О. Бычкова― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». С особым мнением писатель Михаил Веллер. Михаил Иосифович, добрый вечер.
М. Веллер― Мое почтение всем.
О. Бычкова― И начнем мы, конечно, с истории про пятиэтажки. Есть ли такое впечатление, что как-то постепенно сливают весь этот проект. Потому что уже говорят в каком-то из московских районов, что сто процентов жителей только должны проголосовать, никак не меньше. И уже три московских префектуры не попадают в эту историю. И президент Путин вчера сказал, что ни-ни нарушать права граждан. Отъезжают назад?
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ
М. Веллер― Поскольку мы все равно сегодня будем говорить о Франции, о выборах президента, о Марин Ле Пен, то первая ассоциация – представьте себе, что объявляют людям, живущим в 16-м аррондисмане Парижа, имеющим квартиры, допустим, на авеню Фош, что их перевезут в Сен-Дени. Они получат равнозначные квартиры той самой площади. А вот что касается окружения, зелени, инфраструктуры – ничего подобного. В суд обращаться нельзя. Вас перевезут. Вот тут Пятая республика превратилась бы в шестую, потому что парижане еще не настолько одрябли, чтобы не вывалить на улицу всем. Когда сейчас пишут, что для российского гражданина квартира это сакральная собственность, подите вы все с вашими сакральными словами.
М.Веллер: Подите вы все с вашими сакральными словами. Это называется разорить родной очаг
Это называется разорить родной очаг. Это называется – семейный очаг загасить, всех вышвырнуть вон. Это тот очаг, который защищали солдаты во всех войнах. Потому что, прежде всего, любой солдат дерется за свой очаг, свою семью, свой дом. Сейчас сообщают – ни хрена нет у вас никакого очага, никакого дома. Какая собственность, подотритесь вашими бумажками. Мы не можем ждать так долго, нужно переселять быстрее. Что случилось? Все разговоры о том, что это для вашей же пользы, как сказал когда-то один мой друг алкашам под окнами: спустил бы я вам сейчас гранату, ребята, для вашей же пользы. Совершенно понятно, что это колоссальная финансовая афера. Что речь идет о нескольких сотнях миллиардов долларов, это безумные абсолютно деньги. Что главные компании на рынке это, как это современным языком: компании, аффилированные с Путиным, так или иначе. Можно подумать, что Ротенберги это самостоятельные фигуры. Всем понятно, что Ротенберг это один из путинских кошельков, потому что иначе с чего бы он, кончив заочный институт физкультуры, вдруг к 30 годам стал вдруг заделываться таким бизнесменом. Что страшное совершенно дело. Но когда вдруг запахло керосином, нет-нет, как в том анекдоте: уже никто никуда не идет. Заявление президента Путина о том, что нужно соблюдать интересы граждан, это старинная русская забава. Добрый царь – плохие бояре. Нужно быть полным идиотом, чтобы вестись на этот кусок пластмассового сала, но идиотов много, кто-то, безусловно, и поведется.
О. Бычкова― Так это кусок пластмассового сала?
М. Веллер― Пластмассового сала.
О. Бычкова― А почему?
М. Веллер― Потому что, что произошло, Оля. Произошло следующее. У нас количество миллиардеров раз в несколько лет удваивается. Бюрократическо-административные структуры растут. И всем надо воровать. Воровать. За то, что им разрешено обирать граждан, они должны обеспечивать лояльность президенту. Это то, о чем Мовчан недавно прекрасно совершенно писал. И поскольку они, рот растет, а пирог уменьшается. Поэтому нужно жрать то, что еще осталось, а квартиры, понимаете это кварталы сносят, такой лакомый кусок. Делать это в выборный и предвыборный год, но поскольку понимаете, жрет-то один рот, а вот там думает о выборах другая голова, так что сейчас как бы это совместить. Потому что ни один нормальный человек не отдаст ни одного голоса ни «Единой России», ни президенту Путину на выборах вот после этих вещей. А голоса-то надо же получить. Поэтому надо ситуацию заморозить до выборов. Мы сначала выберем «Единую Россию», потом выберем президента, а уж потом-то вам отольются, мышки, кошкины слезки. Вот примерно и вся история о выборах. А вы говорите во Франции.
О. Бычкова― Это вы говорите во Франции.
