В России самый высокий в Европе уровень убийств — как в Англии в XVII веке. Но назвать точное число погибших почти невозможно

 

16 мая 2024

В России самый высокий в Европе уровень убийств — как в Англии в XVII веке. Но назвать точное число погибших почти невозможно, а статистика очень запутанная. Исследование «Если быть точным»

С чем связан высокий уровень летального физического насилия и почему не все убитые попадают в статистику

Каждый год в России от убийств погибают тысячи людей. Уровень убийств в стране примерно в три раза выше, чем в среднем по Европе. Как ни странно, при таком масштабе проблемы о ней мало что известно: сложно даже назвать точное число погибших от физического насилия за год. Статистика убийств запутанная и складывается из нескольких статей, а часть убитых вообще в нее не попадают. «Если быть точным» разобрался, как оценить уровень летального физического насилия по разным источникам и почему в России так много убивают.

>>>> 

Главное из исследования

Треть смертей от физического насилия не попадает в статистику убийств

В 2023 году четверо жителей республики Алтай — две супружеские пары — отправились на базу отдыха. Они жарили шашлыки, выпивали и разговаривали. Около восьми вечера один из мужчин отправился спать. Его разбудила подруга жены — она заподозрила, что их супруги изменяют им в соседнем гостевом домике. Мужчина ворвался в номер жены и стал бить ее руками и ногами. От многочисленных травм и внутреннего кровоизлияния женщина скончалась. 

Этот случай, обстоятельства которого известны из судебного приговора, не попадет в российскую статистику убийств. Суд решит, что у преступника не было намерения убить — а значит, это «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, по неосторожности повлекшее смерть потерпевшего», статья 111 часть 4 УК РФ. Каждый год совершается больше 3 тысяч таких преступлений. 

Российское законодательство относит к убийствам «умышленное причинение смерти другому человеку» — это статья 105 Уголовного кодекса. В нее попадают только те случаи, когда преступник с самого начала хотел убить, а не просто сильно избить. Правда, разобраться в том, какой был умысел, не всегда возможно. Например, если преступник оставил жертву истекать кровью после случайной драки, преступление может быть квалифицировано как по ст. 105, так и по ч. 4 ст. 111 статьи УК, отмечает профессор кафедры уголовного права СПбГУ Александр Попов. 

МВД периодически отчитывается о числе произошедших убийств — но не включает в него преступления, квалифицированные по ч. 4. ст. 111 УК. Это хорошо видно на примере: из отчета МВД о состоянии преступности следует, что в 2022 году в России зарегистрировали 7628 убийств и покушений на убийство — это практически соответствует числу зарегистрированных преступлений по статье 105: их было ​​7567, то есть 99% от числа из отчета. Оставшийся 1% — это статьи об убийстве матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ) и убийство в состоянии аффекта (ст. 107 УК РФ). Если бы МВД считало убийствами преступления, квалифицированные по ч. 4 ст. 111 УК, то общее число убийств в 2022 году было бы в полтора раза больше — 11 тысяч. Это соотношение довольно устойчивое: из года в год в статистику убийств не попадает около трети смертей от физического насилия.  

По словам криминолога Алексея Кнорре, преступление квалифицируется по 105-й статье по ряду признаков — когда  использовано не совсем случайное подручное орудие, у погибшего и преступника есть негативная предыстория отношений. «К ч. 4 ст. 111 чаще относятся случаи, когда хотели избить, но так получилось, что жертва умерла», — объясняет эксперт. 

Такое разделение — скорее редкость. Многие международные организации относят к убийству любую смерть в результате намеренного причинения физического вреда. На такое определение опираются ВОЗ, Управление ООН по наркотикам и преступности, Институт измерения и оценки показателей здоровья (IHME). 

«Главная проблема — очень сложно из ведомственной статистики понять, сколько реальных криминальных трупов в России в год», — говорит Кнорре. Без понятной и прозрачной статистики невозможно оценить уровень безопасности в стране и отдельных регионах. 

