СТРИПТИЗ ДИМЫ БЫКОВА

О. ЖУРАВЛЕВА: Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлева. Наш гость сегодня – просит писатель Дмитрий Быков. Все остальные его профессии вам известны, и род занятий.

Д. БЫКОВ: Здравствуйте, Оля. Здравствуйте все!

О. ЖУРАВЛЕВА: Здравствуйте! Я пока начну с вопросов, которые пришли по интернету. Пишет нам один из наших слушателей: Дмитрий Львович, ВВП так и не поздравил нового президента Украины. Означает ли это, то Кремль не признает его легитимность. Это вообще важно?

Д. БЫКОВ: Знаете, поздравлять и признавать легитимность, как мы знаем, разные вещи. Барак Обама тоже долго медлил с известным поздравлением. Я написал такую драматическую поэму в свое время об этом:

Обама! Я хотя не Гавел, но уважай хотя б страну. Хочу, чтоб ты меня поздравил. — Ну поздравляю… — Нет, без «ну»!

Такой довольно долгий был между ними диалог, я помню. Я за что люблю Владимира Владимировича, люблю по-настоящему, искренне, так это за прямоту. Он не притворяется. Если бы он поздравил, в этом было бы какое-то фарисейство. Знаете, все эти фальшивые американские улыбочки, вечное « How do you do». А в глазах – «чтоб ты сдох!». А вот здесь все честно. Ну, не поздравил и не поздравил. Хорошо. И про Владимира Владимировича и про Порошенко после этого все ясно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Тогда уж раскройте, что ясно.

Д. БЫКОВ: Ясно, что Владимир Владимирович не будет прибегать к дипломатическим экивокам, но, вероятно, будет терпеть. Про Порошенко ясно, что он очень не нравится Владимиру Владимировичу. Это, наверное, при очень немногих свидетельствах в его пользу, скорее плюс, нежели минус.

О. ЖУРАВЛЕВА: То есть хорошо его характеризует.

Д. БЫКОВ: Хорошо его характеризует.

О. ЖУРАВЛЕВА: Если прямота Владимира Владимировича вам так нравится: было сделано заявление, но так как мы недавно слышали, что она на Крым тоже особо не претендует…

Д. БЫКОВ: На Крым она не претендовала, но там не было выхода. Здесь уже действительно нужно всерьез, мне кажется, хоть раз феноменологически посмотреть на Донецк. То есть назвать вещи своими именами. Этого не делается категорически. Я посмотрел вопросы. Меня очень многие просят, некоторые и требуют высказаться: как же вот, идет война, что же вы не против войны. Во-первых, я против этой войны изначально. Я был против тогда, когда вы, дорогие, спрашивающие, были за и кричали «На Киев! На Киев!». Я уже тогда говорил, что ничего хорошего из этого не выйдет и много мирных граждан погибнет. Давайте посмотрим на вещи объективно. Донецк – российский Израиль. Очень многие говорят, что это российская Палестина. Нет. К сожалению, не так. Из общества выделяется (тогда – из большой еврейской диаспоры, сильно очень пострадавшей от Холокоста, теперь – из русского мира, который переживает и раздробленность, и униженность, и многие не лучшие времена) выделается пассионарная часть. Эта пассионарная часть вдохновляется совершенно эклектичными, очень странными идеалами. Они хотят восстановить ту Россию, которая существует в их воображении. Тут какая-то удивительная каша из эзотерики, из советского патриотизма, из Вед, Рун, Влесовой книги, славянского язычества!

О. ЖУРАВЛЕВА: Я еще добавлю «Остров Крым» туда.

