Многим из вас в детстве и юности довелось прочитать "Занимательную физику" Перельмана. Кто же был этот Перельман? У меня даже сомнений не было, что это учитель или преподаватель - методист ПедВУЗа, мой современник. И только сейчас я узнал подробности жизни Якова Перельмана. ️
Народный профессор Советского Союза
Его книги переведены на 18 языков и издаются в десятках стран. В письмах читатели называли его не иначе как «профессор», а он не имел ни одного научного звания. Тем не менее, многие академики, когда их спрашивают, каким путем они пришли в науку, отвечают: «В детстве мне в руки попала тоненькая книжечка белорусского автора Якова Перельмана» (часть 1).
«Занимательная физика», «Занимательная астрономия», «Занимательная математика», «Занимательная геометрия» и еще более десятка «занимательных» книг этого автора можно найти почти в любом книжном магазине. Но мало кто из покупающих или читающих их знает о том, что написаны они почти столетие назад, а их автору недавно исполнилось 130 лет. В июле мы будем праздновать столетие первой книжки из этой серии. Именно так, первое издание «Занимательной физики» Якова Исидоровича Перельмана состоялось в 1913 году. Тогда эта книжка моментально стала бестселлером. Продолжает оставаться им и сейчас.
Известный русский физик, профессор Петербургского университета, член-корреспондент Академии Наук Орест Даниилович Хвольсон был ей так очарован, что пожелал немедленно встретиться с написавшим ее ученым. Какого же было его удивление, когда он узнал, что автором является вовсе не физик, а журналист и лесовод. «Знаете, - сказал он Перельману, - Лесоводов-учёных у нас предостаточно, а вот людей, которые умели бы так писать о физике, как пишете Вы, нет вовсе. Мой вам настоятельнейший совет: продолжайте, обязательно продолжайте писать подобные книги и впредь».
Занимательный лесник
Яша Перельман родился 22 ноября 1882 года в городе Белосток Гродненской губернии в небогатой еврейской семье. Работавший счетоводом отец умер, когда сыну не исполнилось и года. Мать, учительница начальных классов, делала все для того, чтобы дать ему и его старшему брату Осипу хорошее образование. В 1890 году Яша поступил в начальную школу, а спустя 5 лет – в Белостокское реальное училище. Заведение это славилось на весь уезд замечательным преподавательским составом. Любимые Яшей математику и физику здесь преподавали выходцы из Санкт-Петербургского университета Е.Н. Бунимович и А.А. Мазлумов, оба – поборники самого что ни на есть активного преподавания. Ни один урок у них не обходился без демонстрации физического опыта или решения очередной математической головоломки. Бунимович запросто мог вывести учеников в сад и предложить с помощью спички и двух картонных прямоугольников замерить высоту телеграфного столба. Мазлумов же поражал детское воображение экспериментами с электричеством, магнитами, увеличительными стеклами и прочими диковинами. Оба не просто излагали суть предмета, но рассказывали о жизни ученых, об увлекательных загадках, удивительных парадоксах и стремились в первую очередь не вбить науку в бедную детскую голову, но научить учеников думать и наслаждаться этим процессом. И у них это успешно получалось.
В начале 1899 года в книжных магазинах Белостока появилась брошюра некоего «магистра Махина», обещавшего наступление в ноябре «конца света», сигналом к началу которого послужит «обильное выпадение звезд» и, как следствие, крушение всего мироздания. Нельзя сказать, чтобы она вызвала панику, но определенное влияние на умы горожан книга «ученого» оказала. Тем интереснее было им прочитать 23 сентября того же года в «Гродненских губернских ведомостях» подписанный двумя буквами «Я.П.» очерк «По поводу ожидаемого огненного дождя». Как несложно догадаться, за буквами "Я" и "П" прятался 16-летний ученик ремесленного училища Яша Перельман. Подписаться настоящей фамилией он не мог, так как учащимся строжайше, под страхом исключения, запрещалось публиковаться в каких бы то ни было печатных изданиях. Статья, в которой в самой популярной форме рассказывалось о том, что такое «метеоритный дождь», почему его нет смысла бояться, почему его несложно предсказать заранее, имела потрясающий успех. Автор точно говорил, когда и где следует его ожидать (речь шла о «потоке Леонид») и призывал читателей вместе с ним насладиться «роскошным небесным фейерверком». Эта была первая публикация Якова Перельмана, он готовил ее два месяца и получил за нее гонорар в размере 7 рублей, что по тем временам было очень даже неплохо.
