Лев Толстой, Владимир Путин и еврейский вопрос

Лев Толстой, Владимир Путин и еврейский вопрос

 Автор: Евгений Киселев 

После скандальных высказываний Петра Толстого многих, наверное, так и подмывало сказать, что прапрадед вице-спикера Госдумы, великий писатель земли русской Лев Николаевич Толстой, переворачивается в гробу.

Увы, сей риторический прием едва ли был бы уместен. Отношение писателя к еврейскому вопросу, который, по его собственным словам, стоял для Толстого на 81-м месте, было, мягко говоря, амбивалентным.

 Современники ставили Льву Николаевичу в упрек отказ писателя возвысить голос против еврейских погромов, его позицию по делу Дрейфуса. В отличие от многих знаменитых европейских литераторов и общественных деятелей того времени, Толстой не только отказался выступить в защиту оклеветанного французского офицера-еврея, дело которого, как и русское слово "погром", вошедшее во многие языки, стало нарицательным — синонимом антисемитизма, но и прямо заявил, что лично он уверен в виновности Дрейфуса.

Когда же Дрейфус был-таки оправдан, Толстой нехотя признал его невиновность, но при этом продолжал упорствовать: 

"Кто-нибудь, когда-нибудь сможет объяснить мне, почему весь мир проникся интересом к вопросу — изменил или не изменил своей родине еврей-офицер? Проблема эта ничтожна для Франции, а для всего остального мира она лишена всякого интереса".

Кроме того, Толстой раздраженно высказался в адрес представителей русской интеллигенции, активно выступавших в защиту Дрейфуса: "Нам, русским, странно заступаться за Дрейфуса, человека, ни в чем не примечательного, когда у нас столько исключительно хороших людей повешено, сослано, заключено на целую жизнь в одиночные тюрьмы".

Многие авторы статей, пытающиеся разобраться в истинном отношении Льва Толстого к еврейскому народу, цитируют еврейского публициста и философа Ахада Хаама, который считал писателя антисемитом и находил в толстовской публицистике некоторые оскорбительные для евреев высказывания, например слова Толстого о том, что "трудно найти у какого-нибудь другого народа такую нелепую книгу, которая считается священной, как Талмуд". Впрочем, этот пассаж получил известность со слов личного врача, друга писателя и автора яснополянских мемуаров Душана Маковицкого, который сам придерживался антисемитских взглядов.

Однако все это, если угодно, косвенные доказательства, высказывания, которые надо оценивать в контексте более широких общественно-политических и религиозных взглядов Толстого. Он отрицательно относился к сионистской идее о возвращении евреев на историческую родину и создания там собственного государства, но в то же время выступал против антиеврейских ограничений в школах, против черты оседлости. 

По свидетельству очевидцев, Толстого огорчали вышеупомянутые антисемитские настроения Маковицкого, и он убеждал его "избавиться от этого недоброжелательного чувства", то же советовал и другим антисемитам, которые имелись среди его корреспондентов.

Короче говоря, никаких прямых и неоспоримых подтверждений антисемитизма, приписываемого писателю, не существует.

Чего я лично никак не могу сказать о его праправнуке. Задушевный рассказ вице-спикера Госдумы Петра Толстого о том, как разрушили матушку-Россию с ее храмами и православной верой люди, повыскакивавшие с наганами из-за черты оседлости – по моему сугубо личному оценочному мнению – является стопроцентно антисемитским заявлением. Это ведь не что иное, как пересказ, довольно близко к тексту, символа веры любого российского антисемита.

Вспомните, сколько страниц исписали юдофобы, смакуя настоящие еврейские фамилии некоторых лидеров большевиков, которые вошли в историю под русскими партийными псевдонимами. Особенно тех, кто работал в ВЧК-ОГПУ-НКВД, кто руководил антирелигиозной пропагандой, кто отвечал за коллективизацию и уничтожение зажиточного крестьянства. Вспомните, сколько радости было у антисемитов, когда выяснилось, что и у Ленина была часть еврейской крови.

