МУКИ ЛЮБВИ Предвыборное

 Теперь-то я знаю, отчего меня лично к урнам не загонишь. Демократия давно переродилась в охлократию. Всеобщее избирательное право убило ту систему, которая ее и породила. За долгую жизнь мое отношение к человечеству, в целом и к себе в частности, лишилось окончательно юношеских заблуждений. И доверять такому человечеству свою судьбу, судьбу своих детей и внучек мне совсем не хочется, даже в Израиле, в любимом моем Израиле. И, тем не менее, давние мои заметки по этому поводу, возможно, не лишены интереса.

 За что, спрашивают, голосуем?

 Отвечают – за букву.

 Как так?

 А так. Выучи свою – и голосуй.

 Так память плохая, да и язык не совсем родной. Как бы не перепутать. Нехорошо может получиться. Хотел проголосовать за любимую букву «Ё», а бюллетень опустишь с буквой «Е». Конфуз и полное безобразие.

 Голосовать нужно по любви. А как, спрашивается, если букв «любовных» на весь алфавит не хватает. Мой знакомый, к примеру, больше всего на свете любит букву «ХЫ», а ее, как раз, в списках нету.

 Не буду, говорит мой знакомый, голосовать на эти проклятые буквы. Хочу за «ХЫ» голосовать. Я его понимаю.

 Говорят, за буквами люди стоят, партии и все такое. Это мы уже проходили. Аббревиатурой называется. Ну, вроде, «ГУМа», «ЦУМа», «Древлеспрома» или «Санэпидстанции». Ну, там понятно. Для сокращения и удобства и не такое придумаешь, перепутать какой-нибудь «ВЧК» с «Тяжмашем» никак невозможно. Да и названия эти «долгоиграющие», что ли?

 К любому бреду словесному человек  привыкнуть в состоянии. А тут буковки разового пользования. Опустил бумажку в урну, и сразу забыл.

 Говорят, печатную краску экономить необходимо. Ну, не могу! Нет, держите меня за руки и ноги. Каждой партии отвалили на выборы миллионы. Побросали бабки в печь предвыборных баталий, а на краску лишнюю денег нет?!

 Не верю. За этой «экономией» что-то иное кроется. Боюсь, обезличка некая. Голосуй, мол, не голосуй – все равно получишь три буквы алфавита – и только.

 А некоторые очень хотят увидеть  Кнессет, состоящий из одних любимых, а то в нем какие-то посторонние люди, никого отношения к теплым чувствам не имеющие.

 Один мой знакомый очень любит партию «Ы», но боится за нее проголосовать, потому что вторым номером в этой партии идет тип, которого он на дух не переносит. Ну, не нравится ему этот тип - статью, характером и лицом.

 Вот и начинаются муки любви. Проголосуешь за любимую партию «Ы», получишь у власти типа, которого терпеть не можешь.

 Что делать? Есть у моего знакомого личность к сердцу близкая. Ну, очень эта личность ему нравится: и статью, и характером, и лицом. Только идет эта личность третьим номером в партии, которую мой приятель просто ненавидит.

 Кого выбирать? За какую букву свой драгоценный голос отдать?

-         Знаешь, - говорит мой знакомый. – В день выборов попрошу домашних приковать меня к кровати. Очень боюсь ошибиться.

 Говорят, голосовать нужно по убеждениям. Спрашивается, а что это за зверь такой - убеждения наши? Здесь ничего понять невозможно, если вчитаться в программы разных партий.

 Одна, к примеру, уверяет избирателей, что Бога нет. Но даже самый упертый атеист в глубине души побаивается, а вдруг Он все-таки есть. А тут ставь точку, отдавай свой голос, будто приговор сам себе подписываешь.

 Что за голосование получается? Сплошная мука.

 Поговорим еще о любви.

 Партия «ЖО», к примеру, весь народ убеждает, что вести себя нужно по анекдоту: насилуют тебя, а ты расслабься и попробуй получить удовольствие. Вот так на ясном глазу и советует отдаться насильнику. Какая уж тут любовь?

 Партия «СЫ» рекомендует отдаться не сразу, а для виду крик поднять и попробовать от насильника отбиться. Вот он, насильник, попросит тебя добром и лаской, тогда и подпусти его к телу. Тоже сомнительная любовь получается, за что голосовать?

 Причем эти две партии, в итоге, сами, по опыту, имеют привычку сливаться в любовных объятиях. Тоже все странно получается.

 Идет компания предвыборная: партия «ЖО» шумит, что хуже зверя, чем партия «СЫ» нет на свете. Там, мол, одни лихоимцы, негодяи и преступники, а партия «СЫ» всем сообщает, что хуже и отвратительней чудовища, чем партия «ЖЕ» нет на свете.

