Перезагрузка генералитета
Зачем президент Украины в разгар войны меняет все высшее командование ВСУ?
В эфире программы "Лицом к событию" - военный эксперт Сергей Грабский, научный сотрудник Бременского университета Николай Митрохин.
Видеоверсия программы
Михаил Соколов: Сегодня у нас в гостях военный эксперт Сергей Грабский и научный сотрудник Бременского университета Николай Митрохин. Президент Украины Владимир Зеленский сменил руководство вооруженных сил: вместо генерала Валерия Залужного главнокомандующим стал Александр Сырский, до этого он занимал пост командующего сухопутными войсками. Сменилось руководство Генштаба и родов войск. Отставку Залужного прогнозировали, но части экспертов казалось, что сейчас она не ко времени. Наличие разногласий между президентом и главкомом впервые публично проявилось осенью, когда Залужный опубликовал статью в "Экономист" о сложившейся в ходе войны с Россией стратегической патовой ситуации. Давайте напомним ход событий.
Михаил Соколов: Можете ли вы подвести первый итог деятельности отставленного главкома Валерия Залужного на его посту, что считать его победами и что неудачами?
Сергей Грабский: Победа то, что я с вами разговариваю в этой студии и имею возможность высказывать свое мнение по поводу того, как развивается ситуация в войне. Безусловно, то, что противник был отброшен, более 50% оккупированной, начиная с февраля 2022 года, территории было освобождено – это в том числе заслуга и генерала Залужного. Безусловно, он сейчас пользуется наибольшим авторитетом. Сейчас есть такая шутка, то, по крайней мере, мы теперь знаем фамилию нового президента. Это политические реверансы. Мы прекрасно понимаем, что на сегодняшний день говорить о какой-то победе будет преждевременно, о каких-то выборах тем более. Генерал Залужный был достаточно откровенным, конечно, есть достаточно откровенный и образованный человек для того, чтобы понимать всю комплексность угроз, с которыми сейчас сталкивается Украина. Мы понимаем, что иногда военная целесообразность не совпадает с политическими мотивами, поэтому мы говорим о том, что да, вероятно были какие-то расхождения между Верховным главнокомандующим и главнокомандующим Вооруженных сил Украины. Что касается генерала Сырского, к нему можно относиться по-всякому. Эти клейма, которые вешаются на него – "генерал-мясник", "генерал-200", простите, он действовал в одной команде с генералом Залужным, то есть опосредованно этот ярлык можно вешать и на генерала Залужного. Поэтому, насколько адекватной является замена, судить пока очень рано.
Михаил Соколов: А о неудачах?
Сергей Грабский: Неудачи, наверное, это мое мнение, которое разделяют некоторые мои коллеги, то, что было принято политическое решение вне абсолютно известных правил ведения наступательной операции попытаться проводить наступательную операцию в тех условиях, в которых она была проведена весной, летом, осенью 2023 года. Все-таки здесь политическое давление, по нашему мнению, сыграло свою роль, генерал Залужный сделал шаг назад, уступая этому политическому давлению. Поэтому мы говорим о том, что генерал Залужный в первую очередь человек, он не святой, у него есть свои положительные и отрицательные качества. Историкам судить о том, насколько была успешна его команда. Но то, что он себя проявил как исключительно кризис-менеджер в условиях приближающейся агрессии, отбить эту агрессию – это заслуживает большого уважения. Поэтому украинское общество, которое поддерживает вооруженные силы на 95%, оно ассоциирует эту поддержку в первую очередь с генералом Залужным. Опять же сейчас не время говорить о каких-то политических амбициях, политических проектах, потому что основная наша задача - разгром противника.
Михаил Соколов: Должен ли был Владимир Зеленский как-то внятно объяснить свое кадровое решение? Что в отставке главкома Залужного повод, а что причина?
Николай Митрохин: Есть два объяснения, одно данное президентом, есть расшифровка для публики со стороны Михаила Подоляка, который спикер практически администрации президента, довольно разные аргументы. В частности, в объяснениях Подоляка первым аргументом является необходимость смены тактики. На мой взгляд, это наиболее логичное объяснение, потому что когда мы говорим о Залужном, мы говорим в первую очередь о специфической тактике, которая иногда ассоциируется понятием "гибридной войны" – это мобильная оборона, которая ярко себя продемонстрировала при борьбе с вторгшейся российской армией. Если говорить о войне в целом, то эта тактика стала возможной и успешной только потому, что в результате стратегических ошибок командования военно-политического Украины российские колонны были пропущены внутрь страны пусть на относительно небольшую глубину, но пропущены, а не были сдержаны на границах заслонами, минированием и так далее. Самая большая ошибка – это пропуск российской группировки из Крыма беспрепятственно фактически на территорию восточной части Украины, в связи с этим мы имеем те проблемы сейчас, которые имеем. То есть все наступление 2023 года было направлено на ликвидацию этой ошибки, многие победы 2022 года были на это направлены. Если говорить о тактике Залужного, то она в первую очередь тактика скорее традиционной украинско-махновской обороны, когда мобильные группы атакуют продвигающиеся вдоль трасс группировки более сильного противника, достигают безусловных успехов за счет того, что колонны обороняться толком не могут. Но как только эти колонны разворачиваются во фронты полноценные с линией окопов, с артиллерийской поддержкой, с минированием, тут же оказывается, что все эти повстанческие армии степные расстреливаются с небольшого расстояния из пулеметов в гражданскую войну и артиллерийских оружий, сейчас с использованием всего арсенала средств. Это, собственно, мы видели летом прошлого года во время так называемого контрнаступления на запорожском фронте.