В 1891 году Яков поступил в Санкт-Петербургский Лесной институт и практически одновременно с этим начал сотрудничать с «иллюстрированным журналом науки, искусства и литературы» «Природа и люди». Пожалуй, самым популярным и самым серьезном научно-познавательным журналом России, созданным известным книгоиздателем-просветителем Петром Сойкиным.
В 1903 году умерла мать Якова. Умерла со спокойным сердцем: обоих сыновей она вывела в люди. Младший, хотя и был еще студентом, вполне нормально зарабатывал статьями, а старший стал довольно известным писателем и драматургом, известным под псевдонимом Осип Дымов. Годом позже Яков, продолжая учебу, занял место ответственного секретаря журнала, что дало ему возможность нарастить свою творческую активность и, одновременно, помогать печататься брату. В каждом номере выходили одна, две, а то и три его научные статьи, написанные в легкой и доступной форме. Разумеется, для того, чтобы у читателей не создавалось впечатление, что издание является «журналом одного автора», Яков пользовался множеством псевдонимов: «П. Я-в», «П. Рельман», «Я. Лесной» (от Лесного института), «П. Сильвестров» (по-латински silvestrum – «лесной»), «Цифиркин», «Я. Недымов» (в противоположность печатавшемуся рядом брату «О. Дымову»).
Наконец, в 1908 году Яков успешно защитил диплом на тему «Старорусский лесопильный завод, Его оборудование и работа» и вскоре получил диплом «ученого-лесовода 1 разряда». Преподаватели уговаривали его остаться в институте на кафедре математики, которую он обожал и которая отвечала ему взаимностью. С другой стороны, управляющий известного миллионера, лесовладельца Кочубея предлагал ему должность главного лесоустроителя в Курской губернии с неплохим жалованием и большой квартирой в Старом Осколе. Звали его и управлять дубовыми лесами в Чернигов. Но Яков Перельман отказался от всех этих лестных предложений и целиком сосредоточился на журнале, под эгидой которого вскоре начал издавать в качестве приложения сборник рассказов и повестей «Мир приключений» с детективными и фантастическими рассказами Уэллса, Жюля Верна, Конан Дойла, Эдгара По и прочих мастеров.
Занимательное занятие
Тогда же, в 1908, Перельман начал работать над первой своей большой научно-популярной книжкой. «Занимательную физику» он писал два года, а потом Сойкин два года боялся ее напечатать, опасаясь, что на него обидятся серьезные ученые, а еще пуще - педагоги. Ведь разве можно делать такую серьезную науку, как физика, для гимназистов и домохозяек «занимательной»? Но ученые не обиделись, даже напротив. Книга, первый гонорар за которую составил 200 рублей, имела поистине ошеломляющий успех. Сойкин несколько раз допечатывал тираж и заказал Перельману расширенное издание. В 1916 году «Занимательная физика» вышла уже в двух томах. К тому времени автор находился в оживленной переписке с Константином Эдуардовичем Циолковским, с которым потом дружил до самой смерти. И в новое издание вошел довольно изрядный «космический блок», в котором в чрезвычайно доступной и увлекательной форме излагались идеи «калужского мечтателя». Была даже написана специальная художественная глава «Завтрак в невесомой кухне», в которой герои романа Жюля Верна «Из пушки на Луну» пытались в своем космическом снаряде приготовить что-нибудь съедобное. Главу эту он назвал «научно-фантастической». До того произведения фантастов были или просто «фантастическими», или именно «научными». Романы Уэллса обозначались как «фантастические», а Жюля Верна – как «научные». Перельман первым объединил эти слова и стал фактическим отцом понятия «научно-фантастический».
В 1915 году Яков Исидорович решил отдохнуть и набраться сил на курорте в Сестрорецке. Отдых проходил под наблюдением молоденького доктора Анны Давидовны Каминской. Женщина-врач в начале прошлого века уже само по себе было явлением не совсем обычным. Анна, для того, чтобы получить желаемую профессию, перебралась из маленького городка Остров в Псковской губернии в Петербург, где успешно окончила в 1913 году Женский медицинский институт. Девушка была не только умной, но и красивой, и это счастливое сочетание вполне закономерно обернулось курортным романом. который почти сразу перешел в роман настоящий. С курорта они вернулись уже вместе. Поскольку старая съемная квартира для семейной жизни мало подходила, Яков тут же снял новую, на Петербургской стороне, на Плуталовой улице, в доме №2. На ней супруги Перельман прожили всю оставшуюся жизнь. Молодая жена устроилась врачом в Пироговскую поликлинику, муж же продолжал успешно заниматься литературно-научным творчеством.
