Путешествие в Аль-Бирмингем
Как пролетарская столица Британии превратилась в гнездо джихадистов.
Через несколько часов после того, как 52-летний Халид Масуд на автомобиле врезался в толпу на Вестминстерском мосту, а потом зарезал полицейского, британские стражи порядка вычислили, откуда он прибыл в Лондон. Следы вели в Бирмингем — «Бирмингемский халифат», как окрестила его пресса, ставший в последние годы Меккой для мусульман всей Европы. Как рабочий город и бывшая столица британских социалистов превратился в убежище для приверженцев ислама — разбиралась «Лента.ру».
Попил пивка
25-летний Стюарт Бейли, добропорядочный подданный Соединенного Королевства, проживающий на улице Хэйли Роуд в Бирмингеме, коротал вечер в компании друга. Ближе к полуночи молодые люди решили сходить в магазин и купить что-нибудь выпить. Едва Стюарт открыл дверь и сделал шаг на улицу, как тут же отпрянул назад. Одетый во все черное человек с пистолетом-пулеметом в руках, стоявший прямо перед дверью, заорал на него: «Убирайся, живо!» Друзья захлопнули двери и ринулись к окну.
«На улице была толпа вооруженной полиции. Они все были одеты в черное и вооружены пистолетами-пулеметами MP5, у одного к ноге были пристегнуты шесть магазинов с патронами», — делился потом Бейли впечатлениями с газетчиками.
Так Бейли и другие жильцы дома по улице Хэйли Роуд стали свидетелями полицейской спецоперации — одного из многочисленных рейдов, проведенных после атаки на Вестминстер, где 52-летний Халид Масуд убил четырех человек. Расследование привело стражей порядка в Бирмингем, где Масуд с семьей проживал в последние месяцы.
Пролетарская столица
Бирмингем, город на западе Центральной Англии, в эпоху индустриальной революции был известен всему миру как один из центров технического прогресса и рабочего движения. Белые пролетарии Бирмингема, не в пример другим, отличались сплоченностью и готовностью сражаться за свои права с работодателями и полицией. В 1832-м именно бирмингемские рабочие под угрозой начала гражданской войны вынудили власти пойти на уступки и согласиться на избирательную реформу, позволившую крупным промышленным городам увеличить представительство в парламенте. Слава вотчины рабочих бунтарей, оплота чартистов и лейбористов и гнезда промышленных инноваций сопровождала Бирмингем и в последующие годы.
Во время Второй мировой город сильно пострадал от бомбежек, но по окончании войны начался новый экономический бум. После распада империи в Бирмингем хлынула масса жителей бывших колоний, преимущественно из Южной Азии. Местная экономика переваривала всех и просила еще. Население города превысило миллион человек, по уровню жизни Бирмингем опережал даже Лондон.
Все рухнуло в начале 1980-х. Британию, как и весь западный мир, захлестнула волна рецессии. В случае Бирмингема она усугубилась его специализацией: в послевоенные десятилетия лондонские политики, стремясь поднять экономику других регионов, вывели из него предприятия легкой промышленности, превратив по сути в моногород, ориентированный на машиностроение. Когда Маргарет Тэтчер во имя спасения национальной экономики принялась закрывать нерентабельные производства, без работы остались более 100 тысяч человек.
Бирмингем тогда ответил Лондону знаменитыми Хэндсуортскими бунтами: в стражей порядка летели булыжники, бутылки с зажигательной смесью и даже самодельные бомбы. В отличие от происходившего в других городах — а протестные акции в то время охватили всю Британию, — в Бирмингеме в едином строю сражались с полицией белая, черная и азиатская молодежь.
Европейская Мекка
Но пролетарская солидарность осталась в прошлом. За прошедшие десятилетия экономический облик города коренным образом изменился, и сейчас ключевым сектором в нем является сфера услуг.
Нынешний Бирмингем — город, расколотый на несколько крупных общин. По последним данным, почти 58 процентов населения — белые, 27,5 процента — азиаты (больше половины из которых пакистанцы), менее 9 процентов — черные, в основном выходцы с Карибов. Притом что демографы пророчат городу рост населения на 8 процентов к 2021 году, доля белого населения сокращается: сегодня больше половины учеников начальных школ — негры или азиаты.
Самая быстрорастущая община в городе — мусульманская, каждый пятый житель Бирмингема исповедует ислам. Несколько лет назад одному из комментаторов Fox News пришлось даже извиняться за то, что он назвал Бирмингем «чисто мусульманским городом, куда представителям других религий вход заказан».
Но эта ошибка вполне объяснима. В 1990-е к и без того крупной пакистанской и индийской диаспоре добавились беженцы из нестабильных регионов, включая Сомали. В последние годы мусульманская община бурно растет в том числе за счет иммиграции из других европейских стран. Для многих европейских приверженцев ислама Бирмингем стал новой Меккой: в странах, где они живут, на них смотрят с подозрением после недавних терактов.
По словам одной из таких переселенок — Алисии Фиренс, бельгийки по рождению, принявшей с мужем-китайцем ислам, — за последние шесть лет даже толерантная Бельгия превратилась в резко антимусульманскую страну. «Мы ждали первенца и не хотели, чтобы он рос в атмосфере ненависти, — рассказывает она. — Бирмингем гораздо дружелюбнее, пока ты не выходишь за пределы своего квартала». С воспитанием ребенка теперь проблем у неофитов не будет: в местных государственных школах разрешены ношение чадры и перерывы на дневную молитву, а после школы дети смогут ходить в медресе дополнительного образования, где будут изучать Коран.