Хочу слегка поспорить с Матвеем Ганапольским, который давеча написал в блоге на "Эхе Москвы": "Российские евреи будут прекрасно жить при практически отсутствующем государственном антисемитизме, за что, без шуток, нужно сказать спасибо Путину – ему антисемитизм чужд по природе".

Не могу полностью с этим согласиться.

Действительно, государственного антисемитизма советских времен во внутренней политике вроде бы не заметно.

Однако о политике внешней этого не скажешь. Наш внешнеполитический истеблишмент всегда прихрамывал на антисемитскую, антиизраильскую ногу. Достаточно вспомнить, как во времена горбачевской перестройки он упорно сопротивлялся восстановлению дипломатических отношений с Израилем.

Уже и с Америкой замирились, начали сокращение ракетно-ядерных арсеналов, тожественно объявили об окончании холодной войны, Берлинскую стену разрушили и две Германии объединили, прикрыли организацию Варшавского договора, подружились с Южной Кореей и начали налаживать отношения с ЮАР, перестали клеймить "режим апартеида", а с Израилем упорно не хотели восстановить дипломатические отношения. Говорю об этом как человек, в то время профессионально занимавшийся освещением этой темы.

Вот и сегодня от российской внешней политики в отдельных ее аспектах – от голосования за недавнюю антиизраильскую резолюцию в Совете безопасности ООН до отказа признать ХАМАС и "Хизбаллу" террористическими организациями, которыми они официально числятся в большинстве цивилизованных стран мира, – на мой взгляд, разит откровенным антисемитским душком. А внешняя политика, как известно, редко существует в полном отрыве от политики внутренней.

Что же касается Путина, мне лично неведомо, действительно ли антисемитизм чужд ему по природе.

Никак прямых подтверждений тому, никаких программных заявлений, осуждающих антисемитизм как теорию и практику, которые прозвучали бы из уст Путина, я что-то не припомню.

И это неудивительно. Путин всегда старался подлаживаться под настроения большинства обывателей ("Пусть мы с народом не правы, но…"), дабы держать высокий рейтинг, а среди обывателей бытовой антисемитизм никуда не делся. Поэтому осуждать Петра Толстого – не путинское дело, на это был откомандирован премьер Медведев.

Зато мне приходилось слышать от людей, в начале 90-х работавших вместе с Путиным в Ленинградском университете, где он тогда служил помощником ректора (по сути же, представителем КГБ), что Владимир Владимирович, например, вполне исправно проводил прежнюю советскую линию в таком щепетильном вопросе, как ограничение приема в ЛГУ лиц, у которых в графе “национальность” значилось "еврей" или "еврейка", и журил тех членов приемных комиссий, которые сражались за особо талантливых абитуриентов и порой добивались того, чтобы их все-таки зачисляли на первый курс вопреки негласным ограничениям – журил за то, что они, мол, не понимают всей мудрости данного аспекта национальной политики партии и правительства.

Ничего удивительного в этом нет – Путин был честный служака, а главное – продукт системы. КГБ, в которой он сформировался как личность. Наблюдая за Путиным на протяжении долгих лет его пребывания у власти, мы ведь не раз и не два убеждались: президент России являет собой живое подтверждение поговорки про то, что бывших чекистов не бывает.

Между тем, в системе КГБ, откуда Путин вышел, антисемитизм – в сочетании с непоколебимой конспирологической верой во всемирный еврейско-масонский заговор – был своего рода тайной религией, и я не думаю, что это не оказало никакого влияния на путинское мировоззрение.