Даже если сложить все статьи, по которым судят убийц, мы не получим ответ на вопрос, сколько человек было убито. У этого есть как минимум две причины. 

Во-первых, по статье 105 могут осудить не только за убийство, но и за покушение на него. Точная доля таких преступлений без погибших неизвестна. Но из российской судебной статистики мы знаем, что из всех осужденных по статье 105 в среднем за последние 10 лет 14% осуждены именно за покушение. 

Во-вторых, в одном деле об убийстве может быть несколько жертв.  Например, после стрельбы в ижевской школе, в результате которой погибли девять человек, возбуждено уголовное дело по одному из подпунктов статьи 105 — убийство двух или более лиц. По этой же статье возбудили дело после убийства 12 человек в станице Кущевская. В статистику такие случаи попадают как одно убийство. 

В 2022 году, параллельно со своими обычным отчетами, МВД впервые опубликовало число убитых в разрезе регионов в соответствии с методологией международных организаций. Это самая точная оценка числа убитых в России.

Правда, данные доступны всего за два года — 2022-й и 2023-й. До этого в открытом доступе были данные о числе погибших от преступлений — но в них учитываются не только убийства, но и, например, ДТП, нарушение техники безопасности, доведение до самоубийства. 

Из опубликованной МВД статистики можно узнать, что в 2022 году в России убили 9,4 тысячи человек, в 2023 — 8,8 тысячи. В эту статистику попали все, кто погиб от физического насилия .

Тысячи человек в год погибают от «контакта с тупыми или острым предметом с неопределенными намерениями» 

Правовая статистика — один из двух главных источников данных об убийствах. Второй — медицинская статистика. В нее попадают случаи, в которых причиной смерти медики посчитали убийство. Данные собирают загсы и агрегирует Росстат. В 2022-м такую причину указали для 5,4 тысячи человек. Это почти в два раза меньше, чем число убитых, подсчитанное МВД в соответствии с международной методологией. 

В то же время больше 40 тысяч человек, судя по данным загсов, ежегодно погибают в результате «повреждений с неопределенными намерениями». Это неинформативные коды, которые ставят, когда эксперты не могут понять, что именно послужило причиной смерти, и в России их доля самая высокая среди европейских стран. 

Убийства могут скрываться в первую очередь за «контактами с тупым и острым предметом с неопределенными намерениями», а также за «уточненными и неуточненными повреждениями с неопределенными намерениями». «Смерть от последних наступает, как правило, от тяжелых черепно-мозговых и сочетанных травм, которые типичны для избиений», отмечают исследователи из Минздрава и РАН. 

В 2021 году от контакта с острым или тупым предметом погибли 15 тысяч человек. Доля этой причины среди всех смертей от внешних причин выросла с 6% в 2011 до 11% в 2021. Доля убийств за этот же период снизилась с 8% до 4%. 

Однако прибавить число смертей от повреждений с неопределенными намерениями к числу убитых по данным МВД нельзя — это могут быть одни и те же случаи. Расхождения объясняются тем, как устроен процесс сбора статистики. 

Все трупы с подозрением на насильственную смерть (к ней относится любая смерть не от болезней — несчастные случаи, ДТП, убийства, самоубийства, отравления) отправляются к судмедэксперту. На основании исследования тела эксперт ставит медицинскую причину смерти. Часто ему не хватает информации, чтобы сразу однозначно сказать, что случилось. 

«Судмедэксперт видит, например, черепно-мозговую травму. При каких обстоятельствах она появилась, ему неизвестно. Поэтому все, что можно сказать — что причиной смерти стало воздействие тупого или острого предмета. Судмедэксперты крайне редко получают информацию об обстоятельствах смерти от полиции. Что-то можно узнать из протокола осмотра места происшествия — но он далеко не всегда позволяет сделать какие-то выводы. Иногда сотрудники транспорта, который забирает трупы, рассказывают, что случилось. Других источников, к сожалению, практически не бывает: взаимодействие между правоохранительными органами и экспертами в последние годы практически сведено на нет», — говорит судмедэксперт Алексей Решетун. 