В Бирмингеме Алисия и ее супруг чувствуют себя как дома: пять местных районов почти полностью населены мусульманами, во многих других они составляют до 20 процентов жителей. «Я чувствую себя здесь в безопасности, — рассказывает одна из обитательниц — 20-летняя Сара Бегум, — другие женщины вокруг одеваются так же, как и я, кругом полно людей со смуглой кожей и мусульман, и люди заботятся об охране района».
Погромы будут
Эта забота прошла проверку делом в августе 2011 года, когда в Англии вспыхнули массовые беспорядки. Начавшись в лондонском районе Тоттенхэм, они быстро перекинулись на другие города.
В Бирмингеме более 800 погромщиков в балаклавах и с пистолетами, в массе своей чернокожие, атаковали в первую очередь мусульманские кварталы. Взаимная ненависть копилась давно — еще с войны банд 2005 года, когда выходцы с Карибов сошлись с группировками пакистанцев в борьбе за передел рынка проституции и наркотиков, — и наконец выплеснулась на улицы.
Полиция пыталась сдержать нападавших, но сил не хватало: стоило перекрыть одну улицу, как погромщики меняли маршрут и проходили по другой. Толпа ворвалась в пакистанские кварталы и занялась грабежами: разбивала витрины, громила рестораны, тащила все, что попадется под руку.
Мусульманская община оперативно организовала отряды дружинников. Вскоре появились первые жертвы — три пакистанца пытались защитить свое имущество, но их сбила машина — как показало расследование, наезд был намеренным. Город оказался на пороге межрасового конфликта. «Вся община вооружилась, — рассказывал позже отец одного из погибших Тарик Джахан. — Юноши приходили ко мне и говорили: «Мы хотим мести»».
Ситуацию спасло только прибытие в город дополнительных сил полиции и лично премьер-министра Дэвида Кэмерона, встретившегося с лидерами общин и сумевшего погасить страсти. Но проблема так и осталась нерешенной: по-прежнему безработица в Бирмингеме превышает 10 процентов, и молодежи — будь то негры или азиаты — некуда идти, кроме как на улицы.
Именно там, как утверждают полицейские, мусульманская молодежь проходит начальную школу войны за веру. «Многие из ребят давно сидят на наркоте, происходят из неполных семей, сталкиваются с домашним насилием, — рассказывает Мухаммед Ашфак, глава местной организации, которая пытается отвратить молодежь от наркотиков и экстремизма. — Они попадают в плохую компанию, и вокруг них бандиты говорят: давай, парень, присоединяйся к нашей банде, ты станешь крутым, настоящим гангста-джихади».
Но даже дети из благополучных семей рано или поздно получают свою порцию исламистской пропаганды. Происходит это чаще всего в образовательных заведениях, куда свободно проникают проповедники-радикалы. Недавно Бирмингем потряс целый ряд скандалов, когда школьные проповеди с призывами убивать неверных утекли в интернет. Нескольких учителей-исламистов уволили, но сколько их еще осталось?
Остановка на пути джихада
Еще недавно по Кавентри Роуд — одной из самых оживленных улиц и, по совместительству, месту жительства самых консервативных бирмингемских исламистов — курсировали автобусы организации «Аль-Мухаджирун», возглавляемой проповедником Анджемом Чхоудари. Из динамиков неслись молитвы, а члены организации раздавали прохожим листовки с призывами перейти в ислам и помочь воинам джихада.
Сейчас Чхоудари в тюрьме, «Аль-Мухаджирун» объявлена британским судом террористической организацией, но сеть, раскинутая исламистами в Бирмингеме, никуда не делась. В мусульманских кварталах, куда полиция не рискует соваться, затеряться проще простого, а в радикальных мечетях всегда приютят идущего по пути джихада. Единоверцев здесь не выдают. Через подпольную террористическую сеть, которая, как утверждает полиция, существует в Бирмингеме, прошли многие известные личности. В их числе — организаторы терактов в Париже и Брюсселе — Абдельхамид Абауд и Мухаммед Абрини, ближайший друг Джихади Джона Джунаид Хусейн, и многие другие, отправившиеся потом на войну в Сирию, Ирак и Сомали во имя чистого ислама.
«Джихадисты действуют, как мафиози, — откровенничает бывший детектив Дэвид Видесетте, занимавшийся ранее вопросами борьбы с террором. — Они распространяют экстремистскую литературу через магазины, организуют встречи с радикальными муллами и собирают деньги через мечети. Многие до сих пор думают, что терроризм связан с религией, хотя он давно уже превратился в средство зарабатывания денег».
Бирмингемские мусульмане утверждают, что нельзя по нескольким паршивым овцам судить обо всем стаде. В городе прошли массовые акции с осуждением нападения на Вестминстер, местная община собрала круглую сумму для пострадавших и семей погибших. Организация Birmingham Faith Leaders’ Group выпустила даже специальное заявление, в котором говорится: «Мы просим всех понять, что подобные акции — дело рук одного человека, а не всей общины. Ежедневно в Бирмингеме мы видим примеры креативных, продуктивных и взаимовыгодных отношений людей разных религий. Мы должны объединиться — особенно в эти тяжелые времена».
Однако и сами мусульманские активисты признают, что проблема существует. Стражам порядка, проводившим рейды в Бирмингеме, повезло, что большинство подозреваемых проживали в районах со смешанным населением. В чисто мусульманских вряд ли удалось бы найти концы. «Это места, в которых люди могут просто затаиться и делать то, что считают нужным, — признает Ашфак. — Если боевик решит укрыться, к примеру, в мусульманском районе Спаркбук, никто не выдаст его».
Алексей Куприянов
Комментариев нет:
Отправить комментарий