В 1916 году стране неожиданно понадобились его знания в области лесоводства. В условиях военного времени Якова Исидоровича практически мобилизовали на службу в петроградское «Особое совещание по топливу». Тут ему в голову пришла мысль, как можно значительно снизить затраты на освещение. В 1917 году он предложил правительству, в целях экономии топлива, перевести часы на час вперед. Временное правительство признало его идею удачной и вскоре приняло декрет о переходе на «летнее время». Вплоть до 1924 года стрелки часов в начале лета переводили на час вперед, а в начале зимы возвращали в старое «астрономическое» состояние. А в 1930-м правительство СССР наконец полностью перевело страну на перельмановское «декретное время», по которому мы живем и сейчас.
После закрытия в 1918 году «буржуазного» журнала «Природа и люди» Перельман начал издавать первый советский научно-популярный журнал «В мастерской природы». Одновременно он, как инспектор Единой трудовой школы Наркомпроса, занимался составлением учебных программ по физике, астрономии и математике и продолжал при этом писать «занимательные» научно-популярные книжки, целью которых, по его словам, было «дать материал для приятной умственной гимнастики, для тренировки сообразительности и находчивости». Он обладал уникальным талантом делать скучные и сложные вещи простыми и занимательными. Ну, что можно интересного рассказать про цифру миллиард? А он мог. Вот как он это делал в своей «Занимательной арифметике» (1926 год):
«В одном кубометре содержится кубических миллиметров ровно миллиард (1000 × 1000 × 1000). Попробуем подсчитать, какой высоты получился бы столб, если бы все эти крошечные миллиметровые кубики были поставлены один на другой. Итог получается поразительный – 1000 километров!»
А вот как Перельман рассказывал про биллион:
«Волос, увеличенный по толщине в биллион раз, был бы раз в 8 шире земного шара, а муха при таком увеличении была бы в 70 раз толще Солнца!»
История о том, как мужик за месяц разорил банкира, принося ему каждый день по 100 000 рублей, а взамен получая в первый день 1 копейку, во второй – 2, в третий – 4, и дальше 8, 16, 32 и так далее, служила лучшей иллюстрацией к свойствам геометрических прогрессий. А детальный анализ научной составляющей романа «Человек-невидимка» давал представление не только о том, как можно достичь прозрачности и о коэффициентах преломления, но даже о принципах функционирования человеческих органов чувств. Оказывается, невидимый, абсолютно прозрачный человек автоматически терял зрение, поскольку и хрусталик, и сетчатка в его глазах тоже становились прозрачными.
В 1918 году был принят декрет о переходе на метрическую систему. Разумеется, это пришлось не по душе значительной части населения России, привыкшей мерить расстояние в верстах, длину - в футах, вес - в фунтах и объем - в ведрах. Для того, чтобы убедить народ, Яков Перельман издал целую серию популярных брошюр, в которых объяснял удобство новой системы. Действительно: до декрета в России только для измерения объема действовала система из 6 официальных единиц:
шкалик (61,5 мл)
чарка = 2 шкалика (0,123 л.)
штоф = 10 чарок (1,2299 л.)
ведро = 10 штофов (12,299 л.)
бочка = 40 ведер (491,96 л.)
После декрета их количество сократилось до двух предельно понятных – литр и миллилитр. В самом начале для того, чтобы продемонстрировать превосходство новой системы, Яков Исидорович предлагал читателям решить две задачи и оценить, какая дается легче:
1. Сколько копеек содержится в 14,47 рубля?
2. Сколько золотников содержится в 2 ластах, 3 берковцах, 4 пудах, 31 фунте и 23 лотах?
Первая вообще не требовала вычислений, а со второй возни было не просто много, а чересчур много. Книжечки пользовались неимоверной популярностью еще и потому, что в ней автор рассказывал о простых приемах, с помощью которых можно было легко и просто переводить старые единицы в новые. За эту серию, выдержавшую несколько переизданий, Яков получил благодарность от специалистов Главной Палаты Мер и Весов, написавших о ней такой отзыв: В отзыве на первое издание книжки «Новые и старые меры» говорилось: «Брошюру Я.И. Перельмана следует признать одним из лучших и удачнейших произведений новейшей литературы, посвященной введению метрической системы».