Д. БЫКОВ: «Остров Крым», лимоновская романтика, совершенно безумная. У Лимонова была же книга, где все это было написано. Такая «Другая Россия». Очень трогательная романтическая поэма. «Республика молодых», где все занимаются сексом и воздухоплаванием, и при этом господствует военная дисциплина. Вот сейчас такой Израиль. Там такую идеальную Россию пытаются построить там российские идеалисты. Я хорошо помню, как Новелла Матвеева (я часто ссылаюсь на ее мнение, она умеет формулировать) мне когда-то сказала: поосторожней с апологией романтизма – Гитлер был романтик. И действительно, я помню, как Лени Рифеншталь мне в интервью сказала: конечно, Адольф был гораздо романтичнее, чем ваш Ленин. Это романтики. Стрелков романтик, Бородай романтик. Че Гевары такие, как правильно написал Кашин. Они удивляются, почему их не поддерживает местное население. Местное население совершенно не собирается их поддерживать. Многие меня спрашивают: как вы относитесь к тому, что русских убивают в Донецке. У меня вопрос: а что русские делают в Донецке. Донецк – территория Украины. Кто их туда позвал? Я не видел воззвание местного населения, которое бы обратилось к руссским варягам просьбой «придите и володейте нами, спасите нас от укрофашизма».Если бы они хотели спастись от укрофашизма, Донецк вывевал бы не так. Сейчас в Донецке воюет пассионарное меньшинство. Это попытка построить правильную Россию на чужой территории. Осталось уговорить чужую территорию

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы предполагаете, что основная масса этого меньшинства пришлая?

Д. БЫКОВ: Я не могу казать, что основная. Цифр у меня нет. Очень значительная масса – люди, приехавшие из России, потому что в России им делать нечего. Что делать сегодня в России пенсионариям? Сегодня в России пассионарий даром не нужен. России сегодня нужен тупой, покорный, готовый голосовать за что ему скажут, желательно – люмпен, потому что работать ему практически негде. Что делать молодым, здоровым людям со страшным хаосом в голове? Где им реализовываться? Что, им заниматься вечно, как Гиркин, реконструкциями, ролевыми играми? У меня много друзей играют в ролевые игры. Они утомляются к 3-4 сезону. Невозможно вечно жить в придуманном мире. Им хочется пожить по-настоящему. И вот они едут строить себе. Знаете, они же распространяют очень смешной, на самом деле, фейковый, конечно, я думаю, но хорошо придуманный документ, где говорят о ценностях этой ДНР. Что нам плевать и на российскую власть, и на российскую оппозицию, и на Америку, и на погрязшую в капитализме и люмпенстве Россию. Мы будем здесь строить новое и здоровое общество. Такой документ, несколько футуристического плана. Конечно, то, что они воюют, очень плохо. То, что при этом гибнет местное население, – трагедия. То, что эти мирные люди расплачиваются за чужие болезненные фантазмы, еще ужаснее. Но давайте, еще раз говорю, смотреть без оценок, как на феномен: когда появился Израиль, тот же Ближний Восток стал еще опаснее. И многие мирные люди погибли, погибли и в Израиле, и в Палестине. Но ничего не поделаешь. Пассионарная часть нации… Скажем, энергичная и не очень умная, в данном случае, часть нации романтическая выделяется в диаспору. И начинает самоутверждаться на чужой территории. Я всегда говорил, что России обязательно нужен свой Израиль, потому что внутри страны этим людям совершенно нечего делать. А вот теперь посмотрим, что у них получится. Мне бы, конечно, очень хотелось, чтобы они каким-то мирным путем это свернули. Но пока на это не похоже.

РЕКЛАМА

О. ЖУРАВЛЕВА: Тут же написали вам: не обижайте Израиль. Даже не оскорбляйте, написали.

