ПОРТРЕТ ЮДОФОБА

  

 Юдофобы мира убеждены, что кровавую кашу в Киеве заварили, конечно же, евреи. Выступая по телеканалу life news Максим Шевченко заявил, что события в Киеве нужны только США и их "лоббистам" и тут же расшифровал кому именно: "Финансировал Майдан Коломыйский". Кто же такой - этот страшый человек?
. "Вице-президент Федерации футбола Украины, член Попечительского совета еврейской общины Днепропетровска, руководитель Объединенной еврейской общины Украины, глава Европейского совета еврейских общин, и президент Европейского еврейского союза (EJU). С 1995 года имеет гражданство Израиля, о чём заявил в Лондонском арбитражном суде в 2007 году".

 Это из новейших изысканий Шевченко. Вспомни одно их самых ярких его "открытий".

 «Максим Шевченко: А вообще, политика Израиля определяется тем, той фразой, которую когда-то сказал один из Израильских лидеров: «Если весь мир сгорит вокруг нас, а мы останемся, то это будет нормальный результат в политике». И Израиль руководствуется в своей внешней политике страхами.
Илья  Пересадов: Вы не напомните, кто это говорил? Кто говорил эти слова, что весь мир сгорит, а мы останемся?

МаксимШевченко: Я точно не помню. Кто-то их отцов-основателей Израиля, то ли Бен-Гурион, то ли кто-то из этой категории».

                                ( на видео-сайте ROSSIA.RU )

 Иной         раз, кажется – забери у  этого человека ненависть – и он умрет в страшных корчах, будто увидел черта, готового утащить грешника в геену огненную.

Но, возможно, не ужас застынет на его лице, а добрая, предсмертная улыбка любви и прощения, и двухнедельная, жесткая щетина исчезнет с его впалых, синюшных щек, а глаза, прежде свинцовые от злобы, вдруг подернутся ласковой дымкой любви и прощения.

 Часто думаю, как выглядел тот палач, на долю которого выпало задвигать засов на двери душегубки в Аушвице. Может быть, так он и выглядел. Это какой лютой ненавистью нужно жить, чтобы изо дня в день лязгать тем засовом, зная, что там, за железной дверью, скоро погибнут страшной смертью от удушья старики, женщины и дети. Изо дня в день – и не сойти с ума, не завопить в ужасе, не повеситься на воротах концлагеря.

 Впрочем, он не верит, что все это было: лагеря смерти и газовые камеры. Он не может в это верить, просто потому, что не способен сознаться в подлинной цели своих усилий. К тому же ему, честолюбцу, противен ремейк, пошлый повтор чьих-то усилий. Он хотел бы быть первым.

 Нет, он бы не смог. Он живет ненавистью, но  ненавистью мысли и речи, не больше…. Так я себя утешаю. Не каждый юдофоб способен стать убийцей. Хотя…. Ведь не он же привез составы с обреченными в Биркенау, не он же раздевал их догола, не он же бросал в отверстия «душевой» банки с газом «Циклон Б». Он всего лишь с лязгом задвигал засов камеры смерти. Такая сугубо техническая работа.

 Он, небось, и разговорчивым не был, как мой герой. Скорее всего, так. Он не любил говорить, просто потому, что за словами, за связной речью, открывается тревожное происхождение от отца и матери, от человеческого существа. Закрывать и открывать засов камеры смерти должен не человек, а механизм, робот.

 А мой герой говорит. Пока он только говорит. Впрочем, Гитлер, Геббельс, Гимлер – даже не были в Аушвице. Они, казалось, только вещали и планировали. Вот и этот без устали ворочает языком. Ненависть не умеет говорить на языке правды. Он лжет, лжет всегда, но он знает старый рецепт: «чем чудовищней ложь, тем…».

 Мы лично не знакомы. Он не знает меня, моих детей и внучек. Мне трудно понять, почему он так ненавидит меня лично и страну, где я живу. Почему вместе с подельниками своими со всего света он строит нечистым и ловким языком своим новые газовые камеры, где кто-то, конечно же, - не он, станет лязгать тем страшным засовом.

