МУДРЕЦЫ О ПОЛИТИКЕ Из записной книжки

 Прежде, чем займемся этим сводом любопытнейших речений, обратимся к Мишелю Монтеню. Часто мы проклинаем власть, учим ее, как нужно властвовать, и мечтаем о новом руководителе, в надежде, что замена будет удачной. И вот что думал обо всем этом Монтень: « Противны мне и владычество и покорность…. Самое, на мой взгляд, тягостное и трудное на свете дело – это достойно царствовать. Ошибки, совершенные королями, я сужу более снисходительно, чем это вообще принято, ибо со страхом думаю о тяжком бремени, лежащем на властителях". 

 А вот книга  еврейской мудрости «Пиркей Авот»: «Рабби Ханина, помощник первосвященника говорит: «Молись за благополучие правительства, ибо, если бы не страх перед ним, люди пожрали бы друг друга».

 С первого взгляда странное заявление. В  истории галута почти что не было доброго к евреям правительства. За кого, спрашивается, молиться? Только вот «второй взгляд» заставляет вспомнить, что случалось тогда, когда евреи прекращали поддерживать правительство. Мало того, всячески способствовали разного рода революциям.

 Тогда-то и начинался настоящий кошмар хаоса, произвола, насилия. А в хаосе юдофобы всегда чувствовали себя, как рыба в воде. Нет, все-таки мудрым человеком был рабби Ханина. 

 И все-таки, молись, не молись, никак не угодить еврею любому правительству. Об этом современная, но замечательная хасидская притча:

 « Когда рабби Авраам – Яаков из Садигуры был заключен по ложному доносу в тюрьму, посадили его в одну камеру с «политическими».

-         Какое вы, рабби, имеете отношение к борьбе против монархии? – спросил его знаменитый адвокат Лев Куперник.

-          Я не только никак не связан с политическими партиями, но и не имею представления, как они называются. Но объяснение тому, что меня считают политическим преступником можно найти в Торе. Иосиф, сын Якова, тоже был заключен с «политическими», в «месте, где сидят враги царя», хотя обвинен он был уголовном преступлении. Цари всегда сомневаются в лояльности тех, кто верен только одной власти – власти Царя царей, Всевышнего. Для них все мы – потенциальные бунтовщики».  

 Перенесемся в Китай. Послушаем Конфуция: «Князь Скорбной Памяти спросил:

-         Как привести народ к покорности?

Конфуций ответил:

-         Если возвысить и поставить честных над бесчестными, то народ придет к покорности. Если возвысить бесчестных, ставя их над честными, то народ не покорится».

 Вот не знаю по сей день, что такое мудрость: искусство идеального или возможного? Ну, когда и где честные люди толпились у «трона», чтобы помочь власти? И так трудно представить себе власть, которая только тем и занята, что бегает с фонарем в поисках людей порядочных.

 Да и когда народ покорялся честной, а не сильной власти. Очень уж редко честность ходит за руку с силой.

 Но красиво сказано. Даже поэтично. А в красоте, бесспорно, есть элементы мудрости. Да и стремится к идеальному просто обязано человечество, пусть и вопреки реальности. 

 Снова Конфуций: « Учитель говорил: «Только человеколюбивый может любить людей и может ненавидеть их».

 Казалось бы, при чем тут политика? Очень даже причем. Только тот, кто способен одновременно и любить и ненавидеть людей – может стать настоящим человеком власти: справедливым и мудрым. Просто по той причине, что только тот, кто, казалось бы, способен совместить в себе несовместимое, и к своей личности относится критически. Он и любит себя за все лучшее, что в нем есть, и ненавидит за все худшее.

 И только внимательный к себе самому, лишенный гордыни, способен разобраться в мире, его окружающем. Вот почему только тот, кто понимает, что всякий человек – сосуд греха и праведности – годится в политики.

  «Наше существование не зависит ни от каких «друзей», «покровителей» и «союзников». В тяжелые моменты, в кризисных ситуациях мы всегда оказывались одни. В лучшем случае «друзья» мотивируют свою измену тем, что этого их требуют их собственные интересы, которые, конечно, важнее, чем что-либо другое. В худшем случае выясняется, что «друзья» и «союзники» руководствуются обычным антисемитизмом».

 Читаю этот текст, написанный раввином Меиром Кахане, как раз, после совещания министров иностранных дел просвещенной и цивилизованной Европы, решившего, что Арафат законно избранный председатель «палестинского народа», имеющий законное право убивать евреев в то время, как сами евреи не имеют права даже пальцем тронуть самого предводителя террористов и его шайку убийц.

 Давно нет в живых Каханэ, а прочтешь им некогда сказанное, и  никаких новостных комментариев не нужно.

 А потому  снова уйдем в глубь веков. Что нам Европа, когда сами мы, порой, выглядим не лучшим образом. Ну, как не вспомнить о нашем Кнессете, читая высказывания хасидов об «ораторском мастерстве»:

 « Рабби Менахем- Мендл из Ворки: « Лучше бессмысленное молчание, чем бессмысленные речи».

 Рабби Менахем –Мендл из Коцка: « Как жаль, что люди учатся говорить в детстве, а молчать в старости, а не наоборот».

 Рабби Менахем – Мендл из Риминова: « Произносить бесполезные слова, значит совершать убийство».

 Рабби Ханан – Гершон из Радзина: « Иной раз, лучше молчание дурака, чем речь мудреца».

 У Конфуция читаем: « Учитель сказал: «Тот, кто обладает моралью, часто умеет хорошо говорить, но обладающий даром слова совсем необязательно нравственен. Человеколюбивый непременно смел, но смелый не всегда гуманен».