Д. БЫКОВ: Подождите, братцы! Давайте в научном поиске, в поиске научных аналогий не будем усматривать оскорблений. Тому, кто это спросил, я хочу сказать: собственно, к идее Израиля я тоже отношусь не очень хорошо, об этом многие знают. Я все время читаю рассказы бравых израильтян, как меня в Израиле избили, выгнал из страны, запретили появляться. Ничего подобного не было. В Израиле меня один раз спросили: вот в одном в вашем интервью есть мнение, что Израиль – историческая ошибка, вот почему вы так говорите. Я в ответ процитировал статью Эренбурга 22 года о том, что, на мой взгляд, место соли в других блюдах, а собираться в одной солонке ей не обязательно. И вообще, как мне кажется, создание своего национального государства в 20 веке – шаг назад. Это возвращение от светлого будущего всех наций к идеологии крови и почвы, то есть рожденных данностей. Это более примитивно, мне кажется. Я полагаю, что страна, которая как бы распространена всемирно, которая сплочена религией и культурой, общей памятью, но не территорией, - это просто антропологически более высокий образец. Вот так я считаю. Я не очень радостно отношусь к тому, что Израиль делает, что он говорит. И мне совсем неприятно, что многие туда уезжают. Но раз уж так получилось, приходится этот проект вот в таком духе продолжать оценивать. Что же вы обижаетесь, когда русские, которым не нравится существовать в нынешней России с ее абсолютной тупиковостью исторического развития, с ее господством лояльной глупости, с ее страшным недостатком умных людей во власти - что же в хотите, если кто-то пытается построить правильную Россию? Это лимоновские старые идеи: построим другую Россию. Искали территорию, на которой бы это сделать.

О. ЖУРАВЛЕВА: Подождите, Дмитрий Львович, вас тут ловят вот на чем: на юго-востоке разве не от 30 до 50% русских, пишет Таня. Ольга пишет, что русские там всегда жили, притесняемы были.

Д. БЫКОВ: Скажите, пожалуйста, а разве 30-50% жителей востока поддерживают сейчас военную операцию со стороны Донецкой республики?

О. ЖУРАВЛЕВА: Тогда нужно о терминах договориться.

Д. БЫКОВ: Давайте договоримся. Давайте говорить об украинских русских и пришлых русских, скажем, условно говоря, ростовских русских. Что касается унижения русских в Донецке. Я служил в армии с донецким призывом (как в армии говорят, призывом). Там было довольно много украинских русских. Не то что никто из них не жаловался на притеснения – они совершенно легитимно чувствовали себя гражданами и во многих отношениях хозяевами области. А что же, они при Януковиче чувствовали себя униженными? Побойтесь бога! Или кто-то успел унизить за 3 месяца Майдана? Или они всерьез действительно испугались, что сейчас придет майдановская хунта и запретит им разговаривать на русском языке? Ну, господа! Они же в Украине живут. Ли на Украине, как вам нравится. Они все-таки смотрят не только российской ТВ. Они могут сами убедиться в том, что никто не собирался вырывать русский язык у них изо рта. И никаких притеснений там по-настоящему не было до того, как начались вот эти военные действия. А после этого сразу стали гибнуть мирные люди.

О. ЖУРАВЛЕВА: То есть некие пассионарии воспользовались ситуацией?

Д. БЫКОВ: Они долго искали, какой бы ситуацией воспользоваться. Они искали по российским границам анклав, где можно было бы это построить. Лимонов сам описывает свою экспедицию в поисках такого анклава. И, может быть, это было бы даже хорошо, если бы это получилось. Моя давняя приязнь к Лимонову после всей той позорной клеветы и дряни, которую он обо мне сейчас пишет, после всех этих провокаций, не может меня заставить меня разлюбить. Вас люблю, Эдуард Вениаминович! А то, что вы пишете, что я вам неприятен, так я не Фифи, слава тебе, господи, чтобы быть вам приятным. Вы со всеми, кроме женщин, рвете первым, чтобы сделать из них литературу. Со мной у вас этого не получится. Я продолжаю вас нежно любить. Пиши еще, Автор!