Судмедэксперт может написать, что причина смерти — убийство, только если на это прямо укажет следователь, говорит социолог, исследователь работы полиции Екатерина Ходжаева. «Если нет очевидных свидетельств, эксперт не возьмет на себя ответственность делать заключение об убийстве. Он укажет в качестве причины смерти повреждения с неопределенными намерениями», — объясняет она.    

Заключение с указанием медицинской причины смерти уходит в статистику загсов, рассказывает Ходжаева. В ходе расследования могут выясниться новые важные обстоятельства, которые указывают на убийство. Тогда следователь, получив показания свидетелей и подозреваемого, назначит дополнительную экспертизу, в которой попросит эксперта соотнести найденные в рамках первичного заключения повреждения с показаниями и другими выявленными обстоятельствами. 

В рамках такой дополнительной экспертизы судмедэксперт может точнее определить причину смерти и механизм нанесения повреждений. Однако в статистику загсов эти уточненные данные уже не попадут — в данных Росстата они так и останутся «повреждениями с неопределенными намерениями». 

Данные могут искажаться из-за «палочной» системы

Число убийств может занижаться и намеренно. Манипуляции со статистикой позволят властям региона отчитаться об успехах, хотя и не сделают его безопаснее, пишут исследователи Валерий Юмагузин и Мария Винник. 

В России правовая статистика искажается из-за так называемой «палочной» системы. Работу полиции оценивают по доле раскрытых преступлений — и эта доля всегда должна быть выше, чем за аналогичный период прошлого года. Поэтому полицейские сделают все возможное, чтобы не регистрировать преступление, которое имеет мало шансов быть раскрытым. 

Совсем не регистрировать убийство в большинстве случаев слишком опасно — полицейские не будут намеренно скрывать или игнорировать сообщение об убийстве. Но если речь идет, например, о неопознанном трупе, такое дело вряд ли будут расследовать должным образом, даже если есть признаки насильственной смерти. Пока число убийств снижалось, число неопознанных тел выросло с 37 тысяч в 2001 до 78 тысяч в 2009, отмечает криминолог Александра Лысова. 

Открытых данных по числу неопознанных трупов нет. Косвенный показатель — число дел, заведенных для установления личности неопознанного трупа. В 2008–2010 годах ежегодно заводили больше ста тысяч таких дел, но в последние годы их число значительно упало и сейчас не превышает 15 тысяч. 

Сколько из умерших могли стать жертвами убийства, сказать невозможно. Исследование неопознанных трупов в Москве показало, что в большинстве случаев причиной смерти стало отравление алкоголем, однако в 10% случаев — механическая травма, а в 4% — удушение. 

Еще одна категория, за которой могут скрываться убийства — пропавшие без вести. В России есть регион, где при практически минимальном в стране уровне убийств максимальный уровень пропавших без вести — это Чечня. 

Тем не менее большинство убийств, вероятнее всего, регистрируются полицией и попадают в статистику по той или иной статье. «Лишь относительно небольшая доля [тяжкого насилия] оказывается вне поля зрения правоохранительных органов, в том числе потому, что в процесс регистрации преступлений вовлечены медицинские учреждения. Это позволяет, с некоторыми оговорками, считать, что официальные данные о тяжкой насильственной преступности в России вполне отражают реальность», — пишут эксперты Института проблем правоприменения ЕУ СПб в своем исследовании тяжкой насильственной преступности. 

Главный фактор высокого уровня убийств в России — алкоголь

По данным ООН, в 2021 году в России убили 9,9 тысячи человек — это 6,8 убитых на 100 тысяч населения. Такой же уровень в США, чуть ниже — в Монголии и Зимбабве (6,1), чуть выше — в Парагвае (7,8) и Уганде (8,5). 