Михаил Соколов: То есть вы считаете, что здесь невозможно было осуществить тот план, который был у Залужного, и добиться успеха?
Николай Митрохин: Требовалась полноценная общевойсковая операция с нормальным разминированием местности перед тем, как по ней наступать, с другими различными видами поддержки. Народ силы были распределены по всем фронтам, в нескольких направлениях проводились атаки, а силы на участках прорыва были явно недостаточны для выполнения задач. И даже там, где достигался определенный успех – это не было обеспечено достаточным уровнем поддержки, чтобы закрепить, развить успех и так далее. Именно против этой тактики, против того, как сказал Зеленский, что генералы должны знать фронт, при Залужном они явно не обладали достаточным опытом, против того, что бригады вводились в бой на западной технике, а бригады при этом были не обстреляны, опыта управлениям западной техникой они не приобрели достаточного за два месяца подготовки, старые боевые бригады вынуждены были на старой технике воевать – еще одна ошибка. Там довольно длинный список конкретных причин, почему тактика генерала Залужного устарела и нуждается в замене на кого-то, кто может вести нормальную полноценную общевойсковую войну. Поэтому Зеленский достаточно рационально поступил, меняя не только Залужного, но и все военно-политическое руководство.
Михаил Соколов: Сергей, согласитесь или есть возможность что-то оспорить?
Сергей Грабский: Не могу согласиться в полном объеме. Потому что все-таки тактика Залужного в данной ситуации, других вариантов просто быть не могло, причем это касае6тся и 2022 года, и 2023 года. Поэтому говорить о каких-то стратегических просчетах и ошибках в данной ситуации нельзя. Растягивание сил было рассчитано на то, чтобы добиться какого-то успеха на одном из направлений, потому что конечной целью операции был выход на Азовское море. С другой стороны нужно понимать специфику южного фронта, когда противник не имел физической возможности отбиваться на всех направлениях. Что было недоучтено – это, конечно же, плотность минных полей, высокий уровень радиоэлектронной борьбы, честно говоря, никто не ожидал такого. И насыщение в том числе беспилотными летательными аппаратами, что сейчас вовсю используется Украиной. Говорить о том, что Украина может проводить некую общевойсковую операцию, то, знаете, как иногда говорят: маленькая советская армия вряд ли может сопротивляться большой советской армии. Мы даже в страшном сне не рассматриваем вероятность проведения масштабного общевоинского наступления по канонам конца ХХ века. То есть те наступления, которые ведут российские войска сейчас, мы видим, что они наступают с таким же примерно результатом, как и мы. Можно говорить много о деталях того, что происходило. Да, безусловно, в силу политического давления, желания и общества, и политического руководства страны была проведена неудачная попытка наступательной операции, которая стоила очень много жизней, очень много ресурсов, сейчас мы переходим к состоянию обороны. Другой аспект: так получилось, что я служил с Александром Станиславовичем достаточно долго, насколько он будет способен быть генералом обороны в ближайшее время – время покажется, как будут развиваться события. Конечно, в силу своего консервативного подхода военного руководства я не могу с радостью воспринимать резкое изменение всего командного состава, в частности, наземной группировки. Одномоментно заменить такое большое количество руководящего состава достаточно рискованное занятие. Как ситуация будет развиваться, говорить рано. Посмотрим, ближайшее время покажет дальнейший ход операции. Мы прекрасно понимаем, что до середины марта будет месяц исключительно напряженных боев. Поэтому сейчас генерал Сырский может проявить себя в полной мере, к сожалению, обладая достаточно сильно ограниченными ресурсами.
Михаил Соколов: Законопроект о мобилизации новой, был ли он таким яблоком раздора между военными и Офисом президента?
Сергей Грабский: Может быть я несколько человек провоенно настроенный, который имеет образование в государственном администрировании – это не задача военных. Они могут дать параметры по численности личного состава, который необходим. А законопроект – это задача государства организовать сбор мобилизационных ресурсов, который включает в себя в том числе людские ресурсы. В конце концов, не военные предлагали такое понятие, как снижение мобилизационного возраста с 27 до 25 лет. Этот законопроект принят Верховной Радой еще в мае, до сих пор лежит на подписи президента. То есть здесь я бы не говорил о том, что именно этот законопроект стал камнем преткновения между военным и политическим руководством. Некие споры о серьезном противостоянии между военным и политическим руководством, особенно в случае Украины несколько преувеличены. По реакции генерала Залужного мы видим, что никаких брожений в войсках на сегодняшний день мы не наблюдаем. Можно по-разному относиться к стилю и методу руководства генерала Сырского, но войска с пониманием относятся к тому, что сейчас происходит. Все прекрасно понимают, что, несмотря на изменения, существует одна важная задача – уничтожение врага, изгнание оккупантов с нашей территории.
