Война и фатум
"Против судьбы не пойдешь. Она ведь от такой ерунды зависит. Вот вам пример, как одно незначительное обстоятельство удержало меня от того, чтобы стать масоном!
В 1919 году я договорился о встрече кое с кем из моих друзей, чтобы вместе податься в "свободные каменщики". И пока я их дожидался, мимо прошествовала симпатичная блондинка, с которой мне удалось завязать знакомство. После этого у меня больше не было оказии стать масоном.
Не подцепи я в тот день эту блондинку, я бы ни за что не смог вступить в партию и не сидел бы вот здесь".
Так нацистский военный преступник Герман Геринг объяснял свое присутствие на Нюрнбергском трибунале.
И вполне вероятно, что в будущем российские должностные лица прибегнут к похожей аргументации. Дескать, от судьбы не уйдешь. Так уж сложились звезды, так уж легла карта, так уж распорядилось небо: России пришлось вторгнуться в Украину, и уклониться от участия в этой войне не представлялось возможным.
Если отдельно взятому российскому оккупанту придется отвечать за содеянное перед законом, он припомнит массу роковых случайностей, приведших его на скамью подсудимых. И можно не сомневаться, что его личная история окажется не менее занятной, чем рассказ Геринга о непредвиденной встрече с блондинкой в далеком 1919-м.
Фатализм был и остается лучшим другом агрессоров и палачей. Он помогает представить себя не сознательным убийцей, а лишь заложником обстоятельств, орудием в руках судьбы.
Подчиненные могут переводить стрелки на командира, руководитель – на рядовых исполнителей; но перекладывание ответственности на неумолимый фатум доступно всем и каждому.
Впрочем, к военному фатализму тяготеют и миллионы украинцев, ставших жертвами российской агрессии. Для многих из нас это единственный способ упорядочить собственною жизнь. Жизнь, в которой после 24 февраля стало чересчур много непредсказуемого, и которая слишком часто определяется слепым везением или невезением.
Украинские военные признают, что выживание на фронте – во многом лотерея. Безумная лотерея, где несколько минут или несколько метров могут оказаться губительными или спасительными.
Наибольшие потери наша армия несет не в стрелковых боях с оккупантами, но от огня вражеской артиллерии: и у профессионального, хорошо подготовленного бойца не так много преимуществ перед неопытным новичком, как может показаться.
Неудивительно, что "все мы под Богом ходим" становится универсальным принципом, и отыскать в окопах последовательного атеиста действительно трудно.
В украинском тылу гибель от вражеского оружия остается нечастой гостьей, но элемент лотереи тут выражен еще ярче, чем на передовой. Практически каждая смерть в результате российских ракетных ударов выглядит роковым стечением обстоятельств.
Читайте также: Слабое звено
Вы побывали в кременчугском "Амсторе" около 15.00 – и для вас это стало обычным посещением популярного торгового центра. Ваша соседка отправилась туда же получасом позже – и ее больше нет в живых.
Когда тыловое население массово пренебрегает сигналами воздушной тревоги, это не столько ложное ощущение безопасности, сколько готовность быть фаталистами. Мол, прилетит – так прилетит, а против судьбы все равно не пойдешь.
Более того, вера в фатум нередко подменяет собой веру в победу.
Украина победит, потому что это предначертано самой судьбой. Украина победит, потому что иначе быть не может. Украина победит, потому что такова воля истории или божественного провидения.
Подобные рассуждения в ходу с 24 февраля, они регулярно тиражируются в соцсетях и принимаются на ура массовой аудиторией. Никого не смущает то обстоятельство, что наш противник использует точно такую же риторику, доказывая неизбежность победы РФ.
К сожалению, проблема в том, что фатализм не является лекарством от военной неопределенности и военных несчастий. Это лишь наркотик, приносящий временное облегчение, но вызывающий зависимость и чреватый негативными побочными эффектами.
Если агрессор готов апеллировать к судьбе, перекладывая на нее ответственность за свои преступления, то жертва агрессии подвержена не меньшему соблазну: сбросить с себя груз ответственности за собственное будущее.
В начале войны упование на судьбу оказывается психологическим подспорьем и помогает пережить первый шок, но в дальнейшем оно быстро превращается в демотивирующий фактор.
Стоит ли строить какие-то планы в разгар военного противостояния, если все определяется игрой случая?
Стоит ли заглядывать в завтрашний день, если он совершенно не зависит от наших решений?
Стоит ли думать о собственной безопасности и безопасности своих близких, если в конечном итоге все решает неумолимый рок?
Наконец, стоит ли прилагать чрезмерные личные усилия ради общей победы, если победа Украины уже предопределена самим провидением?..
Достаточно уверовать, будто фатум выступает твоим естественным союзником, и тут же приходит желание расслабиться. Множеству обывателей начинает казаться, что оптимальная жизненная стратегия – просто плыть по течению, дожидаясь неизбежного и неотвратимого хэппи-энда.
Между тем затяжная полномасштабная война требует от миллионов граждан совершенно противоположного подхода к настоящему и будущему.
Читайте также: Левиафан в камуфляже
Чем больше непредсказуемого и непредвиденного в нашей сегодняшней жизни, тем большую ценность приобретают наши волевые решения и поступки.
Чем больше роковых случайностей могут разрушить наше существование, тем больше стараний требуется от каждого из нас, чтобы максимально повысить свои шансы.
Чем тяжелее планировать наше ближайшее будущее, тем более изобретательными, гибкими и продуманными должны быть наши планы.
Как бы украинцам ни хотелось верить в обратное, но наш враг не обречен на поражение в войне: ни судьбой, ни историей, ни всемогущими высшими силами.
Обречь Россию на проигрыш может только сама Украина и ее западные союзники – шаг за шагом, усилие за усилием.
И если нынешние российские вожди все-таки окажутся на месте Германа Геринга, это будет не приговор судьбы, не историческая закономерность и не божественная кара – а только воля победителей.
Михаил Дубинянский
Комментариев нет:
Отправить комментарий