Как устроены данные ООН

В большинстве стран Европы число убитых не превышает 2 случаев на 100 тысяч. Сравнимый с современной Россией уровень был в Англии, Бельгии и Нидерландах в XVII веке, в Германии и Швейцарии — в XVIII веке. Однако убийства столетия назад регистрировались хуже — поэтому их уровень на самом деле мог быть выше, отмечает автор исследования об исторических трендах преступности Мануэль Эйснер. 

Уровень убийств в России исторически был высоким по сравнению с Европой, а снижение всегда запаздывало, пишут криминологи Александра Лысова, Николай Шитов и Уильям Придемор. Они объясняют это отставание теорией цивилизационного процесса социолога Норберта Элиаса. 

Можно ли сравнивать преступность в России сейчас и Европе столетия назад

При этом уровень убийств в регионах России очень разный. Лидер по этому показателю — Тыва, где в 2022 году было убито 38 человек на 100 тысяч населения. Такой же уровень в Гондурасе, который занимает третье место по уровню убийств в мире. А Москва, Петербург и республики Северного Кавказа в этом смысле не опаснее, чем европейские страны, — число убитых не превышает 2,5 человека на 100 тысяч. 

Уровень убийств тесно связан с уровнем потребления алкоголя. В России пьют много, и почти половина общего объема приходится на крепкие напитки. 

78% преступлений по статье 105 и 86% по ч. 4 ст. 111 в 2022 году совершены в состоянии алкогольного опьянения, следует из данных Генпрокуратуры. В тех регионах, где больше пьют, убийств в среднем тоже больше. 

Есть разные гипотезы, как именно алкоголь влияет на насильственные преступления. Одно из возможных объяснений — он ухудшает самоконтроль, и механизмы, которые удерживают человека от жестокого поведения, ослабевают. Но употребление алкоголя не всегда заканчивается физическим насилием. Ряд исследователей полагают, что к насилию приводит злоупотребление спиртным в больших дозах, а не распитие алкоголя само по себе. 

Возможно, более важную роль, чем физиологическая реакция, играет то, как человек в процессе социализации «выучился» вести себя в состоянии опьянения, считают антропологи Крейг Макэндрю и Роберт Эджертон. В пользу этой гипотезы говорят эксперименты, когда люди вели себя агрессивно, даже если думали, что получают алкоголь, но получали плацебо. 

Однако алкоголь — хоть и важнейший, но не единственный фактор уровня убийств. В 1980-х социологи Ларри Барон и Мюррей Страус выдвинули предположение, что на уровень насильственной преступности влияет отношение к насилию в обществе и государстве — например, приняты ли телесные наказания в семье и школе, как насилие освещается в медиа. 

В России «процветает» домашнее насилие — к нему не относятся как к преступлению, отмечают Лысова, Шитов и Придемор. Полиция предпочитает не вмешиваться в такие дела. 

Почти половина (44%) убитых женщин в стране в 2021 году, по данным ООН, убиты членами семьи или интимными партнерами. И эта проблема не решается: если общий уровень убийств в период с 2015 по 2021 год снизился почти в два раза, то уровень погибших от домашнего насилия остался прежним. 

Природа убийств в России в целом меняется. В конце 1990-х пятая часть убийств совершались группой лиц, еще 5% — организованными преступными группировками, а 3% осужденных за убийство оказывались профессиональными киллерами. В 2022 году лишь 1% убийств по статье 105, по данным Генпрокуратуры, были совершены группой и ни одного — преступной группировкой.  

«Убийство в России — это бытовое маргинальное преступление, которое совершается в отношении родственников или, по меньшей мере, очень хорошо знакомых людей, — говорит криминолог Владимир Кудрявцев. — Зачастую просто драка, которая зашла очень далеко». 

Авторы: Анастасия Кокоурова, Егор Шкурко
Инфографика: Татьяна Цвирова, Екатерина Буркова