И Лимонов, и Джемаль, и многие другие русские идеологи, среди который есть весьма неглупые люди (не все же там Дугины). И все они мечтали о России, которая возродится, о России пассионарной, где человек готов будет умереть за идею. Я не очень люблю термин «пассионарность». Он в общем фальшивый. Назовем это иначе. Назовем это людьми, которые готовы жить ради дела и за это дело умереть. Многим хочется такую Россию построить. Многие понимают, во-первых, что в самой России сейчас построить это нереально: она слишком большая. Во-вторых, слишком испортившаяся за последние 20-30-40 лет. Уже и в 1982 году это было невозможно. Нужен маленький анклав, в котором русские, как на острове Крым, могли бы явить свои лучшие качества. Вот сейчас Донецку не повезло стать этой территорией. К сожалению, духовность там понимается как некая странная смесь религиозности и бандитизма. Наверное, нужно эту духовность как-то корректировать. Но то, что правильная Россия, мечта правильной России живет во многих сердцах, это факт. Я не хочу солидаризироваться с теми, кто расстреливает Донецкую республику. Мне очень жаль идеалистов, которые туда поехали. И это трагедия, что они в своей стране не нужны. Я, конечно, не фанат ни Стрелкова, ни Бородая. Но они идейные враги. А с идейными врагами можно разговаривать и договариваться. Стрелков, в конце концов, книжки пишет. Бородая - публицист. Они-то не бандиты по своей природе. Они люди с убеждениями, люди со взглядами. То, что происходит сейчас в Донецке – приговор состоянию российскому обществу, в котором такие люди не нужны.

О. ЖУРАВЛЕВА: Почему на то, что происходит в Луганске и Донецке, никак не реагирует Запад? Или, как пишет нам Дыбенко, реагирует странно. Якобы давление на нас: прекратить сопротивление востока центральной украинской власти.

Д. БЫКОВ: Ну как же Запад «не реагирует»? Запад вот попросил миллиард у Конгресса, чтобы активизировать американское военное присутствие в Европе. Понимаете, это все очень плачевно. Пассионарии всегда приносят серьезные проблемы. Давайте посмотрим на ситуацию в Латинской Америке в 50-60 годы. Тогда ведь мир тоже оказался на грани ядерной войны. Куба – такая часть латиноамериканского мира, которая этих пассионариев объединила. И вы обратите внимание: копия же ситуация. Все поехали туда. Кстати говоря, не случайно ведь Бородай – копия барбудос. Почему Фидель Кастро не брил бороду? Вот победит коммунизм во всем мире – тогда сбреет. Близко время, Фидель, когда ты побреешься, - хочется мне иногда сказать ему, потому что коммунизм во всем мире уже близок. Если говорить серьезно, Куба же тогда тоже объединила в себе всех пассионариев Латинской Америки. Я не говорю о том, что колумбиец Габриэль Гарсия Маркес был большим другом Фиделя. Но давайте вспомним, откуда родом Че и почему у него такая кличка. Он аргентинец. И вся абсолютно Латинская Америка делегировала на Кубу своих пассионариев. И у них получилось: они построили свою Донецкую область в Карибском бассейне. После чего случилась постановка мира на грань ядерной войны. Так получилось, что поговорили по прямому проводу Хрущев и Кеннеди и сказали: ладно, на этот раз, глядишь, понесло. И тоже не демобилизовывали, да. Это же аналогии настолько очевидные! Я не понимаю, как люди мимо нее проходят. Они, наверное, не хотят такую приятную вещь, как революционная Куба, как-то соотнести с такой неприятно вещью, как ДНР. Но, ребята, поймите: на Кубе тоже очень многие погибли. Про Че Гевару его родственники говорили: плохой был человек – никогда не спорил, сразу стрелял. При том, что они был романтик абсолютный. Он даже внешне был немножко на Стрелкова похож. Если Стрелкову повезет уцелеть и начать строить мирную жизнь в Донецке, он будет это делать так же неумело и неловко, как Че, который на промышленных совещаниях с инженерами читал стихи. И говорил, что достоин медали как худший министр, как худший банкир в истории человечества. Но он не умел этого делать. Поехал в Боливию - и там случилось то, что случилось. История с Кубой – один в один. Донецк – наша Куба либре. И будет, наверняка, какой-нибудь коктейль, типа «Куба либре», самогон с колой. И мне просто хочется, чтобы люди перестали делиться так яростно, кричать: вот, Донецк - свобода. Или наоборот: «героям слава, Украина раздавит Донецк». Поймите, Куба не может быть хорошей или плохой. Это остров свободы. Вот сейчас остров свободы выглядит так. Это ужасно, это бесчеловечно, это приводит к гибели мирных жителей. Но вы не может кастрировать все человечество. Поэтому мне и приходится с тоской думать о том, что эти глубоко неприятные мне люди имеют свою правду и свой резон.