 Язык ненависти востребован. Я вижу этого юдофоба на экране телевизора, слышу в эфире. Он даже заседает в странном образовании под именем: «Общественная палата». Он представляет общество. Какое общество, понятно. За ним вечное проклятие, вечное несчастье России – «Черная сотня». Фальшивое, смертельное лекарство мнимой чужой вины за свою собственную неспособность строить, а не разрушать. «Лекарство», так и не сумевшее излечить отчаяние, больную совесть и страх перед будущим.

 Нет у России сегодня большего врага, чем юдофобия, замешанная на имперских амбициях. Еще одну страшную травму, еще один припадок безумия она может и не перенести.

 О чем бы он ни говорил - срывается на одну тему. Ему, несчастному, мешает не собственный, больной мозг. Ему мешает Израиль и евреи. Они, проклятые, все о материальном пекутся, все у них корысть и выгода, а он, со своими штурмовиками, весь в заботе о душе человеческой – чистый ангел.

 Сколько раз это уже было, сколько раз «ангелы» эти устраивали на земле кровавую баню, чтобы в рабстве, в лагерях, в муках не было времени думать о материальном, а только о душе, которая неизбежно отлетит к Богу.

 Вот и теперь друзья моего героя, вместе с ним и такими же, как он, затеяли песню о душе и о гнилой сути корыстного, жадного Запада, конечно же, во главе с самым главным врагом рода человеческого – евреем. Трудно понять, за что мой герой так ненавидит мир, в котором нет голода и массовых казней. Одного этого достаточно, чтобы простить и принять демократию со всеми ее недостатками и пороками. Зависть? Она, конечно же, она, чем еще можно объяснить злобу вечной бездарности и неудачника?

Но какой же он неудачник, если без проблем взбирается по карьерной лестнице. Говорят, чуть ли не стал «лицом первого канала телевидения»  Что это за лицо такое? Нет, не хочу верить Юрию Нагибину. Не может антисемитизм быть национальной идеей русского народа. Не верю!

От общего вернемся к частному. За что же он лично меня  так сурово? За что моих родных и соседей, за что хочет сравнять с землей мой дом? Что я лично сделал этому странному человеку? Ему, и всей той армии ненавидящих мою ясноглазых внучек, мою любовь. За что?

 Понимаю, вопрос праздный. Ненависть безлика и виртуальна. Ненавидящий просто должен ненавидеть – и все. Любой еврей самый удобный и привычный объект. Жаловаться не на что. Юдофобия, как острое психическое заболевание, неизлечима. Не раз писал об этом.

 Знаю, что мой герой начнет в очередной раз показывать трупы несчастных детей Газы и вспоминать все грехи Троцкого, Свердлова, Азефа, Ягоды,  Дм. Багрова и прочих. Какая скучная и старая игра. Причем тут я, мое семейство, и Азеф? Мой список единокровных с Шевченко убийц и негодяев тоже очень длинен. Не будем считаться кровавой грязью, вспомним о добре и красоте…. Не захочет, это точно. Ни к чему это им, живущим ненавистью.

 Но хватит о страстях, пусть и о злых, не добрых пульсах. Не самое это страшное, на что человек способен. Видел ли тот «механизм», поставленный на засов камеры смерти, людей, погибающих в муках, за ее стенами? Слышал ли их? Не знаю. Не думаю, что он жил ненавистью, да и любыми страстями. Скорее всего, он был туп и патологически равнодушен, как равнодушны сегодня сотни миллионов человеческих существ во всем мире, как равнодушно мировое сообщество, как равнодушна та же «Общественная палата» России, в составе которой состоит мой герой. Как равнодушен мир на пороге самой страшной газовой камеры, где способны умереть от удушья не одни только потомки Иакова, но и вся человеческая цивилизация детей Адама и Евы.

                           2010 г.