 В политике мы любим «ушами». Вот почему в ней сколько угодно болтливых смельчаков. Выбираем таких, а потом жалуемся, что власти нас не любят и не жалеют.

  Обратимся снова к словам Менахем – Мендла из Коцка. Вот кто имел право на речь, потому что был и мудр, и честен, и смел: «  Написано, оглядел Бог свое творение и нашел, что оно весьма хорошо. Я этого не нахожу. Я разборчивее и требовательнее Его. С существующим миром мне делать нечего – разве что плюнуть на него».

 Менахем – Мендл жил в ожидании машиаха и любил мир грядущий. Вот почему его Богоборчество и простительно, и понятно. Подобное  допустимо для учителя мудрости из провинциального городка.

 Увы, большая беда приходит, когда политики начинают думать, что существующий мир достоин только плевка. Обычным людям жить в оплеванном мире невесело и обидно.

 Вот что говорил на эту тему хасидский мудрец Левви-Ицхак Бердичевский: «Однажды он услышал проповедника, неистово призывающего огонь и серу на общину за ее грехи, действительные и мнимые. Только после окончания проповеди Леви-Ицхак дал себе волю: «Господи, да не слушай Ты его, - взмолился он, - ведь человек говорил по обязанности. Разве Ты не видишь, это его ремесло. Проповедями он зарабатывает хлеб насущный. Ведь у него, конечно, семья, которую нужно кормить, и три дочери, которых нужно выдать замуж. Дай же ему денег, в которых он нуждается, и пусть он прекратит злословить и клеветать на Твоих детей».

 И здесь разговор идет о политике. Слушаю сегодня гневные речи деятелей оппозиции и думаю, что говорят они так, только потому, что стремятся к деньгам и власти. Как получат  то и другое, сразу же прекратят «злословить и клеветать».  

 Но снова призывает нас Монтень не судить строго себе подобных, ибо политики, как это ни странно, тоже люди:

 «Мало есть на свете вещей, о которых мы способны высказать искреннее суждение, ибо среди них мало таких, которые так или иначе не вызывали бы в нас корысти. Более высокое или более низкое положение, владычество или подчиненность естественным образом ведут к соперничеству и спору, неизбежно и неизменно противостоят друг другу».

 Здесь  должен отметить, что в этих заметках не делаю попытку идти по пути «Книг мудрых мыслей». Всегда у меня эти сборники вызывали раздражение своей заданностью и лакировкой. Дело в том, что «мудрые мысли», потому и мудры, что не претендуют на истину в конечной инстанции, не ищут вашего интеллектуального подчинения, а зовут к мысли. По сути дела, мысль эту провоцируют. Вот их подлинное, на мой взгляд, конечно, предназначение.  

Но продолжим. Раскроем «Пиркей Авод»: «Рабби Матья, сын Хараши, говорит: «Приветствуй первым всех людей. Лучше быть последним среди львов, чем первым среди лисиц».

 Все верно, но каждый, занимающийся политикой, прекрасно понимает, что в компании «лисиц» невесело и опасно быть последним «львом». Рано или поздно загрызут. И подавно загрызут такого «льва», который первым приветствует лисиц.

 Снова обратимся к образу «идеального», к поискам нормы, к Конфуцию: «Цзылу спросил, как служить государю? Учитель ответил: « Не лги. И не давай ему покоя».

 Казалось бы, нет более верного способа впасть в немилость. Конфуций наверняка понимал и это, но не считал возможным лгать своим ученикам и оставлять их в покое, и не хотел искать разницу между мудрецом и властителем. Не был он расистом и классовый подход не признавал.

 Стремление к идеалу –вот школа китайской мудрости. Компромисс с действительностью – одна из особенностей европейской философии. Поиск Бога – основа еврейской мысли.

 Случилась с гениальным певцом Шаляпиным одна удивительная история: вышел он на сцену, заиграл оркестр, а он молчит. Снова вступил оркестр, молчит Шаляпин. В третий раз смущенные музыканты начали с первых нот. Молчит. Тогда не стали больше рисковать скрипачи и трубачи. Настала полная тишина. И в этой тишине внятно произнес Шаляпин, повернувшись к залу: «Не могу. Тоска».

 Так вот часто ловлю себя на том, что в суетности лишних слов утрачиваю желание мочь, и только обратившись к гениям мысли, снова начинаю верить в возможность «песни».

 Прогоняю тоску только тогда, когда читаю Монтеня и притчи хасидов, Конфуция и Талмуд….  Повторюсь, я не ищу истину, читая мудрецов, мне не нужны советы, как жить. Я знаю, что в подлинной мудрости, нет этой истины и нет советов.

 Прав был рабби Барух из Межерича: « Чтобы постичь истину, человек должен пройти сорок девять ворот – и за каждыми встает новый вопрос, и в конце пути перед последними вратами встает последний вопрос, после которого нельзя жить без веры».

 Веры не только в Бога, но и в то, что человек не просто растение, но «тростник мыслящий».

 Сказано было: « Я мыслю, следовательно, я существую». Иногда мне кажется, что наш мир перестает существовать задолго до возможного конца света. Слишком всесильными становятся средства массовой информации. И информация неизбежно вытесняет мысль. Но это всего лишь одна сторона медали.

 Мыслить – нелегкая работа. А мы так озабочены необходимостью добывать хлеб насущный, что для самого необходимого труда мысли не остается ни времени, ни душевных сил.

 Иногда мне кажется, что чудовищные всплески безумия, вроде коммунизма, фашизма, исламского террора – всего лишь следствия катастрофического процесса оглупления людского. 

 С человечеством, которое не существует, политики могут творить все, что хотят. Они и творят, что доказывает и древняя, и особенно еврейская, современная история.