Плющев― Ну вот вы написали в фейсбуке, что вы собираетесь получать гражданство Израиля. Мы с вами говорили до начала программы. И многие связали это с тем, что ситуация ухудшается. Что вот вам, пожалуйста, еще один маячок для вас. Не для вас, а для нас. Что ситуация ухудшается. Но это как помните в анекдоте: раз дрова рубят – значит, зима холодная будет.
В. Шендерович― Я все-таки, черт возьми, я частный человек и я не беру на себя никаких, избави боже, брать на себя какие-то роли маяков, этого всего. Симптоматик. Нет. Мой отъезд, принятие израильского гражданства, я уже сказал, я буду возвращаться в Москву, разумеется. Я буду жить свободным человеком, пока дадут. Там, где у меня будет работа. Там, где я захочу жить. Это не бегство. И это просто принципиальное решение, связанное во многом, конечно, с событиями политическими, в том числе этого года. С этой, прости, Господи, — Конституцией. В этим обнулением. С тем, что мои отношения с российским государством взаимно, мы взаимно презираем друг друга. Оно презирает меня, оно презирает мои права, оно нарушает мои права все время. Фактически пренебрегает мной. Я отвечаю ему полной взаимностью. Я презираю это государство. И это повлияло на мое решение взять гражданство другой страны. Которое я не презираю. Которое государство. Где есть закон какой-то и какие-то представления о правилах приличия. А прошу не путать отечество и превосходительство. Мои обязательства перед публикой, какие были, такие и есть. Я могу жить хоть в Антарктиде и машинка, которая передо мной на столе стоит с алфавитом – я буду на ней что-то писать. Мои все обязательства перед моей аудиторией — вот они как были, так и есть. Вот и всё. А психологически я долгое время, это связано больше с моими отношениями, кстати, с Израилем. Оно долгое время было, вполне критическим мое отношение к государству, оно немного изменилось.
"Особое мнение", 10 декабря
Чистой воды приспособленец.
ОтветитьУдалить