Михаил Соколов: Что вы скажете о законе о мобилизации? Он был принят, отложен, снова в него вносятся какие-то изменения. Насколько это серьезно в момент каких-то разногласий? Улучшен ли этот закон?
Николай Митрохин: Безусловно, украинской армии нужны дополнительные силы. По сообщению зарубежных корреспондентов некоторые командиры признаются, что у них осталось до 35% личного состава на позициях – это очень опасно на самом деле на случай прорыва. Да, в Украине есть огромный мобилизационный ресурс. То есть возраст призыва 27 лет – это слишком высокий. Большое количество молодых людей чувствует себя в крупных городах очень свободно, не то, что воевать не хотят, но всячески демонстрируют свое пренебрежение и к войне, и к армии. Во многом жестокость первоначального варианта закона была обусловлена в том числе социальными причинами. Законопроект был подготовлен плохо. Его инициаторка, которая одновременно вела борьбу с Залужным, публично исключена из фракции, на данный момент закон перерабатывается, добрабатывается с учетом парламентариев и всех заинтересованных сил. Даже омбудсмен по правам человека сильно критиковал. Посмотрим, может быть будет лучшая версия этого закона. В обществе есть большое социальное напряжение насчет мобилизации. Особенно это касается тех мест. Где местные центры комплектования ведут себя очень жестко, в первую очередь западная Украина, Одесса, что зачастую сопряжено с коррупцией предыдущего поколения военкомов. Поэтому посмотрим, как этот закон будет реализовываться на практике. Это свойственно, к сожалению, для руководства Украины все одновременно сменить, исходя из соображений того, что новые будут действовать лучше, чем предыдущие, что совершенно не факт. Новое поколение военкомов за последние полгода провалило новую мобилизацию из-за своей непрофессиональности. Поэтому это та работа по налаживанию системы, которой надо заниматься, отслеживать, налаживать, помогать, контролировать и все прочее. Этим должна заниматься верховная власть, потому что это станет очень быстро очень громким политическим вопросом.
Михаил Соколов: Вы видите в решении Зеленского отсевки Залужного и группы генералов политическую подоплеку? Пишут что уровень доверия к Залужному выше, чем к президенту Украины. Такая версия нейтрализации. Как к ней относиться?
Николай Митрохин: Я бы сказал, что Залужного надо было до начала летнего наступления отправить в отставку. Это решение, мягко говоря, запоздало. Политические соображения тоже есть, но, мне кажется, носят личный характер.
Михаил Соколов: Есть ли у Залужного перспективы как у самостоятельного политика или он останется в команде нынешнего президента Украины, поскольку выборов в ближайшее время не предвидится?
Сергей Грабский: Позволю быть себе несколько категоричным, как офицер украинской армии: украинская армия никогда не имела каких-то ярко выраженных самостоятельных политических амбиций. Поэтому говорить о том, что генерал Залужный может пойти в политику, используя какую-то из своих команд, нет попросту. Понимая специфику выборов в Украине, нужно понимать, что нужны некие серьезные силы, которые позволяют в том числе обеспечивать финансовые ресурсы в выборной кампании. Генерал Залужный не может быть символом, флагом неких политических сил, пока эти политические силы присматриваются. Генерал Залужный в силу своей специфики и характера не проявлял заинтересованность попробовать себя в политической деятельности. Потенциал у него есть. Здесь ситуация будет развиваться в зависимости от того, как последующие события пойдут своим или не своим чередом прямо сейчас. Говорить о том, что генерал Залужный может сейчас стать вождем какой-то политической силы, я категорически с этим не могу согласиться в силу того, что для этого нет никаких причин, ни политических, ни экономических возможностей у генерала в том числе. Есть эмоциональный посыл, есть поддержка его, но это, как любая деятельность, требует серьезной проработки, создания определенной стратегии, как минимум наличия условий для этой борьбы. Но так как мы все априори знаем, что в Украине на сегодняшний день даже теоретически не рассматривается вопрос о ведении какой-то политической борьбы, заметьте, Петр Порошенко не высказался ни за, ни против, никак не комментировал решение Верховного главнокомандующего, ни одна партия политическая не комментировала в негативном или позитивном ключе, это было принято как данность, понимая, что ответственность за все решения, которые сейчас принимаются в военной или политической сфере, лежит на нынешнем Офисе президента и лично на Верховном главнокомандующем.
Комментариев нет:
Отправить комментарий