Виктор Вольский
Никсон и Израиль
Известно, что Ричард Никсон был ярым антисемитом. Слава юдофоба прочно закрепилась за ним еще с тех пор, как, будучи молодым конгрессменом, он сыграл заметную роль в расследовании подрывной деятельности коммунистов, проникших в государственные учреждения, и особенно в разоблачении заместителя госсекретаря Олджера Хисса как коммунистического агента. Это впечатление еще больше укрепилось после предания гласности магнитофонныхзаписей разговоров в Овальном кабинете Белого Дома, где президент Никсоннаправо и налево сыплет антисемитскими выражениями.Новот что любопытно: знаменитый журналист Уильям Сэфайр свидетельствует, чтоантисемит Никсон как юрист преклонялся перед членами Верховного Судаевреями Луисом Брэндайсом и Феликсом Франкфуртером; что его любимымписателем был еврей Герман Вук; что он выбрал своим внешнеполитическимсоветником немецкого еврея-иммигранта Генри Киссинджера, главнымвнутриполитическим советником – австрийского еврея-имигранта АртураБернса, а главным советником по науке – еврея Эда Дэвида; что он поставилеврея Герберта Стайна во главе Совета экономических консультантов приБелом Доме, а еврея Ленарда Гармента – во главе программы государственнойподдержки искусств и гуманитарных наук. Да, к слову сказать, главнымспичрайтером Никсона тоже был еврей – тот самый Уильям Сэфайр.ИсторикГерберт Пармет в своей книге "Ричард Никсон и его Америка” отмечает, чтонегативное отношение Никсона к евреям было весьма типичным для его времении круга: его, в частности, полностью разделял Гарри Трумэн – казалось бы,полная противоположность Никсону. Но если Трумэн не пускал евреев на порогсвоего дома в городе Индепенденс (штат Миссури), никто не припомнит, чтобыНиксон каким-либо образом отличал евреев от неевреев в своемокружениПословам Ленарда Гармента, кого Ричард Никсон действительно люто ненавидел –так это левую интеллигенцию, и в первую очередь либеральных журналистов,особенно тех, от кого немало натерпелись и он сам и его семья. Волею судебмногие из этих людей были евреями, но ненависть Никсона к ним была связанас политическими взглядами и неразборчивостью в средствах его врагов, аотнюдь не с их национальной принадлежностью.Напрезидентских выборах 1960 года еврейские избиратели подавляющимбольшинством проголосовали за демократа Джона Кеннеди. Спустя восемь летНиксон вновь баллотировался в президенты. Однажды во время предвыборнойкампании он готовился выступить перед еврейской аудиторией, и кто-то изего помощников выразил мнение, что, пожалуй, нет смысла особеннообхаживать евреев – все равно они проголосуют за демократа. Так, может, нестоит так уж распинаться в своей любви к Израилю?Никсонкатегорически отверг совет. "Я прекрасно знаю, что мне это не сулит ниодного лишнего голоса, – пояснил он Уильяму Сэфайру. – Ну, похлопают мне,а потом все равно проголосуют против меня. Так было всегда, так будет и насей раз. Но я убежден, что моя позиция в отношении Израиля – единственноправильная, что поддержка Израиля полностью отвечает интересам США. Такзачем мне лукавить?”Втечение первого срока президентских полномочий Никсона между Америкой иеврейским государством установились беспрецедентно тесные отношения.Особенно после того, как в 1970 году по просьбе президента США Израильсорвал сирийское вторжение в Иорданию и спас правительство короляХусейна.Новот настал октябрь 1973 года, началась война Судного Дня. Спустя несколькодней после внезапного нападения Египта и Сирии Израиль оказался на граникатастрофы. В Вашингтон полетела отчаянная депеша: без массированныхпоставок американской военной техники Израиль не сможет добиться переломав войне. Судьба еврейского государства оказалась в руках Ричарда Никсона.Президент США приказал в экстренном порядке предоставить Израилю все, чтонеобходимо для победы. Начиная с 14 октября, в течение 32 днейамериканская транспортная авиация совершила 567 рейсов в Израиль, доставивв общей сложности 22 300 тонн военных припасов.Следуетучесть, что все это происходило в то время, когда политические позициипрезидента были серьезно подорваны. Невзирая на то, что Никсон выполнилсвое предвыборное обещание и вывел американские войска из Вьетнама (аскорее, именно по этой причине), ненависть к нему со стороны левойинтеллигенции накалялась с каждым днем. Либеральная пресса объявила БеломуДому открытую войну и всеми силами пыталась раздуть пламя Уотергейтскогоскандала. Демократы в Конгрессе, обладавшие непробиваемым большинством, нескрывая своих целей, вели курс на то, чтобы полностью парализоватьадминистрацию. В довершение ко всему через четыре дня после начала войныбыл вынужден подать в отставку уличенный в коррупции вице-президент СпироАгню.