О. ЖУРАВЛЕВА: Дмитрий Львович, дорогой, но ведь понятно, почему никто не видит этой вашей истории, этой вашей конструкции. Кроме вас ни в каких романтиков в политике, даже в вооруженных романтиков никто не верит.

Д. БЫКОВ: Как я сочувствую страстно сейчас Путину! Оно оказался в чудовищной ситуации. Кашин, конечно, прав. Путин с его осторожностью, с его принципиальной непассионарностью не стал бы координировать этих людей. Ему Стрелков классово не близкий. Путин романтиков не любит. Я не вижу посредников в этой ситуации, который мог бы их развести. Можно развести по разным сторонам политически разных людей. Но как вы антропологически, по-человечески разных людей разведете- я не представляю. Я, кстати, не думаю, что в Донецке так уж много единомышленников у Бородая и Стрелкова. Не зря это отчаянное, страшное обращение Стрелкова. Очень похожее на Мисимы перед смертью: что же вы все терпите, что же вы все не придете в наши ряды. А Мисима, кстати, один из любимых писателей Лимонова. Вот в этом-то весь и ужас: там, в Донецке, они в одиночестве. Иссечь эту Донецкую республику, чтобы о ней вечно сохранялась память в легендах, как герой Стругацких: «а ты войдешь в легенды» красивому разбойнику. Это целая проблема. Я не вижу пока выхода реального из этой ситуации. Мне очень жаль российское руководство.

О. ЖУРАВЛЕВА: А там тоже красивые разбойники вокруг этих романтиков?

Д. БЫКОВ: Там разные люди. Прав, конечно, Бабченко, что на вторую неделю войны забываешь, за что воюешь. А тут уже только уцелеть бы. Там разные люди. Разные, сложные. Среди них есть, безусловно, романтики. Но подавляющее из них большинство это либо романтики с большой дроги, которые хотят погреть тоже руки на этом, по магазинам пошмалять. Большое количество людей, поехавших из России за этим удивительным делом. Я еще раз говорю: ребята, попробуйте, пока вы не участники ситуации, пока к вам это не пришло, посмотреть на это дело со стороны. Не надо все время делиться и кричать: ах, вы за тех, кто сжигал в Одессе. Вы немножко сначала разберитесь, кто там кого сжигал в Одессе и что там было на самом деле. Кто эти люди, которые с тыла от Дома профсоюзов заходили в него и там стреляли? Кто загнал туда людей с Куликова поля, поманив их убежищем? Давайте сначала в этом разберемся, а потом будем говорить. Но не нужно все время кричать: ах, вы за тех, кто убивает, ах, где же Алексеева и Ковалев, почему они не возмутятся. Убивают там с обеих сторон. И активизировалась эта ситуация и зародилась эта ситуация .безусловно, потому, что кое-какие не в меру активные люди захотели, как пишут на одном форуме, дойти до Брюсселя. Дойти до Брюсселя у них не получится. Это пора признать. Но признать из-за этого, что вся Донецкая республика состоит из грабителей и подонков – это тоже нельзя. Это колоссальная ложь. Там очень много людей с безумными тараканами в голове. А эти тараканы в голове расплодились у них после краха советской власти. Вот тут мы и подумаем.

О. ЖУРАВЛЕВА: Какова правильная политика с уже выбранной украинской властью? Что сейчас Порошенко делать несчастному?