Занимательный профессор
В 1935 году известный уже всей стране популяризатор науки открыл в Ленинграде один из первых в СССР научно-популярных музеев «Дом занимательной науки». Наука встречала посетителей еще на улице. От чугунной решетки ворот и до входной двери на мостовой белой краской была нанесена широкая полоса. У ее конца стоял каменный столбик с табличкой: «Собственный меридиан Дома занимательной науки. Координаты: 59°57' сев. широты, 30° 19' вост. долготы». Особенность музея заключалась в том, что все экспонаты здесь не только не запрещалось трогать, а наоборот, рекомендовалось. К этому даже призывали специальные таблички: «Трогайте!» И люди трогали, крутили, бросали, вертели, тянули и, разумеется, иногда ломали.
- Это же очень хорошо, что ломают! – возражал Яков Исидорович на жалобы смотрителей. - Стало быть, интерес к экспонату не угасает. Если перестанут ломать, значит, он перестал впечатлять. Делайте экспонаты рукоупорными, вот и все!»
Дом пользовался такой популярностью, что уже с момента открытия, без каких-либо бюджетных дотаций, не просто существовал на полном хозрасчете, но и приносил в городскую казну солидный доход.
Яков Перельман был известен всему СССР. В предисловии к своим книжкам он давал свой домашний адрес и просил читателей слать ему письма с вопросами. И письма летели из самых дальних уголков. Когда Якова Исидоровича спрашивали, не боится ли он потока корреспонденции, популяризатор отвечал:
- Я жду этого потока! Плохо, очень плохо, если он иссякнет. Стало быть, меня перестали читать... Это было бы ужасно!
Чаще всего писавшие обращались к нему: «Уважаемый профессор Перельман». И это было правильно, ведь «профессор» - суть не что иное, как высшая преподавательская должность, а Перельман преподавал науку всю свою жизнь, Преподавал сразу для огромной аудитории в миллионы, человек. Невозможно сосчитать, сколько девчонок и мальчишек избрали делом своей жизни занятия наукой именно после того, как прочитали его книжки, сколько академиков и докторов наук начали свое образование с его учебников, скольких людей он увлек своими задачами и веселыми парадоксами. И сейчас многие ученые соглашаются с тем, что этот не имевший ни одного научного звания человек сделал для науки больше, чем некоторые академики и доктора.
После начала Второй Мировой Войны он отказался эвакуироваться и остался вместе с женой в осажденном Ленинграде. Анна работала в госпитале, а Яков читал для разведчиков и партизан лекции, в которых рассказывал, как ориентироваться на местности без компаса и карты, как на удалении рассчитывать расстояния между предметами, как быстро в уме сосчитать и крепко запомнить количество живой силы и техники врага. Для свободного прохода в расположения воинских частей ему был выдан специальный документ, в котором говорилось, что «товарищу Перельману Я.И. поручается прочитать лекции о способах ориентирования на местности в подразделениях Энской бригады морской пехоты». После одной из лекций в декабре 1941 года, когда подошла пора задавать вопросы, один из слушателей, бывший комендор с эсминца, сказал:
– Я вас хорошо знаю, товарищ Перельман! Читал ваши книги, не раз бывал в Доме занимательной науки на Фонтанке. Вот вы сказали, что гитлеровские варвары разрушили Пулковскую обсерваторию и разбили знаки меридиана. Так вы, товарищ лектор, не сомневайтесь, мы по-флотски врежем фрицам и за обсерваторию, и за меридиан!
Перельман читал по несколько лекций в день до тех пор, пока голодающий организм мог ходить. После того, как это стало невозможно, он продолжал консультировать начальников клубов и политработников по телефону. Делал он это до тех пор, пока в начале января шальной немецкий снаряд не разбил уличный телефонный шкаф.
18 января во время дежурства в госпитале, прямо на рабочем посту, умерла от голода жена Якова, Анна Каминская-Перельман. Яков пережил ее на 2 неполных месяца. Общее истощение убило его 16 марта 1942 года.
На лекциях, посвященных астрономии, «народный профессор» Яков Перельман часто сокрушался о том, что не может посмотреть на обратную сторону Луны и увидеть, что там происходит. Когда советским ученым удалось сфотографировать эту срытую часть нашего спутника, один из кратеров, диаметром 46 километров, они назвали «Кратером Перельмана».
Валерий Чумаков
...зато Жданов харю отъел, пока весь город голодал!
ОтветитьУдалить