Втакой ситуации благоразумие подсказывало необходимость вести себя тихо иосторожно, не давая врагам поводов для нападок. Но Никсон вышел на бой споднятым забралом. По единодушному свидетельству всех очевидцев, заслуга втом, что Израиль без промедления получил требуемые поставки, целикомпринадлежит президенту. Обычная в таких случаях бюрократическая грызнябыла преодолена только благодаря тому, что он взял дело под свой личныйконтроль.Вкниге Уолтера Бойна "Война в 2 часа ночи” рассказывается о совещании,состоявшемся в Белом Доме 9 октября: "Никсон заявил, что ни в коем случаене допустит поражения Израиля. Он распорядился всемерно ускорить поставкии дать знать Тель-Авиву, что израильская армия может, не считая, тратитьрасходные материалы (боеприпасы, топливо, запчасти и т. д.), ибоСоединенные Штаты гарантируют полностью и без промедления возместить любую убыль”.АлександрХейг, в то время возглавлявший администрацию президента, пишет в своихмемуарах, что "как только стали известны масштабы израильских потерь вбоевой технике, Никсон приказал немедленно восполнить их из американскогоарсенала, причем поставлять лучшее из того, что есть. Необходимо спастиИзраиль, чего бы это ни стоило, сказал он Киссинджеру”.Министробороны Джеймс Шлессинджер первоначально хотел направить в Израильнебольшую партию военной техники – всего три транспорта, опасаясь, чтобольший объем поставки может вызвать раздражение у арабских государств иСоветского Союза. Но Никсон, по свидетельству Хейга, рявкнул наШлессинджера: "Плевать на них! Сколько бы мы ни поставили – три или тристатранспортов – все равно всю вину свалят на нас. Так что действуйте безоглядки».АлександрХейг вспоминает, что 12 октября президент, встревоженный тем, чтоСоветский Союз начал снабжать по воздуху Египет и Сирию, вызвалКиссинджера и предложил ему в присутствии министра обороны вслух зачитатьперечень всего, что было в первую очередь необходимо Израилю. По окончаниидоклада Никсон велел удвоить количество припасов, предусмотренное всписке, и приказал Шлесинджеру немедленно приступить к их отправке.Спустянекоторое время, когда ему доложили об очередной задержке, на этот раз всвязи со спорами в Пентагоне по поводу того, какого типа самолетыиспользовать как транспорты, доведенный до белого каления Никсон заорал наКиссинджера: "Поднять в воздух все, что у нас есть, все, что способнолетать!” А когда Советский Союз пригрозил вмешаться в войну на сторонесвоих арабских союзников, Никсон тут же приказал привести вооруженные силыСоединенных Штатов во всем мире в состояние повышенной боевой готовности.Москва поняла намек и спасовала.Приэтом президенту США пришлось преодолевать сопротивление не толькосановников своей администрации. "Европейские союзники США, – пишет историкМелвин Смолл в монографии "Правление Ричарда Никсона”, – в страхе передарабским нефтяным шантажом запретили транспортным самолетам, доставлявшим военные припасы из США в Израиль, пользоваться для заправки американскими авиабазами в Европе.Вто же самое время союзники США по НАТО Турция и Греция открыли своевоздушное пространство для советского воздушного моста в Египет и Сирию.Под давлением арабов американская фирма Exxon дала указание своемунемецкому филиалу Esso прекратить поставки нефти на американские базы вГермании. В конечном итоге Вашингтону удалось вырвать у Португалииразрешение на заправку американских самолетов на Азорских островах».ЗаслугиНиксона перед Израилем настолько велики и несомненны, что даже редакторлевой газеты Forward Дж. Голдберг признает в своей книге "Еврейскоевлияние”, что "творцом американо-израильского союза явился Ричард Никсон”."Именно благодаря Никсону, – пишет Голдберг, – Израиль ныне стоит напервом месте в списке получателей американской помощи. Именно Никсон стоялу истоков политики практически неограниченной продажи американского оружияИзраилю. Именно Никсон сформулировал доктрину, в рамках которойСоединенные Штаты считают необходимым поддерживать Израиль не только поморальным соображениям, но также как стратегически важногосоюзника”.БиографНиксона Стивен Амброз пишет: "То был один из судьбоносных моментов мировойистории. Если бы не Никсон, кто знает, какой оборот могли принять события.По всей вероятности, арабам удалось бы частично, если не полностью вернутьсебе территории, утраченные в 1967 году, а может быть, даже уничтожитьИзраиль. Однако не стоит гадать, что могло бы произойти, это занятиенеблагодарное. Но в любом случае ясно, что Никсон обеспечил победуИзраиля, рискуя собственной репутацией и здоровьем американской экономики.