 Что за дите получится от такой совместной любви в дальнейшем? Страшно даже подумать – какое.

 Тут некоторые считают, что во всем виновата система выборов, что за игрой одной и той же затертой колодой карт в Кнессете, никакой любви от общения с властью мы не получим.

 Голосуя за партии, избиратель никак не может выбрать того кандидата, который ему по сердцу. Говорят, пережиток это социализма. В парламент наш должны идти не партии, а народные избранники.

 Человек отдельный – это «товар», который не так быстро портиться, как «виварий» единомышленников.

 В бывшем СССР голосовали за какой-то блок коммунистов и беспартийных. Никто, говорят, этих беспартийных в блоке отродясь не видел, но каждый человек знал, что выбирает он в депутаты «мальчика для битья». К этому «мальчику» можно было по мелким вопросам ходить, требовать, стучать кулаком. Можно было и отозвать с поста нерадивого депутата.

 А что в Израиле? Одна надежда на чувство долга человека и на его совесть. А это – одна эмоция. На эти чудные слова в реальной жизни надеяться не приходится. Здесь шпоры нужны, бич и страх, если не Божий, то совсем обычный перед потерей своего насиженного, теплого местечка.

 А наши депутаты никого не бояться, кроме своего начальства. Бояться тех, кто их расставляет по номерам, а не тех, кто их труд оплачивает своими налогами, то есть простых избирателей.

 Говорят, что депутаты Кнессета даже при всем старании ничего путного для людей сделать не в состоянии. Система, мол, бюрократия правят бал. Вот такие измышления и вовсе смертную тоску навести могут.

 За кого мы тогда голосовать идем? За людей, которые заранее знают, что их усилия ни к чему привести не могут, что кроме пустой говорильни от них ничего и не потребуют. Что это тогда за люди такие?

 Нет, всем нам известны депутаты, которые бьются за человека, чем-то пробуют помочь отдельному бедняге. Но сколько таких? Единицы. Значит, существуют они не благодаря системе, а вопреки ей.

 Опять же, никакой любви не получается. Что делать? Ради одного энтузиаста сажать себе на хребет десяток бездельников? Снова одна мука.

 Говорят, что народу в целом, вообще нельзя доверять выбор власти. Завелись и  в Израиле, монархисты. Только вспомним, предки израильтян сами царя выбрать не решились. Пришли к пророку Самуилу, и ему предложили найти достойную кандидатуру. Был у них тогда пророк. А сегодня что делать?

 Нет, есть люди в Еврейском государстве святые, чистые, вполне достойные… Мир не стоит без праведника. Только сами они во власть ни за что не пойдут, понимая, что во власти от их праведности в один миг ничего не останется. А кого они смогут предложить народу? Ну, напрягитесь, наморщите лбы, где перед нами царь Израиля? Где наши Саулы, Давиды и Соломоны? Если и их что-то не видать, то можно представить, какими придут к власти  детки наших новых царей.

 В Кнессете Израиля не партии должны сидеть, не аббревиатуры и буквы, а люди, хоть кем-то любимые. Страна у евреев небольшая. Все мы знаем друг друга. Вполне можем выбирать поименно тех, кто нам по нраву: учителей, юристов, докторов и профессоров, бухгалтеров и рабочих и даже торговцев с рынка. Был бы человек хороший, свой и любимый хоть кем-то. И, что главное, человек дела, знающий, как считать деньги или выращивать хлеб, а не какой-то номер по партийному списку и согласно этому номеру будущий  министр.

 Говорят, это невозможно: больно уж Израиль  политизирован. Вот уж не верю. Вся наша политизированность от склок во властных структурах. От пустой демагогии и фокусов «без разоблачения» тех, кто к власти рвется из чистой корысти.

 Опять же опыт подсказывает, что прежние враги «разнополюсные» сплошь и рядом оказываются в объятиях друг у друга. Там, на Олимпе, разницы между «черненькими» и «беленькими» нет никакой. Это мы всегда готовы к драке. Это мы потрясаем своими принципами. Это мы гордимся убеждениями и точным знанием, что есть добро и зло.

 Там все вертится по другим законам. Там и отбор во власть идет строго регламентировано. Отсюда и партии, и буквы, и крайняя политизированность всего общества.

 Думаю, и хроническая неспособность нашего Кнессета на серьезные реформы, на разумные законы, на противостояние политиканам, и честную службу народу Израиля.

 Что остается? Надеяться, что когда – нибудь голосовать мы станем не за партийные списки, а за отдельного, любимого человека: Авраама, Исаака или Иакова.

 Ну, а пока все  в Израиле идет по старому, и надеяться не на что. Не любовь получается, а одна мука.