Д. БЫКОВ: К сожалению, у украинской власти нет выбора. Ситуация дошла до того, что антитеррористическая операция, как это ни называют, должна быть закончена. Можно же закончить и закончить. Давайте вспомним мудрую политику Владимира Путина, закончившего антитеррористическую ситуацию в Чечне. У нас там сейчас в Чечне сидит человек, которого многие называют большим лоялистом, чем Путин, большим русским, чем Путин. Мне кажется, что там, в Донецке, можно поставить своего Кадырова. Мятежник, который переходит на сторону власти…

О. ЖУРАВЛЕВА: Желательно, бывший бандит.

Д. БЫКОВ: Не обязательно. Я так не думаю. Бывший пассионарий. Просто, знаете, я трусливее вас, и у меня словарь уже подготовлен на этот предмет. Нужно найти там своего человека. Конечно, придется кормить Донецк очень сильно. Но он всегда был дотационным регионом в последние 10 лет. Просто нужно провести переговоры с кем-то из них. И найти там лояльного человека. Я вряд ли думаю, что это будет Стрелков или Бородай – они слишком принципиальные. Но кого-то из них…. Тот же Рамзан Кадыров вряд ли был самым известным человеком в Донецкой республике. Самым известным был Масхадов – и вы помните, как он кончил. Найти своего человека там. И он усмирит Донецкую республику, воспринимаясь ей как свой. Н усмирит гораздо лучше, чем любая АТО. Слушайтесь Владимира Путина. Этот человек плохого не посоветует.

НОВОСТИ

О. ЖУРАВЛЕВА: И вот прекрасна последовала реакция на пламенное выступление о пассионариях: «какой ужас, куда несется тройка Быков. Ну, это мягко».

Д. БЫКОВ: Тройка – имеется в виду такая троичность: Быков-отец, Быков-сын?

О. ЖУРАВЛЕВА: Так: «не оправдывайте Путина». «Господи, как лжет Быков, самолетами по людям, как же гадко это слышать».

Д. БЫКОВ: Подождите, какой Быков лжет самолетами по людям? Где я лгал самолетами по людям?

О. ЖУРАВЛЕВА: Нет, все, что выше – лгал Быков. А «самолетами по людям» - это, наверняка, фашисты.

Д. БЫКОВ: А! Про самолеты я тоже прошу разобраться. Мне пока не очень понятно, что там произошло с Луганском. Конечно, это ужасно, что убили двух женщин. И из них одна – член Донецкого правительства. Мне только интересно, кто сделал ее членом Донецкого правительства и почему она не была эвакуирована из зоны обстрела своевременно и кто в этом виноват. Потому что она оказалась в зоне обстрела, о котором, между прочим, предупреждали. И сам этот обстрел тоже ужасный. Я много раз об этом говорил. Что вы ждете от меня все время осуждения обеих сторон? Осуждение – не теория, не идея, не мышление. Это мой моральный ужас перед историей. Но ход истории надо понимать холодным умом. Мне очень нравится многие эти тезисы и про конченую мразь, про страшного циника, про ненависть к российскому народу и про то, что я Путина оправдываю. Если прилетает с двух сторон – значит, все правильно, потому что истина всегда находится на этой тонкой линии между двумя враждующими, обалдевшими кланами. Вот они пишут вы ненавидите русский народ. Нет, ребята, все гораздо лучше: я ненавижу вас, которые называют себя русским народом, не имея на то ровно никаких НРЗБ. Почему ненавижу? Потому что на любую попытку мысли, анализа, исторической аналогии вы отвечаете ревом, криком, прямыми личными оскорблениями. Вы назвали себя русским народом. И кстати, очень жалко, что Стрелков и Бородая строят и защищают ту Россию, которая им кажется. Вот с реальной Россией – богатой, сложной, европейской, умной, широкой необычайно – это не имеет ничего общего. Вот они себе придумали такую Россию вы, которые агрессивно называете себя русским народом, никакого отношения к русскому народу не имеете. Не напрашивайтесь, не лезьте туда: русский народ благополучно вас отряхнет и продолжит свой триумфальный путь с Гагариным, Победой, антифашизмом – со всем. А вы у него путаетесь под ногами. Вы, профессиональные русские. Ну, ничего не поделаешь: приходится терпеть ваше существование.