Многие наблюдатели высказывают мнение, что в центре этого мировоззрения Путина – представления о "своих" и "чужих", о "врагах" и "друзьях", глубокая мнительность и постоянная боязнь предательства и измены. Это все явно приобретено им благодаря службе в КГБ. Где, кстати, начиная с конца 40-х годов на евреев все больше смотрели как на "чужих", на потенциальных врагов и изменников, у которых родственники в Израиле, да в Америке, которые — чуть что — предадут родину, уедут в Землю обетованную. Так что тут все сходится.

Скажи мне, кто твой друг – и я скажу, кто ты, гласит старинная пословица. Вспомните, сколько было и есть в путинском ближнем круге воинствующих новообращенных православных, выступления которых, бывало, попахивали антисемитским душком – от бывшего главы РЖД Владимира Якунина до епископа Тихона Шевкунова.

(Кстати, это отдельная тема – распространенность антисемитских предубеждений в русской православной среде, как среди мирян, так и среди духовенства. Помню, как однажды я оказался в библиотеке Отдела внешних церковных связей Московской патриархии – меня завели туда ждать начала интервью с одним из православных иерархов; коротая время, я разглядывал корешки книг на полках и поразился обилию разного рода идеологической антисемитской литературы).

Зададимся также вопросом: случайно ли, что в 2000 годы объектами путинской атаки на "олигархов" оказались – при всей непохожести их взглядов и последующих судеб – крупные бизнесмены еврейского происхождения Владимир Гусинский, Борис Березовский, Яков Голдовский, Михаил Ходорковский, Леонид Невзлин и другие?

Если кто-то возразит мне: а как же путинские друзья братья Ротенберги? – сразу вспомню анекдот про классического юдофоба, у которого излюбленный прием самооправдания: "Какой же я антисемит?! У меня лучший друг – еврей!"

Впрочем, как и в случае со Львом Толстым, нет никаких прямых, неопровержимых подтверждений тому, какова на самом деле внутренняя позиция Путина по еврейскому вопросу.

Он всегда очень аккуратно его обходил. Возможно, давалось ему это очень легко. Возможно, у него нет никакой фундаментальной позиции по этому вопросу. 

Некоторые биографы Путина вообще предполагают, что у него вообще нет никакой системы взглядов и убеждений – одна сплошная тактика. Лишь бы подольше оставаться у власти.

Но при этом я уверен, президент России всегда отлично понимал, что антисемитизм – это самый ядовитый в мире маркер, помеченный которым, любой политик становится абсолютно нерукопожатным и неприемлемым в приличном международном обществе. Закроют глаза на жестокую войну в Чечне, коррупцию, репрессии против независимых СМИ, политически мотивированные дела против оппозиционеров и многое другое. Но вот малейшее проявление антисемитизма – эта та тонкая красная линию, выход за которую не простят никогда. Так уж устроен цивилизованный мир после Холокоста.

На самом деле антисемитизм, по моему убеждению, в России никуда не делся, он дремлет в латентной форме, как он дремал когда-то в 20-30 годы, а потом возродился на полную мощь. И нет никакой гарантии, что это не случится вновь. 

Антисемитизм всегда ходит рука об руку с авторитаризмом, с диктатурой, с полуфашистскими режимами. А путинский режим – это, опять-таки, мое личное оценочное мнение – давно уже именно такой. Если вдруг отступать будет некуда, и никого, кроме евреев, не останется, чтобы сплотить сторонников Кремля на борьбу с врагами – снова возьмут антисемитизм на вооружение, как Сталин в конце 40-х – начале 50-х.

Евреи – своим приобретенным за тысячелетия гонений чувством опасности – ощутили эту угрозу раньше всех. Неслучайно после аннексии Крыма, начала гибридной войны против Украины и всех прочих реакционных изменений, которые случились в России за последние годы, произошел резких всплеск количества российских граждан еврейского происхождения, желающих репатриироваться в Израиль. Не верите? Поинтересуйтесь в израильском консульстве в Москве – там не дадут соврать.

Источник: "Эхо Москвы"

Автор: Евгений Киселев