М. Веллер― Какой Олланд. То есть если бы Олланд отдал это распоряжение, если бы Олланд встретился с мэром Парижа и они бы обсудили подобный проект реновации, квартальная сноска. После этого он сделал бы в жизни один звонок на свободе – это звонок своему адвокату. Всё. Свои дни он бы окончил в казенном доме. А у нас вот Россия, здесь у нас свой особенный понимаете путь. Вот как-то примерно все.
О. Бычкова― Но с другой стороны все-таки подняли крики люди, которых это касается и даже те, которых не касается. Подняли вопли. И стало понятно, что да, они не проголосуют и нельзя с ними так обращаться.
М. Веллер― Я был одним из первых…
О. Бычкова― Это конечно не Франция, но тем не менее.
М. Веллер― …кто поднял эти вопли. Потому что до народа, народ большой доходило довольно медленно и до начальства довольно медленно. Что это значит. До людей вообще очень медленно доходит, что чего значит, потому что у нас сегодня, если не ошибаюсь, 27-е апреля. У нас осталось 10 дней, у нас — я подчеркиваю, до выборов во Франции. Когда говорят, что какое нам дело, у нас здесь свои дела, это говорят глупости. Потому что я говорил, если спросить, вот ваш любимый литературный герой. Они будут долго думать насчет Наташи Ростовой. Насчет «Трех мушкетеров» с Д’Артаньяном они скажут сразу.
М.Веллер: Рот растет, а пирог уменьшается. Поэтому нужно жрать то, что еще осталось, а квартиры — такой лакомый кусок
О. Бычкова― Потому что Боярский.
М. Веллер― Немножко не только. Уж немножко не только. Уже до Боярского, и без Боярского было тоже решительно все в порядке. Боярского забудут, а «Трех мушкетеров» будут экранизировать еще многие десятки раз. Так вот что касается французского языка, из которого возникла современная русская грамматика и стилистика. Французской литературы, из которой возникла русская классическая литература. И так далее. Речь идет о том, что, разумеется, Кремлю выгодно, чтобы победила Ле Пен. И тогда Франция выйдет из ЕС, и тогда она снимет санкции с России и тогда Франция признает Крым и условно говоря, дипломатическая политическая блокада, полублокада будет прорвана. И это очень выгодно.
Но я думаю, что Кремль сам разберется со своими делами и менее всего нуждается в моей помощи, либо в моей защите. Это полностью все соответствует интересам не только народов Франции, но народов Европы и народов РФ тоже. Потому что если вы себе представите, что все нынешние процессы в Европе продолжаются еще 25 лет, то Европа стала мусульманской и нет у вас никакой единой кровеносной системы. То, что богатым будет некуда ездить, да и хрен с ними. Они свои проблемы решат. То, что нарушится вся культурная атмосфера в мире. Вот тогда вы понимаете, вопросы гомосексуалистов, вопросы сексизма, вопросы ксенофобии — они будут рассматриваться совсем иначе. Как мы знаем, шариат не одобряет склонности сексуальных меньшинств, что недавно мы имели несчастье видеть с примером Чечни. А что Чечня — это нормальный мусульманский подход. Если многоконфессиональная страна и столкновение законов шариата, которые даны Аллахом и законы РФ, которые пишутся людьми, любой мусульманин скажет, что законы Аллаха выше. Так вот то же самое относится к Франции, потому что я не понимаю, как можно было впарить народу такую пустую, несуществующую фигуру как тефлоновый Макрон. Понимаете. Это нечто редкостное, это чистый продукт политтехнологий. Путин по сравнению с Макроном это помесь Моцарта и железного Бисмарка в политике. Потому что тот — улыбка Чеширского Кота.
О. Бычкова― На слове «Макрон» и на слове «Путин» мы остановимся. Сделаем перерыв на несколько минут.
РЕКЛАМА
О. Бычкова― Мы продолжаем программу «Особое мнение». Ну аррондисман, так аррондисман, тем более что до выборов остается всего полторы недели. То есть до президентских выборов во Франции. И вот Федор, например, как-то так плещет керосинчику немножко. В тему. Он спрашивает: с какой радости приход к власти нацистки Ле Пен на бюджете Путина спасет Францию?