О. ЖУРАВЛЕВА: Маргарите пишет: Дмитрий Львович, спасибо. Это вам прилетело из центра.

Д. БЫКОВ: Спасибо и вам, Маргарита. Спасибо от вашего Мастера. Мы всегда готовы.

О. ЖУРАВЛЕВА: Надо теперь уже только осмысливать сказанное.

Д. БЫКОВ: Осмысливать сказанное и искать такого человека в Донецке, который мог бы оказаться компромиссным между, условно говоря, Стрелковым и Порошенко. Как бы только этот человек не убрал первыми Стрелкова и Бородая. Их мне жаль. И я бы хотел, чтобы какие-нибудь российские профессионалы гарантировали им жизнь и безопасность, равно как и всему донецкому правительству, в котором, кстати, есть женщины. Женщин вообще убивать – как? Это не умещается в мое сознание.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы гуманист.

Д. БЫКОВ: Да, я большой гуманист. Феминист даже, я бы сказал.

О. ЖУРАВЛЕВА: Наоборот же, феминистки за равные права, вы что!

Д. БЫКОВ: Да, я контрфеминист в таком случае.

О. ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Тогда еще по одной такой истории, которая искаженным эхом де=то рядом прозвучала. Дыбенко спрашивает: вы считаете, что Анкваб поступил правильно, не став бороться с оппозицией? Вы написали по этому поводу стихи.

Д. БЫКОВ: Он не совсем веселый. Я бы сказал, лирический, лирико- даже драматический, в каком-то смысле. Я написал и думаю, что очень трудно оценивать в этических категориях поступки, продиктованные неизбежностью. Я не знаю, был ли у Анкваба выбор. Мне кажется, что его совестью в этот момент, его моральным императивом был Сурков, который дал ему такой совет.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вот так все просто?

Д. БЫКОВ: Мне кажется, да. Я в любом случае одобряю поступок человека, который вместо вооруженного противостояния под гарантии согласился оставить пост. Когда говорят, что Виктор Федорович Янукович поступил как тряпка, а надо было весь Майдан разогнать сразу: ребята, Виктор Янукович уже попытался силовым методом самый первый студенческий Майдан, 300 человек, разогнать. Он их разогнал, а на следующий день их было сотни тысяч. Это такая вещь, которую не всегда можно разогнать. Я поступок Анкваба одобряю. Это поступок моральный. Человек, который уходит от власти, чтобы не вызвать революцию, в любом случае человек нравственный. Беда в том, что иногда это поздно делать. Вот Николай Второй отрекся, а отрекаться-то уже поздно было – уже процесс пошел, уже нельзя было не отречься. Александр Анкваб, по-моему, человек хороший. Я не знаю его лично, но этот его поступок я одобряю.

О. ЖУРАВЛЕВА: Еще пара вопросов совершенно по другому поводу. Есть еще одна точка болевая.

Д. БЫКОВ: ЕГЭ?

О. ЖУРАВЛЕВА: Да. «Кто придумал вопрос про самого старого участнвки Крымской войны? Это издевательство или на полном серьезе?».

Д. БЫКОВ: Я не знаю ничего об этом. А кто это?

О. ЖУРАВЛЕВА: Не знаете? Это черепашка. Она в 2004 году умерла.

Д. БЫКОВ: Ребята, я этого не знаю я знаю одно, что в этом году на текстах по русскому языку ЕГЭ был и мой. Из моей книжки про Маяковского ЖЗЛ-вской, еще не вышедшей, но из опубликованных двух глав. Может быть, это не очень удачный выбор, потому что это сложный текст. Но я благодарен, я польщен, да. И спасибо тем, кто это сделал. Я оказался в одном рядом с классиками: Астафьевым, Солоухиным, Толстым. Я от очень многих детей, в том числе моих выпускников (слава богу, моим выпускникам этого не досталось!) получил вопрос: какова главная мысль этого текста. Там надо всегда мотивировать. Я простой человек, у меня главная мысль всегда наглядна. Главная мысль заключается в том, что в Октябрьской революции делали ее романтики, а победили обыватели. И Маяковский этот кризис в 27 году ощутил. Вот и все. Это удивительным образом корреспондирует с тем, о чем мы говорили сегодня.

