ПОГРОМ В ЮЗОВКЕ ИЛИ ЖИЗНЬ, СОХРАНИВШАЯСЯ ЧУДОМ…
Стандартный
Жил-был мальчик по имени Женя. Вообще, дали ему при рождении имя Юхим и называли дома Хема, но вот так получилось, что имена в те времена не оставались у ребенка навечно. Особенно, у еврейского ребенка… И вообще, мальчику Жене, скорее было суждено погибнуть в годик, чем прожить долгую жизнь… Но у каждого своя судьба и свое везение. Мазаль свой…
Ему суждено было погибнуть ровно сто лет назад 13 марта 1918 года в городе Юзовка, нынче многострадальном Донецке. Жили в Юзовке намало евреев, город был в пределах черты оседлости, рождались евреи, женились, создавали семьи, умирали. Но пока были живы, сильно мешали местным жителям. А почему? да так, мешали своим присутствием.
Погромы не заставили себя ждать. В этот мартовский день двое покупателей, зашли в бакалейную лавку отца Жени, примыкавшую к квартире, купили папиросы. В доме, соблюдавшем традиции в это время шла подготовка к празднику Песах. А вскоре раздался стук в дверь. Папа Жени открыл ее и увидел тех же парней, только теперь они держали обрезы и ножи. Он первым получил удар по голове, и потеряв сознание упал, погромщики сочли его мертвым и направились далее. А далее перед ними оказалась молодая женщина с годовалым ребенком на руках. Мама Жени. Ее они застрелили, пуля попала и в ребенка, застряв у малыша в районе легких, между ребрами. Старшие дети, дочь и сын успели спрятаться. Были убиты все, кого увидели погромщики в квартире, дед мальчика, мамина подруга, семнадцатилетняя нянька. Погромщики, кстати, жили по соседству. Отец мальчика, получивший удар, когда пришел в себя, бросился с ребенком к местному фельдшеру, и ребенка спасли. Остался он с тремя детьми, да с фотографией убитой жены.
Позже отец женился, родились в семье еще три дочки, сводные сестры Жени. А когда началась война, 1941 год, и Женя к тому времени уже был вдали от отчего дома, отец жил в том же доме с дочерьми. С ними собирался эвакуироваться. Но девочек направили рыть траншеи в целях обороны, а когда вернулись они домой, немцы уже были в Донецке. «Добрые» соседи выдали семью, они были заживо сброшены фашистами в вентиляционный ствол шахты вместе с другими евреми Юзовки.
Женя почти сразу узнал об этом…Ему было суждено пройти всеми дорогами войны, дойти до Берлина. На этой фотографии: Роман Кармен, Евгений Долматовский и Евгений Халдей у Бранденбургских ворот. 2 мая 1945.
И оставить потрясающие свидетельства тех военных лет. Фотосвидетельства.
Много лет спустя, в 1993 году, он приехал в Иерусалим, пришел к Стене Плача, держа в руках фотографии мамы, отца, младших сестричек, замученных родных. И сказал слова молитвы Кадиш. Его друг Лев Бородулин успел сфотографировать его в этот момент и рассказать, как родилась фотография:
«Мы встретились в Израиле, куда Халдей приехал по приглашению местного Союза ветеранов. Его поселили в Тель-Авиве, и мы виделись практически каждый день. Женя мечтал побывать у Стены Плача, я повез его туда и все время был рядом. «Подойдя к Стене, он достал из сумки маленький альбом и начал что-то шептать, перелистывая его страницы. Я отошел подальше и решил сделать ему на память фотографию у Стены Плача. Навел объектив, и почувствовал – что-то не то. Подумал, что у меня дрожат руки, сжимающие камеру, а потом понял, что это дрожат женины плечи. Он плакал, держа в руках портрет матери, убитой во время погрома».
Он, вообще, прекрасно знал идиш, учился в хедере, и этот язык очень помогал ему при общении. Например, во время Нюрнбергского процесса, в котором он принимал участие, на идиш он общался с американскими фотографами, большинство из которых были евреи.
Ему было суждено прожить большую яркую жизнь, прожить за всех…за молодую маму, за юных сестер. Стать всемирно известным фотографом.
Евгений Ананьевич Халдей просто чудом не погиб в тот весенний день, 13 марта 1918 года. Сто лет назад.
Он родился с улыбкой, и прожил жизнь с улыбкой, несмотря ни на что…
А его фотографии знает весь мир…
Светлая Память…
БЛОГ ЛИНЫ ГОРОДЕЦКОЙ
Комментариев нет:
Отправить комментарий