекал срок, указанный в письме, и договорились о довольно быстрой работе по исключению этой ситуации. Собственно говоря, работа уже идет, потому что, вообще, неясно, каким образом за такой короткий срок американскую собственность сделать российской или сменить учредителя.

Мы до сих пор не понимаем – юристы, американские, и российские – такой трактовки закона, но в целях сохранения вещания «Эха Москвы» было принято решение сделать первый шаг: выполнить требования регулятора. А дальше поглядим.

Д.Г.: Как вы отнеслись к словам Вадима Ампелонского и угрозе Алексея Волина?

А.В.: Что касается заявления замминистра Алексея Волина, то я бы хотел напомнить, что господин Волин являлся долгое время, буквально до последнего дня, насколько я знаю, бизнес-партнером покойного Михаила Лесина, который долгое время возглавлял «Газпром-Медиа» и совет директоров «Эха Москвы», и который впрямую говорил мне, что сначала он меня политически задушит, вернее не меня, а «Эхо».

А когда ему это не удалось, то сказал, что уничтожит экономически. Итак, господина Лесина уже нет с нами, а дело его живет. Что касается господина Ампелонского, то, на наш взгляд, его заявления звучали крайне неагрессивно, с желанием найти выход из этой странной ситуации.

Д.Г.: Подобные претензии возникали раньше?

А.В.: Мы привели в соответствие с законом наш акционерный капитал в декабре 2015 года. И в декабре 2015 года мы направили в Роскомнадзор нынешнюю структуру капитала. Тогда это никого не раздражало. Более того, в мае 2016 года генеральный директор «Эхо Москвы» госпожа Павлова повторно направила, видимо, по запросу, структуру акционеров «Эхо Москвы» – ныне существующую, с 19,92% иностранного владения в основном акционерном капитале.

Это тоже никого не раздражило. И только по прошествии года, даже более чем года, к нам предъявили претензии. Поэтому мы понимаем, что это решение было не Роскомнадзора, а за ним стоит политическое решение.

Но Роскомнадзор решил найти, видимо, приемлемую ситуацию, потому что понимает, насколько глупо так трактовать закон. В любом случае, мы с нашими юристами и юристами Роскомнадзора договорились работать вместе над тем, чтобы удовлетворить буквальное прочтение закона, как его читает Роскомнадзор или те люди, которые поручили это Роскомнадзору, и работа будет продолжена. Это сложная работа, это правда.

Д.Г.: Вы говорите о политической подоплеке этих претензий. Как вы полагаете, кто может за ними стоять?

А.В.: Давайте посмотрим, кто может одновременно давать поручение Роскомнадзору и каналу ВГТРК (государственное российское телевидение – Д.Г.), который 15 февраля распространил ложь про «Эхо Москвы», заявив, что господин Гусинский, имеющий по-прежнему российское гражданство, но не только его, владеет 34% акций «Эха Москвы», то есть мы названы были мошенниками. Это человек, который стоит над Добродеевым (Олег Добродеев, руководитель ВГТРК – Д.Г.), над Жаровым (Александр Жаров, глава Роскомнадзора – Д.Г.).

Д.Г.: О ком вы сейчас говорите, этот человек в правительстве или в Кремле?

А.В.: Единственный человек, который курирует эти обе структуры, я имею в виду ВГТРК и Роскомнадзор – Алексей Алексеевич Громов, первый заместитель главы администрации президента, курирующий медиа. И никаких других людей, которые могли бы дать подобные поручения или посоветовать государственным чиновникам одновременно с двух сторон накатить на «Эхо Москвы», да еще дать «утечь» подобному письму третьему субъекту, Life News, «утечь», естественно, не из «Эха Москвы», а из другого ведомства – может только человек высокопоставленный в администрации президента, курирующий медиа. Я вам его назвал.

Д.Г.: Есть ли у вас какие-то догадки о том, какие действия «Эха Москвы» привели к возможному озлоблению против него тех людей, которых вы назвали?

А.В.: Я представляю, что никаких предлогов для этого не было. Мы видим общую ситуацию – установление контроля над прессой. Мы видим, что происходит с РБК, мы видим, как снижается политическая часть телеканала «Дождь». Мы видим, каким образом принимаются законы, которые, так или иначе, начинают структурировать Интернет с точки зрения цензуры, подводя даже блогеров под понятие СМИ, и скоро социальные сети у нас тоже будут СМИ.

Поэтому мы – выдающаяся часть тренда. Выдающаяся не в смысле огромная, а в смысле – впереди, мы заметны, мы влиятельны, мы известны, нас уважают. А чего же нас тогда не поприжать сильно, как минимум, напугать, а вдруг, чем черт не шутит, и лицензию отобрать.

Я напомню, что Михаил Лесин, вопреки всем существующим законам и уставам, пытался и журналистов изгонять из «Эха Москвы», и переформатировать радиостанцию, и снять меня с поста главного редактора. Мы понимаем, что действия президента России не дали ему это сделать. Он не успел. Но ведь мог!

Д.Г.: А могут стать поводом для того, чтобы вынудить «Эхо Москвы» быть потише, предстоящие в 2018 году президентские выборы в России?

А.В.: Я не думаю. Понимаете, «Эхо Москвы» не является электоральным ресурсом. Мы прекрасно понимаем ограниченность нашего распространения, которая нас искусственно сдерживает в течение всех последних 15 лет. У нас уменьшается количество городов, а не увеличивается. И мы не выиграли ни одного города на конкурсе за последние 15 лет.

Выигрывают неизвестные какие-то станции, которые потом исчезают, их пытаются перепродать. А мы, «Эхо Москвы», упорно проигрываем. Но при этом нас слушают люди, принимающие решения как в оппозиции, так и в администрации, и депутатский корпус, и посольства, и ведущие журналисты.

И в этом смысле, конечно, им хотелось бы нас превратить в одну из унылых или прогосударственных станций. Я понимаю то, что делают представители администрации, каким образом они нас обкладывают разными странными решениями, но я не разделяю этого их желания.

Д.Г.: А, что называется, «по-хорошему» они с вами пытались говорить?

А.В.: Видите ли, нас же можно было бы и купить, на самом деле. Нам можно было бы предложить хорошие большие деньги за наши пакеты с тем, чтобы изменить устав.

Я напомню, что кроме «Газпром-Медиа», у которого 66,5% (этот пакет при Лесине мы хотели выкупить, нам не дали), у нас есть пакет, который принадлежит американским инвесторам, в частности, Владимиру Гусинскому – 19,92%. Есть пакет, который принадлежит российской компании, которую я контролирую, и там 13%. Купите и отпустите! Но – нет, «будете работать по нашим правилам». Нет, мы будем работать по закону и Конституции.