Он знал, что враги никогда не признают его заслуги в спасении Израиля. Ивсе же это его не остановило”.Передлицом откровенно произраильской политики республиканской администрацииеврейский электорат, отдавший Никсону на выборах 1968 года всего лишь 17%голосов, заметно смягчился в отношении к президенту. На следующих выборахза него проголосовало в два раза больше евреев – 35%. Но это значит, чтодве трети еврейских избирателей поддержали соперника Никсона – демократаДжорджа Макговерна.Чтобыло бы, если бы ультралиберал Макговерн в 1972 году стал президентом? Чтождало бы Израиль, если бы в Белый Дом пришел этот пацифист и изоляционист,требовавший резкого сокращения военных расходов и заявлявший, чтоизраильские летчики не имеют права летать в американских самолетах ввоздушном пространстве арабских государств? Какую ближневосточную политикуповел бы президент, чье ближайшее окружение кишело людьми,зарекомендовавшими себя как откровенные враги Израиля? От этом не мешалобы поразмыслить на досуге тем самым шестидесяти пяти процентам еврейскихизбирателей, которые проголосовали за Макговерна.Чтокасается никсоновского антисемитизма, покойный президент Израиля ХаимГерцог писал: "Сказывались ли личные симпатии и антипатии Никсона на егоотношениях с Израилем и евреями? Никоим образом. Он дал нам оружие иоказал нам нерушимую поддержку в тот момент, когда на карту былопоставлено само существование нашего государства. Не забывайте об этом,поминая антисемитские высказывания Никсона. Для меня его деяния звучатгромче слов”.Кольскоро речь зашла о разрыве между словами и делами, как не вспомнить одругом президенте США - подлинном кумире американского еврейства ФранклинеДелано Рузвельте. По какой-то не совсем понятной причине принято считатьего большим другом евреев, хотя, судя по всем свидетельствам, он проявлялпо отношению к ним в лучшем случае презрительное равнодушие. В разгарвойны президент Рузвельт оказался глух к просьбам принять 8000 еврейскихсирот из Европы. Он же в 1939 году распорядился отправить обратно вГерманию корабль "Сент-Луис”, на борту которого находилось 900 еврейскихбеженцев, объявив, что еврейская квота на иммиграцию, мол, исчерпана.Болеетого, беженцев был готов принять кубинский президент Батиста, но егоосадили из Вашингтона – цыц, не лезь попередь батьки. Пришлось"Сент-Луису” возвращаться в Европу. Две сотни беженцев удалось пристроитьв Англии, остальных высадили во Франции, Бельгии и Голландии. С приходомнемцев большинство из них погибли в газовых камерах нацистских лагерейуничтожения. "Друг евреев” Рузвельт отказался бомбить подъездные пути кОсвенциму на том основании, что у американской авиации есть болеенеотложные и важные задачи.Следуетучесть еще и то, что Рузвельт ничем не рисковал бы, приняв беженцев с"Сент-Луиса”. А вот Никсон поставил на карту свое президентство,решительно выступив в поддержку Израиля. На следующий день после того, какглава администрации обратился к Конгрессу, испрашивая чрезвычайныеассигнования в сумме 2,2 миллиарда долларов для оказания помощи Израилю,взбешенный саудовский король Фейсал ввел эмбарго на поставки нефтиАмерике.Железныйзакон американской политики гласит, что судьба политика в конечном итогевсегда определяется состоянием экономики. Билл Клинтон тешит себяиллюзиями, если он полагает, что его спасла бескорыстная народная любовь:дескать, народ, возмущенный бесстыдством республиканцев, грудью встал назащиту любимого президента и уберег его от импичмента. На самом делеКлинтон был обязан в ту пору своим высоким рейтингом в первую очередьвысоким экономическим показателям, изо всех сил раздуваемым СМИ. Пока сэкономикой все в порядке, избиратели не дадут в обиду президента, как быего ни травили.СудьбаНиксона подтвердила справедливость этого правила. Нефтяное эмбарго, ккоторому присоединились все остальные арабские государства, вызвало резкийэкономический спад в США. Кривая безработицы поползла вверх, ценыподскочили, жизненный уровень стал падать – и рейтинг до тех порпопулярного президента безудержно покатился вниз. Уотергейтский скандал,который в течение двух лет тихо тлел, не имея особого резонанса вопрекивсем стараниям прессы, внезапно заполыхал ярким пламенем. На горизонтезамаячил грозный призрак неотвратимого импичмента. Судьба главыадминистрации была решена.Можнобез преувеличения утверждать, что антисемит Ричард Никсон спас еврейскоегосударство от гибели ценой своей политической карьеры.
Комментариев нет:
Отправить комментарий