М. Веллер― Объясняю. Когда-то Владимир Ильич Ленин был светоч всего прогрессивного человечества. А потом стал лысый, картавый кровавый убийца. Когда-то Никита Сергеевич был верный ленинец, а потом стал лысый дурак. Который все кукурузой и засеял. Когда-то коммунизм был лучшим строем, а сейчас вот понимаете, было, что все работало, все по плану и так далее. Когда-то Сахаров Андрей Дмитриевич был молодым светилой совейской ядерной физики, засекреченным. Героем самым молодым соцтруда и академиком. А потом он подпал под вредоносное буржуазное сионистское влияние Елены Боннэр, которая его сбила с толку. Он был сослан. Он несчастный, он такие взгляды дикие проповедовал. А потом Горбачев его вернул и оказалось, что он во всем прав. А потом его освистали на съезде. А потом стали ставить памятники. Значитца так, ежели ты не читал программы ее партии, ежели ты не читал программу Макрона, ежели ты не знаком с происходящими процессами, то ты дубина и мякинная голова. И в эту мякинную голову пропагандисты вложили готовые мысли.
О. Бычкова― А, может, Федор читал.
М. Веллер― Будьте любезны меня не перебивать. Это меня сбивает, раздражает и мешает. Оля, вы ведущая или вы спотыкающая, мешающая и затыкающая. Вы мешаете работать, вы не помогаете.
О. Бычкова― Нет. Мы ведем диалог. Я слушаю дальше.
М. Веллер― Это не диалог, это затыкание. Я не нуждался ни в каких репликах и не задавал никаких вопросов.
О. Бычкова― Но мы не знаем, читал Федор программы…
М. Веллер― Оля, будете любезны, не изводите меня.
О. Бычкова― Продолжайте, пожалуйста.
М.Веллер: Путин по сравнению с Макроном — помесь Моцарта и железного Бисмарка в политике. Тот — улыбка Чеширского Кота
М. Веллер― Потому что лучшее, что вы можете сделать – это меня не перебивать. Я не нуждаюсь в вашей помощи, но прошу не мешать мне. Так вот я повторяю…
О. Бычкова― Я буду задавать вопросы время от времени, извините. Ой.
М. Веллер― Скотина тупая, я тебя больше не знаю.
О. Бычкова― Хорошо. Михаил Веллер вырвал микрофон, швырнул чашку. Видимо, нам придется продолжать передачу каким-то другим образом. Ну что мы будем делать дальше. Наверное, мне нужно попросить, ой, у меня забрызгались очки, извините, пожалуйста. Наверное, мне нужно попросить кого-нибудь из моих коллег вернуться в эту студию, чтобы продолжить программу «Особое мнение». Потому что все равно от нас продолжают этого ждать. Извините, пожалуйста, мне очень стыдно за Михаила Веллера. Это немножко не самое правильное поведение. Я думаю, что он немножко погорячился. Тем не менее, Федор задавал вопросы про Францию, Михаил Веллер хотел разговаривать про Францию. Тут нам пишут, предлагают коллеги из Питера рассказать про Исаакий. Мы спросим. Звукорежиссер Наталья Селиванова молодец, спасибо, дорогая. Пришла поднимать брошенный стул. А микрофон ты можешь поставить обратно.
Н. Селиванова― Можем принимать звонки.
О. Бычкова― Нет, я думаю, мы продолжим программу «Особое мнение». И попросим кого-то из коллег. Только нужно тут ненароком вылитую воду. Хорошо, что он в меня еще не швырнул этой чашкой. По крайней мере. Ну так вот, хорошо, не надо мне писать только, что я недалекий человек. Ну я вас умоляю. Я не швыряюсь чашками и не швыряюсь микрофонами.
А.К. Из множества посланий к передаче Бычкова выбрала самое глупое и гнусное, провоцирующее Веллера. Он не раз просил Венедиктова не сажать его с этой дамой за один стол. Он трижды попросил Бычкову не мешать ему работать. Но у нее была иная задача: мешать, сбивать, путать. Старик не выдержал. Веник добился своей цели. Он вымел из редакции талантливого врага своей, и своей компании, либеральной, партийной доктрины. И так хочется, чтобы Веллер очнулся, перестал изображать из себя Дон Кихота и поберег силы для настоящего творчества, а не сражений с мелкими дамами на зарплате.
Эта Бы́чкова кого угодно может вывести из себя .
ОтветитьУдалитьРеплика о тупой скотине ( бы́чке) так же точна, как и всё то, что Михаи́л Ио́сифович успел сказать в начале, до того, как отреагировал на хамство.
Впрочем, мог бы и не переходить на адекватный её уровню ответ. Кто она (рядом с Веллером)? Никто. И звать её никак. Равно, как и вставшие за неё эхуелыё дружнолизсты.