Бородай ведь не только барбудос. Бородай – такой русский Жаботинский. Примерно того же таланта публицист идейный. Некоторые боготворят Жаботинского, некоторые восхищаются его талантом. По-моему, это просто посредственный писатель и довольно хлесткий публицист. В Израиле многие говорят, что я завидую. Наверное, завидую. Я не люблю ни Жаботинского, ни Бородая. Но я за то, чтобы писатели все-таки не были убиваемы. Вот это важная вещь. Да и остальные чтобы жили. Я за то, чтобы все жили.

О. ЖУРАВЛЕВА: Да и Виктор Хара.

Д. БЫКОВ: Да, там есть и свой Виктор Хара. Я даже думаю, что если бы в России было место людям, которые хотят работать, строить армию, жить по-настоящему, не играть вечно в ролевую игру под названием «НАШИ». Чтобы меньше было карьеризма, чтобы больше было живого дела. Если бы в России было что делать умным, талантливым и активным людям, эти люди не уезжали бы ни в Силиконовую долину, ни в Донецкую долину. Они бы Россию делали нормальной. И не было бы между ними никаких противоречий, потому что люди, занятые общим делом, не вспоминают на каждом шагу, кто еврей – кто русский, кто левый – кто правый. У них есть общее дело – Россия, которую надо возрождать. А пока у нас тут имитационная Россия, они будут ехать. Одни на Запад, а другие на Восток.

О. ЖУРАВЛЕВА: Вы когда-то говорили, что экзамен – такая штука, нужно ребенка немного невротизировать, чтобы он бодрее был. В прошлом году у нас была волна про нарушения. Сейчас вдруг возникли самоубийства. Хотя я читала одного мною уважаемого доктора, который говорил, что психически явные проблемы ребенка надо было бы отследить до ЕГЭ.

Д. БЫКОВ: Отследить заранее психические проблемы у ребенка, который убил учителя, которые никак не были связаны с проблемами преподавания географии. Очень многие во многих депрессивных регионах России кончают с собой. В Пскове, например, самый большой, самый высокий процент самоубийства. Тамошний губернатор Турчак даже создал комиссию по этому вопросу, каковое действие я горячо одобряю. Октябрьская статья прошлого года. Почему вообще в России так высок процент самоубийств, выше, чем в мире, в Европе? Хотя в Скандинавии тоже очень высок. Люди не натренированные. Люди при преодолении трудностей в имитационной стране не имеют должного запаса прочности. А жизнь – не имитация. Жизнь – всерьез. Я за то, чтобы школьник перед экзаменом волновался. И чтобы он умел отстаивать свою правоту.

О. ЖУРАВЛЕВА: Как отстаивать? Вам тут говорят: камеры, чуть ли не наручники, чужие люди, много вопросом.

Д. БЫКОВ: Наручников нет. Не надо. Надо уметь. Когда-нибудь вам придется спать с чужим человеком, незнакомым, придется строить семью с чужим человеком. Придется подчиняться в армии чужому человеку. Все люди чужие. Максим Кантор, когда я еще общался с этим человеком, сказал: иногда жалко себя – всех много, а я один. Это хорошая фраза. Всех много. Я люблю своих врагов. Всех много, а мы одни, нас мало. Надо учиться отстаивать свое. Тогда вы не покончите с собой ни в какой ситуации. А ваши враги покончат. И это будет правильно.

О. ЖУРАВЛЕВА: Пожелания от Дмитрия Быкова. «Особое мнение». Всем спасибо. Всего доброго!